***
Когда Арсению предложили интервью, он долго отказывался, говорил, что не хочет да и не может в связи с последними событиями вообще с кем-то общаться. Он поддерживал контакт только с Димой, Серёжей и мамой Антона. С остальными не общался. Не хотел их заставлять страдать из-за всего случившегося. Пусть лучше он страдает, чем Оксана, которая до сих пор не может отойти после такой новости. Но спустя несколько дней Арсений согласился дать интервью. Серёжа заставил, сказал, что «развеешься хоть, а то дома сидишь, как зомби, и на улицу даже не выходишь». Сначала всё шло замечательно. Попов даже иногда шутил. Получалось через силу, но хоть как-то. Его спрашивали о новых ролях в кино, его отношении к фанатам, просто о каких-то вещах, но он никак не ожидал такого последнего вопроса. Им не говорили, что Арсений не хочет затрагивать эту тему? Не готов он к тому, чтобы всё рассказать. Не готов… — Арсений, — обращается к актёру ведущая, — ровно сорок дней назад не стало всеми любимого актёра и вашего возлюбленного Антона Шастуна… Попов сразу меняется в лице и становится поникшим. Улыбка спадает с лица и глаза приобретают стеклянный вид, — как вы себя чувствуете после всего, что вам пришлось пройти вместе с ним? — Арсений молчит. Он собирает слова в предложение, но оно распадается на тысячи осколков. — Это событие оказалось неожиданным для всех. Особенно для меня, — брюнет пытается сдержать ком в горле, потому что не хочет показывать свои слёзы на камеру. Ему сейчас очень тяжело, внутри него неописуемая боль, которую поймут только те люди, которые потеряли самого близкого человека, — как можно заметить, я до сих пор отхожу от этого, пытаюсь смириться, но… — Арсений останавливается, чтобы сделать глубокий вдох и не проронить слезу, — мысли всё равно меня возвращают туда. В больницу. — Он умер от передоза лекарства? — решает осторожно задать вопрос девушка. Попов кивает и прикрывает рот кулаком. — Врачи не рассчитали и… — о нет, проклятые слёзы уже подкатывают к глазам, и Арсений начинает плохо видеть из-за влаги в глазах, — и его сердце не выдержало, — брюнет зажмуривает глаза, и по щекам полились слёзы. Ведущая сидит напротив него и старается не заплакать, но это плохо получается, — они…могли бы спасти его, — сквозь слёзы говорит мужчина, — но не успели…не хватило каких-то десяти секунд, — Арсений окончательно сдался. Слёзы полились ручьём. В какой-то момент он не выдержал, — выключите камеры, пожалуйста. Операторы послушались и выключили всю аппаратуру. Арсений вышел в коридор и направился в туалет. Брюнет решил умыться и привести себя в порядок. Посмотрев на себя в зеркало, он тяжело вздохнул. От того Арсения Попова, которого привыкли видеть зрители в экранах телевизора, не осталось и следа. Красные от слёз глаза и нос. Лицо осунулось, и в каких-то местах были видны маленькие морщины. Попова очень сильно вымотала больница и вся эта ситуация, закончившаяся летальным исходом. Мужчина закатал рукава чёрного свитера, чтобы не намочить их, и стал умываться. В голове опять появился образ больницы, тех самых страшных коридоров и единственной палаты, в которой Попов проводил очень много времени. И, по щелчку пальца, перед ним в зеркале появляется Антон. Весь в проводах, с трубками в носу и слишком худой. Цвет здорового лица уже давно сменился белым или бледно-зелёным оттенком. Парню запрещали вставать с койки. Арсений помнит, как пришёл один раз к нему, а тот, дурак захотел было побежать с объятиями к Арсению, но потом вспомнив, что прицеплен к прибору, сразу расстроился и сказал, что когда выздоровеет, этот прибор в окно выкинет. — Тошенька… — шептал Арсений, смотря в зеркало, — киса моя, зайчонок