Не такая уж и тёмная сторона: Часть 2

      — Итак, Джаггернаут. Что можете сказать о нём? О его силах? И, что меня интересует больше всего, как его можно одолеть? Насколько мне известно, вы с ним уже сталкивались. Можете начинать по порядку.       Я сидел в кабинете Чарльза и, признаться честно, не совсем был готов внимать тому, что он собирается мне сказать. Ну, правда, мне всего полчаса назад микробомбой чуть голову не оторвало, считай клиническую смерть пережил, а часть моего мозга замещает симбионт, прибывший из каких-то неведомых недр космоса, поэтому я сейчас «слегка» не в адеквате. В голове в основном каша из замешательства, а также кипучего коктейля из злости и гнева, с пряной щепоткой «Как же меня всё это за*бало!». Кому-то в М.Е.Ч. придётся ответить за произошедшее – это точно, но сейчас мне нужно сфокусироваться на какой-то одной определённой задаче, пока Веном лечит мои мозги. В прямом смысле. Предпринимать какие-то активные действия в таком состоянии чревато.       В общем, Кейн Марко. Уже второй Марко, который становится занозой в моей заднице. Причём второй обещал стать не в пример первому. И нет, они не родственники. Во всяком случае, не кровные. Чарльз сначала пересказал уже известную мне биографию с некоторыми личными и бесполезными подробностями. Тем не менее, слушал я его внимательно и не перебивал.       Ксавье не знал ничего с тех пор, как Кейн свалил в армию, где поучаствовал в нескольких конфликтах, и до того момента, как он вернулся в штаты, а потом объявился у стен особняка в модном костюме со шлемом, прибавив в росте, мышечной массе и силе. И вот тут Чарльз «неожиданно» стал скуп на подробности.       Джаггернаут, по его словам, пришёл из-за детских обид. Мол у сводного братишки детство было супер, а у него говно, вот он детскую травму и заработал. Может так, а может и нет – мне до фени. Меня интересовала ровно одна вещь – как они его забороли?       — Чарльз, — пришлось перебить Профессора, рассказ которого стал отрывистым со множеством пауз, которые он делал чтобы обдумать что мне стоит рассказывать, а что нет. И ладно бы он просто не договаривал, Ксавье ещё и начал выдумывать некоторые моменты, чтобы, по его мнению, история выглядела более органичной. И вот это было уже совсем лишним. — я понимаю, что тебе сильно не хочется выдавать свои секреты кому-то связанному с М.Е.Ч. Меня твои секреты не интересуют и я с этими парнями дружбу не вожу. Особенно теперь. — чешу регенерирующее плечо. — После случившегося я остался здесь только потому, что вам удалось каким-то образом одолеть Джаггернаута – это единственный секрет, который меня интересует.       — Понимаю, но… — он замолчал, глядя куда-то в окно. — Мы не смогли его одолеть. Физические атаки на него не действовали, а его шлем надёжно защищал от телепатии. — Пожилой мужчина в инвалидном кресле постучал себя пальцами по вискам, обозначая, что лично в этом убедился. Вот это уже по-настоящему интересные подробности.       — И всё же вашим… как называется ваш бойз-бэнд? Люди-Икс, кажется? В общем, как-то же вам удалось его осадить?       —Одному из нас чудом удалось сбить с него шлем, и я использовал свои способности, чтобы вырубить его.       «Ага!» — обрадовался было я.       У Джага естественный ментальный резист ни к чёрту, что он компенсирует этим куполом на своей голове, который по ошибке зовут шлемом. Если уж этим «тепличным цветочкам» удалось стянуть с него каску, то я-то уж точно что-нибудь придумаю. Осталось найти телепата, и, думаю, Профессор не откажется мне помочь вырубить его сводного братишку ещё разок. Конечно, сразу же вылезает нюанс того, что Джаггернаут рано или поздно очнётся и… короче, нужно будет чтобы рядом с ним двадцать четыре на семь дежурил телепат, который держал бы его в отключке. Работёнка неблагодарная, накладная и прочее. Лично для меня логичным выглядит более радикальный вариант – поджарить ему мозги и пусть он со всей своей невообразимой силы вечно пускает слюни в пол. А вот с этим уже проблемы.       Если существование телепатии, как факт, уже доказано, то вот как она работает – это уже другой вопрос. Любые исследования в этой области по умолчанию проходят под грифом «супер-пупер секретно», а значит о большинстве из них можно прочитать в интернете – спасибо мне! В общем, нужно будет изучить матчасть и выяснить возможно ли «телепатическая лоботомия» в принципе, а потом понять удастся ли подобное провернуть с Джаггернаутом. Не уверен, что Чарльз согласится поджарить мозги Джагу. Впрочем, он и без того вкинул каплю дёгтя в эту чайную ложку мёда.       — Знаю о чём ты подумал. Но в действительности всё гораздо сложнее. Иначе бы Кейну не удалось от меня уйти. В тот раз, когда он очнулся, его разум был защищён куда сильнее и я не успел «выключить» его повторно прежде, чем он сбежал от нас.       — Но в сухом остатке получается, что его единственная известная слабость – это телепатия, так? — Чарльз ничего не ответил. По крайней мере сразу.       — Ты веришь в магию? — в лоб спросил он, всем своим внешним видом показывая, что спрашивает серьёзно.       — Смотря, что под этим словом подразумевается… — начал я разводить семантику, чтобы выиграть время на формулировку ответа. — Я не верю в магию, но знаю, что достаточно развитую науку или технологию можно легко перепутать с магией.       — Годится. А что насчёт теории многомерности вселенной?       — Другие измерения?       — Именно. Силы Джаггернаута берут начало в другом измерении.       — Допустим. — не стал я отрицать возможность подобного. Потому что гипотетически это было возможно. Гипотетически. — Но как именно ему это удаётся? Он ведь не всегда был Джаггернаутом.       — Он принимал участие на стороне наших вооруженных сил в Корейской войне. Там он нашёл некий артефакт – кристалл Ситторака. Сам Ситторак является чем-то вроде бога другого измерения и дарует обладателю кристалла статус своего чемпиона и наделяет невообразимой силой. Цели же этого загадочного существа неизвестны.       — Кто бы сомневался. — пожимаю плечами. — А тебе всё это известно… — протянул я, давая Чарльзу закончить мысль.       — Потому что я залез в мысли и воспоминания Джаггернаута, используя свои силы.              Сидим, молчим. Не знаю о чём думает Ксавье, но лично я озабочен тем, что пытаюсь раскусить его игру. Что-то здесь совсем нечисто. В смысле, со всей это телепатией, невообразимыми силами, другими измерениями и живущими в них божествами. Хрень какая-то! И эту хрень почему-то не получается логически опровергнуть.       «А лысый мне случаем мозги своей телепатией не пудрит?»       «Признаков воздействия чужого сознания не замечено. Этот псионик силён, но не способен воздействовать на сознание носителя так, чтобы мы этого не заметили.»       «А что насчёт других измерений? Это возможно?» — спросить у Венома, с его-то объёмом внеземных знаний было бы не лишним.       «Да. Многомерность вселенной – это факт. Любой сильный псионик, вроде сидящего перед тобой индивида, также черпает свои силы из других измерений. Человеческое тело просто не способно произвести нужное количество энергии для действия таких способностей без значительных модификаций.»       Хотел ответов? Вот и получи. Сижу теперь, мысленно потираю репу, мучаясь дилеммой: «Поверить лысому инвалиду и инопланетной шизе, либо же нет?». Последнее подразумевает, что мне предстоит самому подтвердить или опровергнуть их слова.       Впрочем, Веном был прав. Действие некоторых способностей мета-людей нельзя объяснить никакой физиологией. На первый взгляд кажется, что такие индивиды нарушают закон сохранения энергии. Но он действителен для замкнутой системы, а если она не замкнута, что объясняется связью с другими измерениями, то уже хоть какой-то смысл всё это обретает. И что в итоге? Надо придумать способ, чтобы оборвать эту связь, если это вообще возможно.              — Я знаю того, кто смыслит во всём этом неизмеримо больше нас. — нарушил молчание Чарльз.       — Но? — озвучил я то, что Профессор умолчал.       — Я хочу попросить об услуге. — нехотя признался он.              Ну наконец-то, а-то я уже устал ждать, когда он озвучит причину, по которой согласился со мной встретиться. Всё же репутация у меня сейчас очень «так себе», а М.Е.Ч. так для мутантов вообще ничего хорошего не сделал, только запирал на пару пожизненных, либо же и вовсе ликвидировал, в зависимости от обстоятельств, любого обладателя неординарных способностей при малейшем признаке на угрозу.       В общем, и идиоту было понятно, что Профессор решил встретиться не только для того, чтобы поговорить за Джаггернаута, но всё же его резоны были загадкой для меня.              — Я весь внимание.       — Твоё лекарство от рака. Оно работает?       — Всё, что я скажу не должно покинуть стен этого кабинета, это понятно? — в целом мне было как-то без разницы, да и чего-то совсем уж важного или секретного я ему говорить всё равно не собирался, но пусть думает, что я весь такой из себя «благородный сэр». — Что конкретно ты хочешь от моего лекарства?       — Один близкий мне человек уже несколько лет борется с раком. Желудок, лёгкие и печень. Врачи дают ещё от силы полгода…       — Последняя стадия, значит. — перебил я Профессора, так как уже было совершенно очевидно, что ему нужно. И я был не против такой сделки. Нужно лишь уточнить некоторые подробности. — Этот человек, мутант?       — Нет. — покачал он головой. — Просто человек, которому очень сильно не повезло. Твоё лекарство сможет помочь?       — Лекарство…— задумался я.       В теории – должно помочь. Я уже довёл его до ума, когда отдал Думу на клинические испытания, но есть и тут пара нюансов. Моё лекарство, надо бы придумать ему официальное название, всё же не панацея. На ранних стадиях рака оно покажет стопроцентную эффективность, а вот на поздних уже всё не так однозначно. Может помочь, а может и добить. Если рак сильно распространился, забросив метастазы куда только можно, то организм может просто не выдержать лечения. В этом плане, конечно, сыворотка с клетками Венома куда эффективнее, но даже она не справится, если масса раковых клеток будет слишком большой. В таком случае потребуется непосредственный контакт.       — Что ж, я могу совершить маленькое чудо для твоей дамы сердца, Чарльз. Но для этого мне нужно будет лично её осмотреть.       — А ты весьма проницательный молодой человек, Питер Паркер. — не стал отрицать моих догадок Профессор.       — Рыбак рыбака, как говорят. У меня тоже есть печальный опыт безответной любви. — забыть бы этот «опыт».              Дальше дело было за мелочами. Чарльз решил не откладывать дело в долгий ящик, поэтому мы почти сразу же полетели к пациенту на «моём» квинджете. Роудс и Старк вели себя как ни в чём не бывало. Либо они чудесные актёры, либо действительно были не в курсе того, что мне под кожу вживили бомбу. Склоняюсь ко второму, потому что Роудс кто угодно, но точно не актёр.       Профессор взял с собой в качестве сопровождения Логана, этого лохматого канадца, который оказался гораздо тяжелее, чем выглядит – даже шасси слегка просело под ним, когда он поднялся на борт. В целом, если бы он не курил ужасно вонючие сигары, то его присутствия можно было бы даже и не заметить.       Лететь нам было около получаса. Пилота, в смысле меня, никто отвлекать не осмелился, поэтому я отвлёк себя сам обратившись к своему самому близкому, в прямом смысле, другу.              «Расскажешь подробнее, что ты сделал, чтобы спасти мою шкуру?»       «Мы реконфигурировали твои клетки по образцу, заложенному в Икс-ген одного из мутантов. Прививание самого Икс-гена в тот момент было нецелесообразным в виду вероятной смерти носителя из-за критического состояния организма.»       Тут требуются небольшие пояснения для тех, кто не разбирается в вопросе. Начнём с простого. Мутанты генетически отличаются от людей ровно одной вещью, которую принято называть Икс-ген. Если говорить простым языком – это дополнительный сегмент ДНК, отвечающий за мутацию и механизм её работы.       Веном где-то раздобыл образец Икс-гена, который нехило прокачивал регенерацию клеток организма, что в тот момент для меня было более чем актуально. У симбионта было два пути – привить Икс-ген, превращая меня в мутанта де-факто, но в том состоянии я бы вряд ли это пережил, процесс адаптации. Еле живого меня он попросту бы добил, поэтому Веном пошёл по тяжёлому пути и влез в имеющийся механизм регенерации клеток и подогнал его параметры по образцу вручную. Чтобы спасти мою жизнь ему пришлось «перепрошить» буквально каждую клетку организма по отдельности. Впрочем, даже при первом варианте ему бы пришлось ещё предварительно адаптировать сам Икс-ген и его работу для моей гибридной ДНК.       В общем, честь ему и хвала. Родина, в лице носителя, не забудет этот подвиг и представить героя к медали, ордену и всему прочему.       «Хотим вкусностей!» — заявило мне это чудо.       «Хочешь, значит получишь»       «И чтоб без синтетики!»              

****

      

      Долго в клинике с подружкой Чарльза я не провозился. Веному при непосредственном контакте понадобилось минут десять, чтобы исцелить её от рака. Пришлось, правда, всех из помещения выгнать – делиться секретами у меня желания не было. Но Чарльз, на удивление, если честно, не стал препираться и сразу же пошёл мне навстречу, используя свои силы, чтобы убедить персонал покинуть помещение. Всё же пациентам в таком запущенном состоянии требуется круглосуточный уход.       Не знаю кем является та пожилая дама лет пятидесяти на вид, но она явно имела отношение к каким-то государственным службам. Эта клиника принадлежала государству и попасть туда простому смертному было не суждено. Дама была либо из ФБР, либо из ЦРУ или чего-то схожего, но лично меня это не интересует. Просто отметил походя.       Чарльз, убедившись, что состояние его подруги как минимум улучшилось, сдержанно поблагодарил меня, протянув руку для рукопожатия. Брезговать я не стал, поэтому ответил тем же. Лысый пройдоха незаметно для всех сунул мне в руку маленький клочок бумаги. Видимо, при свидетелях информацию на этом клочке бумаги он озвучивать не хочет. Ну, тем лучше. Чуть позже, убедившись, что никто не заметит, я заглянул в содержимое этого клочка. «177 Бликер стрит». Видимо, по этому адресу мне и предстоит искать того, кто, по словам Профессора, понимает во всей этой «магии».       Но туда я загляну позже. Сейчас меня до чесотки в плече интересует ровно один человек. Приметы: пожилой мужчина, седые короткие волосы и шикарные усы, которых он в скором времени лишится.       Росс, если верить Старку, сейчас был у себя в кабинете и ближайшие пару часов никуда уходить не планировал. Во всяком случае, его расписание этого не предусматривало. Ну, ему же лучше, чтобы я его долго не искал, иначе одними усами не отделается.       Солдатика и миллиардера удалось отвадить от себя по приземлении на базе. Всё же у них и своих дел было полно, а их роль им уже объяснили – подтанцовка, а правлю бал – я. Тем более, что я наплёл им о том, что иду просто отчитаться перед начальством. Вроде поверили. Знай они о сдетонировавшей бомбе, точно бы не отпустили одного.       