Не зови меня по имени

      Казалось бы, теперь-то всё должно наладиться: парни, наконец, обсудили проблемы через рот, и какое-то время чувствовали себя легко друг с другом, но, оказывается, порой, чтобы проблема исчезла, недостаточно всего лишь обсудить её. Сколько бы Бак ни старался, он не мог перестать разглядывать напарника, а тот, сука, не мог выглядеть менее соблазнительно. Баку начало мерещиться, что Эдди специально ведёт себя вызывающе: когда расстёгивал рубашку, глядя прямо в его глаза, когда, облизывая губы, следил за его реакцией, когда, разминая его плечи между подходами в спортзале, сбитым дыханием шептал возле его уха план тренировки, и ещё много этих «Когда».       Парни больше не поднимали эту тему, но она маячила перед глазами каждый раз, когда Эдди злился, ловя на себе взгляд напарника. Пока кто-то ещё был рядом с ними, Эдди звал его исключительно Баком, но, стоило им остаться наедине, тот словно нарочно нежно произносил его имя и каждый раз выжидающе смотрел в глаза. Каждый грёбаный раз!       Бак бесился, но упрямо молчал, ведь говорить было уже не о чем, однако физически ощущал снова нарастающее между ними напряжение. И однажды надежда на то, что всё утрясётся само собой, предсказуемо рухнула.       В тот день парням пришлось отмывать вдвоём машину за то, что они чуть не подрались прямо на смене, причём по совершенно незначительной причине. Пока напарники отрабатывали своё наказание, они злобно молчали, даже не смотря в сторону друг друга.       Однако уже в раздевалке, когда оба, агрессивно кидая вещи и хлопая шкафчиками, собирались домой, Эдди не выдержал:       — Да твою ж мать, — он кинул рабочую футболку в сумку и подошёл к парню, который, хоть и не специально, но снова скользил взглядом по его обнажённому торсу. — Я, кажется, просил тебя не пялиться! Неужели, блядь, так сложно, а?       — Видимо, так же сложно, как перестать звать меня по имени, а я ведь тоже просил тебя довольно чётко! — Бак надел джинсы, но от злости забыл, что их ещё нужно застегнуть, продолжая кричать, — я хотя бы делаю это не нарочно! Давай, скажи, что ты тоже!       — А что такое? — Эдди угрожающе навис над парнем, заставляя его опереться спиной об один из шкафчиков. — Тебя так раздражает твоё имя, Эван?       Под конец фразы Эдди наклонился к парню так близко, что почти шептал в губы.       — Меня раздражает то, как интимно оно звучит твоим голосом, — признался Бак и облизнулся.       Вместо ответа Эдди ударил ладонью по дверце шкафчика и, зарычав, поцеловал парня, тут же проникая языком между его губ.       Пытаясь поймать трезвую мысль, Бак повернул голову в сторону, уходя от поцелуя:       — Блядь, Эдди, мы же говорили об этом-м-м... — судорожно дыша шептал он, но последнее слово утонуло в тихом стоне, из-за горячих губ, скользящих по его шее вниз.       Эдди чувственно прикусил основание шеи парня, запуская пальцы под так кстати не застёгнутые штаны, и мягко сжал его ягодицы, следом поглаживая их.       — Эдди, какого... а-ах, чёрта...       Бак обхватил напарника за плечи, боясь не устоять на ногах от того, что Эдди, притягивая его к себе, сквозь несколько слоёв ткани тёрся своим вставшим членом о его.       — Я так хочу тебя, Эван... — обжигая раковину уха, шептал Эдди, — я чувствую, что ты хочешь этого не меньше меня. Иди ко мне.       Эдди опустился на пол и потянул парня за собой, тут же усаживая его на свои бёдра лицом к себе. Сдавшись, тот обхватил его талию своими ногами, прижимаясь ближе, прикусил губу, пытаясь сдержать стон, когда ощутил сжавшие его член пальцы.       — Ох, боже мой, Эдди!       Бак бредил, толкаясь навстречу ласкающей его руке, и торопливо пытался пробраться под бельё напарника. Когда это ему всё же удалось, он почувствовал, как на его плече ощутимо сжались зубы, через которые проходила вибрация утробного стона.       Яростно целуясь, они пытались сохранить хоть какой-то общий ритм, но тщетно. Хотя это не помешало им довольно быстро кончить друг за другом.       Бак уронил голову на плечо Эдди, пытаясь вспомнить, где пол, где потолок, а тот положил ладонь на его затылок и обнял второй рукой за плечи, вторя тяжёлым дыханием.       — Бля-я... — застонал Бак, осознавая масштаб катастрофы.       — Полностью согласен, — нервно усмехнулся Эдди.       Затем они встали с пола, поправили одежду, надели то, что не успели до этого и вышли на улицу. Они пару минут молча постояли у выхода, глядя куда-то вдаль, решая, стоит ли что-то говорить, а затем, взглянув друг на друга, одновременно осознали, что не способны сейчас на конструктивный диалог, и разошлись в разные стороны.       На следующий день беседа тоже не сложилась. Они встретились утром в раздевалке, неловко улыбнулись друг другу, и Эдди, глубоко вдохнув, выдал:       — Слушай... Это так, гм... я не представляю, что говорить, — он выдохнул, сдуваясь, будто развязавшийся надувной шарик.       — Я тоже без понятия, — признался Бак. — Предлагаю забыть об этом инциденте и не говорить ничего.       