Окольными тропами

Шеба I Миссус Джеральд уехала! Молодые миссус открыто хихикают, Джесси дрыхнет на подушках, наконец-то можно жарить рыбу, а то миссус Джеральд вопила, что у нее от этого запаха голова болит. Только массы Андерсона не слышно, и не видно, и дома нет. Может, его уже того? Хоть на бобах гадай! Да и миссус Андерсон как поехала в Ноллвуд, так и нетуньки ее. Что там можно делать аж до обеда? И обед уже греть надо! Может, любовника завела? Так-то она женщина симпатичная, хоть и с пузом. Только если масса Андерсон выследит, то останется вдовцом. Если только он сможет. Потому что в доме слишком тихо. Не тянет табаком даже, потому что молодой масса Леон тоже в своем колледже. Когда ж он спит? Сама Шеба его только под вечер и видит или в субботу. А это еще кто? Масса мистер Хардин, на телеге, и с молодыми миссус в охапке. Это не к добру! Если он к кому-то приходит, значит, какой-то ребенок очень плохо учится! Очень. И револьвер у него — на поясе, а не под пиджаком. Ой беда! — В доме вооруженные люди есть? И не здоровается. Ой плохо. Молодые миссус обе перепуганные. Видать, дело не в плохих оценках, да и не такой и злой масса мистер Хардин, чтоб его бояться. — Нету? А ой нужен кто-нибудь, у них мать ножом пырнули. Чего?! Может, масса мистер Хардин пошутил во так? Он тот еще поганец. Хорошего человека «Джон Уэсли» не назовут. Да он и не улыбается. Ой-ой. Что случилось? Миссус Андерсон померла или как? Масса мистер Хардин только плечами пожал, мол, его дело — детей по домам разогнать, спросить у доктора они и сами могут завтра. И только его и видели! Что такого масса Андерсон сделал? Или это сама миссус в такое вляпалась? Нехорошо это, когда женщина в пинкертонах работает. Удобная ведь миссус была, покладистая, деньги в доме считала, научила этого паскудника Джесси гадить в корытце с чистым сухим песочком, очень славно вышло, не надо ему ночью двери отрывать или окошко. Придумают тоже — окошко открыть ночью, холоду напустить или кого похуже впустить. А паскудник Джесси дерет дверь и подмяукивает. На улицу он носа не высовывает, значит, кто-то идет. Ключ в замке клацает. Масса Андерсон пришел! Кот возле него крутится, аж на плечи выскочил. Интересно, он про беду с миссус знает или говорить надо? А нет, во как зубы скалит. — Поздравляю, леди, если ваш братец не помрет, то вырастет. То есть миссус родила раньше времени. Это нехорошо. Ребенок и впрямь помереть может, или сама миссус. Она ж не дома. А молодые миссус не сильно и обрадовались. Или они сестричку хотели? Так это уже все вопросы как раз к массе Андерсону, пусть старается. Чужак I Новости, если честно, одна другой хуже — ребенок такой, что неизвестно, протянет ли три дня, Кэти, мягко говоря, в ахуе, потому что били насмерть; если б ее тот гаденыш-карманник не толкнул и не сшиб с ног, то я б остался вдовцом. А так: дыра в платье в области почек, зашить можно, адски недоношенный отпрыск, денег нету, лошади нету, совести у Янгера нету, карманник заслужил сигару. И я не знаю, нужно искать тот кусок атласа на обивку гроба или еще нет. Или уже нет. Вирджиния! А спросить нельзя было? Чем твоему брату гроб обшивать? Твоей нижней юбкой, что ли? И твою куклу новое белое платье не украсило, она еще страшнее стала. Может, не надо было ее разодранное пузо зашивать черными нитками? А, это «христианка, разодранная тигром»? Я с этим выводком рехнусь. Надо проследить, чтоб они ни во что не вляпались, и восемь пятен черной гуаши на светлом платье — наименьшая из моих проблем. Кто художник, тот и отстирывает. А вот Леон явно что-то затеял. Потому что, насколько я знаю про колледжи, такой маленький мальчик должен учить грамматику. Откуда он взял деньги? Стоит ли мне вышибить дерьмо из Уэса? Ах, простите, из мистера Хардина? Потому что до этого, по словам Кэти, Леон был тих, мил, послушен и плохо учился. А теперь отрастил зубы и подозрительно напоминает Уэса в субботу. Не подражает, а вот именно так, тлеет и готов рвануть. Флоренс тут, рисует мерзости. Это надолго. Кота я накормил, песок ему поменял. Умная скотинка оказалась, кто б мог подумать? Надо Коулу телеграмму послать. Интересно, как бы его так обозвать, чтоб телеграмму приняли? Гнида рыжая пресвитерианская! Я след сдвоил, как тот волк, влетел в Нортфилд, прострелил этому уебку-банкиру оба колена и поволок к шерифу. А там сидит уже этот говнюк ирландский, Лафферти, и культурно поясняет, почему он тут. Шериф как меня увидел, так чуть в обморок не упал. Наверное, от радости, что ему привели преступника. Лафферти только пальцем в