мой… — неприятный ком опять подкатывал к горлу, — как мне тебя не хватает…не успели, не спасли тебя…моё сокровище не спасли… — Попов осел на пол и закрыл лицо руками, — мама твоя тоже по тебе скучает. Каждый день слёзы льёт…малыш… — он уже больше не в силах контролировать слёзы. Арсений забыл, что такое здоровый сон, ведь когда Антон был в больнице, Попов не спал. Всегда был у телефона, потому что врачи могли позвонить в любое время и сказать какие-то новости. Так и случилось одной ночью, только она была не очень хорошей… Попов тогда не поверил в это. Считал, что ему наврали. Специально решили пошутить, чтобы он не спал всю ночь. Но врачи никогда не шутят на работе. Мужчине предложили подъехать утром и забрать все документы. Брюнет тогда места себе не находил. Он держался, как мог, целый день. Только вечером, когда он оказался дома, Арсений, измотанный сегодняшним событием, чуть передвигая ноги, прошёл в гостиную и присел на диван. Он закрыл лицо руками и дал волю эмоциям… В какой-то момент он поднял голову, и его взгляд пал на фотографии, которые стояли на его рабочем столе. Одна фотография была сделана на новый фотоаппарат, который купили ребята. «- Как его включать? — спрашивает Антон, крутя в руках технику, — я ведь сейчас не туда нажму и всё. Поедем новый покупать. — Ага, новый. Размечтался. На кнопку сверху нажми, и он включится. Тош, не тупи. — А, точно, — парень тихо засмеялся и нажал на кнопку «вкл». Посмотрев инструкцию, как включить у фотоаппарата таймер, парень аккуратно поставил технику на импровизированный штатив и побежал к Арсению, пока таймер отсчитывал десять секунд. Антон подставил рожки Попову и широко улыбнулся. Шастун потом долго смеялся над этой фоткой.» Это было за полгода до смерти… Рядом стояла ещё одна. На ней был только Антон, который сидел у окна вместе с гитарой, перебирая аккорды. Арсений незаметно сфотографировал его на телефон, ну а потом распечатал фотографию и поставил в рамку. Фото было сделано за три месяца до смерти… Ну и последняя фотография, которая стояла на столе была в красивой рамке бежевого цвета с золотистой окантовкой. На ней были изображены Антон и Арсений. Шастун держал брюнета за руку и широко улыбался. Фото было сделано в день рождение Серёжи. Ровно за месяц до смерти Антона… Эти фотографии ещё больше подкосили Арсения в тот момент, и у него началась истерика. Он не мог принять тот факт, что Антон умер. Он тихо повторял слово «нет», мотая головой и смотря куда-то в пол. Но стоило ему опять вспомнить о сегодняшнем звонке из больницы, худом и бледном Антоне, который неподвижно лежал на металическом столе, Попов начал кричать, ломать абсолютно всё, что он видел. Со стола полетел ноутбук, бумаги, фотографии в рамках и любимая ваза Антона, которая разбилась, разлетевшись на огромное количество мелких осколков… В тот день Арс был полностью опустошён. Он потерял человека, за жизнь которого переживал больше, чем за свою. Пытался спасти. Абсолютно всё, что хотел Антон, он привозил. Апельсины? Да хоть килограмм. Какие-нибудь раскраски? Двадцать штук привёз. Пирожное с шоколадом? Привозил не раз. Лишь бы выздоровел. И ведь шёл на поправку. Анализы хорошие стали. Давление тоже больше не скакало. Уж думали всё. Через недельку выпишут. Не выписали…***
Арсений просидел на полу почти двадцать минут, пытаясь себя успокоить. Но это не получалось. Как же ему не хватает самого любимого человека… Любимого котёнка с веснушками и заливистым смехом, которого он любил по утрам целовать в нос, обнимать при просмотре фильма или же просто целовать в эти пухлые, розовые, мягкие губы, которые всегда отвечали взаимностью… Арсению не хватает его… Ему не хватает Антона…