Тем более, что я после инцидента у Профессора и так не совсем «в своей тарелке». Напряжённый, дерганый и нервный. Только идиот или слепец не заметил бы изменений в моём поведении. Вот Росс, судя по выражению лица, заметил эти самые изменения, как только я вошёл. Напрягся весь, а зря. Говорят, когда напрягаешься, боль от депиляции сильнее.       Росс и слова сказать не успел. Я прямо сходу, как в кабинет вошёл, залепил ему рот нехилым шматом паутины, почти мгновенно оказался у рабочего стола, сломал его пополам и аккуратно поднял Росса на ноги из его кресла.       Госсекретарь в этот момент был не один. Агент Миллер что-то ему рассказывала и показывала на стене, используя голо-проектор. Разумеется, стоять и смотреть на творимое мной непотребство она не стала.       — Девочка, не мешайся, я ведь могу и больно сделать. — а за направленный в затылок заряженный ствол я могу сделать очень больно. — А ты! — уже более эмоционально обращаюсь к Россу, который всё происходящее воспринимал с внушающей уважение стойкостью. — Не дёргайся, будет немного больно. — хватаю за край кусок паутины, которым залепил ему рот, и резко дёргаю. Тут нужно очень точно рассчитать скорость и силу рывка, чтобы не оторвать ему вместе с усами ещё и губу.       — Аргх! — не сдержал болезненный возглас Росс.       — Подумай над своими дальнейшими действиями, Паркер. — ствол пистолета теперь был не просто направлен мне в затылок, но ещё и прижат к нему.       Я устало ухмыльнулся. Вечно меня никто не слушает, а потом удивляются и негодуют, что я сделал им больно. Резко разворачиваюсь, хватаюсь рукой за ствол, не забыв вставить мизинец, между затворной рамой и курком, предотвращая возможность последнего ударить в боёк. Тут уж сколько на спусковой крючок не жми, а выстрелить не удастся.       — Неплохо. — хмыкаю я, отмечая то, как недвусмысленно мне в пах упирается лезвие ножа. И где она такой «тесак» двадцатисантиметровый прячет в этой блузке и юбке? Очередное проявление женской «магии», полагаю.       Миллер ответила мне усмешкой и наклоном головы. Весьма характерный и очень знакомый лично мне жест. Присматриваюсь к этой особе повнимательнее…       — Ха-ха-ха-ха! — искренне рассмеялся я, чуть ли не до слёз.       Ну а как тут не смеяться от осознания собственной беспечности. Слишком я расслабился, размяк со всей этой «мирной» жизнью и уже в упор очевидных вещей не вижу. Сначала по носу щёлкнули бомбой, теперь вот этим.       — Чтоб тебя, Паркер! — выругалась «Миллер», понимая, что теперь я её «разглядел». — Какого хрена ты тут устроил? — женщина убрала «тесак» от моих яиц куда-то обратно за пазуху, а пистолет поставила на предохранитель и убрала от моего лица.       — Можно было и раньше догадаться. — продолжаю усмехаться, полностью игнорируя её возгласы. — Как у тебя это получается? Ты не супершпион, ты супердрянь! Я в шоке! — без всяких церемоний сдираю с неё нано маску, оголяя её настоящее личико. — Ты знал? — оборачиваюсь к Россу. — Конечно, знал. — качаю я головой. Росс хоть и прикрывал половину лица рукой после депиляции подручными средствами, но удивления у него ни в одном глазу не было.       — А поаккуратнее никак? — крашенная Романофф выхватила у меня из руки сорванную нано маску.       — Пересчитать бы тебе каждую кость в теле, да жалко руки марать!       — Не много ли на себя берёшь, мальчик?!       Вот мы и нашли первого человека, который был в курсе, что вместе с трекером мне подсунули под кожу ещё и микро бомбу. Романофф горазда на дерзость, но такой уверенности в своих силах, как сейчас у неё никогда не было. Она думает, что у неё есть серьёзный козырь в рукаве, но не знает, что он уже «недействителен».       — Или что? — развожу руками. — Убьёшь меня?       — Именно. — со спины раздался голос Росса. Оборачиваюсь и замечаю в его руке небольшой детонатор, стилизованный под небольшую красную кнопку.       — Давай помогу. — подхожу вплотную, хватая его за руку с детонатором. — Сейчас вылетит птичка! — жму на детонатор. Росс едва штаны не обделал, как и Романофф. И беспокоилась не за госсекретаря, а за то количество геморроя, которое возникнет в случае его убийства. — Могу понять ваше удивление. — разрушаю эту звенящую тишину. — Я тоже нехило так удивился, когда мне взрывом чуть голову не оторвало. — демонстрирую уже едва видимый шрам не плече.       Как приятно видеть, как из них уходит вся уверенность и храбрость, словно воздух из шарика. Особенно приятно видеть, как «сдувается» Романофф. Вот уж кто не понаслышке знает, как я отношусь к покушениям на собственную жизнь.       — Выдыхайте. — продолжаю усмехаться. — Сегодня жертвой моего гнева будут только усы. Хотя… — задумчиво протягиваю. — Если не сможем договориться, точно будут трупы.       — И под «договориться» ты имеешь в виду, что мы молча примем твои условия?       — Приятно, когда тебя понимают. — подмигиваю Романофф. — Итак. — довольно хлопаю в ладоши. — Прежде всего хочу сказать, что за подлянку с бомбой я на вас зла не держу. Плату за это я уже взял, — небрежным жестом кидаю кусок паутины с усами под ноги Россу. — да и по большей части сам в этом виноват. Слишком расслабился, стал беспечным и невнимательным. Больше такого не будет, так что можете похлопать сами себя по плечу за отлично проделанную работу. — демонстрирую описанный жест. — Дальше, вы оба — не стесняюсь указать пальцами на Росса и Романофф. — вместе с М.