Моя зависимость

      В одиночной палате психиатрической лечебницы на своей кровати сидела девушка. Взгляд её был направлен в сторону окна. Она наблюдала, как за ним последние тёплые деньки осени уходят вместе с пожолклыми листьями, что беспрестанно осыпались с деревьев.       Палата девушки вовсе не была похожа на типичную картинку психиатрической клиники из фильмов ужасов, которые она так любила. Здесь не было почерневших от плесени стен с осыпанной штукатуркой, разбросанных по полу прогнивших матрасов с торчащими пружинами, кованых железных кроватей. Условия, в которых проживала девушка, были весьма комфортные. Стены выкрашены в милый персиковый цвет, который казался девушке слишком насыщенным. Она предпочитала смотреть на что угодно, кроме этих уродских оранжевых стен украшенных дешёвыми картинами с бабочками. Должно быть, их выкрасили в такой цвет, чтобы он успокаивал пациентов. Но у неё он вызывал лишь жуткое раздражение, поэтому девушка смотрела в окно.       Удобная кровать с мягким матрасом стояла посреди комнаты прямо напротив входной двери. В углу комнаты прибита полка, заваленная различными книгами. Там не было романов, её любимых фанфиков или хотя бы Стивена Кинга, только специфическая литература о болезни, которая с раннего детства шла с ней рука об руку. В каждой книге или статье сотнями различных слов и предложений описывалось проявления, признаки, симптомы и течение заболевания девушки. Она сама попросила книги, чтобы больше узнать о болезни, но начиная их читать, расстраивалась и откладывала, поэтому ни одна из них так и не была прочитана. Казалось, всё не так плохо, она живёт в комфортных условиях, её кормят, одевают, заботятся о её состоянии, но решётки на окнах без устали напоминали о том, что находилась она здесь не по своей воле.       Рассматривая железные прутья, что переплетались в квадраты, девушка задумалась, для чего они нужны. Здание было двухэтажным, её палата находилась как раз на втором этаже, и как бы девушке не хотелось покинуть ненавистное место, она не стала бы рисковать собой, выпрыгивая из окна. Но в клинике были и другие пациенты, более тяжёлые больные, которые не могли контролировать своих действий, вероятно, именно для их безопасности и были установлены эти решётки в качестве дополнительной меры.       Несмотря на то, что уже конец октября месяца, на улице была ясная солнечная погода. А это означало, что после тихого часа они все пойдут на прогулку, и девушка сможет наконец-то вырваться из заточения своей палаты. В ней она чувствовала себя, словно запертой в клетке, и решётки на окнах только добавляли остроты этим ощущениям. Кроме доктора Хогана и нескольких медсестёр, что приносили ей еду и заправляли кровать, девушка ни с кем не общалась. У неё в принципе отсутствовала необходимость в социальных взаимодействиях с кем-либо. До того как она оказалась в психиатрической клинике, людей, с которыми взаимодействовала девушка можно было сосчитать на пальцах одной руки. Лишь мама, лечащий врач, который курировал девушку с тех пор, как у неё проявились первые признаки болезни, и ОН. При воспоминаниях о парне в её голове тут же всплыл его образ, от чего девушке стало грустно. Сейчас она находилась слишком далеко от него и не знала, сможет ли увидеть ещё когда-нибудь. Желая прогнать видение, девушка встряхнула головой. От этого пряди её вьющихся русых волос выбились из небрежно собранного пучка на затылке и начали лезть в глаза. Нервным движением она заправила их за ухо.       Ей было невыносимо скучно. Им практически не разрешали ничем заниматься в тихий час, кроме как спать. Только в специально отведённое для этого время, им разрешалось вышивать или что-то вырезать. Проводились эти занятия под бдительным присмотром персонала, ведь только тогда в их руках могли оказаться иголки и ножницы. В другое время им не оставляли колющих и режущих предметов, боясь, что они могут себе навредить. Вспомнив о последнем занятии «рукоделия», как называла их девушка, она перевела свой взгляд на браслет, который мирно лежал на тумбочке. Аккуратные деревянные бусинки, нанизанные на леску в строго определённом порядке. Как же много времени и терпения ей понадобилось, чтобы из кучи мусора разыскать бусины одинакового цвета и размера. «Надеюсь, ему понравится» — пролетело в голове девушки мимо воли, и снова перед её глазами встал его образ. Он как всегда улыбался, и девушка не смогла сдержать ответной нежной улыбки, что тут же расцвела на её устах.       