воздухе покрутил. Благодаря мне в Нортфилде теперь нет доктора и пастора. Какое горе! Это Коул жалостливый, а я в плен не беру. Коул, гнида, везучий, самое паршивое ранение — пару зубов вышибло. А звучит страшно: десять ранений. И я еще остался должен за художественную штопку моей шкуры. Доктора думают, что очень смешно получается, а я думаю, что цветочки на мне вышивать не надо! И рыбок, и звезды. Хотя вроде пятиконечная звезда пули отводит. Так мне что ее, на спине вырезать? О, кто-то в дверь колотит. Если это проповедник, я дам ему в морду, если опять пожарные учения — пастор сдурел, и я не дам ему в морду, потому что у меня топор, и мне надо, если что, так выбивать двери. Какие-то фермеры в лучшей одежде. Вы точно не ошиблись? Это не контора шерифа, это частный дом. Или вы продаете яйцеварки? Если продаете, то я их вам в глотки позапихиваю! Вам нужен сыщик? Правда? Проходите, тут топор висит, осторожно, тут кот, брысь, тут дети, брысь за котом. Не надо вам двоим слушать, поиграйте с ним в римлян. У вас пропал сын, мистер Трентон? Такой хороший мальчик? Мальчик — это ребенок или ему больше, чем десять? Семнадцать вашему Томми? Не мальчик, большой совсем. Я в его возрасте уже много чего сделал, и еще мулов гонял. Что сделал? Говорят, что коров крал? Говорят или? Я — конокрад, миссис Трентон, я могу увести коня из-под полукровки Паркера, если мне за это заплатят. Мне без разницы, что он сделал. Он птичку без лапки выходил? Прелестно, мистер Трентон, но мне б знать, как он выглядит. И очень помогло б, почему он удрал? Тут скотокрадов — каждый пятый, еще до войны на каждом лонгхорне по девять раз клеймо поправлено. О лошади и одежде я не спрашиваю, по такому искать бесполезно. Кэтрин I Более гадкого и противного младенца я не видела никогда. Даже мой брат Тед, который умер в три года, вопил не настолько гнусно и не всегда ночью. Корми его французской смесью! Какой позор! У меня трое детей! А на этого не хватило молока! А кормилицу искать опасно. Ребенка могут украсть и подменить, и это не шутка. Тем более Шерман — маленький город, единственные кормящие женщины — мексиканки. Фи. У него же будет несварение желудка! И его надо как-то назвать, потому что «Опять» — это не имя. «Опять обгадился», «Опять хочет жрать», «Опять увидел потолок и орет». Потолок достаточно чистый и не течет, зачем так вопить? О, муха. Джесси! Убей муху! Убей! Надо же, понимает. И нет, Вирджиния и ономастика плохо сочетаются, потому что «Ламех-Каин» просто так найти в Хорошей Книге не получится. Да и не хочется еще одного бандита в доме. Следовательно, младенца надо назвать другим именем. И «Марион» не подходит! Потому что! И «Джесси» тоже не подходит! Судя по коту, Джесси явно не в себе. И «Джон Уэсли» — тоже не вариант. Во-первых, это методистское имя, во-вторых, глядя на юного мистера Хардина, понимаешь, что имя дано от противного. Пока что отродье Андерсона пускает слюни и молчит. Ему нужна люлька. Ему нужно еще одно одеяльце, сорок три пеленки, и совершенно не нужно читать ему вслух «Пираты Америки»! Флоренс! Где ты взяла эту гадость? В благотворительной лотерее на ремонт школы для глухонемых? А не часто ли ты в эти лотереи выигрываешь? Сорок центов — это дюжина яиц. Или отрез ткани на платье. Еще вчера все было нормально — пищит, обделывается сразу после еды, ну младенец обыкновенный, чего от него хотеть? А сейчас пеленки ему не пригодятся. Потому что утром он икнул и бессовестно умер. На голодный желудок. Возможно, то, что говорят про эту смесь — правда, что не все дети выживают на этой новомодной еде, но от простого коровьего молока ему было еще хуже. Андерсон молча строгает доски. Он сегодня вообще не разговаривает, особенно после визита гробовщика. Конечно, пытаться продать гробик меньше коробки для шляпки за пять долларов — это слишком, но говорить «Господу нужен ангел» — уже намекает на то, что у гробовщика не все дома. И я бы не оттаскивала от него мужа, если бы не было двух свидетелей того, что он пошел к Андерсону. Задушил бы дурака, и всем бы было лучше. Вирджиния в ужасе. Она думала, что про гроб — это шутка, у Андерсона замогильное чувство юмора. Но получилось не хуже, чем у полузадушенного мистера Баттерса. Конечно, без шелковой обивки, но зачем могильным червям шелк? Они не оценят. — Я его убью. Найду того скотокрада, а потом поспрашиваю в Ноллвуде. И убью. — Их, потому что тогда за мной шла женщина. Парень был с ней, я видела. — Убью. Какой оптимист! «Монтерей и сыновья» таких на завтрак едят, под соусом. Мы потыкали землю палочкой, а оттуда