«Теперь мы семья. Не важно, что произойдет, мы пройдём через это вместе».
Эти слова не выходили из головы гриффиндорки с тех пор, как портал вернул Разрушителей Проклятий обратно в Хогвартс. Девочка сидела, прислонившись щекой к холодному стеклу, и смотрела вдаль на тёмные рваные облака, грозящиеся окутать верхушку Астрономической башни и нависнуть над замком надолго. Скоро начнется гроза. «Как же так», — думала пятикурсница, сжимая в дрожащих похолодевших пальцах свою палочку.«Это хорошая палочка, мисс Ален».
. Почему? Почему теперь буквально каждая вещь напоминает о ней? Разве такое вообще возможно? Разве может один человек оставить о себе настолько много напоминаний? Теперь от них хотелось избавиться: разорвать на куски, сжечь до тла и развеять по ветру, скинуть с обрыва или утопить, чтобы они покоились на дне Чёрного Озера и больше никому не смогли бы напомнить о ней. О ней… А ведь Джулии она нравилась. И от этого теперь становится тошно. В горле застревает скользкий, непроглатываемый, как ни старайся, комок. Он подступает ко рту, готовясь вырваться наружу. Нет, всё-таки это не тошнота. Это обида Обида… Девочка уже не знает, на кого обижена больше: на женщину, что несколько часов назад открыла свою истинную сущность, разбив веру Джулии в её непричастность к деятельности «Р», донимающих грифффиндорку угрозами на протяжении уже нескольких лет, или уже на себя, что так слепо доверилась той, что её просто использовала. Джулия сама не своя уже несколько дней. В её голове никак ни сложится эта угловатая, с заострёнными краями, об которые она так неосторожно поранилась, мозаика. Её план был, на первый взгляд, понятен до прозрачности, но что-то девочке определенно не давало разложить его на составляющие элементы. Может, потому что она сама не хотела в это верить? Ей хватило бы эфемерной иллюзии для душевного спокойствия, но обманутой ещё раз она быть не хотела.«Профессор Рейкпик, могу я спросить…?»
«Профессор Рейкпик»… Джулии почему-то нравилось сочетание этих слов. Странно, но женщине оно подходило. Джулия любила уроки ЗОТИ. На них она чувствовала себя свободной, уверенной, хотя многих её сокурсников, по их же словам, донимала, но вместе с этим и пугала требовательная преподавательница, отпускающая язвительные замечания, в случае если ученики допускали уж совсем, до глупого непозволительные ошибки. Это было приятное время. Время, когда девочка не знала двуличности, что расцветала совсем рядом, превращаясь в ядовитый букет, тянущий к ней свои узловатые побеги, готовые вонзить в тело острые шипы, причиняющие не только физическую боль, но и душевные страдания.«Вы думаете, что ваша подруга, Роуэн Ханна, может быть связана с «Р»?»
Конечно нет. Это же просто глупо.«Круцио».
Одно слово, а столько боли. Тишину Лютного Переулка разрезает истошный вопль тёмного волшебника, что стал жертвой «демонстрации» заклинания. Девочку охватывает страх и неверие. Почему она стала такой жестокой?«Перестаньте! Вы его мучаете! Пожалуйста!»
Она и не подумала остановиться. Рука не дрогнула и тогда, когда маг упал без сил и стал дёргаться и извиваться в конвульсиях, словно горя изнутри. Ей было плевать! Она наслаждалась его страданиями!«Никогда не говорите «никогда», мисс Ален».
И в этом она оказалась права. Там, в Хранилище, Джулии хотелось наслать на неё не то, что Круциатус — она прокляла бы её убивающим заклинанием и не даже не пожалела бы об этом.«— Вы в порядке? Что здесь произошло? — Я… Не помню».
