Promise

      В гости к Клируотерам мне так и не суждено было попасть. Видно, услышали там, наверху. Но вот эффект от молитв был не совсем тот, которого я хотела. Я бы не отказалась, например, если бы они попали в аварию или просто дружно заболели. Возможно, я слишком жестока, но вот видеть моего дорогого соседушку за сегодня ещё раз... Нет, я такого просто не выдержу. Всю прелесть того, что меня услышали, я ощутила уже перед самым выходом, зайдя в комнату. Стоило только переступить порог, как я согнулась от ужасной боли внизу живота. Немного подождав, пока спазм пройдёт, вышла из комнаты и направилась в ванную. Подозрения оправдались — критические дни. Никогда ещё я не была им так рада. Да что там, вообще никогда не была им рада.       Согнувшись в три погибели, чтобы боль не так сильно чувствовалась, медленно поплелась наверх. К боли в животе прибавилась ноющая в пояснице, которая при каждой ступеньке накатывала вполне ощутимыми волнами. Еле дойдя до кровати, осторожно легла на неё и свернулась так, что мне бы позавидовали любые гимнасты или акробаты. Лишь в таком положении я спасалась от этой напасти, когда дома не было таблеток. А их не было — это я проверила первым делом. Обезболивающие являлись самыми важными препаратами в аптечке, поскольку я являлась счастливой обладательницей чертовски неприятных болей при красных днях календаря. От этого я буквально готова на стену лезть и залезла, если бы точно знала, что это поможет. А из-за переезда в нашем доме сейчас не то, что обезболивающие, у нас и пластырь не найдёшь.       Я устало закрыла глаза, однако сразу же открыла их, когда поняла, что так боль ощущается в разы сильнее. Одна рука лежала у меня под головой, а вот второй я круговыми движениями гладила живот. Это, конечно, от боли не избавляло, но хорошо помогало отвлечься. Дышала я неглубоко: чем сильнее вдох, тем сильнее спазм. В комнату без стука вошли. Сделать это мог только один человек и мне даже глаза поднимать на дверь не нужно, чтобы понять кто.       — Что с тобой? — спокойно спросила Джейн, словно я здесь не от боли корчилась, а чечётку танцевала.       — У меня живот болит, — выдавила я.       — А обезболивающие выпить не пробовала? — скрестив руки на груди, произнесла женщина. — Или они тебе уже не помогают?       — Они мне помогают, — я виновато усмехнулась, чтобы она поверила, что я искренне сожалею о том, что не пойду к Клируотерам, — их просто нет.       — Значит, ты не будешь против, если мы с сестрой оставим тебя дома? — поинтересовалась Джейн. "Да, конечно. Идите туда, куда вам хочется, абсолютно неважно, что я здесь от боли погибну. Придёте и найдёте лишь мой бездыханный труп". Но из всего, что мне хотелось сказать, я произнесла лишь короткую фразу:       — Да, конечно.       Джейн кивнула и вышла, тихо прикрыв за собой дверь. Я же перевернулась на другой бок и попыталась повторить позу, в которой была до этого. Не знаю сколько я пролежала в так, прежде чем начала понимать, что это уже не помогает. Боль была практически невыносимой. Начало казаться, что когда я моргаю, действие отдается ноющей болью в животе и пояснице. Поэтому я решила отвлечься. Буквально скатившись с кровати, довольно ощутимо приложилась ладошками и коленками об пол. Тяжело вздохнув, начала медленно подниматься на ноги. Сказать, что я ужасно злилась — не сказать ничего. Я была в ярости. Все внутренности во мне переворачивались и, делая двойное сальто, возвращались на место, но потом всё повторялось по кругу. Как такое возможно?! Мы только вчера переехали сюда, а я уже ненавижу это место лютой ненавистью. Оно мне с самого начала не нравилось, но такой подлянки от него я точно не ожидала. Жуть! Просто жуть! Внимательно осмотрев беспорядок, что сейчас здесь царил, я облегчённо вздохнула и решила немного прибраться, чтобы отвлечься.       