вылезли шершни: афера с тем банком в Нортфилде, Сэм Змеиный Хвост, который, как ни странно, мило продает швейные машинки в дополнение к своим безобразиям, смерть миссис Флаундерс, вдовы пятидесяти двух лет отроду в Браунсвилле — все ведет к акционерному обществу «Монтерей и сыновья». Андерсон просто чешет меня за ухом, как кота. Нельзя сказать, чтобы это было неприятно, но уместно ли? Я пытаюсь расширить в бедрах и бюсте свое траурное платье, если он не заметил. Рыжий I Вместо крестин и пирога, на который я очень надеялся, мне пришлось утешать миссис Андерсон, которую наконец-то прорвало на плач. Капитана я еще с войны знаю, у него на Джо слезы кончились, он просто сидит, как чертов язычник. Выводок миссис Андерсон не сильно и рыдает, так, для приличия. Трудно за две недели полюбить человека, который вопит по ночам, и все. А вот после того, как я сдуру потащил капитана в салун, я трижды проклял эту идею. Сначала капитан полез бить морду шерифу. Его-то за что? Потом получил по шее уже я. Потом капитан орал куски Ветхого Завета, что за Каина отомстится всемеро, а за Ламеха — в семьдесят раз всемеро, и он одним сукиным детям это наглядно покажет, и гонялся за гробовщиком. Потом нас троих арестовал шериф, за пьяную драку и поломку частной собственности, то есть забора мистера Баттерса головой того же мистера. И избиение того же мистера Баттерса до потери сознания. Душил он его, что ли? Ну я ж трезвый был, меня зачем за пьяную драку арестовывать? Хуже того, я привожу это несчастье к нему домой и слышу от миссис Андерсон: «Зря ты Баттерсу глаз не выдавил!» Это точно «Цветок Атланты», хрупкое деликатное создание, которой претил вид крови? Которая специализировалась на финансовых аферах?! Может, я перепутал и это похожая женщина? Вот не зря та девочка так младенца назвать хотела, у Ламеха папаша — Каин, все под себя перевернет. Капитан молчит и играется с котом, ловит ему мух. Я на его месте тоже бы молчал, вот только пьяным он не был. Я-то видел. Я с ним рядом стоял. Но это хороший дом, я-то знаю. Толстая наглая черномазая, непуганые дети, парень со скрипкой, который тихо и изобретательно клянет герундий и герундив, он что, мулов гоняет? Кот этот с мышами играется, причем принесет миссис Андерсон и раздирает так, чтоб она видела, мол, вот я как могу! Капитан жмурится, гладит кота по спине. Конечно, кому другому я бы и поверил, но не этому конокраду. Конечно, для поиска скотокрада нужна хорошая лошадь, но где он это чудище взял?! Это не лошадь! Это меня укусило, когда я попытался его заседлать. И откуда это взялось? Кажется, что-то мы вчера пили, потому что вчера этой твари не было. О, и капитан тут. Спокойненько так начинает чудище чистить. Колдун Андерсон, как бы он этого ни отрицал. Зверюга семнадцать ладоней, несомненно жеребец, несомненно сволочь, грязнопыльновороной масти, с репьями на каждой шерстине. — Я купил это у Руди. Руди — паскудный мудила, и ты его не знаешь. Он час назад удосужился мне пригнать мою покупку. А клеймо не наше. Орел вроде, с какой-то штукой в лапах, палка или ветка. — Мексиканская скотинка. Жаль, что так вышло. Вот и пойми, что у человека в голове! Или ему жалко, что у него такая лошадь, или потому, что вместо крестин — поминки. Чарли I Отлично, блядь. Просто охуеть как отлично. Почему всякая хуйня происходит именно в увольнение! В мое, блядь, законнейшее увольнение? Я и тот хрен, который новобранец, никого не трогали! Мы мирно жрали в кафе, пока к этому хрену, который новобранец, не подошел какой-то другой хрен, в белой рубашке с подтяжками. Я после Дезерета от такого дрыгаюсь в сторону пушки. Вот надо было стрельнуть! Потому что он тому врезал, а тот ему в ответ, и пока эти два мудака дрались, у нас сперли лошадей. Казенных! Клейменых! И я, как дурак, пошел пешком, домой. Так меня хватает за хлястик гробовщик и высказывает все, что думает про моего па, на редкость гнусными словами. Только из этих слов понятно, что брата у меня опять нету. Ну не блядство? А совсем беда в том, почему тот ребенок умер. И я не завидую тем, кто решил во так вывести Кэти из дела. Ой не завидую. Па подозрительно трезвый. Плохо. Выводок рассказал мне в подробностях про снос забора мистером Баттерсом и три почти удачные попытки его нахуй задушить. Ну да, им же скучно, это не у них казенных лошадей сперли! Кстати, про лошадей. Новобранец на своей приехал, и я точно знаю, что с тем мерином ну не то что-то. А показать не могу. А на словах не объяснишь. О, кто это размазывает сопли возле дома? Новобранец! Ну я тебе устрою! Ты у меня