Жизнь похожа на прекрасный танец, где каждый исполняет свою партию, и когда мы уйдём, прожив одну жизнь или тысячу, мы вознесёмся в небеса и станем звёздами...
Любовь сквозь время (2014)
Эдирн, Османская империя Май 1448 года Сидя на берегу небольшого озера, которое находилось на территории дворца султана, я наблюдал, как по воде расходится рябь от брошенного мной камня. Это было единственное место, где я мог отвлечься от мыслей о ней несмотря на то, что она присутствовала в моей голове постоянно. Её образ врезался в самую подкорку разума без возможности дать мне хоть один шанс избавиться от этого. Да и вряд ли мне хотелось так поступить со своими воспоминаниями о лучших моментах жизни. Лале… Ирида… Нура… Как бы её ни звали на протяжении тысячелетий, она словно мотылёк летела на огонь. Она находила меня неоднократно и каждый раз погибала, когда подлетала ближе к пламени. Мы словно магниты, с разными полярностями притягиваем друг друга, насколько бы далеко ни находились. В какой бы стране не переродились вновь. И меня тянуло к ней с неистовой силой, но я раз за разом отказывался и бежал, чтобы у неё была возможность жить. Но при этом был верен ей, потому что не в моих силах полюбить другую женщину, пока я знал, что она ждала меня. За все свои тысячи жизней пришёл к одной истине: я навсегда связан с ней. Наши судьбы пересекались многократно, и как бы я ни бежал от неё в попытке спасти свою любимую, за мной беспрепятственно следовала трагедия, приносящая с собой лишь боль. Ей было, несомненно, легче, ведь она не помнила меня, и каждая наша встреча казалась для неё особенной, а я проживал их заново. Она считала все свои чувства ко мне лишь своей первой любовью, а я боялся случайно проронить: «Я люблю тебя столько, сколько помню себя». Но я бы никогда не поступил так с ней и не раскрыл своей тайны. Нашей тайны. Только поэтому завтра с рассветом я убегу, оставив вновь её одну, пока не стало совсем поздно. За ворохом своих мыслей я даже не заметил, как она пришла на берег озера, встав подле меня. Её тонкая фигура была скрыта от моего взгляда расшитым алыми розами платьем, но я отчётливо помнил каждый изгиб, а под пальцами всё ещё ощущал мягкий шёлк её кожи. — Что ты тут делаешь? — резко спросил я и сам испугался своего тона, не желая так общаться с ней. Хоть это и было нужно. — Я-я думала, что ты будешь рад увидеться, — запинаясь, произнесла Лале, — но, похоже, я ошиблась. Она развернулась, чтобы уйти, но я остановил её, потому что не смог отпустить. Это последний мой день в Эдирне, а значит, я мог хоть несколько мгновений провести с ней рядом. — Нет, останься. И она осталась. Этих двух слов хватило для Лале, и она села на траву рядом со мной, а я вопреки своему разуму, который буквально вопил «не делай этого», лёг, положив голову на её колени. Я ощущал тепло её тела. Чувствовал запах краски, исходящий от её рук, пока Лале, запустив пальцы в мои волосы, медленно гладила меня по голове. Это чувство было таким родным и знакомым, а у меня не было и помысла уйти отсюда. Я хотел раствориться в этом чувстве. Мне хотелось кричать. Вопить. Вымаливать у неё прощения за то, что я ещё не совершил. За всё её слезы, которые Лале несомненно проронила бы после моего ухода. Мне столько всего хотелось ей рассказать. Обо всех странах и континентах, где нам с ней удалось побывать. Обо всех наших первых поцелуях. О каждой нашей бессонной ночи. Но я не мог и поэтому молчал. А все слова так и оставались непроизнесенными и ворохом мыслей блуждали по моему сознанию, пока я наслаждался её нежными, почти невесомыми прикосновениями. Прижимался к ней точно кот, отвечая на ласку, но не мог и требовать от Лале большего, как бы мне этого ни хотелось. — Дядя говорил, что завтра будет затмение, — еле слышно проговорила Лале, наматывая на палец рыжую прядь волос. — Это такое природное явление… — Я знаю, что такое затмение, — с улыбкой перебил я, повернувшись к ней. В её карих глазах я искал забвение, но боялся нарушить обещание, данное самому себе, — хоть и никогда не видел. — Конечно не видел, — ты рассмеялась подумав, что я сказал глупость. — Оно бывает раз в двести восемьдесят шесть лет. Так что ты не мог его видеть раньше. Мог. И мы видели его с тобой вместе. 