Любовь или зависимость

- Его зовут Чонин. Я не знаю, сколько ему лет, кем он работает, кто его родители. Я вообще ничего о нем не знаю, - я лежу у мамы на плече, пока она поглаживает меня по спине, - я не знаю, не помню, откуда он взялся. Кажется, он заезжал в  круглосуточный магазин, в который мы зашли с Дженни. Я не знаю, что он делал в том районе, но было понятно, что он не бывает там часто. Там, где живет Дженни, не место таким, как он. Чонин просто стоял рядом с Ким, но я подумала, что он ее домогается. Он не выглядел как бандит или насильник, наоборот – очень презентабельно и привлекательно. Наверное, если меня спросят, испытывала ли я любовь с первого взгляда, то я точно смогу сказать, что да. Мне было понятно сразу, что этот человек не уйдет из моего сердца так просто, как в него влез. Вот только я не рассчитывала, что мы снова встретимся. Второй раз был в больнице, когда я болела пневмонией. Его сестра лежала в той же больницы, и он пришел ее навестить. Тогда Дженни была уже в трезвом состоянии, поэтому смогла на светлую голову оценить Чонина, который уже к тому времени заинтересовался ей. У них все закрутилось, завертелось. Дженни его постоянно отталкивала, а Ким, наоборот, постоянно пытался к ней найти подход. Я же все это время оставалась в стороне, хотя с каждым днем понимала, что мои чувства к нему крепче день ото дня. Потом произошел случай, в котором Чонин принял активное участие, после чего Дженни растаяла и решила в знак благодарности ответить на его чувства. Все произошло так быстро, что уже сегодня мы ездили выбирать ей свадебное платье, а я буду подругой невесты, - мой рассказ получился сумбурным, непонятным и даже размытым. Наверное, мама ничего не поняла, но продолжала слушать. - Он сделал что-то плохое, чтобы получить расположение твоей подруги? – уточнила она, пока я пыталась вспомнить, что именно я сказала об этом. - Да, он подстроил случай, в котором ей мог помочь только он, поэтому Дженни чувствовала себя должной перед ним, - мы снова замолчали, пока я сжимала в руке салфетку, которая уже превратилась в кашу из-за слез и того, что я постоянно ее мяла в руках. - А она об этом знает? – мне стало неловко, потому что я не подруга для Денни, раз выгораживаю ее жениха и его плохие поступки только потому, что у меня есть к нему чувства. - Нет, я не говорила ей об этом, - мне на миг стало стыдно, потому что если бы я сказала об этом Дженни, что было бы тогда? Они бы поругались, и их отношения стали бы хуже? Чонин возненавидел бы меня? Возможно ли то, что он бы больше никогда не появился в моей жизни? И вообще, почему я молчала тогда? – я не знаю, почему я молчала и продолжаю это делать. Сложилось бы все по-другому, если бы я тогда рассказала Дженни? На этот вопрос мама мне ничего не ответила, и я просто решила, что она посчитала меня плохой подругой, а мой поступок – предательством. Я и сама понимаю, что не правильно поступила, но могла ли я сделать иначе? Наверное, я просто боялась потерять хоть долю того внимания, что получаю от Чонина. Я боялась потерять ту долю неопределенного отношения, которое Ким проявляет ко мне. Мне до сих пор не понятно, что между нами. Мы друзья? Знакомые? Просто люди, которых связывают обстоятельства? Все это непонятно, запутанно и даже странно, потому что я априори не могу иметь что-то общее с таким человеком, как Ким. - Я так понимаю, что пока твоя подруга и этот паренек выясняли свои отношения, невольно втягивая тебя в это, ты влюбилась? – то, что только что сказала мама, просто отлично описывает данную ситуацию. - Я не просто влюбилась. И они не просто невольно меня втягивали, - возмущенно поднялась с маминого плеча я, поворачиваясь к ней заплаканным лицом, - Чонин не такой наивный и безобидный, как ты думаешь. Он куда более хитрый, умный и расчетливый. Он не просто невольно втягивал меня в их разборки и отношения. Он пользовался мной: моим слабым характером, моей близкой дружбой с Дженни, моим умением слушать и понимать. Он воспользовался мной в полной мере, чтобы добиться желаемого, - это все было сказано на одном дыхании, поэтому, когда