Случись всё иначе...

      Смотрю в его карие глаза, чувствуя себя самой счастливой на свете. Сильные руки нежно сжимают мои пальцы, на губах дрожит улыбка. Светлый пиджак цвета айвори выгодно подчеркивает рельефный торс. Любуюсь линией подбородка, контуром губ и легким прищуром, рассыпавшим тонкую паутинку морщин в уголках глаз.       Невесомая ткань свадебного платья приятно холодит кожу, остужает разум и тело, распалившиеся от стоящей в воздухе духоты. На запястье и в волосах — незамысловатые украшения. Но мне не нужно большего. После того, как обожглась в тысячный раз, стоять сейчас перед ним — наивысшая награда за все страдания, что ломали меня. Но сделали только сильней.       Случайно оброненная Крисом фраза, и вот я держу за руки Купа, утопая в лучах его любви, и понимаю, что это далеко не конец. Не финальная точка, за которой больше ничего нет, а начало пути. Нашего с ним пути.       Рядом только самые близкие и родные люди: и те, кто еще ходит под Солнцем, и те, кто покинул бренную землю, но смог вернуться, чтобы провести немного времени с семьей. Вместе разделить радость. Пусть и недолго.       Оборачиваюсь к отцу, приподнимаю уголки губ и те растягиваются в широкую улыбку, на что Виктор едва заметно шмыгает носом и кивает в ответ. На его руках маленький внук, старший сын Пайпер — Уайатт. Вспоминаю события, связанные с его взрослой версией, когда все силы Зачарованных оказались брошены на спасение его души, и на мгновение прикрываю веки. Столько всего произошло. Стоило магии однажды ворваться в наши жизни, как мир перевернулся с ног на голову, и пути назад уже нет. Маленький племянник тянет ручки, но я лишь улыбаюсь в ответ, не желая выпускать пальцев из теплых ладоней Купа.       Ангел Судьбы зачитывает свадебную клятву, которая соединит нас навеки перед лицом Старейшин и родными, обращаясь поочередно то к мужчине напротив, то ко мне. Легкая дрожь пробегает по позвоночнику, и мне хочется на минутку остановить время, чтобы насладиться моментом. Запечатлеть его в памяти, имея шанс прокручивать, как старую фотоплёнку в особенно грустные, тяжелые дни.       Куп произносит одними губами: «Беру», не сводя с меня глаз. Приоткрываю рот, чтобы дать свою клятву, но не могу вымолвить ни слова, слыша все будто из-под толщи воды.       Все вокруг замирает, вынуждая меня резко обернуться. Кремовые стены Школы магии тонут в темноте, клубами стелющейся по помещению. Ветер стонет, распахивая одно из окон, и я невольно вздрагиваю, когда ощущаю чужое присутствие. Машинально смотрю на Пайпер, но она, как и все остальные, застыла со счастливой улыбкой на губах. Тишина давит на уши. Нехотя выпускаю ладони Купа, оставляя его стоять в нелепой позе с вытянутыми руками.       — Кто здесь? — тревожные мысли мечутся в пределах черепной коробки, отбивая знаки SOS по вискам.       Чувствую, как паника все сильнее сжимает горло, но не собираюсь сдаваться. Сжимаю подол платья, приподнимая над полом, и двигаюсь по узкому проходу, направляясь к дверям. Тяжелые клубы тумана расступаются передо мной, снова смыкаясь за спиной после каждого нового шага.       Дергаю кольцо, но тяжелая дубовая дверь с кованными вставками не поддается, и я обессиленно опускаю руку.       Мысли о Триаде не дают покоя, хотя и знаю, что это невозможно. Наши злейшие враги пали пару месяцев назад, и о их возвращении не может быть и речи. Почему-то кажется, что это кто-то знакомый пытается достучаться до меня с «той» стороны.       Словно в подтверждение моей догадки, слышу за спиной неторопливые осторожные шаги.       