Она предпочитает красное

      Сегодня в баре было довольно шумно, и это несмотря на то, что данное заведение располагалось на окраине Нью-Йорка. Казалось, что добрая половина населения района собралась именно здесь. Как пойманные мухи, плотно засевшие в маленькой, стеклянной банке.       В помещении негромко играла расслабляющая музыка, чем-то отдаленно напоминающая блюз. Он поэтому и заприметил этот бар — здесь было тихо и уютно, но именно сегодня еле слышимую музыку заглушали громкие оживленные разговоры. Мужчины курили сигары, и клубы испускаемого дыма затуманивали помещение, чьи-то выпущенные дымные кольца одиноко витали под потолком, а девушки развлекались новыми свежими сплетнями о знаменитостях и последних тенденциях моды. В воздухе застыл черствый запах курева вперемешку с алкоголем и чьими-то навязчивыми духами. Становилось жарко и душно.       Он занял самый крайний и неприметный столик у стены справа. Взгляды, направленные в его сторону, подолгу на нем не задерживались, гораздо интереснее посетителям было рассматривать варьирующих между столиками официанток.       Экипировка под обычного человека делала свое волшебное дело. Перчатки, хоть и местами были порваны, все же маскировали трехпалые руки, кожаный плащ с высоким воротником, не позволяющий разглядеть лицо, и кепи, спущенная почти что на глаза, скрывали настоящую сущность незнакомца.       Сегодня он в который раз сорвался. Опять эти невозможные до ужаса и тошнотворные ссоры, что уже комом стояли поперек горла. «Чёртов лидер!» — подумал он, перекатывая в зубах зубочистку. Его раздражало, что тот был слишком правильным, слишком заботливым братом для всех них. Раньше Леонардо мог остановить самого вспыльчивого из черепах одним лишь жестом. Но не в последнее время. Рафаэль стал бунтовать, защищать свои интересы, ведь лидерская опека стала больше, контроль удвоился, и это бесило темперамента еще сильней. Каждый раз во время вылазок по ночному городу тот контролировал их, сковывал действия темперамента, мешал поступить так, как ему хотелось и как он считал правильным, не давая свободу действиям, не разрешая как следует выпустить пар на всяких негодяях.       Чёрт, как же его это бесит!       Руки, что покоились все это время на столике, сжались в кулаки, отчего побледнели костяшки, а темный бинт, просвечивающийся из-под перчаток, натянулся сильнее.       Не сойдясь во мнении во время недавней вылазки, лидером и красная голова снова устроили стычку, и никто в ней не хотел уступать. Их частые ссоры Донателло и Микеланджело сравнивали со стеной, говоря, что с каждым новым разом та разрасталась все больше. И он не мог не согласиться с ними, и это его еще больше приводило в бешенство. Ему нужно было срочно развеяться, забыться на время. В такие моменты ему помогал алкоголь и местные бары. Высказав многое за сегодняшний вечер лидеру и рявкнув на случайно подвернувшегося Майки, наплевав на запреты, темперамент покинул убежище, бросив брату на последок сухое: «Отвали».       — Добрый вечер, — нагло прервав его мысли и вернув в реальность, проговорила подошедшая девушка, отчего красной голове захотелось посмотреть, кто вывел его из транса. Перед ним стояла миловидная блондинка, одетая в чёрную короткую форму, украшенную белым кружевным фартуком. Она бегло осмотрела посетителя, затем вернулась к его янтарно-желтым глазам и протянула помятое меню. — Что будете заказывать?       — Принесите виски, — темперамент отмахнулся от меню, — чем быстрее, тем лучше.       — Простите, но в нашем заведении нет данного напитка, — с наигранной улыбкой вежливо ответила официантка, поправляя белые локоны. — Может, хотите ром или текилу?       — Мне нужен виски, мисс, — раздраженно ответил темперамент, нервно куснув зубочистку и про себя заметив, что в прошлый раз официантка была смышленее. — Заплачу двойную сумму, если найдёте мне хоть одну бутылку, — и в знак доказательства своих слов, мастер сай молниеносно вложил несколько крупных купюр в помятое меню.       