Стеклянная маска

Когда вы чего-то очень сильно хотите, в игру вступает «Закон Притяжения»

Тики-так, тики-так…       Стрелки на часах показывали пять сорок семь утра и за окном тесной, заставленной книжными полками комнатушки забрезжил хмурый рассвет, озаряя серые дома пугливым зыбким светом. За ночь моросящий дождь превратился в настоящий ливень, вызывая чувство легкой тоски.       — А-ах!.. — сонно зевая, Адриан с удовольствием потянулся, ощущая приятную тяжесть разгоняемой в затёкших мышцах крови, и приподнялся. Кое-как проморгавшись, сгоняя остатки сна, парень заключил, что погода нынче не самая лучшая. Хотелось погрузиться в спячку до того времени, когда выглянут теплые и радостные лучи солнышка, а не вот это. Может пропустить денек? Вот только, логика подсказывала: ни в коем случае. Сначала раз, потом два, и настанет финита ля комедия. Сто процентов прогульщику накануне Рождества придётся пересдавать какой-то предмет или, что похуже — он вылетит со свистом из академии. А сердечко нашептывало прямо противоположное: поход на учебу в такие дни вообще нужно запретить, позволяя немножко полениться, дочитать Магистра или хотя бы сделать свои обязательства дистанционно.        Впрочем, желания читать новеллу после того, как Усяня растерзала его же армия мертвецов, знатно поубавилось — не этого он ожидал. Ну зачем ему приспичило косплеить Иисуса на распятье? Зачем решать все в одиночку, неся непосильное для одного человека бремя? Зачем делать всё наперекор логике, не задумываясь о последствиях? Зачем, зачем, зачем… Так можно продолжать до бесконечности: задавать самые бестолковые вопросы мирозданию, но все также оставаясь без ответов, не понимая мышление сгинувшего во тьме солнца. Шумно выдохнув, парень раскинулся на кровати звездочкой. К сожалению, в большинстве случаев, благими намерениями устлана дорога в ад. Для Вэй Ина это выражение стало буквальным. Даже с шиди умудрился порвать братские узы. Слишком мало правды, переизбыток недомолвок и упертое молчание всегда ведут к исчезновению каких-либо доверительных отношений. А уж в Магистре этого добра было более чем достаточно. Вот так и копятся взаимные упреки и обиды. Общение разлаживается. Недоверие нарастает. В результате — ссоры, отдаление, отчуждение. И в один прекрасный день оказывается, что от волшебства связывающих друг с другом уз не осталось и следа. Мир оказался разделен на баррикады и те, кто с самого детства стояли рядом, ради кого не щадя себя Вэй Ин пошел по тёмному пути, в конечном итоге оказались на противоположной стороне. С досадой покосившись в сторону источника всего этого стекла, он с нескрываемым негодованием посетовал про себя: «Чертов мир! Трагедия на трагедии и в большинстве своем из-за недопонимания! Нельзя было сделать лучше, что ли?! Да и конец все же немного...Почему только главн...Тц, проехали». С сожалением приняв, что потраченная ночь на беглое пролистывание страниц оказалась бесповоротно утраченной парень решил на этом распрощаться с новеллой.       Сведенные к переносице брови немного расслабились со вспыхнувшей в памяти угольной мордочкой маленького пушистого котёнка с серыми глазами, которого не далее как вчера ему так настойчиво пытались подарить. Возможно, после окончания учебы, когда сможет позаботиться о питомце должным образом, все-таки стоит завести кошку?.. Пусть и ему мурлычет счастье.       За всеми этими раздумьями сквозь толстый слой пуха до ушей донёсся назойливый писк. Со вздохом вытянув телефон из-под подушки, Мэрлоу провел пальцем по треснувшему экрану и с мстительным удовольствием отменил будильник. Его ненависть к звуку будильника была столь сильна, что он уже давно научился просыпаться раньше, до того, как над ухом начнёт пиликать и верещать проклятая бестия.       