все время будешь убирать навоз! И новобранец понял, что сейчас его будут бить. Потому что в армию много кто да много отчего идет, если не война. Па говорит, что солдата не тронут. Может, этот Тимми потому и пошел, что встает с совами. Но не конокрад, это точно, он из образованных, знает всякую римскую хрень про жопу. Или образованный конокрад, но мерин у него не очень. Па на него глядит, а сейчас я еще больше опозорюсь — Вик породистый! Вик вообще личная лошадь Кастера! Надо мной будут смеяться все. Вообще все, и Санта-Анна — тоже! О, а новобранец и вправду спрятался! От родителей! Ой дурак. Ну завалил ты колледж, так и чего? Может, там учиться надо, а не бегать с голым задом по улице? Или найти работу. Работу, а не пропивать отцовские деньги в компании Кэтлоу с дружками. Кэтлоу — скотокрад, и он старый, как холмы. Его до войны два раза вешали. Ну и ничего хорошего не вышло, новобранец украл трех коров, коров потерял, Кэтлоу потерял, совесть потерял, мозги потерял и записался в кавалерию. Ну он дурак! Ну почему не в саперы? А теперь его родители получили письмо, что он вылетел из колледжа. Ладно, я пойду уже. Надо быть к шести в форте, а завтра деньги дают. Да, я понял, что к новобранцу подходить нельзя. Точно? На самом деле нельзя подходить? В прямом смысле, потому что па не шутит. Он весь этот день проторчал на телеграфе, заскочил домой пожрать и опять туда. Нет на свете Тома Трентона, семнадцати лет, из Огайо. Вернее, он бы был, если б не утонул. Это типичный почерк Кэтлоу — втираться в доверие и хватать жирный кусок. Пиздец. Надо Кастеру сказать! У нас же вообще всех коней сопрут! Или деньги, через этого Тауэрса. Он — вроде как пострадавший от злых конокрадов, ребенку, то есть мне, хер кто поверит, да и били его взаправду. Я вороного возьму, ладно? Он же явно солдатская скотинка. Па только зубами вхолостую клацнул, про пирожок забыл. Да я отдам, отдам. На той неделе, на сухую пятницу. После дождя во вторник. Братья I Зачем я поехал в гости? Зачем я поехал в гости в Техас? Я дядю Дрю видел два раза в жизни! Конечно же, тетя Мэвис считает своим священным долгом пожаловаться на свой ревматизм именно мне. Конечно же, дядя Дрю рассказывает мне и Фрэнку, как тяжело ему было на войне с мексами. Фрэнк не подвел — рассказал про свою дизентерию как раз во время налета на янки, в красках, с подробностями, как у него в ботинок текло. Дядя Дрю заткнулся и, кажется, обиделся. Конечно же, тете Мэвис обязательно надо пригласить в гости Коула. Что я кому сделал?! Еще и этого проглота терпеть? И за ним хромают сразу две бандитские рожи — капитан и Джон Джаррет. Вот с ними моим очень дальним родственникам знакомиться не стоит. Особенно с Джарретом. И особенно дяде Дрю не надо слушать ту историю, как капитан гонял мулов. Потому что капитан в гостях — это неприятности, а Джаррет по пьяни думает, что хорошо поет. О да, эти три недоумка уже пожирают глазами мясной пирог. Наивные. И мне очень интересно, что именно забыл в гостях у тишайшего дяди Дрю кровожадина? Капитан молчит, ковыряет вилкой пирог и молчит. Плохо дело, в гостях не едят незамужние девушки. Наконец-то они наелись и вытащили меня покурить. — Кузен, — почти мяукает Коул, — тут такое дело. Ты можешь поговорить с человеком и сказать, он рехнулся или нет? Потому что я не знаю. Он хочет, чтоб мы нашли его знакомого. Или труп. — А что в этом странного? — Он — Кэтлоу, и воровал коров еще у Санта-Анны. И у его папаши. И все его знакомые — скотокрады. И знакомый может быть мертвым. — Так вот стоит конокрад. Капитан выпустил клуб дыма. — Тебе просто надо с ним поговорить, вроде как ты с нами работаешь. Потому что я не могу понять, для чего он хочет нанять капитана и меня? Может, для убийства кого-нибудь? — Пятерка. — Джесси, у тебя нет совести! — У Неда порвались ботинки, крыша прохудилась, кошка окотилась. — Что твой сын с ботинками делает? — Носит! — Я еще понимаю, что ребенок растет, но почему у тебя все затратное одновременно? — Потому что так вышло. Это как кофе тети Мэвис — сбегает, даже если ты над ним стоишь и не дышишь. Фрэнк хрюкнул. — А вот я не понял, кошка тут с какого бока? — капитан еще раз затягивается. — Крысоловка в третьем поколении, растит четвертое. Кстати, мой подарок еще жив? А то тут змеи, могут укусить. — Наглая полосатая скотинка. Всех будит в шесть. Фрэнк снова хрюкнул. — И давно это с ним такое? — Всю жизнь. Так что если дети пугаются, может ли мама родить поросенка, то смело отвечай: «Да»! — Не испугаются, большие уже. Интересно, можно ли отучить мелкого ругаться? — Ты