Е.Ч. идёте нах*р и больше мне не мешаете! — небольшая пауза, чтобы выслушать возражения. Просто приличия ради. — С Джаггернаутом я так уж и быть доведу дело до логического конца, но на этом всё. На этом наши взаимоотношения прекращаются. Все претензии ко мне аннулируются и становятся недействительными. Договорились?       Росс переглянулся с Романофф и с большой неохотой кивнул. Вот и славненько! Конечно, я не верил, что они меня оставят в покое, но какое-то время им понадобится, чтобы разработать для меня какую-нибудь стратегию. Безусловный и главный плюс во всём этом – я теперь официально чист перед законом и миром. А на все вопросы мировой общественности пусть Росс отвечает. Придумает что-нибудь, ему не привыкать, должность такая, что ему постоянно приходится выдумывать различные сказки.              Да уж насыщенная выдалась неделька, а ведь она ещё даже не закончилась. Со всей этой суматохой у меня даже не было толком времени подумать о чём-то действительно важном. Например, о том, как я оказался на видео с военной базы в Никарагуа? Видео было проверено несколькими независимыми лабораториями, специализирующиеся на этой теме. Но никто из них не выявил даже намёка на подделку. Каждый отчёт я просмотрел лично, как общие, так и подробные, разбирающие каждую секунду подетально. Они не были идентичными, ведь у каждой команды экспертов свой «подход» к работе, и будь иначе можно было бы смело говорить о том, что отчёты сфабрикованы. Тем не менее, в одном они были единодушны – видео подлинное, а любые признаки монтажа или иного вмешательства попросту отсутствуют.       Конечно, в наш век высоких технологий подобное не вызывает изумления и вопросов в стиле: «Как такое возможно?». Я ведь буквально пятнадцать минут назад сорвал с одной наглой мордашки образец технологий, благодаря которым подобное провернуть проще простого. Хотя эти технологии всё ещё не идеальны, но дело даже не в этом. Почему именно я? Если на той базе было что-то интересное, то кем бы этот человек не был, он мог использовать любое другое лицо, чтобы сохранить свою личность в тайне, но он выбрал именно моё. Не говоря уже о том, что для работы той же наномаски требуются определённые приготовления. Скачать фотку из Фейсбука или вроде того не прокатит. Не будем забывать и про банальный грим. Но самое интересное тут не средство, а цель. Целью было подставить меня? Или банальный отвод глаз? Что вообще могло понадобиться кому-то на той военной базе?       Один вопрос интереснее другого, а ответов нет. К сожалению, сейчас этим вопросом я заняться не смогу – Джаггернаут и всё такое – да и вообще, наверное, не смогу. Если это единоразовая акция, то и чёрт бы с ней, все грехи с меня, считай, списали. В общем, если подобное повторится, то я займусь этим вплотную и со всем старанием, а пока – Джаггернаут.       Хотя нет, не так. День ещё не кончился и, если немного поторопиться, я успею сводить Гвен на отличное свидание и, думается мне, что она возьмёт с собой ещё и Фелицию, если у той будет время. Видит бог, в которого я не верю, что поддержка и хорошая компания ей бы пригодилась. В таком случае я лучше проявлю некоторый такт и сразу скажу Гвен, чтобы звала Фелицию. Ужин в компании сразу двух прекрасных дам мне бы сейчас не помешал.       Хмм, такси или паутина? Глупый вопрос, конечно. Никакой другой вид перемещения не сравнится с полётом на паутине, а я уже так давно не летал среди Нью-Йоркских небоскрёбов, что почти забыл каково это!              Тем временем в кабинете мужчины, которого нагло «обесчестили» паутиной.              — Твою мать! — Росс уже четверть часа тихо матерится в салфетку, которую прижимает к верхней губе. Мало того, что выдранные с корнем усы — это больно, так ещё и чертовски оскорбительно, а ещё больше – унизительно! — Вы сказали, что сможете его контролировать! Что он не доставит проблем, а наоборот, поможет решить самые актуальные из них. Бл*ть! — вновь ругнулся он, когда неосторожное движение салфеткой, которой он подтирал мелко сочащуюся из повреждённых волосяных фолликул кровь.       — Не забывайте, генерал. — Романофф специально подчеркнула бывшее звание Росса. — Что вас ни к чему не принуждали и предупредили о рисках и последствиях. И ваша… жертва, — усмехнулась она. — ну, могло быть гораздо хуже.       — Да уж не сомневаюсь! Чёрт! — губу вновь дёрнуло болью. — Как вам вообще удавалось держать его под контролем?!— Росс указал пальцем на дверь, в которую не так давно вышел Паркер.       —… — Романофф выразительно изогнула бровь, как бы говоря, что «удавалось» - не совсем верное слово.       — Ну да. — покивал Росс, и снова сморщился от боли. — Как он вообще выжил? Ты сказала, что этот «ошейник» его надёжно удержит, а при необходимости и вовсе «уберёт его с доски», а что в итоге? Чёрт! — он в сердцах пнул одну из половинок своего стола.              