1162… 876… 590… Мы видели их все. Это чёртово затмение, как предзнаменование о твоей смерти, являлось к нам, вновь насмехаясь над очередной попыткой быть вместе ещё раз. — Ты права, — соглашаюсь я, отвернувшись от неё, — но завтра мы увидим его вместе, — конечно же лгу я ей снова. Пытаюсь запомнить черты её лица, которые и без того знаю наизусть. Я готов с закрытыми глазами пересказать, где находились все её родинки. Аромат лаванды, пропитавший её волосы, стойким шлейфом тянулся по всем эпохам, прожитым до этого момента, и он присутствовал здесь и сейчас. Это был наш последний разговор в этой жизни, потому что я ушёл. Оставив лишь записку в её покоях: «Ты затмеваешь собой даже затмение». Я готов ждать её вечность. Ведь мы встретимся снова. Страсбург, Франция Май 1 734 года Возле церкви Святого Петра как всегда необычайно много людей, но при этом я точно знал, что повстречаю её сегодня. Ведь уже прошло столько лет. Время текло невыносимо долго, а мне так хотелось поскорее встретить её. С каждой новой жизнью я потихоньку начинал утрачивать весь смысл такого существования, ведь по-другому его вряд ли назовёшь. Все мои жизни заканчивались в полном одиночестве. Я никогда не позволял себе вольности подпустить кого-то ближе, потому что ощущал её присутствие постоянно. Считал, что одиночество — это моё личное проклятье. Смерть раз за разом приходила за мной в положенный ей срок, если я, конечно, не приближал её самостоятельно. Но по прошествии такого количества времени даже смерть уже потеряла весь интерес ко мне, впрочем, как и я сам. И вот по обонянию так резко ударил аромат лаванды, пропитывая собой каждую клетку моего тела. Насыщая мой разум воспоминаниями о ней. И я повернулся, ища её глазами в толпе. Всё тот же до боли знакомый коньячный цвет её волос, собранных в замысловатую причёску, что открывала вид на прекрасные острые ключицы, которые так и хотелось очертить кончиками пальцев. Но я сдерживаю себя. Я обещал себе лишь взглянуть на неё, чтобы успокоить сердце, что разрывалось от боли. Ведь она стала для меня словно наркотик. Завтра должно быть затмение. Она вновь бы встретила его без меня. Потому что я слаб. Я был не в состоянии вновь наблюдать как она умирала на моих руках, как сотни раз до этого. Ловлю на себе её взгляд, и для меня это больше, чем награда. Своими карими глазами она искупляла мои грехи. Поспешно отвернулся и сделал пару шагов чтобы потеряться в толпе. Я не позволил ей даже познакомиться со мной в этой жизни. Брашов, Румыния Май 2020 года Вот и снова наступила весна. Я не помню уже, когда был настолько рад этому времени года, разве что сейчас, когда точно знал, что этот год станет для меня особенным. Точнее для нас. Я признаюсь, что устал. Устал постоянно бежать и прятаться. Устал отпускать её, наблюдая раз за разом, как она была несчастна без меня, а я умирал каждый раз, теряя её. Вчера я познакомился с ней, переступив границу, которую не нарушал последнее тысячелетие, и теперь считал себя эгоистом. Я хотел счастья. Хотел вновь почувствовать её любовь и ощутить мягкие прикосновения её губ к своим. Хотел вновь обрести душевное спокойствие, которое я утратил вместе с ней. Я пришёл в её комнату вместе с рассветом, не желая терять ни минуты времени, которое было нам отведено. — Лео, а ты знал, что завтра здесь можно будет увидеть затмение? — Нет, — вновь лгу я. — Но я знаю одно: «Ты затмеваешь собой даже затмение». — Цитируешь мне песни? — Скорее, своего дальнего родственника, — позволяю себе приобнять её, вдыхая еле различимый за сладостью духов аромат лаванды. — Мы посмотрим его с тобой вместе, Лайя. Даже если нам оставалось прожить вместе несколько дней, я готов пойти на такую сделку с самим дьяволом. Лишь бы не убегать от неё вновь.