От увиденной суммы девушка оживилась, глаза ее сверкнули каким-то странным блеском. На минуту ему показалось, что она даже не заметила странности его руки в перчатке. «Оно и к лучшему, — подумал про себя темперамент. — Меньше шума эта сучка сможет навести».       — Хорошо, но Вам придется немного подождать, и…       — Не тороплюсь, — не дав договорить блондинке, бросил Рафаэль так резко, что девушка лишь скомканно улыбнулась, кивнула и поспешила молча удалиться под его долгим и пронзительным взглядом янтарных глаз.       Как только официантка скрылась где-то за дверью в кухне, темперамент откинулся на спинку мягкого кожаного дивана, вальяжно раскинул руки по обе стороны от себя, крутя в зубах зубочистку и оглядывая зал.       Черепаха недовольно фыркнул. Наличие шумных компаний раздражало. Они мешали ему расслабиться своими глупыми громкими разговорами, девичьим заливистым смехом. Он мог сравнить их с жужжащим и назойливым роем пчел, а через некоторое время и вовсе понял, что люди его раздражают еще больше, чем сегодняшняя перепалка с Леонардо. Хрустнув шейными позвонками и запрокинув голову, он оскалился, прикрывая глаза. Ведь выбрал специально место на окраине. Так какого хера их припёрлось сюда так много?!       Из глубоких раздумий, в которые он неожиданно для себя погрузился, его вывела резкая темнота. В ту же секунду замолкла музыка, и народ в баре тоже поутих. Через мгновение зал наполнился пикантной, приглушенной и сексуальной музыкой. Пришлось невольно открыть глаза и проверить обстановку. В баре начали свистеть, несмело хлопать, а кто-то слишком бойкий и, видимо, слишком пьяный, громко отвесил пошлую шуточку. Девушки, сидящие левее Рафаэля за высоким столиком на барных табуретах, завистливо зашептались. Из-за темноты Рафаэль не смог определить, кому же были адресованы все эти знаки внимания, ведь все прожектора, что были в баре, нацелились в центр заполненной дымом сцены с красным занавесом.       — Не хватало еще клоуна здесь, — буркнул обладатель сай, буравя взглядом сцену и сморщив лоб под красной банданой.       Но вместо клоуна под пикантную музыку медленно разъехались в стороны занавеси, подставляя под взоры десятков глаз эффектную девушку. Рыжие, пышные локоны ниспадали волной на плечи и скрывали часть лица, яркий вечерний макияж, родинка на правой щеке добавляли образу сексуальности. Пухлые губы, накрашенные алой помадой, невольно приковывали к себе взгляд. Девушка была в нахально длинном красном облегающем платье, украшенном миллионным количеством блёсток. «Цвет свежепролитой крови», — тут же пронеслось у черепахи в голове. Платье очень хорошо подчеркивало шикарную фигуру девушки, округлые бедра и сочную грудь, выглядывающую из тугого корсета. Дерзкий вырез справа от низа подола до самого бедра демонстрировал стройную ножку в кружевном чулке. Завершали образ незнакомки длинные фиолетовые перчатки, сделанные из латекса.       Под единый вздох упоения, в особенности мужчин, она начала двигаться неспешно к краю сцены, плавно покачивая бедрами. Казалось, она не шла, а плыла, и музыка сама подстраивалась под такт ее красивых движений. У темперамента пронеслась мысль, что бесшумно передвигаться ей не мешали даже длинные шпильки; она, словно гибкая кошка, обходила и уворачивалась от протянутых к ней рук, и от безысходности пару раз пинула ими особо назойливых мужчин, мечтающих прикоснуться к ее бедрам. Понять их было можно, ведь такая девушка могла привидиться только в смелых фантазиях. Охрана, выработавшая алгоритм свои действий за много лет, легко оттаскивала пьяных нахалов подальше от сцены, а особо отчаянных — на улицу.       «Кто же она такая?» — внезапно пронеслось в голове у черепахи, неотрывно следящего за незнакомкой. Мимо него охранники поволокли еще одного сопротивляющегося фаната. Девушка в красном явно была королевой этого вечера, хоть он и не знал, кто она такая.       