****

      

      Один из главных плюсов того, что всем теперь известно, что Человек-Паук — это Питер Паркер заключается в том, что я могу летать на паутине без осточертевшего до глубины души спандекса и маски. С появлением Венома, конечно, многое поменялось, но мне всё ещё приходилось носить плотный костюм с маской. А ощущать порывы ветра на лице – это так освежает! Радостный возглас сдерживать вот вообще не хочется!       У меня есть часа полтора до свидания. Маловато чтобы утолить мою тягу к полётам на паутине. Даже возникает мысль: «А может всё отменить?». Конечно же, ничего отменять я не собираюсь, но был бы не против и подольше полетать.              Чуть позже.              Фелиция и Гвен сегодня совершили маленькое чудо – сумели стать ещё прекраснее, чем были, хотя я твёрдо был уверен, что это невозможно. Ну, моё дело простое – порадовать девушек искренними комплиментами.       Фелиция надела чёрное вечернее платье, усыпанное какими-то блёстками, делающие платье похожим на кусочек ночного звёздного неба. Контраст с её платинового оттенка волосами и голубыми глазами создавал ещё более сногсшибательный образ. Впрочем, до Гвен ей всё же было далековато. По моему скромному мнению, естественно. Моё пшеничное солнышко затмить трудно. Особенно в этом нежно-голубом платье без рукавов. Клянусь, каждый день я просто заново влюбляюсь в эту женщину. Готов навечно утонуть в её глазах, а весь остальной мир пусть катится к чёрту! Я люблю свою жену, попробуйте переубедить меня!       Женщины, повторюсь, выглядели шикарно. Обе. Я же оправдывал почётное звание безвкусного мужлана и гордо красовался в обычном классическом смокинге. Ну, не слежу я за тенденциями современной моды. Просто потому, что там творится какое-то иррациональное безумие. А смокинг – это классика. Он всегда к месту. Стильно, в меру скромно и красиво. Вообще, если говорить о моде, то мне больше всего нравится английская мужская мода прошлого века. «Острые Козырьки» – вот где стиль! Как эти наряды вообще вышли из моды? Безумный мир…       За ужином девушки разговорились. Ни о чём важном не говорили, конечно же, пришли ведь расслабиться, а не наоборот, однако я поведал дамам о произошедшем сегодня без деталей. Ну там, про бомбу не сказал, особенно про то, как она взорвалась и чуть голову мне не оторвала. О том, что некоторый процент моего мозга сейчас заменяют клетки симбионта-людоеда прибывшего из глубин космоса тоже. Но не забыл сказать, что с М.Е.Ч. мне удалось разойтись. Девушки были за меня рады. Ну а дальше всё банально – еда, вино, десерт.       Как раз перед десертом нас и прервали. Фелиция полезла в сумочку за телефоном, который последние несколько минут неустанно вибрировал. У Гвен, кстати, тоже. И это не единственное совпадение. Обеим звонили обеспокоенные родственники с желанием убедиться в их сохранности. А причина была проста – в пяти кварталах отсюда уже минут десять что-то громыхает. В ресторане, да и на улице на таком расстоянии, тем более в Нью-Йорке, это похоже на взрывы фейерверков где-то вдалеке, но я отчётливо знал эти звуки – выстрелы. Причём кто-то стрелял не из каких-нибудь ширпотребских пукалок, а из вполне себе крупнокалиберных пулемётов. Копы, разумеется, уже были на месте и их табельное тоже вовсю громыхало. Но, видимо, без особого успеха, так как пулемёты и не думали затихать.       Всё это я слышал, но не отвлекался от дамской компании. Не то, чтобы мне не хотелось пойти надрать кому-нибудь задницу, так сказать, вспомнить прошлое, но общество Фелиции и Гвен выигрывали у этого импульса с разгромным счётом.       — Питер, смотри. — Гвен протянула мне свой телефон с трансляцией прямого репортажа.       