я договорила, мне ничего не оставалось, как обессиленно опустить голову, будто она резко потяжелела. - Я правда не знаю, почему люблю его таким. Не знаю, почему мне нравятся все его стороны, не важно, они хорошие или плохие. Эта фраза была сказана от чистого сердца. Я, правда, не понимаю, почему даже зная о том, сколько всего он плохого сделала перед тем, как добиться мою подругу, я все еще пытаюсь найти ему оправдания. Я не знаю, почему все еще готова заступиться за него перед мамой в любую минуту, пусть она только скажет мне что-то про него плохое. Это неправильно и ненормально. Но именно это и заставляет меня любить его. Меня заставляет его любить то чувство, что я готова сделать что угодно для человека, который этого не заслуживает, потому что где-то в глубине души я знаю, что он может делать не только что-то плохое, но и что-то хорошее.  Те моменты, когда Чонин особенно добродушен с моим братом; те моменты, в которые он проявляет заботу о своих близких – это все не идет ни в какое сравнение с тем, что делает он плохого. - Знаешь, что я думаю на счет всей этой ситуации? – я быстро приняла более удобное положение, потому что для этого всего и планировался этот разговор. Я хотела знать мамино мнение. Мне важно знать, что она думает об этом, - Тебе еще не раз придётся плакать из-за этого парня. Он сделает еще много разных плохих вещей, даже если он уже добился Дженни. В конце концов, он просто разобьет тебе сердце, - я знала, что она скажет что-то подобное. - Я знаю, - к горлу снова подступили слезы, - я знаю, потому что он уже это сделал, - мама тяжело вздохнула и притянула меня к себе, крепко обнимая. В какой-то мере мне стало легче, потому что я, наконец, поделилась с кем-то этим. Теперь я не одна, кто носит этот груз на себе. Теперь я могу не прятать от мамы свои чувства. *** Не знаю, могу ли я сказать, что я очень ждала, когда наступит тот момент, когда начнутся мои последние недели в университете. Я знала, что мне будет трудно, но чтобы настолько - оставалось только представлять. Меня пугали контрольные в школе, в университете я волновалась во время сессий и зачетов, но когда я, наконец, поняла, что вышла почти на "финишную прямую", где-то внутри меня закрадывалась неуверенность в собственных силах и знаниях. Я готовилась днями и ночами, читала десятки книг, перерыла кучу своих конспектов, и все еще была не уверенна в себе. Это как идти к врачу на обследование, боясь, что найдут что-нибудь. Ты, вроде, знаешь, что у тебя ничего нет, но какой-то единственный таракан сидит в твоем мозгу и напоминает, что ты можешь чего-то, да не знать. Мама, которая волновалась не меньше меня, постоянно повторяла мне, что я умная и обязательно справлюсь. Постоянно повторяла, что я хорошо знаю свое дело, поэтому мне не стоит ничего бояться, но это мало помогало. Брат же мало что понимал, поэтому его почти не волновало то, что его страшая сестра почти не спала ночами, читая книги, листая исписанные тетради и смотря документальные фильмы. У меня было немного времени, чтобы подготовиться еще отчасти из-за того, что я в одно время отдала всю себя работе в офисе. Я слишком сильно зациклилась только на том, что должна показать себя только с хорошей стороны на стожелровке и выложиться по полной, хотя должна была в первую очередь думать об экзаменах. Первый свой экзамен я написала не так, как сама того ожидала. Очень много волновалась и постоянно терялась в собственных мыслях. Путала термины, сбивалась со счета, писала не те слова и не те значения. В голове все смешалось, но к концу мне все же удалось собраться с мыслями и выжать из себя по максимуму. Сразу после экзамена я вышла в коридор и посто расплакалась. Эмоциональное состояние было настолько истощено, что я даже подумала, что оставшиеся экзамены и защиту диплома просто не переживу. Но, к моему большому счастью, я все же смогла совладать с собой и справиться со всем остальным. Перед защитой диплома я заставила себя нормально поесть (наверное, первый раз за несколько дней) и даже выпить успокоительное. Сегодня мне нервничать было нельзя, потому что от