В этот момент красотка дошла до края сцены и обхватила микрофонную стойку, медленно начав поднимать руку вверх таким жестом, в котором некоторые могли бы смело заподозрить двусмысленность, пока не остановила ее на самом микрофоне. Девушка томно выдохнула в него. От этого зрелища темперамент сам шумно выдохнул и сглотнул непрошенный ком в горле, продолжив наблюдать за незнакомкой, скользить глазами по ее фигуре. Та в свою очередь запела приятным, бархатисто-низким голосом.       You had plenty of money in 1992.       You let other women make a fool of you.       Why don't you do right,       Like some other men do? *       Её невозможно было не слушать. Её шарм и сексуальность притягивали взгляд, а прекрасный голос манил как магнит, заставляя растворяться в этом завораживающем блестяще-красном образе. Взгляд красотки будто проникал в душу мутанта и всех сидящих в баре, переворачивал все внутри. Сегодня точно никто не останется равнодушным.       — Ваш виски, — разрезая вязкую тишину, подала голос официантка. Она все так же фальшиво улыбалась, ставя бутылку на стол. — Надеюсь, вы не утомились ждать.       — Вы как раз кстати, спасибо, — нехотя оторвавшись от созерцания незнакомки, проговорил темперамент, открыв бутыль и плеснув напиток себе в стакан. — Кто она?       Блондинка посмотрела на сцену, задержала оценивающий взгляд на выступающей девушке, и поспешила ответить, усмехнувшись при этом.       — Разве вы не знаете? — блондинка посмотрела на выпившего темперамента. — Это известная певица, она подписала контракт с нашим директором и теперь несколько дней будет здесь выступать.       — Я подобную хрень никогда не слушал, но сейчас понимаю, что пора пересмотреть свои предпочтения в музыке, — отпив еще немного спиртного, глухо проговорил мутант, видя, как рассмеялась на его колкую фразу официантка. — Как ее зовут?       — Джессика, — блондинка посмотрела на сцену с некой завистью и вздохнула. — Это Джессика Рэббит, и ей повезло, смотрите, сколько внимания она к себе приковала, роковая красотка.       И правда, в этот вечер Джессика действительно была настоящей звездой, на нее были устремлены все взгляды, и обладатель красной банданы понял, почему сегодня в баре так много народа. Но он не пожалел, что пришел именно сюда. Джессика разгоняла кровь не хуже алкоголя, затуманивала мозг своим пением, отчего взгляд начинал мутнеть, а картинка двигаться рывками, превращая силуэт девушки в блестящее красное пятно.       Рафаэль не заметил, как ушла официантка, оставив его одного. Не заметил, как мысли о сегодняшнем инциденте с братом улетучились, уступая место Джессике и ее неземной красоте. «Последствия алкоголя», — подумал он и поспешил прогнать ее образ из головы, заполняя горячительной жидкостью пузатый стакан. Осушив и его, налил еще. Темперамент думал забыть вообще обо всем на свете, но теперь это было не легко.       Выступление Джессики вызвало настоящий ажиотаж. Отвлекшись от очередной порции алкоголя, Рафаэль стал замечать, что охрана уже не справлялась с подвыпившей публикой, жаждавшей прикоснуться к богине в красном, что посетители стали двигаться ближе к сцене, что становилось шумно и начиналась буквально давка. Не успел темперамент подумать о том, как было бы хорошо, если бы началась заварушка и пришлось помочь непутевым секьюрити, как песня оборвалась, а Джессика поклонилась под оглушительные аплодисменты и свист, собираясь покинуть сцену. Именно в этот момент к ней на сцену влетел пьяный амбал, падая прямо к ногам рыжей красавицы.       Охране не давали приблизиться к сцене другие посетители, не менее пьяные от алкоголя и опьяненные выступлением Джессики. Раздались чьи-то крики и возгласы, девушки, зажатые в толпе, завизжали. Кто-то поспешил покинуть бар.       Но только не он.       Поняв, что уже нет смысла сидеть в тени и нужно помочь красотке в красном, темперамент встал из-за стола и в несколько прыжков оказался на сцене. Отодрав мужчину от пола и приподняв его на уровень своего лица за воротник куртки, Рафаэль зло рыкнул на него: «Ты, однако, задержался здесь, приятель», и, не обращая внимание на мольбы о пощаде и просьбам отпустить, с огромной силой швырнул бедолагу в сторону выхода. Раздался грохот. Амбала, попытавшегося встать с пола, подхватило толпой у двери, и он оказался вынесенным на улицу потоком людей, не желающих участвовать в заварушке.       