Рядом с браслетом лежали тетрадь и ручка. Они появились у неё относительно недавно. Несколько дней назад доктор Хоган передал их ей для того чтобы она записывала свои мысли и чувства, сказав, что это поможет ей осознать то, что она сделала. Пока что в тетради не было ни единой записи, так как она боялась что-то записывать в неё. Боялась, что это может изменить её саму или её воспоминания. Но девушка так сильно хотела выздороветь, выйти из лечебницы и вернуться к нему:       «Ведь он обещал, обещал, что будет меня ждать»       Пересилив саму себя, она схватила всё необходимое и направилась к письменному столу, что стоял в другом конце палаты.       Это был самый обычный деревянный стол, покрытый глянцевым пластиком белого цвета. Он не был предназначен для письма, но руководство больницы это видимо не волновало, так как такими столами были оборудованы все общие комнаты. Стул был также не совсем комфортным, сев на него, девушка уже знала, что в скором времени у неё заноют мышцы спины, от долгого сидения в одном положении.       Открыв тетрадь, девушка вооружилась ручкой с чёрными чернилами внутри. Минут пятнадцать она бесцельно смотрела на чистый лист бумаги перед ней, не зная с чего начать. Доктор Хоган сказал ей писать о своих чувствах, но она не знала, как правильно описать, то, что происходило внутри неё. Поразмыслив девушка решила:       «Для того чтобы понять, что я чувствую…я напишу обо всём, с самого начала…с того первого дня когда я его увидела».       Так и начался её личный дневник, с даты и описания событий, которые изменили её жизнь навсегда.       «21.10.21       Это моя первая запись в дневнике. Моё имя Алиса Бергер, но здесь меня все зовут Элис. Мне двадцать лет, но совсем скоро будет двадцать один. Я нахожусь в психиатрическом отделении Больницы Северного Йорка города Торонто или North York General Hospital, как у них здесь принято. Моё пребывание здесь относительно не длительное, всего тринадцать дней, но я ужасно по нему скучаю. До этого, несмотря на мой диагноз — синдром Аспергера, я жила обычной жизнью, в моём понимании обычной, другие нормальные навряд ли бы назвали её обычной.       Я родилась и жила в небольшом городе Тверской области России. Фамилия у меня довольно странная для среднестатистического жителя этой страны. Всё дело в том, что я только наполовину русская, по матери, отец же мой немец, он сбежал, когда узнал о моей болезни.       Всё началось примерно год назад. Я жила одна без друзей, без родителей, да они мне были и вовсе не нужны. Несмотря на некоторые задержки в развитии, которые наблюдались у меня в детстве, с учёбой у меня всегда всё было хорошо. Я не была отличницей, так как по большей мере мне было просто плевать на всё, точнее не так, я просто не понимала, зачем это всё. Но некоторые вещи просто въедались в мою память и легко давались, как например иностранные языки и математика, а затем и программирование. Школу и университет я закончила экстерном, никто не считал меня гением, да мне это и не было нужно. Чем меньше обращали на меня внимания, тем лучше было для меня. Учитывая мою неспособность находиться в социуме, работа у меня была соответствующая — удалённая.       Большую часть своего времени я уделяла работе, она приносила весьма неплохой доход, по крайней мере, мне хватало. Изменилось всё, когда ОН стал моей новой зависимостью.       Так часто бывало с самого детства, что-то мне настолько нравилось, что въедалось в мой мозг, и я не могла от этого избавиться. Как навязчивая песня, только в миллион раз хуже. Это называется — интенсивные интересы. Они появлялись и исчезали или их заменяли другие, а иногда оставались навсегда, въедаясь под кожу, становясь навязчивой идеей, или повторяющейся серией действий без которых я уже не мыслила дальнейшей жизни.       