Догонялки

      Габи краснеет до ушей, но продолжает испытывающе смотреть на Грайса, нависая над ним. Ее руки покалывает, словно прошибает разрядами тока, когда она приближает их к не менее смущенному Фалько.       Кто бы мог подумать, что случайно брошенное ею в порыве игры «Если выиграешь, я тебя поцелую» приведет к такой неловкой ситуации. Кто бы мог подумать, что Фалько, к удивлению, даже не упорствуя, опередит всесильную Габи, а сама она придет к финишу второй. Воля случая или же ее воля?       Как бы то ни было, сил думать об этом больше, чем несколько мгновений, Браун не находила. Ее сердце билось настолько гулко, что хотелось вдоволь наполнить легкие воздухом, взять передышку, а лучше — реванш. Пробежать десять да хоть сотню раз эту произвольную дистанцию от дома до большого дуба в лесу определенно намного проще, чем приблизиться губами к лицу Фалько.       Но собственный пульс, отдающийся звоном в ушах, напоминает, что пару минут назад она проиграла в гонке, а собственное упрямство, которое ранее двигало ее к великой цели заполучения силы титана, сыграло с ней злую шутку, привело в такое положение; что еще минуту назад она громко ругалась на друга, винила в жульничестве, пока его лицо, зардевшееся то ли от быстрого бега, то ли от чего-то еще, не напомнило о глупом обещании, вогнало ее в такую же краску.       Теперь она переминается с ноги на ногу на поваленном дереве, на которое забралась (почему-то показалось, что ей стоит быть немного выше Фалько сейчас), держится за его плечи и тягуче медленно сокращает расстояние между ними.       Лучи июльского солнца редко пробиваются сквозь кроны деревьев, освещают пылинки, летающие повсюду, запутывающиеся в светлой макушке напротив. Габи это кажется милым и совсем немного волшебным.       Хрупкую тишину перебивает Фалько.       — Габи, если ты не…       Он достаточно внимательный, чтобы прочувствовать смятение далеко не робкой Браун. Его слова ничуть ее не останавливают, наоборот, наперекор неуверенности, она доказывает честность своих обещаний.       Габи опускает взгляд и осторожно целует Фалько в щеку. Она стремительно остраняется, сталкивается с взглядом напротив и лишь через некоторое время вспоминает о том, что ее руки до сих пор лежат на плечах Грайса.       Лицо Фалько, до последнего не верившего в происходящее, горит; свежий лесной ветер так и не помогает прийти ему в чувства. Не находя в себе силы посмотреть на Габи даже мельком, он отводит смущенный взгляд в сторону, пытается собраться с мыслями, чтобы сказать что-то важное.       Браун же поглядывает на него исподлобья, и, заметив отстраненность, пользуется моментом. Она ловко спрыгивает с упавшего дерева и стремительно убегает в сторону дома.       — Попробуй догони, — говорит она другу и заливается смехом, поражаясь своей сообразительности. Побег в данной ситуации кажется ей лучшим вариантом: это реванш, и способ отвлечься от волнующих чувств, и возможность избежать смущения перед Фалько.       Смысл слов, сказанных Габи, доходит до Грайса нескоро, а после он, несколько мешкаясь, бросается за ней вслед. За это время девочка успевает убежать достаточно далеко, но не настолько, чтобы не услышать следующих слов:       — Если ты прибежишь первой, — заикаясь, кричит Фалько, — я-я тебя поцелую!       Донесшаяся до Габи фраза резко останавливает ее, вместе с тем руша, казалось бы, гениальный план мести.       Дорога домой в тот день кажется непривычно долгой.