Досадуя на время, которое не может подождать ни минуты, парень размашисто откинул одеяло. Хмуро разглядывая беспорядок и разбросанные конспекты, незадачливый студент констатировал, что все же неплохо было бы на днях прибраться. Еще раз обведя размытым взглядом комнату, в этот раз в поисках очков, которые наверняка должны валяться где-то на виду, но увы… Пошарив рукой по прикроватному столику и не найдя искомое, Адриан, дотянувшись до кресла с заготовленной заранее одеждой принялся собираться, попутно-таки найдя пропажу, успешно затерявшуюся на сиденье среди макулатуры и разного прочего хлама.       — Ну, а сейчас… — пройдя в коридор и застегивая черный кардиган, юноша прищурился, глядя на часы: похоже, истекли те самые полчаса, и пора выходить. Наконец-то справившись с пуговицами, он подхватил портфель и направился к выходу. Мельком взглянув в зеркало на стене, Мэрлоу остался увиденным вполне доволен. Полюбовавшись вышивкой на красной рубашке, создающей контраст с белой кожей, он поднял взгляд тут же встречаясь с расплавленным янтарём. Гордо приподняв подбородок, тем самым меняя фокус света и вот, рубиновые глаза насмешливо сверкают за очками. Та же насмешка играла и на губах. Белоснежные волосы волнами обрамляли высокий лоб и правильной овальной формы лицо с прямым носом и чётко очерченной линией губ, сглаживая по-лисьи заостренные черты лица, смягчая их. Проказливая мина создавала впечатление хитрого молодого человека себе на уме.       Весело фыркнув, юноша привычным движением зачесал тонкими пальцами волосы назад, оставляя отдельные пряди свисать. Кое-как приведя себя в порядок, Мэрлоу, резко развернувшись, щелкнул каблуками высоких шнурованных ботинок, подхватил любимое пальто цвета берлинской лазури, деньги, зонт и пулей вылетел из квартиры. Уже в лифте, поправляя высокий воротник, парень прищёлкнул языком, смотря на свое отражение. Вот же ж… Через светлую кожу проступали синеватые вены. В романе описали бы как аристократическую бледность, романтизируя реальное положение дел. Он же предпочел цинично поведать о реальности — чертова белая моль: с белыми рубашками сливаемся, на морозе резво становимся голубенькими...С последним, он приукрасил, но все же! У всех по разному бывает. Безусловно, бледная фарфоровая кожа — это красиво, но с его альбинизмом является исключительно источником головной боли — даже загорать нельзя. Хорошо, что хотя бы дресс-код академии уже давно не обязывал одеваться классически: в черно-белое. Он уверен, что точно был бы не рад «обилию» цветов. Выделяющие глаза были единственным ярким пятном на лице и то… экзотическим таким. Бывало, слышал: «Да у тебя глаза красные!». Как будто я в зеркало не смотрю и для меня это новость.       — Может волосы покрасить для разнообразия? — Задумчиво постучав пальцами по поручню, парень выскользнул из лифта, тот, в свою очередь, незамедлительно со скрежетом начал подниматься обратно наверх.       То, что утро было неудачным, он понял уже на выходе из подъезда, когда его — невинного прохожего — чуть не облила проезжающая мимо машина. Возмущенно проследив за отдаляющимся мерседесом, парень задумался. А ведь так добираться было бы комфортнее, чем на общественном транспорте. Всё-таки собственная машина очень облегчает жизнь. Отсутствие толпы людей, которые то и дело норовят встать на чистую обувь, никакого расписания, никаких комаров, музыка в салоне, покой — разве он многого просит? Жаль, что с доходами он уже более двадцати лет живет врознь. Расправив зонт и нетерпеливо постукивая по тротуару носком лакированного ботинка, огляделся, прикидывая, как пройти до автобусной остановки, минуя многочисленные глубокие