Например, я смогу уснуть только в той комнате, где полностью выключен свет, там должно быть абсолютно темно, ни уличных фонарей, ни луны, ни даже индикатора света на ноутбуке, телефоне или телевизоре. Также это может быть какой-то ритуал действий, тоесть я могу что-то делать только в определённое время в определённом порядке, и если что-то идёт не так, меня это жутко бесит. Доктор говорит, что это нормально для людей с синдромом Аспергера. Но человек моей навязчивой идеей стал впервые, и мнение доктора по этому поводу разительно отличалось от моего.       Так вот, моя зависимость, она началась банально просто. Существует одна фраза, кажется, я услышала её впервые в сериале «Тринадцать причин почему». Наверное, с моим диагнозом мне не стоило его смотреть, но кто мне запретит. Так вот, её часто использовали когда говорили о нём, и, чёрт возьми, она идеально ему подходит. Ведь именно с этого начались все мои проблемы, с этой чёртовой улыбки.       Всего пару видео с ним и я зависла. Он стал моей навязчивой идеей. Я пересмотрела абсолютно всё: сериалы, ютуб, тик ток, инстаграм. Заслушала все его песни наизусть. А его патреон это просто любовь всей жизни, пусть раз в неделю, или если повезёт то чаще, смотреть его стрим и чувствовать, будто он смотрит лично на тебя, а не просто в камеру. Со временем всего этого мне стало недостаточно. Если я работала несколько часов подряд и не могла видеть его, я начинала безумно скучать, и мне приходилось прерывать работу, чтобы зайти в тикток, инстаграм, да куда угодно лишь бы увидеть его улыбку и услышать его голос. Потом и этого стало мало, мне хотелось быть к нему ближе. Я завидовала тем фанатам, которые жили с ним в одной стране, в одном городе, и решила стать одной из них. И так как моя работа не требовала нахождения в каком-то конкретном месте, и финансовое положение позволяло, я бросила всё и переехала в Лос-Анджелес, а именно в Калабасас, местоположение, которое он частенько отмечал в инстаграме, а затем за ним же уехала в Торонто.       Конечно, он не знал обо мне, возможно даже не замечал моего существования, ведь таких как я в патреоне ещё много. Я не участвовала в розыгрыше зум звонков, просто боялась. При мысли, что я смогу с ним заговорить у меня начиналась необъяснимая тревога.       Но около месяца назад всё изменилось, он узнал обо мне.       Сейчас мне трудно вспомнить, что послужило причиной моего поступка, почему я решилась на такое, потому что всё, что я могу сформулировать сейчас это, я просто хотела быть рядом. И я пошла на то, о чём мечтают миллионы девушек по всему миру, я украла Эйдана Галлагера.       Я сейчас не могу вспомнить точную дату, хотя обычно хорошо их запоминаю, а может, просто не хочу помнить, но это точно был сентябрь, после его дня рождения. Съёмки должны были закончиться первого сентября, но у них что-то произошло и их задержали, поэтому свой день рождения он отмечал в Торонто и мы все вместе с ним в патреоне. Его FAMDOM, не фаны, а семья, как он любит говорить.       После он собирался вернуться с родителями в Лос-Анджелес, но в его жизни случилась я. Мой психотерапевт говорит, что я должна признать свой поступок, осознать, что это нарушение закона, а всё что я могу это вспоминать, как смотрела в его глаза и ощущала кожу под своими пальцами…и я ни о чём не жалею…       И так это случилось одним сентябрьским вечером…»

***

      Мысль о похищении посетила голову девушки, когда она читала очередной фанфик. На просторах Фикбука было огромное количество разных историй с самыми невероятными сюжетами. Некоторые из них были и о похищениях. В них Эйдан или Номер Пять похищали невинных девушек, после чего влюбляли их в себя и всё у них всегда заканчивалось хорошо. Читая, такие разные и одновременно схожие друг на друга истории, Алисе и пришла эта мысль: «Я бы тоже хотела украсть Эйдана». Надеясь, что её затея закончится также хорошо как в этих фанфиках, девушка начала составлять план по похищению парня.       