психологического состояния целиком и полностью зависило мое выступление. Около двери аудитории, где нам предстояло защитить свой проект, я столкнулась с Дженни и Чонином. Парень поддерживал девушку словами, что могут уверить человека в его успехе, даже если ты вообще не дружишь с успехом. В нашем случае Дженни вообще не дружила с экономикой, которую, к большому чуду и удивлению, смогла изучить на протяжении четырёх лет, да еще и получить за это диплом. - Рада видеть вас, - неуверенно попреветствовала я друзей, останавливаясь рядом с ними. Пара сразу же обратила на меня свое внимание. - Мы тоже, - не сразу, но все же ответил Ким. - Слушай, забыла тебя совсем спросить, - начала Дженни, и ее воодущевоенный голос меня поразил. После той встречи в свадебном салоне я думала, что она затаила на меня обиду, потому что все это время, до сегодняшнего дня, она почти со мной не разговаривала, и даже могла игнорировать, - В конце этой недели, ну, после всей этой ерунды с защитой и экзаменами, будет выпуская вечеринка. Ты же будешь? На самом деле, я не задумывалась об этом, потому что мои мысли на 99% состояли из мыслей о том, как бы сделать все, что от меня зависит для отличной сдачи всех своих экзаменов. Казалось, что чуть позже меня будет просто тошнить даже о мысли о том, что когда-то я так сильно об этом беспокоилась. Наверное, в жизни я сильнее буду переживать только за своего ребенка. - Я не думала еще об этом, - честно признаюсь я, пытаясь разглядеть в списке людей свое имя. Оказалась я где-то посередине, Дженни была чуть выше меня. - Ну да, о чем это я вообще? - с нескрываемой издевкой и сарказмом выдала подруга, снова повисая на шеи своего жениха. Больше я не могла находиться рядом с ними и, чтобы не наблюдать их воркавания, просто отошла к стульям, что предварительно поставили для ожидающих своей очереди. Очередь стала двигаться, и когда Дженни скрылась за дверью аудитории, Чонин тихонько приблизился ко мне. - Буду рад видеть тебя на вечере вчесть вашего выпуска, - я вздрогнула от неожиданности, но быстро пришла в себя.  - Что ты имеешь в виду? - мои руки слабо дрожали, а Чонин, находившийся в метре от меня, только сильнее усугублял мое состояние. - Я устраиваю вечеринку в частном клубе для Дженни и ее одногруппников в честь вашего выпуска. Конечно, я хотел посидеть со своей невестой в ресторане, но ты же знаешь, что Дженни - любительница шумных посиделок, - я утвердительно покачала головой, словно балванчик. Казалось, будто я вроде и соглашаюсь с Чонином на счет Дженни, а может и просто согласилась прийти. -  Я подумаю чуть позже об этом, - пообещала я, проверяя на часах время. Каждому студенту давалось 15- 20 минут на выступление, а меня должны были пригласить только через час. Времени, чтобы понервничать, у меня было еще достаточно. - Держи, - передо мной возникла рука Кима с протянутой маленькой шоколадкой с орехом. Именно такая, как я люблю, - тебе стоит повысить сахар в крови, иначе грхнешься в обморок еще до того, как войдёшь в аудиторию, - объяснил парень, - Вон, все лицо бледное, - его рука мягко и только самыми подушечками каснулась моей щеки, но этого хватило для того, чтобы по телу прошлось просто невероятное количество мурашек огромного размера. Такого, что можно было принять их за шипы. - Я все, - почти из ниоткуда появилась подруга, заставляя Чонина резко отдернуть руку от моего лица. - Тогда, мы пойдем, - сразу же ретировался Ким, - удачи, - а сразу после подхватил свою невесту за руку и потащил куда-то по коридору, провожаемый множеством девичьих взглядов. И мой тоже не стал исключением. *** Защита диплома прошла удачно, если не считать пары раз, когда я заикнулась, случайным образом воскрешая в своей памяти то самое лёгкое и нежное касание пальцев Чонина на своей коже. Такое лёгкое. Такое приятное. И такое запретное. Именно запретное, потому что он не должен касаться других девушек. Не должен вообще обращать внимание ни на кого, кроме Дженни. Он должен смотреть на нее. Но почему-то продолжает 1 процент от всего его внимания уделять мне. Остальные 99 принадлежат Дженни. Так кажется мне.