лужи, и не промокнуть. Желание явиться на люди в благоприятном виде все еще присутствовало. Видя, как дождь опять усилился, уже до состояния хорошего душа, Мэрлоу, чертыхнувшись под нос, быстрым шагом пошел к пешеходному переходу. Где-то на середине дороги юноша замешкался, обходя особенно огромную лужу, и краем глаза успел ухватить несущуюся прямо него машину. Не обратив особенного внимания Адриан беспечно пропустил тревожные звоночки, полагая, что водитель вот-вот его заметит и нажмет на тормоза. Но машина даже не думала замедляться. И в какой-то миг, слишком поздно осознав, что нужно самому отпрыгнуть в сторону, было уже поздно что-либо делать.       Жгучая вспышка боли стрелой пронзила всё его тело, выбивая из легких воздух. Во рту появился металлический привкус крови. Послышался звон разбившегося лобового стекла и визг резины по асфальту. Приземление оказалось очень неприятным: он ощутил, нет, даже услышал хруст собственных костей, сквозь шум в ушах. Охватившее пламя боли, от которой хотелось выть, добивала онемевшего от переизбытка неприятных ощущений окончательно. Лёгкие жгло огнем.       Замаячили какие-то люди, подошла испуганная женщина. Находясь в предобморочном состоянии, юноша видел, как она, крупно дрожа, опустившись рядом на колени, спрашивала что-то. Пытаясь откашляться, Мэрлоу отчаянным усилием поднял налитую свинцом голову к склонившейся.       — Кха, вы… — только и успел прохрипеть поалевшим от крови ртом, прежде чем туманное утро плотной пеленой накрыло сознание и наступила полная темнота. «Все же стоило сегодня остаться дома…» — махнула хвостом запоздалая мысль.       После, несколько раз отрывая глаза, чувствовал лишь стылый холод, просачивающийся сквозь кожу, и тянущуюся слабость. Боль отошла на второй план, подрабатывая фоном где-то на задворках сознания. То, что было дальше, смутно запомнилось, кажется его грузили на носилки… какой-то бесконечный калейдоскоп утративших свою четкость лиц.       — Дефибриллятор сюда!.. Он может долго не протянуть!.. Раз, два, три разряд!       Раз. Два массивных утюжка электродов дефибриллятора прижались к груди и последовал резкий и сильный удар. Два. Перед глазами окончательно встала серая пелена, и пришло чувство необычайной легкости. Три. Адриан парит перед машиной скорой помощи, глядя на суетившихся медиков, до сих пор работавших над его реанимацией.       Кто-то подключил портативный электрокардиограф. В нижнем углу зелёного экрана загорелось красное сердечко, мигание сопровождалось коротким повторяющимся писком — сигнал, предупреждающий о неизбежной фибрилляции. Мэрлоу увидел посеревшее обескровленное лицо, похожее на трагическую маску — кровопотеря и болевой шок сделали своё дело. Слипшиеся от дождя волосы грязной паклей лежали на носилках. Если бы кому-то был нужен актер на роль трупа, то при жизни он без всяких сомнений подошел бы на эту роль идеально, даже без грима, а сейчас и подавно. От охватившего смятения его пробил озноб. Едва сдерживая дрожь, парень сделал шаг вперед.       — Эй, вы слышите меня? Кто-нибудь… Я же… Я же здесь?.. — опустошенно прошелестел Мэрлоу, с трудом выталкивая звуки из замёрзшего горла, с болезненной надеждой вглядываясь в окружающих. Никто. Словно в пустоту. Отшатнувшись, словно от пощёчины, он остановился, бездумно уставившись на стеклянное окошко скорой, в котором его отражения более не существовало.       