В тот вечер Джулия встретилась с ней в коридоре. Точнее, она нашла там пятикурсницу, решительно не понимающую, где находится. Словно воспоминания о том вечере стёрли из памяти девочки. Гриффиндорка не могла вспомнить, как оказалась в тёмном проходе, освещённом лишь парой тусклых фонарей, что лениво играли своими блеклыми лучами в витражах на окнах, и хотела было сказать, что всё в порядке и что лучше ей сейчас же отправиться в спальню, чтобы не найти ещё больших проблем на свою голову, но лицо у преподавательницы было такое взволнованное и решительное, что гриффиндорка подумала: лучше не перечить и идти, куда зовут. Тем более, что может случиться? С ней рядом сильная волшебница, Ликвидатор Проклятий, разве что-то может им угрожать? Угроза возникла оттуда, откуда её меньше всего ждали.«Профессор Рейкпик интересуется, как скоро ты найдёшь портрет».
Проблем с этим портретом было предостаточно. Проклятый Пивз издевался как хотел, потому что понимал: пока у него есть то, что требуется «разрушителям проклятий», они исполнят любую его блажь. А блажей этих было много. Поджог мантии Снейпа, погром на кухне, лягушки в Ванной Старост… Но кто же мог подумать, что полтергейст окажется настолько вредным, что предпочтёт посмеяться над Джулией после всех её «подвигов», отдав вместо требуемого ей портрета рисунок собственного авторства, так ещё после и оскорбившись тем, что Джулия не оценила его художеств! Потом следовали новые пранки: возвращающиеся бумеранги, метеоритный дождь и, под конец, настоящий тролль из Запретного леса! Разве она не понимает, каких трудов девочке стоило добыть этой портрет! А она ещё смеет торопить грифффиндорку! Почему же тогда сама не проходит всю эту «полосу препятствий», раз ей так необходим этот злосчастный портрет? Конечно, проще ведь послать за ним Джулию Ален, а потом ещё и упрекать её в том, что она исполняет все прихоти Пивза слишком медленно.«Я жду вас на главной лестнице в полдень. Не опаздывайте».
Короткое послание, даже не запечатанное в конверт, упало на стол перед девочкой во время обеда. Острые тонкие буквы были выведены торопливо и поэтому были непривычно сильно наклонены вправо, словно пытаясь упасть на строку. Как колосья пшеницы во время сильного ветра, буквы тянуло к земле — прямой, на которой располагались слова, нацарапанные, может, не образцовым, но, без сомнения, учительским почерком. Гриффиндорка пришла минута в минуту, боясь опоздать. Но её опасения оказались напрасны, так как профессор сама задержалась минут на пятнадцать и даже не извинилась за свою непунктуальность. Она не заметила.«Вы должны быть готовы к битве с драконом».
Поставила перед фактом и ушла «изучать портрет». Конечно, кусок холста в рамке намного важнее, чем подготовка к сражению с огромной огнедышащей тварью, которая может сжечь тебя заживо.«Я научу Вас заклинанию Коньюктивитус, чтобы временно ослепить дракона».
Теперь даже магия напоминала о ней. Джулия больше не ходит в дуэльный клуб. Вспыхни, Импедимента, Остолбеней — основные заклинания, благодаря которым девочка была одной из лучших в дуэльном клубе. Да даже простое Протего теперь было для нее непосильной задачей. Смотря на соперника, она видела в оппоненте силуэт в тяжёлом плаще, что наставил на неё палочку, из конца которой вот-вот вырвется золотое пламя Взрываюшего проклятия. Именно так, из-за реальной угрозы сгореть гриффиндорка выучила Протего. Это были одни из самых полезных заклинаний, которым ее обучили.«Никогда не извиняйся за то, в чем уверена в глубине души, Мерула».
Мерула в тот момент светилась от счастья. Ещё бы — не только избежать нагоняя за, на минуточку, поджог Адским неконтролируемым Пламенем кабинета, так ещё и услышать за это, можно сказать, похвалу, может не каждый. Тогда был явно её день. Слизеринка ей восхищалась. Она была для девочки кумиром, примером для подражания, так что Мерула, смотря на женщину влюблёнными глазами, впитывала, как губка, каждое её слово и принимала за чистую монету всё, что она скажет. Мерула беспрекословно выполнила бы любой её приказ, даже скажи она ей броситься с моста головой вниз.«В будущем я хочу стать похожей на неё».