Съёмка велась с вертолёта, а в кадре был представлен выкидыш чьей-то инженерной мысли. Боевой экзоскелет, общими чертами напоминающий носорога. Что-то похожее я уже видел, когда младший Осборн в последний раз попытался меня угробить. Но различий между ними всё же было много. У Осборна по крайней мере всё выглядело дорого-богато, то есть зализано и красиво. Здесь же сразу заметно, что финансирование было поменьше. Эстетикой внешнего вида не стесняясь жертвовали в угоду функциональности. Общие грубые черты, сварочные швы, фланцевые соединения – всё это сразу бросалось в глаза. Ну и это была скорее механическая платформа с пилотом внутри, нежели бронекостюм, судя по общим признакам.       — Выглядит, конечно, страшно. — покивал я. — Как с точки зрения эстетики, так и инженерии. Но, Гвен, мы в Нью-Йорке, тут тридцать супергероев на квадратный метр, разберутся. — тем более, что вокруг этой стальной туши уже скакала пара придурков в трико и… хоккейной защите? Буду считать, что мне показалось – съёмка с вертолёта с помощью зума, всё трясётся и почти ничего не видно, так что, наверняка, почудилось.       — Мой отец сейчас направляется туда. — только и сказала Гвен.       — Понял. Вернусь быстрее, чем принесут десерт. — целую Гвен в щёку. — Даже заскучать не успеете.              Репортаж с места событий.              —… даже тяжёлое вооружение прибывшего спецназа не может ничего сделать разбушевавшемуся механическому монстру, а местные супергерои, прибывшие на место, могут только отвлекать его огонь от полицейских заслонов на себя! Прибывший на место комиссар полиции Джордж Стейси пытается вступить в переговоры с террористом! И, кажется, у него получилось привлечь к себе внимание неизвестного преступника, он прекратил стрелять и повернулся к стоящему в сотне метров с мегафоном в руке комиссару! Возможно, сейчас мы наконец узнаем, что нужно этому террористу! Или нет! Стальная туша опустилась на все четыре своих механических конечности и начала разгон! Медленно, но верно многотонная туша набирает скорость, пока полицейские спешно пытаются покинуть свои позиции на заслоне! Супергерои безуспешно пытаются остановить преступника! Им не хватает сил, чтобы его хотя бы замедлить! Подождите! Какой-то мужчина приземлился на пути разгоняющейся металлической туши! Судя по всему, он собирается встречать противника в лоб! Либо у него отсутствует инстинкт самосохранения, либо он очень уверен в своих силах, но как бы там ни было – этот парень настоящий псих! Столкновение!       — Них*я же себе! — очень громко выразил своё «изумление» оператор.       — Невероятно! — репортёрша поспешила его перекричать и выразилась более культурно. — Стальной носорог будто на непреодолимую стену налетел! Кто этот парень?! Майки! — обратилась кудрявая, рыжеволосая репортёрша к своему оператору. — Срочно поймай его лицо в кадр! — «Майки» свой хлеб ел не просто так, а потому пока была возможность – соперники замерли в силовом противостоянии – сделал своё дело. Репортёрша почти сразу же получила свежую сводку из «штаба». — Мне сообщают, что этот неизвестный никто иной, как Питер Паркер! Скандально известная личность, над которой буквально несколько дней назад состоялся всемирный суд в здании ООН! Господи боже! — отреагировала она на развития событий внизу. — Он поднял эту многотонную тушу за голову над собой! НЕВЕРОЯТНО! Это явно был какой-то приём из рестлинга! — описала она произошедшее внизу. Паркер поднял своего механического противника за голову и перекинул через себя, роняя того на спину с оглушительным грохотом, который было слышно даже через крики репортёрши, порывы ветра и шум вертолёта. — Но это ещё не всё! Паркер голыми руками отдирает одну металлическую пластину за другой с механической туши! Он добрался до пилота этого механического монстра! Буквально вырвал его из туловища твари!              