Оборачиваюсь, замирая. Глаза отказываются верить, пару раз быстро моргаю, надеясь, что видение растворится в липком воздухе. Сердце начинает биться с утроенной силой, больно ударяясь о ребра, когда мужской силуэт становится ближе, а я беспомощно открываю и закрываю рот, не понимая, что происходит.       Чувствую его волнение и тоску, жадно рассматривая такие знакомые, но давно позабытые черты.       — Здравствуй, — говорит Коул, останавливаясь в шаге от меня. Смотрит печально. Прижимаюсь спиной к дверям. Пульс разрывает виски, и я прикладываю руки к голове, зажмурившись. Хочу, чтобы он исчез, но когда открываю глаза, мужчина все так же стоит напротив и, кажется, не собирается никуда уходить.       — Как? — слетает с губ.       Воспоминания болезненными флэшбэками мелькают перед глазами. Задерживаю дыхание, чтобы не чувствовать его аромат, когда-то давно круживший голову.       — …с тобой этого не случится. Ты превратишься в миссис Коул Тёрнер. Ты не такая, как остальные: я делал тебе предложение, будучи демоном, — брюнет мягко сжимает мои бедра руками, придвигаясь чуть ближе. Я смущенно убираю волосы за уши, внимательно слушая все, что он говорит — о моем любимом сериале, ведьмах и замужестве, — до тех пор, пока Коул не поднимается с постели, протягивая мне обручальное кольцо Грэмс. — Давай попробуем еще раз. Все сначала.       Украшение мелькает слепящим бриллиантом перед глазами, и я обхватываю кисть мужчины ладонями, припоминая, что бабушка выходила в нем замуж целых шесть раз, о чем и сообщаю Тёрнеру:       — Это не очень хороший знак.       Первая реакция — желание ударить его, чтобы проваливал обратно в пекло. Или куда там попадают демоны после смерти?       После стольких лет и той боли, что причинили мне наши отношения, как смеет он вот так стоять и спокойно смотреть своими бесстыжими глазами, прожигая насквозь?       Взгляд мечется к Купу, все еще улыбающемуся пустоте перед собой, которую пару минут назад занимала я.       — Чего ты хочешь? — голос дрожит, но я уже не та неопытная малышка Фиби. Нет. За то время, что жила без него, я изменилась. Изменилась сильно, приобретя наконец то, чего была лишена раньше: возможности быть собой, стать счастливой, и теперь никакое воспоминание, насколько бы осязаемым оно ни было, не может исправить этого.       — Я бы хотел, чтобы все случилось иначе, — медленно произносит Коул, делая короткий шаг вперед. Отступать некуда, и я все сильнее вжимаюсь спиной в дверь. Он тянет руку, едва касаясь щеки подушечками пальцев. Прикрываю глаза, когда чувствую его тепло. Это какое-то безумие. После стольких лет ощущать его рядом. Судорожно выдыхаю и, сама не ведая, что творю, прижимаюсь к его ладони. — Ты так изменилась, — тихо говорит мужчина.       Понимаю, что он совсем близко, но не рискую открыть глаза. Не хочу снова встречаться с ним взглядом, зная, что где-то глубоко в душе уже давно простила его.       Но как же Куп? Распахиваю веки, желая увидеть жениха и успокоиться. Коул замирает в миллиметре от моего лица, не моргая и практически не дыша. Ощущаю его волнение, трепет, страх и…       — Мне нравятся твои новые способности, Фиби, — легко усмехается Тёрнер, ведя пальцами по скуле. Запускает ладонь в волосы, дергая меня на себя.       Стою, придавленная к двери мужским телом, в день собственной свадьбы с другим и умираю от нахлынувшей нежности. Понимаю, как же все это, черт возьми, неправильно. Но ничего не могу с собой поделать. Он все еще вызывает бурю эмоций в моих голове и теле. Плавлюсь под взглядом манящих омутов, краем глаза замечая фигуру Купа за мужским плечом, а потом... сама целую Коула. Он сминает мои губы, жадно прикусывая нижнюю. Врываюсь языком в рот, чувствуя, как тоска разливается океаном покалывающих ощущений под кожей.       