про Чарли, капитан? Уже нет. Дети учатся таким словам от родителей, так что ты сам его научил, выходит. — Хуже. Когда мелкий был действительно мелкий, года три, я его брал иногда в гарнизон, для смеха. Но тогда он так не ругался. — Так как, джентьмены? Пятерка — и я послушаю Кэтлоу. — Джессси, ты хуже кота! Жадность, вообще-то, грех. — Коул, — капитан сплюнул в пыль, — да заплатим ему вдвоем. Ты тоже подозрительно напоминаешь персонажей Диккенса, которые не крошка Нелли. Шеба II Предупреждать надо, если гостей приглашать собираешься! Шеба еле успела приготовить французское тесто и пихнуть форму в печку! А еще гости были нехорошие, особенно масса доктор, который очень удивился, узнав, как звать кота. И второй, старый. Грустный он какой-то для толстого белого массы. Сидит, кофе не пьет, бисквита не ест. Шеба что, зря его готовила и взбитыми сливками украшала? Кот просто выл под дверью, но сливок ему не досталось. Да и говорили гости между собой мало да про страшное: про человека потерявшегося, про коней краденых, да масса Андерсон этому старому толстому гостю на ухо такое шептал, видно, что тот побледнел страшенно. Да и молодой масса Чарли как этого гостя увидел, так аж дернулся. И так на него глянул, что понятно стало, чей он сын. Конечно, он на язычника похож, потому гость и удивился малость, что его за стол пускают, да еще и со взрослыми. Но хоть кто-то ест как положено! Мисус Андерсон с гостями не ела, сидела в комнате и читала какие-то письма. И Шеба не завидовала тем белым масса, про которых эти письма были написаны. Это масса Андерсон если злой, то убьет да успокоится, а миссус очень долго собирается, как змея ползет на охоту. Потому что уходить от массы Андерсона или куда-то прятать детей миссус не собирается. Это не к добру. Гости вышли покурить, вместе с молодым массой Чарли, на которого старый толстый масса глядел с тихим ужасом. Он раньше детей не видел или солдат? Или его так напугало, как он быстро ест? — А в мое время такие маленькие мальчики ходили в школу. Толстый старый белый масса не знал, что ему надо было молчать. — Я убил двоих. И, может, кого-то еще. Я не беру в плен, — молодой масса Чарли выпустил дым через нос. — И он не шутит. Кэтлоу, если ты думаешь, что я дикий, то просто глянь на него. Он тоже из Миссури, хоть и родился уже тут. Так что соглашайся. — И как же это такой маленький мальчик убил двух взрослых людей? Не верю. — Один был сиу. Я разнес ему башку из винтовки, мы гонялись за теми, кто вырезал наш патруль. Четвертый Миссурийский, мистер. «Пленных не берем», так у нас на флаге написано. Второй был мормон. Я всадил ему пулю в брюхо. И снял скальп! — молодой масса Чарли почти мяукал. — То есть ты, сынок, не перебираешь в штабе бумажки? А тогда скажи, какая деталь на винтовке лишняя? — Грязь! Это любой партизан знает, — молодой масса Чарли плюнул в пыль. — А как виски в роту пронести, если сержант не спит? Масса Андерсон хмыкнул. — Крашеную леди попросить, она ж не солдат, ей покупать виски можно. — А когда капеллан проповедь читает, как в шашки играть надо? — Тихо и благочестиво, то есть не орать, когда продул. — А сколько солдат в форте? — А вот это кому попало не говорят! — А вот теперь — верю, что солдат. Потому что на последний вопрос ответил как положено, а те вещи узнать у кого-то можно, хоть у отца твоего спросить. — А вот про виски я его не учил. Он и так возле скаутов крутится, а они у них пауни и шайены, — масса Андерсон хмыкнул второй раз. — То есть эта прическа не от вшей. Скальповый гребень, — толстый старый масса Кэтлоу развел руками. Братья II Хорошая новость — Кэтлоу не сошел с ума. Плохая новость — капитан подбил на это безобразие Фрэнка! Да, у Кэтлоу пропал внучатый племянник. Где-то в Техасе. Да, капитан, в обмен на что-то, о чем он мне не удосужился сказать, согласился его искать. А Фрэнк тут при чем?! Он давно штатский человек, у него фирма прогорела, у него дама сердца в Теннеси живет. Не надо его заманивать в нехорошую историю! Но капитан молчит. И у Фрэнка горят глаза. Интересно, что такого пообещал Кэтлоу? По улице, с нечеловеческим воем, несутся два маленьких гаденыша и гонят перед собой с десяток подозрительно одинаковых коней, хотя вон там один рыжий, выделяется. Ах, извините, один маленький гаденыш и Чарли. Интересно, мне показалось, или у второго косы? Ой не к добру это. Кузен Коул скалится. Он тут главный. И явно поддерживает дурацкую идею моего брата. Логично с его стороны, он еще не совсем выздоровел, нужен кто-то такой же сильный и тупой на его место. Вот