Рейчел улыбается

- Берри, я надеюсь, что ты всё прекрасно поняла, и не станешь больше возвращать меня в этот дурацкий Хор! Если я ещё раз узнаю, что ты плела моим новым подругам обо мне небылицы, то я лично удалю тебе гланды! И только одному Богу известно, каким способом я это сделаю! – Фабре сдерживала сильное желание ударить Рейчел лишь потому, что находилась сейчас в её доме, в её комнате и её отцы так же находились этажом ниже. Она понимала, что они явно слышали все эти крики и истерики, но посчитала, что довести дело до рукоприкладства будет точно лишним. Ещё когда Фабре неслась на всех парах в дом к ничего не подозревающей Берри, на небе уже собирались тучи. Тёмные, синие - они сбивались в один огромный ком и грозили как минимум градом. И теперь за окном действительно шёл дождь, за пару минут наделавший кучу луж, сверкала молния и вот-вот должны были раздаться оглушающие раскаты грома. Квинн приложила пальцы к вискам, смотря на кивающую Рейчел. Она выглядела напуганной. Да, конечно, блондинка в последнее время уже не блондинка. Волосы розовые, торчат в разные стороны – этакий творческий парикмахерский хаос. Сейчас их, правда, сдерживает чёрная шапка. Пирсинг в носу, след от которого потом останется надолго. Про чисто панковскую одежду можно промолчать. Сигарет в сумке больше, чем косметики. Она даже зажигалку купила себе бензиновую. Сразу видно, подделка Зипповская, да и бензин она туда заливает самый дешёвый. Хватает заправки дня на два, а потом опять по новой. Но Квинн слишком хороша для обычных дешёвых зажигалок, которых полно во всех магазинах, а уж тем более слишком хороша для спичек, поэтому приноровилась носить баночку с бензином с собой. Там либо плохая крышка, либо девушка не слишком осторожничает, но из сумки давно уже воняет как от бензобака. Зато круто выглядит, когда достаёшь её из кармана, а она приятно щёлкает, выбивает искру, да ещё и нагревается в руках. Так о чём это мы? А! Рейчел пугал весь этот её новый облик. Так сильно хотелось вернуть прежнюю милую лидершу группы поддержки. Да и в Хоре она им нужна, без неё как-то пусто и отношения с Финном, честно сказать, стали скучнее. - Я рада, что мы поняли друг друга, - с хрипотцой в голосе выдаёт девушка и направляется к выходу. Гроза набирает силу, с каждой минутой устрашая всё больше. Рейчел опомнилась и встала, чтоб проводить Квинн. Они молча спустились по лестнице и наткнулись возле выхода на Лероя. - Квинн, ты собралась уходить? – его голос встревоженный, да им сам вид его говорит о многом. - Да, мистер Берри, боюсь, что мне пора, - она продвигается к двери, но он преграждает ей выход. - Это плохая идея, - хмыкает он, вертя в руках телефонную трубку. – На улице очень сильный дождь, да и молнии сверкают совсем близко. Я не могу тебя отпустить. - Я быстро доеду на машине. - Нет, девочка, я позвоню твоей маме и предупрежу, что сегодня ты переночуешь у нас, - твёрдо заявил мужчина, набирая что-то в телефоне. Честно сказать, Квинн ждала любого поворота событий. Вплоть до того, что они попросят её родителей приехать за ней. Ну, в крайнем случае, сами отвезут, чтоб не дай Бог что. Но оставить Квинн наедине с Рейчел на всю ночь после такой их ссоры. Он, должно быть, шутит! - Извините, но промокнуть и простудиться я не боюсь! – девушка попыталась сказать грубо, что соответствовало бы её нынешнему стилю. Но на мужчину это никак не подействовало. Фабре начинала закипать. - Рахель, объясни своей подруге все опасности прогулок в грозу, а то она, видимо, не понимает, - Рейчел не двигалась и даже не моргала. – Ты