***

      

      Прилетел я как раз вовремя. И без того натворившая дел консервная банка собиралась прорвать полицейский заслон и продолжить бесчинствовать где-то в другом месте, приближая счётчик ущерба к отметке в сотню миллионов долларов. Ну, пусть губу не раскатывает. Пока летел, кстати, слышал голос Джорджа – отца Гвен – усиленный мегафоном, который призывал террориста озвучить свои требования. Вот только в разбегающейся от заслона толпе выцепить его не успел. Да и не особо пытался, если честно. Голосит в мегафон – значит живой и невредимый.       Приземляюсь прямо на пути набирающего скорость механического носорога, собираюсь «принять» его в лоб. Ничего такая зверюга – метра три с половиной-четыре в холке, и в длину метров пять-шесть. Честно говоря, я думал, что несмотря на моё сцепление с землёй, протащить меня пару метров он сможет, но нет. Носорог всего на пару сантиметров меня сдвинул. Заскрипели от натуги сервоприводы и гидравлические элементы этого причудливого танка, пытаясь «продавить» меня. Одного беглого взгляда на устройство «шасси» этого чуда инженерной мысли хватало, чтобы понять – если его перевернуть на условную спину, подняться он самостоятельно не сможет. Хотя, может что-нибудь и приспособили под это дело, но вряд ли пилот успеет этим «чем-нибудь» воспользоваться прежде, чем я выдерну его из кабины. В общем, я вспомнил своё рестлерское прошлое и провернул один приёмчик. Были опасения, что при подъёме этой туши над собой его механическая голова просто отвалится, но, пусть и со страшным скрипом, она выдержала. А дальше было дело техники – сорвать металлические пластины, прикрывающие тесную кабину пилота, и выдернуть того из неё.       Внутри обнаружился какой-то зек, в робе заключённого с нашивкой одного из Нью-Йоркских исправительных учреждений. Лысый толстячок с татуировкой в виде колючей проволоки, опоясывающей голову посередине лба. Он что-то кричал, когда я его достал на свет божий. Причём, вроде говорил на английском, но значения большей части слов я не знал, но смею предположить, что это был пресловутый тюремный сленг.       Вытащил его из кабины, залепил рот паутиной, да и в целом замотал его в кокон с ног до шеи. Мысленно похлопал самого себя за отлично проделанную работу, после чего бросил эту «личинку» прямо там же, рядом с грудой металлолома, которую он пилотировал, и был таков. Пусть полиция или ещё кто, кому это интересно, разбираются с ним. Я своё дело сделал, остановил бушующего террориста-имбецила, показал «сынкам» мастер-класс по работе супергероя, и самое главное – убедился в полной безопасности своего тестя.       Минута на дорогу сюда, секунд пятнадцать на «Носорога», ещё минута обратно… как раз к десерту успеваю. В кадре репортёров и случайных очевидцев я пробыл в общей сложности секунд двадцать, но на ближайшие две недели твёрдо засел в трендах всех крупных видео-хостингов. По ТВ меня обсуждали активно пару дней, а потом упоминали только, когда речь заходила о работе супергероев, приводя мои «двадцать секунд славы» в качестве образцовой работы. Пришёл, увидел, победил, а самое главное, что свёл ущерб городской инфраструктуре к минимуму. В смысле, в процессе победы над террористом не разрушил ещё больше, чем сам террорист, как это обычно бывает. Ну да это всё так – приятные мелочи. Сейчас же меня ждал десерт в обществе двух, пожалуй, самых прекрасных леди этого континента.       Десерт задерживался. Когда я вернулся его ещё минут пять пришлось ожидать, но не сказать, чтобы кто-то из нас обратил на это особое внимание. Всех интересовало произошедшее. Конечно, в столь роскошном месте, как этот ресторан никто ко мне с расспросами не подходил, но косились с интересом буквально все.       — И как ты свой смокинг не то, что не запачкал, а не порвал вообще? — поинтересовалась Фелиция, когда я закончил рассказывать свою «приукрашенную» версию событий от первого лица. Вопрос логичный. Будь это обычный смокинг он бы почти сразу превратился в рваную тряпку, но ведь это необычный смокинг.       — Всё просто. — в манере предшествующего рассказа отвечаю я любопытной блондинке. — Я – профессионал своего дела. — делаю вид, что это «всё объясняет».       Фелиция слегка вздёрнула носик, тоже делая вид, что «всё поняла». Гвен, тем временем, уже еле сдерживает смех. Ну, учитывая, что «приукрашенный» рассказ действа в полтора десятка секунд у меня занял минут пять, оно и не удивительно.       — Ваше шампанское. — преподнёс нам официант бутылку в красивом ведёрке со льдом, хоть мы и не заказывали. — Подарок от заведения. — пояснил он на мой молчаливый, но красноречивый взгляд и удалился.       — Весьма и весьма. — важно покивала Фелиция, как самый экспертный, среди нас, эксперт в роскоши, осматривая подарочную ёмкость. — Такое можно достать только на аукционе по цене двадцать-тридцать тысяч долларов за бутылку.       Я присвистнул. Конечно, далеко не самое дорогое шампанское в мире, но и я не какой-нибудь принц Уэльский. Неплохое такое «спасибо» от заведения за рекламу, которую я им устроил. Всякие инстаграмы, твиттеры, фейсбуки и прочие соцсети, уже, наверняка, взрываются постами о том, что я ужинаю именно в этом ресторане, именно за этим столиком, в компании двух прекрасных и далеко не простых блондинок.       Официант молча принёс бокалы для шампанского, открыл бутылку с нашего молчаливого разрешения и наполнил бокалы, после чего удалился, оставив открытую ёмкость в ведёрке со льдом.       — Дамы, подождите. — прервал я не начавшийся тост Фелиции, для которого она уже подняла бокал, делая небольшой глоток. Вряд ли, конечно, в шампанском отрава или ещё какая-то гадость, но вероятность есть, а значит нужно проверить. Мне-то яды и прочая химия что в лоб, что по лбу. Веном любую химию засечёт и нейтрализует, а вот девушки таким похвастаться не могли. Конечно, в случае чего тот же Веном и их откачает, но зачем до этого доводить верно? Если в этом шампанском есть что-то кроме шампанского – Веном доложит. Шампанское оказалось без неучтённых составом примесей.       — Тогда тост с тебя. — «обиделась», что её так нагло прервали Фелиция. – Хороший тост. — уточнила она.       — В таком случае, первый бокал я хочу поднять за прекраснейших дам, которые наполняют эту серую жизнь красотой и жизнью! За вас, изумительные мои!