Воздух искрится от нашей страсти, от воспоминаний, от боли, что мы когда-то причинили друг другу. Однако ни он, ни я не смеем разорвать вкус горького поцелуя, смешанного со слезами. Касаюсь его плеч, остервенело впиваясь ногтями в тонкую ткань рубашки, а потом резко отталкиваю от себя. Звук пощечины рассеивает наваждение, и я бегу в сторону, возвращаюсь к Купу.       Тело дрожит от волн горячей боли, мурашками разбегающейся по позвоночнику. Тело еще помнит его прикосновения. Каждый поцелуй, каждый вздох. Все наши безумные ночи и яркие, солнечные дни. Тело помнит, а значит, помню и я. Не могу, как бы ни пыталась, выкинуть мысли о Коуле из головы. Хочется кричать и сдирать с себя кожу, только бы перестать всхлипывать от эмоций, разрывающих душу на части. Зачем он вернулся? Зачем потревожил? На что надеется?       Машу рукой перед лицом Купа, но жених не подает никаких признаков жизни. Вижу свое отражение в его глазах: раскрасневшаяся, потерянная… несчастная.       — Фиби, — голос Коула раздается за спиной.       — Не смей! — резко оборачиваюсь, тыкая пальцем ему в грудь. — Не смей так появляться в моей жизни, когда раны только-только затянулись! Не смей целовать и говорить что-то! Ты потерял это право, когда позволил Хозяину завладеть собой! Когда обманул! Когда погиб наш… — хочу добавить «ребенок», но горький ком внутри перекрывает трахею.       — Ты права, Фиби, — дар эмпатии не дает сосредоточиться. Снова чувствую, как его пронизывает тоска и сожаление. Нежность, помешанная на безумии. Любовь. Страх. Безумный коктейль эмоций бьет по вискам, отчего прижимаю руки к голове, сдавливая словно переспевший арбуз.       Зачем он делает мне больно? Или это не моя боль, а его?       — Чего ты хочешь, Коул? — легкий стон срывается с губ. Поднимаю глаза и вижу, что он внимательно наблюдает, нерешительно приподняв руку.       Слышу за спиной слабое шевеление. Время начинает свой ход, тягуче-медленно возвращая все на круги своя.       — Я буду ждать тебя, — торопливо шепчет Тёрнер, прежде чем раствориться в воздухе. — В южной башне.       Плеча касается теплая ладонь Купа. Образ Коула тает на глазах, и я быстро утираю слезы, поворачиваясь к жениху лицом. Он непонимающе моргает, молчаливо вопрошая: что случилось? Мотаю головой, снова вкладывая пальцы в его ладони.       Ангел Судьбы растерянно смотрит на меня, но я утвердительно киваю, обозначая, что можно продолжать.       — Итак, — она прочищает горло, возвращаясь к свадебным клятвам. — Куп? Берешь ли ты эту женщину в законные жены и обещаешь оберегать и любить ее до конца своих дней?       Мужчина кивает, глядя на меня со всей нежностью, на какую только способен.       Внезапная дрожь пронзает тело, и я немного сгибаюсь, невидящим взглядом уставившись перед собой.       Видения прошлого, настоящего и будущего мелькают перед глазами кадрами фотопленки. Вижу, как стою, держась за руку Купа, и рассматриваю чудную малышку, спокойно спящую в кроватке, а он обнимает меня за талию, чуть прижимая к себе... Вижу большой белый дом и себя с легкой проседью в волосах. Куп готовит мясо на гриле, Лео передает ему бутылку пива, вокруг бегают наши подросшие дети... Вижу безмятежную жизнь, что ждет всех нас в ближайшем будущем, а потом картинка резко сменяется, и перед глазами предстаёт Коул.       