только что там на самом деле творится, если Коулу капитана мало? Кем был пропавший парень? О чем умолчал Кэтлоу? И почему у капитана настолько довольная рожа стала, будто у Арча, когда тот увидел кусок мыла. Вот же странный у меня младший брат — любит есть мыло. Если бы мне кто-то сказал, что такое бывает, я бы рассмеялся. А он ест. Он выиграл на ярмарке большой медный кофейник, потому что съел вот такой брусок мыла. И, конечно же, его выворачивало сутки. — Так выдвигаемся уже сегодня? Кэтлоу уже свою часть уговора выполнил, — капитан несет седло и сумку. Фрэнк икает и плетется за ним. А мне что делать? Кузен Коул хочет о чем-то поговорить с женой капитана. У-тю-тю! Дети все равно не рыжие будут. — Джесси! Ты там слона моешь?! Одного тебя ждем! За этими слабоумными идиотами надо присмотреть, потому что Кэтлоу я не знаю. Но будь капитан один, я бы никуда не поехал. И надо еще заскочить к тете Мэвис, взять у нее хоть что-то в дорогу пожевать, потому что они так понеслись, как на пожар. Капитан идет к форту, Фрэнк вместе с Кэтлоу лениво греются на солнышке и осматривают копыта мулу Кэтлоу. И мне все еще сильнее не нравится. Особенно потому, что капитан уже выехал обратно, а его гаденыш плетется назад. Солдату здесь, в нашей компании, не место, и маленькому мальчику — тоже. Хорошо еще, что кузен обещал сообщить Зи, что я задержусь, потому что меня подбил на дело Андерсон. Но она все равно не обрадуется. Она, как я понял, его попросту боится, хотя он ей ничего плохого не сделал и даже ни разу не заходил в гости. Он же не янки и не кусается! Хотя он как раз кусается, Фрэнк видел, когда на нас рейнджеры полезли в Шермане, тогда была знатная драка. Но тогда он был счастлив. Я знаю, Фрэнк говорил. Разбитое окно в салуне, два серьезно избитых рейнджера, табуретку в щепки измочалил, штраф в десять долларов, вопли полковника — а ему и не стыдно даже, зубы скалит, и все. А теперь — я даже и не знаю. Он хочет крови. Но как-то грустно, как старая пиявка. Кушать вроде надо, да не хочется. Выводок I Леон вляпался. И это не списывание или червяки в обеде мистера Хардина, от которых он долго удивлялся, потому что если они — тут, то на что он рыбу ловил? Потому что Майк и Айк подкладывали дождевых, а там была полная жестянка толстеньких белых милых Молли! Леон придумал, как выигрывать в казино в Браунсвилле. И поделился со своими дружками. Мистеру Андерсону это бы не понравилось. Но его нету дома. За него — этот рыжий Янгер, от которого мало проку, он ходит довырывать зубы и поэтому сидит злой и голодный. Вирджиния — дура! Потому что дело тут не в сломанном зубе. Леон — наживка, живец. Янгер за ним следит, но ждет, пока вся компания вляпается по шейку. Только как бы не получилось, когда Вирджиния ботинки утопила. Крыша того самого здания с виду тоже крепкая была! И рыжий Янгер тоже знает, что ничего хорошего из этого не будет. Он же не в гости приехал, он кружит по городу и кого-то ищет. И вот поэтому он и не воспитывает Леона. Интересно, он холостой? А то мама очень даже может выйти замуж в пятый раз, потому что когда отчим уезжал, то собака залаяла и ворона на церковь села. Он и не заметил. А надо было. Жаль, конечно, этот отчим был не такой и плохой. Янгер куда противнее, об кота споткнулся и такое сказал! Такое! Даже отчим такого не говорил, когда дверь сколачивал. Кот под стол спрятался, мяукает жалобно. Ну и семейство! Я думал, что это будут тихие, воспитанные дети! А не эти. Ладно бы карикатуру на меня нарисовали, я все равно не понял! Ладно бы их кот совершенно невоспитанная скотина и спит в кресле! На улице эта пакость должна быть! А нет, «Джесси на улицу не ходит»! Назвали же паскуду! Ему подходит. Так еще и Кэти. Ей надо куда-то спрятаться, потому что дом деревянный, горит хорошо. Это еще что за?.. Ты, мешок блох! За мной ходишь и меня за ноги кусаешь? Брысь! Я тебя с кресла скинул, так ты обиделся? Какой злопамятный, сразу видно — миссурийская скотинка. Я ж об тебя случайно споткнулся, не со зла на хвост наступил. Так не сломал же! И от тебя хоть польза есть, мышей жрешь. А вот от этого Кэтлоу пользы нет, и едут они куда-то в Мексику. Для тех, кто не ходил в школу, может и не ясно, но мексы живут в Мексике, в другой стране. И у моих кузенов будут проблемы. Будут, или мне не выдрали зуб. А я пообещал капитану, что пригляжу за выводком. И тут дантист дешево берет. Два зуба еще остались, корни драть! Чтоб на этот Нортфилд саранча триста сорок дней в году налетала! И двадцать дней трахалась на клумбе. О, муха залетела! Люблю, когда мух