Вся небогатая одежда поместилась в комоде, а косметику я расставила рядом с зеркалом. Ноутбук совершил отличный полёт на кровать, если бы это увидели другие, то мне бы светила "Книга рекордов Гиннеса". Фотографии я повесила над кроватью, а вот несколько книг, что я взяла с собой, прекрасно уместились в прикроватной тумбочке. Вроде всё на месте. Больше мне было нечем заняться, поэтому я жутко обрадовалась, когда услышала, что входная дверь открывается. Я даже не ожидала от себя такой прыти, когда спускалась по лестнице. За эти пару часов всё моё тело настолько устало болеть, что теперь я не только боль, но и его не чувствовала. Ева посмотрела на меня и улыбнулась. А затем, бросив короткое: "Я спать", ушла к себе.       — Держи! — протянула мне не большую коробочку Джейн.       — Но откуда… — удивлённо спросила я, поняв, что держу в своих руках упаковку обезболивающих.       — Я у Сью попросила, — как само собой разумеющееся сказала Джейн и ушла следом за Евой. Я же ещё несколько минут стояла в недоумении, но потом пошла на кухню. Набрав в стакан воды, запихнула в рот таблетку и запила препарат водой. Захватив стакан и упаковку обезболивающих с собой, поднялась наверх. Поставив содержимое рук на тумбочку, легла под плед. Тело сначала никак не реагировало, но затем боль стала понемногу проходить. Я практически уснула, когда услышала тихий стук в дверь.       — Можно? — до моего слуха донёсся еле слышный шёпот.       — Конечно, можно, — так же тихо ответила я, признав в ночном госте Еву. — А ты разве не должна спать?       — Должна, — ответила сестра, забираясь с ногами на кровать, рядом со мной. — Но ведь я же не усну, пока не расскажу тебе. Или ты уже засыпала?       И что, спрашивается, я должна была ответить: "Я уже практически спала, когда ты припёрлась, а теперь пошла вон?" Или: "Ты не могла бы свалить из моей комнате и дать мне выспаться?" Любой из этих вариантов не подходил. Мы с Евой всегда рассказывали друг другу всё. Особенно это было нужно мне, поскольку Ева иногда заводила друзей, в отличие от меня. Она хоть и была намного младше меня, но всё равно выслушивала и иногда даже давала советы, наивные, но всё же — советы. Так же и она. Ева всегда знала, что всё может мне рассказать. Поделиться абсолютно всем на свете, а я выслушаю, дам совет. Вот и сейчас я села и приготовилась слушать, сказав короткое:       — Нет, — я подавила рвущийся наружу зевок. — Так тебе понравилось у Клируотеров?       — Очень, — даже в темноте было видно, как глаза сестрёнки весело засверкали. — У них в доме так уютно. Гарри забавный. Он рассказывал мне много интересных историй. И даже сказал, если я захочу, то он может научить меня стрелять из ружья, — продолжала Ева, смешно размахивая руками. Я же сидела рядом и отчаянно делала серьезное лицо, но самой на самом деле жутко хотелось смеяться.       — Лея красивая, но очень грустная, — взахлёб рассказывала Ева, — Сет смешной, а Сью добрая. Она показывала нам фотографии. Там и ты с Сетом есть.       — Я? С Сетом? — смех как рукой сняло.       — Ну, когда вы маленькие были, — пояснила сестра. — Вы там такие счастливые. Сью сказала, что ты даже из дома сбежала — так не хотела уезжать. А Сет тебя нашел и привёл домой. И, кстати, у него такое же лицо было, как у тебя, когда Сью это рассказывала.       — А что с моим лицом? — машинально спросила я, думая о словах сестры.       — Ну, у тебя просто выражение странное, — она улыбнулась и толкнула меня в бок. — О чём ты сейчас думаешь?       О чём я думаю? Я с трудом могла бы ответить на этот вопрос. Сейчас я думала о многом, но в тоже время, ни о чём. Оказывается, раньше у меня был друг, а я об этом даже и не помню. Сейчас я навряд ли подружусь с Сетом. От одного его вида воротит. А чтобы ещё и друзьями быть... Ну, нет! А ещё и это щемящее чувство внутри. Что это?.. Очень похоже на... грусть?.. Да, мне действительно грустно. Только вот: "Почему?"