остаёшься на ночь у нас, я лично не дам тебе выйти! Он приставил трубку к уху, всё ещё стоя возле двери и ожидая ответа. Рейчел сразу же метнулась на кухню под предлогом вкусного чая, а Квинн осталась стоять посреди гостиной, раздувая ноздри как разъярённый бык. Вскоре она помотала головой, бросила ещё раз гневный взгляд на Лероя и поднялась обратно в комнату подруги. Берри прибежала довольно быстро, и тут же начала рассказывать Фабрэ план побега. Брюнетка прекрасно осознавала, что провести с «новой Квинн» всю ночь будет равносильно году в тюремной камере с периодическими пытками. От всех этих разговоров Рейчел ей хотелось курить. Не просто так, а ей в лицо. Может тогда замолкнет, наконец. И она незамедлительно подошла к окну и приоткрыла его, доставая из сумки пачку и зажигалку. - Когда дождь закончится, я помогу тебе вылезти в окно, - брюнетка скривилась, чувствуя запах сигаретного дыма. В ту же секунду что-то щёлкнуло, и свет в комнате выключился, как и все электроприборы. – Эээм, схожу, спрошу что случилось. Брюнетка пулей вылетела из комнаты, чтобы поменьше взаимодействовать с Кью, но совсем, видимо, забыла уже, что электричество отключили, и со стороны лестницы раздался отчаянный писк. Фабре затянулась и вытолкнула пару густых колечек дыма, подумывая о том, что можно провести эту ночь с пользой. Например, выступить перед Берри с тиранским монологом, упоминая все её прошлые грехи и вынуждая тем самым больше никогда не лезть в её жизнь. Можно так же повлиять на её отношения с Финном, вынудить уйти из Хора, спросить, куда она будет поступать, и поддержать её никогда не лишними словами о таланте девушки и её прекрасном пении. А потом тихо вылезти в окно и скрыться. - Сказали, что электричества нет во всём районе, - Берри уже вернулась и стояла рядом, потирая коленку. Видимо всё-таки на лестнице что-то произошло. – Там что-то с трансформером… или… - Или с Меган Фокс, - сострила Фабре и выбросила сигарету, усаживаясь удобнее на полу. – С трансформатором, Берри. Садись, я хочу услышать, что же ты наговорила моим подругам. - Панкухам этим? – надулась брюнетка, осматривая комнату в поисках чего-нибудь железного. Но кроме обруча она ничего не нашла и решила приложить его к ноющей коленке. – Как ты их вообще друзьями считать можешь? - Ой, ну да, прости, зануда, тебя не спросила. Не придирайся и не уклоняйся от ответа. - Можно, я не буду с тобой разговаривать? – в комнате резко повисла тишина. Квинн не видела выражения лица Рейч, но была уверена, что знает его до каждой морщинки. – Мне не нравишься такая ты. Я тебя тут быть не заставляю – всё отцы. Мы можем просто не обращать друг на друга внимания. Что-то щёлкнуло и зашипело, дальше был характерный звук глотания, и после достаточно громкого выдоха Рейч почувствовала запах алкоголя недалеко о себя. По силуэту можно было понять, что Квинн протягивает ей бутылку. - Это виски. Будешь? - Ты хочешь, чтобы это развязало мне язык? - Дожили. Рейчел Берри надо развязывать язык. Что стало с этим миром? – театрально спросила Квинн и отхлебнула ещё немного. Неожиданно она встала и прошлась по комнате, слегка задев обруч, который брюнетка прикладывала к опухшему колену. Послышалось шуршание из одного из шкафов, и Кью вернулась на место. Она отобрала у девушки обруч и подсунула что-то очень холодное и железное. Потом опять шуршание и лицо Кью осветилось огнём том самой зажигалки. Но она не подкуривалась, а поднесла её к фитильку свечи. В комнате сразу же стало светлее, и Рейчел смогла разглядеть свечку в форме звёздочки, Квинн с бутылкой виски в