Бедная, бедная Мерула. Тогда она ещё не знала, на какого человека на самом деле равняется. Из-за этого ещё больнее.«Отлично, мисс Ален».
Тогда она улыбнулась Джулии без сарказма или насмешки. Радушно. От этого сердце девочки забилось быстрее. Похвала от наставницы была очень приятна. Услышать ее можно было крайне редко.«И если я умру, мне нужно, чтобы Вы стали лидером».
Сама мысль о том, что женщина может погибнуть тем вечером напугала Джулию так, что даже пальцы похолодели. Конечно, дракон опасен, но не настолько, чтобы кого-то ждал летальный исход. Тем более, её. Девочка, забыв о субординации, вцепилась в рукав мантии профессора и стала нервно перебирать складки на тяжёлой серой материи ее плаща. Женщина не отпрянула. Она с непонятной для Джулии грустью посмотрела в глаза пятикурснице.«Позаботься о Меруле, когда я уйду».
Джулия и предположить не могла, что это будут последние наставления, которые она получит от преподавательницы.«— Вы правда уверены, что погибнете сегодня вечером? — Я умру прежде, чем позволю этому случиться с одним из вас».
Ложь. Но такая сладкая, что невозможно не поверить. И Джулия поверила. Она, не помня уже, где находится и с кем разговаривает, от нахлынувшего отчаяния уткнулась лицом в грудь наставницы, обхватив женщину руками.«— Этого не произойдет. Я обещаю».
Хорошо, что Джулия сейчас не видела лица профессора. На нём отчётливо читались неверие и потрясение вместе с нескрываемой печалью.«— Все возможно, мисс Ален».
Эти слова она произнесла каким-то даже надтреснутым голосом. На голову девочки опустилась холодная ладонь в белоснежной перчатке и легонько пригладила выбившиеся из прически локоны. Когда Джулия посмотрела на неё, та часто заморгала, один раз даже незаметно втянула носом воздух.«Вам нужна более практичная одежда для похода в Хранилище».
Выходя из кабинета, Джулия не могла заметить, как женщина принялась большими шагами измерять в длину свой кабинет. Неужели девочка пробудила в ней сожаление?«Арресто Моментум».
Огромный каменный осколок остановился в паре дюймов от головы гриффиндорки. В очередной раз она спасла ей жизнь. Джулии пришлось самой сражаться с драконом. Этот бой оказался не главным. Сильная магическая волна сбила с ног. Джулия содрала в кровь ладони. Подняться теперь было невозможно.«Я уже была здесь раньше».
Ледяной голос разрезал внезапную тишину. Она — та, что должна была защищать студентов от опасности — сейчас наставляет на них палочку. Зеленоватый тусклый свет придавал острым чертам её лица зловещий вид. Губы растянулись в ликующей улыбке, рыжие волосы казались неестественно ядовито-яркими. Голубые глаза стали практически черными.«С Джейкобом».
Имя брата прозвучало жутким рокотом, отражаясь от холодных каменных стен. Джулия не успела ещё оправиться от пережитого шока, как ей раскрылась новая тайна. Очередная ложь? На этот раз нет.«Вот почему мне нужен был твой брат. Вот почему мне нужна была ТЫ!»
Она все знала изначально. Знала, что Джулия тоже окажется легилиментом, и ради этого два года втиралась к ней в доверие. И у нее получилось. Девочка действительно прониклась к ней уважением и симпатией как к любимому учителю, в классе которого хочется остаться после звонка на перемену. Враг подобрался слишком близко. Джулия подпустила его к самому сердцу, даже этого не заметив. Девушка попыталась подняться и атаковать, но её тут же сбила с ног ещё одна волна магии.«Он доверял тебе, ты, эгоистичная ведьма!»
Как удар под дых. Как быстро образ сильной волшебницы, под покровительством которой тебе ничего не грозит, рассыпался, разошелся по воде кругами, в которых собирается из камней и осколков битого стекла на дне новое изображение — одержимая злодейка, предательница, сумасшедшая ведьма, преследующая исключительно свои интересы.«Ты живёшь слишком долго, поэтому я убью тебя прямо сейчас».