Мы где-то на вершине склона, возле маленького деревянного домика. Под ногами расстилается огромный океан, чайки оголтело носятся в прохладном воздухе, пикируя к самой кромке воды и тут же возвращаясь. Коул обнимает меня со спины, положив подбородок на плечо. Смотрю на закат, словно наяву ощущая тепло его рук. На губах — соленый вкус океана. Мне так спокойно и хорошо, что хочется задержаться в этом видении подольше, однако крепкая рука жениха выдергивает меня обратно в реальность.       Моргаю, стряхивая наваждение. Смотрю на Купа, а вижу Коула. Сама не понимаю, что со мной творится. Неправильно. Опасно. Больно. Но так желанно то, второе видение, где все по-другому. Где все так, как должно было случиться однажды. Меня тянет туда с неимоверной силой. Ломает изнутри, и я резко выдыхаю, будто кто-то дал под дых. Сердце колотится отчаянно и быстро. Я должна решить сейчас. Либо поставить точку, либо открыть новую страницу и начать все заново, но уже не с ним.       Не могу уйти, не объяснившись. Слова застревают в горле. Куп смотрит с непониманием и тревогой, словно догадываясь, что что-то изменилось. Груз вины давит на плечи. Открываю рот, пытаясь обдумать и взвесить то, что хочу сказать. Не знаю, как донести, объяснить, понимая, что сделаю ему очень больно. Разобью сердце. Однако произношу, слишком тихо и до одури надрывно:       — Куп, я… Я люблю тебя, но есть человек. Призрак из прошлого. Не хочу тебя обманывать, — вздыхаю, не решаясь, хотя и знаю, что должна закончить, — я думала, что эти чувства давно мертвы и похоронены глубоко в душе. Хотела бы сказать, что так и есть. Но только сейчас поняла, что солгу. Они никуда не делись. И насколько бы ни была сильна моя любовь к тебе, я всегда буду выбирать его. Прости, — шепчу, стараясь не смотреть мужчине в глаза.       Кожей чувствую, как ломается что-то внутри Купидона. Ощущаю, как слезы катятся по моим щекам.       Больше ничто не держит меня здесь. Триада повержена, в мире магии затишье, а моя семья, наконец, обрела заслуженные покой и счастье. Но вот я, как оказалось, все это время только думала, что тоже счастлива и нашла свою тихую гавань, но жестоко обманулась. Купидон, все, через что мы прошли рука об руку — было всего лишь миражом. Ведь сколько бы лет ни прошло, мое сердце все так же тянулось к другому.       Одно чертово видение разрушило все. Но я знаю, что сделала правильный выбор.       Не хочу давать Купу шанс остановить меня, поэтому резко подхватываю подол платья, устремляясь к выходу. Слышу крики за спиной, слышу, как он зовёт меня, а Виктор что-то неразборчиво бормочет, но не останавливаюсь, упрямо двигаясь к цели.       Дверь легко открывается, выпуская меня наружу. Длинные коридоры Школы Магии полны учеников, многие удивленно оборачиваются, когда проношусь мимо. Поворот налево упирается в узкую лестницу, ведущую к Южной башне. Взбегаю по ней, толкая грузную дубовую дверь, и падаю прямо в объятия Коула, зарываясь носом в рубашку на его груди.       — Фиби, — стон облегчения касается уха. Поднимаю голову, встречаясь с ним взглядами, и целую, жадно припадая губами. Руки обвивают талию. Он прикрывает глаза, так же, как и я сама, растворяясь в нежности. Будто не верит в происходящее, сильнее смыкает ладони, заключая меня в кольцо, и я отрываюсь на мгновение, с немного нервным смехом произнося:       — Помнится, в первую нашу свадьбу вместо того, чтобы произносить клятвы, мы распустили гостей, а сами пошли на кладбище, чтобы закопать останки демона Лазаря.       — Обещаю, следующая будет последней. И самой нормальной, — улыбается в ответ мой демон, снова целуя в губы. — Больше ты никуда от меня не денешься, Фиби Холливелл.