руках, сидящую напротив и гирьку на один килограмм у себя в руках. - У тебя в сумке всё есть? - Ты хочешь знать есть ли там презервативы или вибратор? – прищурилась девушка, довольная собой. Её подруги бы одобрили. - Н-нет! – резко отшатнулась Рейч и тут же нахмурилась: - А есть? - О боже, Берри, конечно нет! Хотя специально для тебя могу приобрести. - Я не люблю тебя такой, - брюнетка пронзительно смотрела на свечу, хоть именно так сейчас она должна смотреть на Квинн, но нет сил поднять глаза. - Я не прошу меня любить! – огрызается Фабре, чувствуя острую боль в районе переносицы. Как-то больно это было слышать. И говорить тоже. - Нет, не просишь, - она сжимает гирю в своей маленькой ручке, чтобы произнести следующее, не вздрогнув. – Ты умоляешь об этом. Рейчел протягивает руку к Квинн, опираясь на здоровое колено, отбирает у неё виски и делает пару глотков, после чего морщится и даже кашляет. - Не умеешь ты пить, Берри, - буркнула Фабре, желая затушить свечу, чтоб не было видно её предательски заслезившихся глаз. - Зато ты одинока, - огрызается брюнетка и почти сразу же прикрывает рот рукой. - Хорошо, можем и помолчать, - теперь Квинн соглашается на тишину, чувствуя подкативший к горлу ком. (Так, забыли сейчас про «Доктора Кто, речь о другом – прим. автора) Тишина, наверное, была бы самым несчастным существом в мире. Её бы постоянно разрезали. Скрипучими, охрипшими, грубыми, низкими голосами. Разрезали бы жестоко, иногда криком. И тишине было бы больно и страшно всякий раз, когда она повисает в тёмной комнате, между двумя людьми. Повисает и ждёт, когда её разрежут. - Я им сказала, что ты моего котёнка с дерева снимала… - Что? – подняла голову Фабре и новые мысли ворвались в голову. А её собеседница тем временем снова делала большие глотки и кривилась, чуть отплёвываясь. – Берри, какой котёнок? У тебя нет котёнка, что ты несёшь? - Подругам я твоим сказала это. Это было что-то вроде шутки, а они так серьёзно ко всему отнеслись, - девушка нахмурилась, изучая горлышко бутылки. Квинн попыталась отобрать сосуд, но получила ладонью по лбу. - Отдай сюда! Тебе больше нельзя. Да и вообще они пошутили так, видимо. И над тобой… - вздох. – И надо мной. - Это же не значит, что у тебя больше нет друзей? – и ещё пара необдуманных глотков. Лишь бы пить. - Есть у меня друзья, - рявкает обиженная Кью. И с горечью понимает, что говорит она сейчас об этой носатой напивающейся мелочи, которая сидит напротив, и так скоро уже будет лежать. – Ты ужасна. Хватит эту гадость посасывать из бутылки. - Ты сама мне это дала, - жалуется девушка и глубоко вздыхает. Фабре встаёт, садится рядом, отбирает, наконец, бутылку, а Рейчел вешается на неё, проводя по щеке рукой. - Отстань от меня. Я не в настроении для пьяных поцелуев, - грозно хмурится Квинн и Берри, сделав лицо «не больно то и надо было», отворачивается. - Для чего есть настроение? - язвит она так, будто действительно собиралась целовать розоволосую красотку. - Давай, курить тебя научу. Рейчел громко выдыхает и откидывается на спину, распластываясь по полу, оставив правую ногу согнутой, ибо из-за травмы колена разогнуть её было невозможно. Фабре придвинулась ближе и дотронулась пальцами до опухшего места, от неожиданности и боли брюнетка вздрогнула. - Что, тормоз заел? Коленями нынче удобней, я смотрю, - похихикала она и приложила гирю, чтобы снять отёк. - Я бы на тебя посмотрела, лети ты в полной темноте с лестницы! - Не посмотрела бы. - Чего это? - Так темно же. В ответ на последнюю фразу Берри искренне улыбнулась и снова уставилась в потолок. Перед