Так вот какая она… смерть? Напоследок помахав перед лицами, никак не реагирующих на него врачей, Мэрлоу лишь дёрнул плечом и отвернулся, затихая. Слева мелькнуло красноватое пятно. Подняв голову, парень внимательно прочитал содержание и иронично скривил губы. Мало ли какие предсмертные картины будет проецировать умирающий мозг на основе уже сложившихся убеждений о собирательнице душ, но кажется игровое окошко и голос, напоминающий Алису, все же не входили в их число. [Код активации: {Сделать лучше}. Контакт установлен. Система тысячи ликов приветствует! Желаете создать учетную запись?] [Да]       [Нет]       С лёгким звоночком рядом замельтешил ритмично пульсирующий шарик света. Он, конечно, обожал уютными вечерами читать всевозможные произведения, связанные с системой, но, пожалуй, испытывать подобный троллинг от своего же воображения на пороге смерти — это слишком. Проигнорировав раздающийся эхом голос в голове и подсвечивающимся красным полупрозрачную иконку, Адриан обернулся к врачам, продолжая наблюдать за ситуацией.       — Что на мониторе?       — Ничего хорошего, он уходит. Давление 80 на 40, пульс слабый, губы цианозные, я готовлю эндотрахеальную трубку номер семь, будем интубировать.       Красный шарик замер и начал тревожно мигать, обесцвечиваясь до белого цвета и вновь набирая яркости. Некоторое время он дрожал в воздухе, прежде чем повиснуть перед лицом души, привлекая внимание: [Работа, которую мы предлагаем проста и понятна! Также мы обеспечиваем полное содействие хосту при выполнении задачи, пакет новичка и связь 24/7. Наше бюро продвигает идею непоколебимой опоры справедливости и нравственности. Причин для беспокойства нет! Система гарантирует взять на себя все обязательства по защите прав пользователя. За начисленные баллы вы можете самостоятельно выбирать награды в системном магазине. Это ограниченное по времени предложение, специально для вас!]       М-да, кажется он пересмотрел ужасной рекламы, которой иногда прерывались телевизионные передачи. Подобный маркетинговый ход, пожалуй, подвластен только его воображению, не искушенному экономическими науками и менеджментом. Почему-то именно эти слова всегда провоцировали скептический настрой и подозрение в правдивости. Но не в силе игнорировать тараторящий перед глазами шарик, со вздохом прикрыв глаза ладонью Мэрлоу все же решил поинтересоваться, о чем, собственно, идет речь.       —Тогда может наконец начнешь с главного и просветишь простого смертного, что именно меня ждет или до сформирования контракта это у нас закрытая информация? Предупреждаю сразу, я не собираюсь делать ничего, что идет вразрез морали, — раздраженно качнув головой, парень постарался обойти режущий свет и проверить, что делают с его телом медики. [Ваша задача выжить на избранном пути. Сюжет, отношения, война. Все для вас! Мы ориентируемся на пожелания пользователей и помогаем им применить на себе выбранную маску. Вам выпал редкий шанс опробовать себя миротворцем во всех видах междоусобиц. Выбор покончить со склоками мечом или же словом, предоставлен только вам! Познайте, кто же вы: умелый манипулятор, расчетливо руководящий действиями других; знаток ядов и семейный психолог на полставки, позволяющий раскрыть сердца и восстановить гармонию в семье; грозный мастер меча — достойный небожитель, к словам которого стоит прислушаться с оглядкой на его меч; или же сердцеед, слезы которого заставляют чувствовать боль в груди попавших под злые чары любви, ваши ра… Кхм, ослепленные возлюбленные будут готовы на все ради вас. Внимание! Если запрашиваемая услуга будет слишком велика, вы рискуете потерять всю привязанность объекта безвозвратно]       Изрядно повеселевший от подобного предложения, Мэрлоу едва сдержал смешок. Вы только посмотрите, даже недавно прочитанная новелла… Внутреннее напряжение отпустило резко, словно уходящий прилив и мысли вернулись в привычное русло. Так-с в большинстве случаев при осознанном сновидении сон не особо глубокий и сознание находится в верхней границе, совсем близко к пробуждению. Значит он скоро должен проснуться, хорошо бы калекой не остаться после такого столкновения. [Но это не сон. Вы согласны? Может у вас остались какие-то вопросы?]       — А если я не приму задачу? — едва отпихнув жалобно хныкающий шарик, он услышал как аппарат разразился пронзительным свистом. Переключив внимание, он расширенными от страха глазами наблюдал как врачи борются за его жизнь.       — Слишком большая потеря крови. У него фибрилляция! Давайте 360 миллиампер, — под действием разряда тело выгнулось и упало тряпичной куклой.       — Нет, не действует.       — Поднимайте до 380, — новый разряд, новая судорога. — Все равно идёт фибрилляция! Мы его теряем, нужна перфузия, немедленно сделайте единицу лидокаина и ещё разряд.       Ещё один электрошок, сердце пациента вроде бы начало реагировать на введённые лекарства, появился стабильный ритм, но лишь на несколько мгновений: свист, оборвавшийся на несколько секунд, возобновился с новой силой.       — Остановка сердца! [В случае неудачной реанимации вы умрете. Это ограниченное по времени предложение, не пропустите! Осталась минута! Система рекомендует принять задачу, прежде чем ваша душа лишится связи с этим миром. Желаете принять миссию?]       Запоздалый страх захлестнул с головой. Что это был за выбор?! Все звуки превратилось в какой-то один смазанный шум. Стремительно накатывающая паника не давала ясно мыслить и только раздражающий голос Алисы, как он окрестил про себя это чудо, радостно звенел со всех сторон. Попятившись назад, Адриан судорожно соображал что же делать. Обычно, от момента остановки сердца до момента смерти мозга отделяет около пяти минут. Проклятье. А сейчас что?! Тут либо соглашаешься с шариком света, либо умираешь… Подгоняя, эта система намеренно пытается выглядеть как мошенник, или из-за долгого применения подобной нечестивой тактики это стало ее второй натурой?       — Подожди! Почему только минута?!— подняв сжатые в кулаки руки, Адриан в отчаянии схватился за голову. [На каждого кандидата отведено строгое количество времени и энергии пребывания в чужом мире]       Никто не хотел умирать, ни один человек не пожелает смириться с мыслью о своём полном исчезновении. Если был шанс выжить, зачем упускать возможность? Даже если они попросят что-нибудь взамен. Оглушенный происходящим, он уставился на спины врачам, не в силах сфокусироваться на их действиях. Неужели его не спасти, может это все дурной сон? Неопределенность пугала.       Обернувшись к все также висящему, тревожно сверкающим красным сообщению, юноша досадливо поморщился. Таймер неумолимо отсчитывал секунды, оставшиеся для принятия решения: двадцать, десять, пять….       — Я согласен! — раздраженно рявкает, и тут же по лицу пробегает лёгкая судорога. Ему было нечего терять. Что бы это ни было, но оно казалось единственным выходом из сложившейся ситуации. [Поздравляем! Регистрация успешно завершена! Благодарим за готовность выйти из зоны комфорта и бросить вызов улучшению сюжета. Надеемся на плодотворное сотрудничество. Привязка к системе… Подготовка к переносу -3 -2 -1!]       — Подожди! А… — не ожидавший такого резвого желания сплавить его, Мэрлоу в последний момент спохватился и судорожно подумал о беспокоящих его вопросах. Тем не менее начавшееся слияние с системой отвлекло. Яркая вспышка пронзила его мозг, словно порыв горячего ветра, опаляя нервы, оставляя после себя покалывание, зудящую боль. Черт! Нельзя что ли было дослушать то, что он хотел сказать, перед тем как начать? Жаль, что система не в курсе, что ни одна импровизация не давалась ему так хорошо, как та, которую он заранее готовил три дня, ибо в противном случае за результат он не ручался.       Это же не станет проблемой?