Для этого, в первую очередь, Алисе необходимо было знать, где бывал Эйдан чаще всего. А так как она уже давно следила за его передвижениями, это не стало проблемой. Математический склад ума девушки позволял по локациям улиц и зданий, что попадали в объектив его камеры, когда он себя снимал, выяснять, где именно находится Эйдан. Алиса знала о нём практически всё. Для неё не было секретом, где находились локации для сьёмок «Академии Амбрелла», где находилась студия, на которой парень записывал песни, где находился парк, в котором он любил гулять, и даже примерное расположение его квартиры было ей известно. Наблюдая за ним издалека, она часто чувствовала себя сталкером — преследователем, который следил за своей жертвой, хоть и не желала ему ничего плохого.       Будь Алиса немного посмелее, то давно бы уже познакомилась с Эйданом, сделав вид, что, например, случайно столкнулась с ним. Но девушка была слишком застенчива, и снова же, боялась, что просто не сможет с ним заговорить. Но в день, когда она всё же решилась, Алиса забыла о своём страхе и смущении.       Вторым пунктом, в плане по похищению парня, было придумать, как заманить его к себе в квартиру, а затем удерживать его там, пока он не привыкнет и не влюбится в неё, как все те девушки в фанфиках влюблялись в своих похитителей. Для того чтобы удержать Эйдана в квартире девушкой были приобретены наручники. Купить их оказалось довольно просто, они продавались в любом интернет-магазине товаров для взрослых. А вот для того чтобы заманить парня в квартиру, Алисе пришлось пойти на почти преступление.       Она долгое время изучала информацию в интернете, какими средствами можно воспользоваться, чтобы человек потерял сознание или оставался в сознании, но не мог осознавать происходящее. Ей нужно было что-нибудь не противозаконное, не вредящее здоровью, что можно было бы легко достать. В российских сериалах в таких случаях использовали клофелин, но в Торонто достать его было довольно сложно, поэтому выбор девушки пал на другое средство — морфин. Этот лекарственный препарат действовал практически также как клофелин, опасность была лишь в привыкании при частом применении. Для его покупки Алисе пришлось воспользоваться даркнетом, где продавалось абсолютно всё.       В тот день, когда это случилось, она плохо спала, затем много работала и забыла принять своё лекарство. Утром Алиса смотрела его прямой эфир на патреоне, где парень сообщил всем о своих дальнейших планах посетить студию для записи песни. После эфира в её голове, словно что-то щёлкнуло. Она поняла, вот он, её шанс, заполучить Эйдана и больше не делить его ни с кем. Наспех одевшись, девушка села за руль машины, которую она взяла напрокат, и направилась к месту нахождения парня. Подъехав к торговому центру, который находился рядом со студией, где он записывал свои песни, Алиса остановила машину на парковке. Нервозность девушки выдавали руки, которые периодически оказывались на руле, сжимая его с такой силой, что кожа на костяшках пальцев белела. Алиса беспокойно бросала взгляд на рюкзак, что лежал на сиденье справа от неё. В нём находился контейнер со шприцом. Сделав глубокий вдох и выдох, чтобы немного успокоиться, Алиса взяла в руки шприц и ампулу с препаратом. Трясущимися руками она набрала в шприц необходимую дозу морфина. Положив его сверху сумки, девушка вышла из машины и направилась к зданию, где могла бы столкнуться с Эйданом.       Алиса заметила его сразу, он как раз выходил из студии. Парень был в белой футболке, коричневом пиджаке и синих джинсах. Она так часто видела его в этой одежде на фотографиях и стримах, что его невозможно было спутать с кем-то другим. Ей повезло, он шёл пешком, возможно решил немного прогуляться после записи песни. В его ушах наушники, наверняка он слушал Queen или My Chemical Romance, думалось девушке. Волосы оставались всё ещё короткими, подстрижены специально для роли Номера Пять в «Академии Амбрелла». Эйдан был не очень внимателен. Он шёл по тротуару, опустив голову вниз, погружённый в себя, свои мысли, но ей это было только на руку. Сделав вид, что набирает что-то в телефоне, девушка шла прямо на него. Столкнувшись с парнем, Алиса упала и выпустила телефон из рук, её не очень волновало, что он мог разбиться. Локти немного саднило от удара о твёрдую поверхность асфальта, но девушка не обращала на это внимания.       — Простите…вы не ушиблись? — спросил рассеяно парень, протянув ей ладонь.       — Нет, всё в порядке, — ответила она, не способная сдержать улыбку, когда заглянула в его зелёные глаза.       Воспользовавшись помощью Эйдана, девушка схватилась за его ладонь. Она тёплая, слегка шершавая и мозолистая от игры на гитаре, но такая приятная на ощупь, что Алисе не хотелось её отпускать. Поднявшись, девушка бросила взгляд на его лицо, и ей показалось, что он улыбнулся, хоть за маской этого и не было видно, но его глаза определённо улыбались, от чего Алиса покраснела. Смутившись, она отвела взгляд в сторону и разорвала прикосновения их рук. Заметив свой телефон, что лежал на тротуаре экраном вниз, Алиса наклонилась, чтобы поднять его.       — Надеюсь, не разбился? — спросил он.       — Нет, всё в порядке, — ответила девушка, подняв устройство и смахнув с него пыль. — Лишь трещинка, совсем маленькая, — уверяла она, повернув к нему экран устройства, чтобы парень мог убедиться.       Эйдан снова улыбался глазами. Окинув девушку беглым взглядом, он заговорил:       — Раз ты цела…       — Ты ведь Эйдан? Эйдан Галлагер?       — Да это я, — ей показалось, что он усмехнулся.       — Я смотрела «Академию Амбрелла», Номер Пять мой любимый персонаж…       — Приятно слышать.       — А можно…попросить твой автограф? — она смотрела на него умоляющим взглядом и ждала ответ, надеясь, что он не откажет в таком пустяке.       — Конечно, — согласился парень, но тут же добавил, — только у меня нет ручки и бумаги.       — У меня есть, — обрадовалась девушка, захлопав в ладоши, после чего уточнила. — Они в рюкзаке, в машине.       Эйдан странно посмотрел на неё в ответ, будто обдумывая, стоит ли с ней куда-то идти.       — Я здесь с мамой, машина на парковке у торгового центра, здесь рядом, — уверяла она, мило улыбаясь.       На вид ей не больше пятнадцати, она не накрашена, одета в чёрную футболку с какой-то непонятной для него надписью. Поверх накинута джинсовая куртка и в тон ей синие джинсы. Девушка невысокая, практически на голову ниже его. Ничего в её виде не вызывало подозрений у парня.       — Ладно, пойдём, — согласился он, проникшись симпатией к милой незнакомке.       Развернувшись, девушка направилась в сторону парковки, где оставила машину. Ничего не подозревая, Эйдан последовал за ней. На парковке практически не было людей, а те, что есть, абсолютно не обращали внимания на подростков. Проведя необходимые расчёты, девушка припарковалась так, чтобы не попасть в зону камер наблюдения, которые установлены у торгового центра. Путь к машине, она просчитывала так же, чтобы минимально попадать в видимость камер. Эйдан следовал за ней, его мысли уж точно не занимало то, попадал он в объектив камер слежения или нет. Возле машины, девушка незаметно её разблокировала и открыла боковую дверцу, где на переднем пассажирском сидении лежал рюкзак.       — Сейчас я только возьму блокнот и ручку, — озвучивала она свои действия, ища в рюкзаке вовсе не канцелярские принадлежности, всё, что ей было нужно лежало на поверхности.       — Конечно, не беспокойся, я не тороплюсь, — успокаивал её парень. Он перекатывался с пятки на носок и рассматривал парковку. Парень всячески отводил свой взгляд от девушки, что нагнулась над своей сумкой, стараясь не смотреть на её пятую точку, которая выглядела весьма соблазнительно в обтягивающих джинсах. — Кстати, как тебя зовут? — спросил Эйдан, чтобы отвлечься.       — Алиса…       — А-л-и-с-а, — повторил её имя парень, будто пробовал его на вкус. — Очень необычное…       Договорить он не успел, так как девушка уже ввела в него необходимую дозу морфина, чтобы Эйдан потерял ориентацию в пространстве. Действие препарата не заставило себя долго ждать.       — Что за… — шептал он, прижав пальцы к месту укола, не понимая, что с ним происходит.       Буквально за минуту его тело расслабилось, а мысли затерялись. Ему стало так хорошо и спокойно, что он совершенно не заметил, как едва знакомая девушка укладывала его на заднее сиденье своей машины, а сама сев за руль, завела её. Несколько минут спустя его глаза закрылись под тяжестью век, которые словно налились свинцом. Он засыпал, не имея возможности даже рассмотреть, куда его везла девушка.