глазами уже всё немного поплыло, а от её собеседницы так странно пахло бензином и сигаретным дымом, что она всё никак не могла сосредоточиться на ощущениях и выявить, нравится ей это или нет. На улице всё моросил дождь. Грома давно уже не было слышно. Гроза подходила постепенно к концу. Ещё немного и можно с чистой совестью уходить. - Хочу под дождь, - Квинн с тоской подошла к окну и снова его приоткрыла. В комнату ворвался поток свежего влажного воздуха. Руки сами потянулись к подоконнику, и вот уже девушка осторожно отталкивается от стены с внешней стороны дома ногой и приземляется на мокрую траву, не слушая возмущённые вопли подруги. Волосы намокают почти сразу, и становится так свежо. Пропадают неприятные запахи бензина, алкоголя и бывших подруг-панкушек. Охватывает какая-то лёгкость. В последний раз она чувствовала это только в Хоре, исполняя вместе со всеми очередную песню. Летать тогда хотелось, да. Свобода была. А сейчас что? Только недавно сказанная мистером Шустером фраза бьёт по мозгам. «Повзрослей!» - И что тебе на месте не сидится?! – паникует Берри на крыльце, прикрываясь от дождя большим жёлтым зонтом, наблюдая за неуверенными шагами Квинн по глубоким лужам. Она уже промокла до нитки, и вся одежда плотно прилегла к её телу, очерчивая контуры талии, бедёр, облипая стройные ноги, подчёркивая грудь. Мешковатая одежда стала облегать, но вот откуда-то снова вернулось чувство свободы. Из отпуска вернулось, наверное. - Я от тебя бегу, Берри, - слова еле различимы сквозь стену дождя и шум капель. – Мне казалось, что ты – моя клетка. - Что? – Рейчел не слышит последней фразы и всё ещё жмётся на крыльце в своей тоненькой кофточке. - Иди ко мне, - Квинн манит пальчиком, показывает, что ждёт девушку в своих объятиях. И та бурчит что-то нечленораздельное себе под нос, долго вертится, но, в конце концов, забрасывает зонтик обратно в дом и выходит под стену капель осеннего, но ещё тёплого дождя. Всё становится мокрым сразу же и так же прилипает к телу. Рейчел неуверенно подходит, к Фабре, прихрамывая, и уже по-свойски бросается ей на шею, обнимая. Её трясёт. Наверняка, для неё резкое нежелательное промокание оказалось холодным и пошла дрожь от быстрой смены температуры. - Пошли в дом, - отстукивая зубами какой-то свой ритм, говорит она. - Нет, я ухожу, - отстраняется и улыбается. - Надолго? - Навсегда. Берри убирает мокрую чёлку с лица Квинн, чтобы полностью видеть его и убирает свою, чтобы подруга могла запросто читать её эмоции. - Не понимаю. Зачем? - Так просто будет лучше, - Фабре берёт в руки сумку и наклоняется к Рейчел, чтобы по-дружески поцеловать и уйти, ожидая почувствовать на её губах привкус виски. Но поцелуй почему-то затягивается. А что-то сзади не даёт отойти назад. И на губах нет этого привкуса, будто его дождём смыло. – Рейчел, стой. - Боже, Фабре, заткнись, - процеживает она и снова касается её губ своими, продолжая настойчиво углублять поцелуй, лаская их. И у Квинн нет сил сопротивляться. Сумка падает из рук, и она сразу же обнимает Рейч, прижав к себе. Это будто важно – прижать. Будто таким образом можно удержать человека. Она всех к себе прижимала и в итоге они уходили. - Оставайся, прошу. Можешь не возвращаться в Хор, но останься со мной. И это самые сильные слова, которые когда-либо слышала Квинн. И она всё сделает правильно. Ни как с Паком, Финном, Сэмом. Сейчас будет правильно, ведь с Рейчел права на ошибку быть не может. - Пошли в дом, - всё-таки соглашается Квинн, вырвавшись из объятий. – А то я уже слышу, как тебя атакует стая микробов. Рейчел улыбается.