Тишину, как хрустальную вазу, упавшую на пол и разлетевшуюся на осколки, разбивает истошный крик Мерулы. Круцио.«Вы ведь хотели выучить Круцио, мисс Снайд… Вы записываете?»
Издевается. Пепел бывшего эфемерного образа женщины развеялся по ветру, но прежде чем раствориться и исчезнуть навсегда, нарочно забился в лёгкие, заставив даже не закашляться — чуть ли не задохнуться.«— За что-о-о???.. — Я не обязана просить у тебя прощения. Как-то я сказала тебе тоже самое: «Никогда не извиняйся за то, в чём уверена в глубине души, Мерула». Ты благодарила меня за этот совет, маленькая бедная ведьма!»
Неизвестно, как долго это могло бы продолжаться, если бы у Джулии в кармане не оказалось колбы, полученной от профессора Снейпа. Он сказал, что её содержимое поможет в битве с Рейкпик. Он словно предвидел, что придется ей противостоять. Если бы не его «подарок», битва могла бы закончиться иначе. Колба разбилась у ног ведьмы. Сначала показалось, что ничего не произошло, но вскоре женщина схватилась руками за горло, беспомощно пытаясь поймать ртом хоть немного воздуха. Удушающий газ. В нее тут же полетели заклинания, и с нескольких попыток ее все же удалось сбить с ног.«Это ещё не конец! Вам не победить «Р» — мы слишком сильны. Я доберусь до последнего Проклятого Хранилища раньше вас. Сокровища будут принадлежать «Р»!»
Это были последние слова, что Джулия услышала от неё. Она трансгрессировала — ретировалась с поля боя как только поняла, что проигрывает. Долгожданная встреча с Джейкобом длилась недолго. После стольких лет разлуки он снова сбежал, не сказав ни слова. Даже толком не попрощался. Он отправился за ней — отправился мстить за себя и за сестру, что пострадала не меньше него. Несправедливо. Из-за неё пострадали они оба, а в самое пекло снова лезет только Джейкоб! Где он сейчас? В порядке ли? Снова исчез, как растворившийся вдали туман. Неуловимый, хотя кажется, что он совсем рядом — протяни руку и коснёшься. Портал перенёс разрушителей проклятий в Большой Зал. Мерулу вывели из него под руки, хотя она всё же пыталась вяло сопротивляться, но вскоре оставила свои бесполезные попытки высвободиться из держащих её рук профессора Снейпа и мадам Помфри. К Биллу подошли братья, так что вскоре вся школа знала о том, что случилось. Это было хорошо, ведь теперь никто не станет донимать Джулию расспросами, не будет раздражать ещё кровоточащую на сердце рану своим желанием узнать о их «приключениях». Девочка медленно встала и незаметно вышла из Большого Зала. Ей хотелось кричать. Рвать занавески, царапать стены. Столько боли она никогда ещё не чувствовала. Эти мучительные эмоции, словно накинув на шею гриффиндорки верёвку, душили все сильнее. Камнем тянули на чёрное непроглядное дно, откуда уже не всплывёшь. Ее предали. Словно с землёй сравняли. В одночасье растоптали всё, во что она верила. Жестоко. Даже встреча с братом не делала эти гадливые чувства менее болезненными. Он тоже молодец! Нет, чтобы отправиться домой и вернуть давно ушедший из семьи покой, — нет, он снова сбежал, на этот раз чтобы сразиться с предательницей, что сбежала, оставив его умирать в портрете. Тучи сгущались. Природа чувствовала скорые перемены, потому как над замком уже несколько недель висели огромные тяжёлые облака. Они только усиливали гнетущее чувство беспокойства и тоски. Грядёт что-то непоправимое — это понимали все. Но главная роль в любом случае уже отведена одной только Джулии Ален, что сейчас сидит на подоконнике в своей спальне и смотрит в ночное небо, затянутое бархатной поволокой из рваных неподвижных туч, что мешают мягким лунным лучам пробиться в одно из окон в башне Гриффиндора и подсказать девушке новую дорогу, по которой ей придётся идти до конца. Одной, как бы друзья ни хотели пойти вместе с ней.