Эдди кивнул и почувствовал облегчение: на самом деле он не хотел обсуждать случившееся, куда проще списать это на стресс и больше никогда не повторять.       Только вот план не удался.       Парни опять поругались на пустом месте: из-за того, какой сыр выбрать к вину на ужин с Хен. Они стояли посреди продуктового в торговом центре и, глядя друг на друга исподлобья, не желали уступать в споре.       — Стоп! Боже, Эдди, сколько можно занудствовать! — Бак скривил лицо и быстрым шагом направился к выходу из магазина.       — Ну и куда ты собрался? — закатив глаза, Эдди шёл следом.       — Мне нужно успокоиться!       — Здесь ты прав!       — Смотрите-ка, он со мной согласился! — Бак агрессивно дёрнул ручку двери уборной и окинул подростка, который в ней находился, таким злобным взглядом, что тот тут же покинул помещение.       — Ты людей пугаешь! Остынь!       Эдди сложил руки на груди, наблюдая, как Бак умывает лицо холодной водой.       — Ты мне в этом вообще не помогаешь!       — Хочешь, чтобы я помог тебе? — Эдди подошёл к нему сзади вплотную, опираясь руками о раковину с обеих сторон от парня.       Бак резко выключил воду и, не вытирая лицо, серьёзно уставился на напарника в отражении зеркала:       — Эдди, нет! — он покачал головой, чувствуя, как от тёплого дыхания в районе его шеи по коже пронеслась волна возбуждения.       — Ты так приятно пахнешь, — не обращая внимания на посыл в словах Бака, прошептал Эдди и шумно втянул носом воздух, водя носом за его ухом.       — Прекрати, сюда могут войти в любой момент.       Бак знал, что поддаваться нельзя, что нужно найти хотя бы какую-нибудь отстранённую причину, чтобы предотвратить надвигающийся пиздец, но Эдди прекращать явно не собирался. Он дотянулся до двери и, щёлкнув замок, закрыл её:       — Теперь не могут.       Потираясь своим твердеющим членом о ягодицы парня, Эдди накрыл ладонью его нарастающее возбуждение, и Бак, откинув голову на его плечо, зарылся пальцами в волосы на его затылке.       — Ну вот что ты, блядь, творишь, а? — горячо прошептал Бак в губы напарника и тут же поцеловал, затыкая свой очередной стон.       Эдди ответил на поцелуй, медленно лаская рот парня языком, пробрался рукой под его штаны и бельё и, сжав пальцами член, сразу начал набирать скорость.       — Господи боже! Ммм, Эдди!       Глаза Бака закатились от удовольствия, дыхание сбилось к чертям, он старался вести себя как можно тише, кусая губы.       — Ты только взгляни на себя... — Бак чувствовал горячее дыхание на своей шее, и в совокупности с безумно эротичным тоном Эдди, это заставляло его ноги дрожать. — Эван... usted es tan guapo...       — Ч... что ты сказал?       — Ты выглядишь охуительно, так понятнее? Эван, я так хочу тебя, чёрт, — Эдди коротко простонал, активнее двигая бёдрами, вжимаясь в зад парня своим возбуждением сквозь несколько слоёв одежды.       Бак, открыв глаза, несколько секунд пытался сфокусироваться на своём отражении. В себе он так и не нашёл чего-то особенного, но, увидев, потемневший хищный взгляд Эдди, блуждающий по его лицу, ощутил острую волну удовольствия, которая пронеслась по всему телу, устремляясь туда, где всё быстрее двигалась рука напарника.       — Чёрт-чёрт-чёрт, Эдди! — изогнулся Бак, хватаясь пальцами за плечо парня. — Эдди! Эдди, блядь!..       И сразу после оглушительного оргазма на Бака обрушилось сожаление. Он тяжело дыша оттолкнул от себя Эдди и, застегнув ширинку, вылетел из уборной, не обращая внимания на кричащего ему вслед напарника.       Эдди ударил кулаком по раковине, плеснул на лицо холодной водой и уставился на своё отражение, тоже спрашивая себя: «Ну вот что ты, блядь, творишь, а?».       Эдди сомневался, что между ними ничего не будет ещё до того, как сказал Баку об этом, но старые установки будто держали его в клетке. Он думал, если скажет вслух, что всё это невозможно, станет легче, но нет, с каждым днём всё больше хотелось переступить проведённую им же черту. Каждую ночь перед сном он представлял, как здорово было бы засыпать, обнимая Эвана, как охуительно было бы с утра смеяться над его сонным лицом, каково было бы просто быть с ним.       Видя его на очередной смене, Эдди пытался прогнать придуманные в ночи картины с его участием, и эти попытки выливались наружу агрессией в сторону напарника. Казалось, так легче справиться, но, опять же, нет.       Когда чувство вины заглушило его возбуждение, Эдди снова зашёл в супермаркет, взял сыр, который предлагал Бак, и направился к Хен, ожидая, что парень пойдёт сразу туда, но его там не оказалось.       — Да что у вас происходит?       Хен не была удивлена очередной ссоре. Она втащила коллегу в свою кухню и, налив ему вина, села напротив, ожидая ответ.       — Если б я знал...       Эдди сделал глоток и скривился. Вино было прекрасным, но совсем не лезло. Ещё какое-то время он пялился в одну точку, а потом резко встал с места:       — Знаешь, а я пойду и выясню это прямо сейчас. Прости, что подпортил вечер, но...       — Не извиняйся, я понимаю, — сочувственно улыбнулась Хен. — Иди, увидимся на смене. Надеюсь, всё пройдёт гладко.       — Спасибо. Я тоже надеюсь.