ловят. Теперь я понимаю, почему в доме одна медная вазочка. Потому что этот кот ее уронил с грохотом великим. Черномазая аж из кухни высунулась. Жаль, что такая фигура пропадает. Муха взлетела на карниз. Интересно, как он туда влезет? По стенке? И впрямь Джесси, тоже дурак. Лезет, лезет, как по дереву. Прямо экономия на театре! Муха не успела. Джесси ее сожрал. Жаль, я к ней привязался. Чарли II А чего я в архивах нашел! Случайно совсем! И вот хорошо, что я па постоянно просил рассказать про войну и запомнил много чего! Потому что у Кэтлоу был сынок. И он даже был солдатом. Вроде ничо плохого? Ага, щас! Вот как с кузиной Береникой из книжки мистера По! Только она осталась без зубов. А я могу остаться без отца. И ладно бы то, что сынок Кэтлоу был за янки, а сам Кэтлоу дружил аж со старым безумным Джоном Брауном и вообще эбби, хоть в словарь, где слова объясняются, его рожу рисуй. А плохо то, что его сынок был тогда в Лоренсе. И, скорее всего, па содрал с него скальп. И мне не нравится, что в одной компании с Кэтлоу — три человека, которые тоже могли улучшить внешность его милого сыночка. Потому что может быть такое, что это просто ловушка для трех дураков. Нехорошо, конечно, такое про отца говорить, да он сам мне сказал, что Кэтлоу не верит ни на дюйм. Тогда зачем было брать это дело? И вот на это па не ответил, головой только покачал. А я его хорошо знаю, раз не ответил — плохое дело задумал. Очень. И вот я боюсь, что он этого, про сына, не слышал. А сообщить — а хрен! Далеко они уже, да и не отпустят меня из форта. А рвануть за ними — блядский Кастер следит за мной вдвое пристальнее. Па его просил. Ну вот зачем! Я же не стану надевать на голову кастрюлю! Это и было один разочек! И мне тогда было четыре года! И не надо это каждый раз вспоминать! Ему смешно, а мне стоять как дурак. Я ж знаю, зачем он это Кастеру сказал — чтоб он не надеялся на мое благоразумие, но все равно обидно. А на Дохлого Коня надежды нет, потому что его идея поджечь сеновал на голову не налезает. Да его ж тушить будут, и тушить будут все. И это форт, все про всех все знают. Надо думать, и думать уже не над тем, как мне отца найти, а над тем, как бы его вперед ногами не принесли. И еще — не спускать глаз с Дохлого Коня, потому что он хочет славы. А я хочу трес лечес! И ни то, ни это нам не светит. Особенно мне трес лечес, потому что карта не пошла и я должен капралу пятерку. И хорошо еще, что па не знает про мой заработок. Он не методист, но в карты играть не особо, они капризные. И чертов капрал сдавал тогда снизу, но что я тут сделаю? Карты в форте и так под запретом. И теперь мне надо где-то взять деньги до среды, и не у Кэти. Она ж родит через жопу, если узнает, что я деньги должен и почему. Насколько я понимаю, у нее и так выводок не из книжечки про хороших деток. О! Знаю! Янгер! Денег он мне не даст, зато советом помочь ой может. И он с самого начала был против этой затеи. И теперь надо расспросить почему. И он мне скажет. Я тоже убивал людей, я делил хлеб и патроны с другими людьми, я такой же, как и он. Чужак II Мексика, Мексика! А так и не скажешь, что другая страна, потому что на улице Шермана то же самое: три дома, дите бегает и свинюка лежит. Худая какая-то свинюка, несчастная. Старуха выглядывает, на меня смотрит. Я на нее тоже смотрю. И я просто греюсь на солнце, потому что на мне кони, а эти два дурака пошли за Кэтлоу искать, где тут постель без блох. На улице, где ж еще? Наивные, разжиревшие, забыли, как дрыхли на земле. И вот что мне еще не нравится — кое-как понимаю мексов я, а Кэтлоу с ними не говорил, хотя утверждал, что знает. А Фрэнк наивно наелся гуакамоле, потому что это ел маленький ребенок. Так подумать же надо! Тут не жжется только сладкое, а мужики у них сладкое не едят. У меня бы мог спросить, я заебался платить кредит Чарли у старой Хосефы за ее жареное молоко или как там это называется. Но это сладкая штука, которой он слопал на семь долларов! Порция — пять центов! Оно вкусное, но туда надо запустить Шебу и с ее слов спереть рецепт. И мне все это не нравится. Не то, что ребенок прожорливый, а то, что никто тут ничего не знает. Кэтлоу знают, а про его племянника — молчок! И я кое-что знаю про Кэтлоу, чего не знают Джеймсы. Старый хрен — гребаный эбби! И им и остался. И сынок был вылитый папаша. Как он орал! Он призывал на мою голову все кары небесные и казни египетские. А потом он просто орал, потому что я содрал с него скальп. И я его убил не сразу, медленно. Минут за пять. Он визжал все эти минуты, как свинья, которую резала Мэри. Свинью мне было очень жалко, Мэри ее пырнула, нож сердце не пробил, свинья вопила долго. Были времена! Старуха на меня так смотрит, будто у меня рога или две головы. Испугалась она. Понятно, пришли в ее село четверо совсем незнакомых вооруженных гринго, ищут кого-то, а кого — не говорят. Тут еще что плохо — в Мексике тоже есть законники. Поэтому нам надо быть такими культурными, как Айвенго в гостях у короля. И то, что Кэтлоу — скотокрад, лучше нам не делает. Потому что племянник у него — тоже. Только он еще и мулокрад, чем мне радостно похвастались, а тут какие-то особенные мулы, чистая испанская линия, мелкие, но дико сильные и на удивление спокойные, даже когда с яйцами еще. Надо глянуть на них, потому что говорят, что червяки не вкусные, а мой брат их слопал. И пока расклад такой: мы не знаем, был ли тут молодой Кэтлоу, кто тут главный бандит, и я вижу очень красивую сеньориту, которая несет два тяжелых ведра. Помогу, потому что стоять мне надоело, курить мне нечего — табак кончился, а для меня ведра легче, чем для нее. Старуха плюет мне под ноги. Я понял, что у тебя ленивая дочка. Но ведра тяжелые, а молодым хочется погулять. Я женатый, так что за ее честь можешь не опасаться. А вот одного такого молодого гринго с большими ушами, толстого такого, она не знает? Нужен он мне, тот гринго. Очень. И вот тем трем гринго, которые со мной, — тоже, потому что он племянник старого. Выводок II Интересно, сколько в магазине платят за уборку? Потому что два колледжа пятикратная вдова не потянет. Могилу этого отчима мы еще не видели, но его слишком долго нет. Слишком. И рыжий мистер Янгер тоже мрачней тучи. Особенно когда Леон сидит дома — а Леон сидит дома уже третий день! И здоровый ведь. Леона выгнали или как? Он не говорит. Мистер Янгер — тоже. Но это воняет, как рыбка, которую засунули в парту так, чтоб учитель не нашел. Плохая была идея, не рыбу пихать в парту, тем более кошка сразу нашла и стала орать, а Леона пускать в колледж. Потому что там такое! Там одни шулеры! И они выиграли в казино сто сорок долларов! А Вирджиния — дура! Потому что в магазин я работать точно не пойду, есть вроде бы место на станции дилижансов, за расписанием смотреть и отмечать, приехали они или нет. И Леон сидит дома потому, что ему так сказал этот рыжий. В колледже были какие-то взрослые парни, которые ограбили казино, а не выиграли. Янгер маме сказал, а я просто взяла тот стеклянный стакан, где кисти отмываю, и послушала у стеночки. А ограбили они потому, что идея Леона про выпадение чисел на рулетке не работает. Потому что математику учить — это очень хорошо, но у казино есть хозяин. И он хочет заработать. А Леон не хочет сесть в тюрьму на пять лет, потому что его дружки еще и охранника ножом пырнули. Если охранник помрет, и на дольше сядут, или потанцуют в калифорнийском стиле. И Леон сдал своих дружков еще перед ограблением. И не пошел с ними. Янгер очень быстро раскусил моих знакомых. И надрал мне уши. Больно, между прочим! И не за то, что я вляпался в плохую компанию, а за то, что я их ему сдал. Они с отчимом как Майк и Айк, думают одинаково. И поэтому я слегка отдыхаю от колледжа, пока этих моих знакомых ищут по всему Браунсвиллу. А еще потому, что мама опять не может нюхать жареный лук. Андерсон! Рук у тебя нет, что ли! А это точно его работа. Потому что ночью хорошо слышно, что в доме происходит, он перед выходом ее так успокаивал, что хоть в стенку им стучи! Доуспокаивал! А поганец у Кэти гнусный, но внимательный и понятливый. Дружков защищать не стал, хотя какая дружба между сопляком двенадцати годочков и бугаем семнадцати? Они ж не родня. Но все равно противно как-то. Мы наоборот, никого не сдавали. Потому что если б Хойт рассказал, где там Квантрилла носит, я б тут не сидел. Но поганец делает выводы. И очень быстро. Понятно, когда единственный мужик в доме, то соображать учишься сразу. Вот только плохо, что ни от кузенов, ни от капитана нет новостей. Куда они залезли, что там почты нет? К апачам в гости? Тогда и впрямь Кэти будет пятикратной вдовой, а апачи узнают много новых нехороших слов английского языка про себя и свою родню. Но лучше апачи, они хоть язычники, что с них взять, кроме скальпа, чем этот дружок Кэтлоу, де Луна. Про него такое рассказывают, что чероки страшно становится, а команчам — стыдно. И вот что самое плохое: эти россказни одинаковые, хоть и от разных людей. С кем де Луна там у себя дома ебется — не мое дело, а вот про другое именно что такие слухи, которые на правду похожи. Нельзя такое выдумать, если основы нет.