Пока охрана разбиралась с остальными, красная голова, заводя девушку себе за спину, начал прикрывать ее, доводя до кулис. Краем глаза он увидел в ее взгляде испуг, но вскоре она начала рассматривать своего спасителя, и испуг сменился удивлением. «Лишь бы не заметила, что я отличаюсь от них», — подумал мастер сай. Но девушка наоборот, казалось, хотела его остановить, поблагодарить, только было поздно — бунтарь, убедившись, что Джессика в безопасности, поспешил скорей исчезнуть. Рафаэль боялся, что она увидит, кто он на самом деле. Раскрыв себя, он бы подверг риску и братьев.       Темперамент незаметно вернулся к своему столику и как ни в чем не бывало стал допивать свой виски под пьяные крики выводимых из помещения посетителей. А ведь он просто хотел расслабиться в этот вечер…       Вскоре бар опустел. За столиками остались лишь перебравшие алкоголь мужчины, устроившие себе лежбище прямо на столах и кое-кто из завсегдатаев. Засновали официантки, убирая последствия недавнего хаоса.       — Приношу глубочайшие извинения, но по сложившимся обстоятельствам мы вынуждены закрыться, — сообщила Рафаэлю знакомая официантка. — Не могли бы Вы покинуть наше заведение?       — Мне осталось два глотка максимум, я обещаю, что уберусь отсюда быстрее, чем ваши работники закончат разбирать весь этот хлам и выведут оставшихся клиентов, — отозвался бунтарь и откинулся на спинку дивана. — Мне будет простительно, если Вы подождёте, пока я допью свой напиток? — сверкнув янтарными глазами в приглушённом свете бара, тихо проговорил бунтарь, ухмыльнулся затем, обнажая глубокий шрам над верхней губой.       — Простите, но мы вынуждены отказать Вам, — забирая бутылку со стола Рафаэля, храбро сказала девушка. Ее явно начинало раздражать упрямство посетителя. Хотелось послать самоуверенного нахала куда подальше. Все же вспомнив, что находится на работе, блондинка взяла верх над эмоциями и продолжила зазубренной скороговоркой: — К сожалению, наш бар закрывается именно сейчас, и вы должны уйти, пока я не позвала охрану.       — Вот как? — вскинув лысые брови под красной банданой, что скрывалась за кепи, удивился бунтарь. — Но я ведь не виноват, что пришел в ваше заведение, а у вас тут такая херня творится, — он осушил еще один стакан. — Слушайте, мисс, — не разрывая зрительный контакт, сказал бунтарь, — отдайте мне мое пойло, и разойдёмся по-хорошему, иначе, — он резко подался вперед, положив руки на стол и будто нависая над маленькой фигуркой официантки, отчего та вздрогнула. Он понизил тон, угрожающе продолжив: — с вашей охраной произойдет то же самое, что и с тем мудаком, которого я вышвырнул минутами ранее отсюда.       В знак доказательства своих слов, он как бы невзначай с силой похрустел костяшками пальцев. Официантка бросила быстрый взгляд на заметную вмятину в стене около входа, куда минутами ранее «приземлился» благодаря Рафаэлю громоздкий мужчина. Потом перевела взгляд обратно на бунтаря и нервно выдохнула. В его проницательных глазах читалось больше, чем это было возможно, и официантка поняла, что ему не хватает только одного слова, чтобы сорваться и накинуться на охранников, круша и так уже изрядно пострадавшее помещение.       Он видел, как меняется ее лицо, нет, как пробегает множество эмоций: испуг, недоумение, гнев, раздражение. Как наконец-то стерлась ее натянутая и фальшивая улыбка. С минуту она неотрывно смотрела уже на распаленные, как золото, янтарные глаза, а после, проиграв битву взглядов, поставила обратно бутылку на стол, развернулась на каблуках и поспешила удалиться дергающейся походкой, по дороге запинаясь о разбитые бутылки и бокалы.       «Умная девочка оказалась, — подумал про себя мутант, смотря вслед официантке, понимая, что от алкоголя он немного перегнул палку в разговоре с ней. — К чёрту, — заключил он, наливая новую порцию виски. — В следующий раз извинюсь. Принесу ей конфеты или что там девчонки обычно любят? Ёжиков?» Улыбнувшись своим бредовым и хмельным идеям в голове, темперамент осушил еще один стакан с алкоголем, который приятно обжег горло. «Но это потом, сейчас нужно просто расслабиться».       Прикрыв глаза и опустив голову на руки, бунтарь снова начал прокручивать в голове семейную стычку. Опять его начали одолевать непрошенные мысли о стычке с лидером. Опять с утра будет все, как и всегда: расспросы, поучительные беседы, возможно, хаши от отца. От последнего мутанта передернуло. «Если Майки не скажет сенсею, то все будет хорошо, иначе нужно будет и Майки зад надрать». Все будет как всегда. Но не сейчас.       Посиделки и вечера в различных барах расслабляли его и дарили на время иллюзию свободы от долга и правил, помогая жить дальше.       Где-то вдалеке послышался звонкий стук каблучков. Звук усиливался, приближался к тому месту, где сидел мутант. Кто-то подошел и застыл в метре от его одинокого столика. Бунтарь почувствовал, что этот кто-то прожигал его массивную фигуру внимательным взглядом, но приподнимать голову и смотреть на собеседника не стал. Втянул запах в легкие. В ноздри резко ударил аромат пьянящих женских духов с примесью алкоголя и сигарет. Что-то в воздухе витало еще, но как бы ни старался темперамент уловить другие запахи, ему это сделать не удалось.       — Свободно? — над ухом раздался нежный голос. Бунтарь тут же поднял голову и застыл, рассматривая собеседницу. Перед ним стояла она — высокая, стройная, в алом платье. Рыжие локоны по-прежнему скрывали часть ее лица. Блестящий взгляд и загадочная полуулыбка.       — Свободно ли? — усмехнулся мутант, проигнорировав вопрос девушки, бегло скользя взглядом по хорошей фигуре и дорогой блестящей ткани. — Вы здесь видите кого-то еще?       Она усмехнулась, аккуратно присаживаясь на свободный стул, неспешно перекинув ногу на ногу. Достав сигарету из золотого портсигара, поспешила вставить в мундштук, закурила, делая глубокий вдох в легкие, немного задержав внутри, а после пуская маленькие кольца дыма в сторону, но Рафаэль все равно учуял запах корицы. Черепаха бросил взгляд на изящную ручку в латексных перчатках — на безымянном пальце левой руки сияло, несмотря на приглушенный свет, дорогое кольцо с бриллиантом. Джессика загадочно посмотрела на бунтаря, кивая на портсигар.       — Не желаете?       — Подобным не болею, — глубоким хриплым басом отказался темперамент, отпивая виски и, вновь закусив между зубами зубочистку, поспешил спросить: — Неужели такая прекрасная особа пришла составить мне компанию в этот вечер?       Рыжеволосая звонко рассмеялась, казалось, будто темперамент сказал какую-то чушь или глупость. Не докурив и половины, она затушила сигарету о пепельницу, смахнула с платья невидимую пыль.       — Чтобы выпивать в компании, я предпочитаю вино, красное, — полные губы расплылись в довольной улыбке, взгляд был прикован к его глазам. Томно вздохнув, она пояснила: — Я пришла поблагодарить.       — Вашим друзьям нужно быть более внимательными, чтобы охранять такой бриллиант, — он окинул ее взглядом как бы между прочим. — Вас нельзя не заметить в таком-то платье.       — Это прекрасно, не правда ли? — проследив за его взглядом, спросила рыжеволосая, добавляя в свой голос немного хрипотцы, делая его еще сексуальнее. — Это дает некий эффект, ведь люди любят все сверкающее и особенно дорогое.       Она прикрыла глаза, словно была утомлена всем этим вниманием к своей персоне, всем своим видом показывая, что не виновата в своей красоте, в том, что притягивает взгляды. Это ее жизнь, она зарабатывает этим, и людям нравятся ее выступления.       — Все ведутся на оболочку, не желая разобраться, каким полнейшим дерьмом на самом деле может оказаться человек, — резко заключил темперамент. От его прямолинейности девушка приоткрыла глаза шире, поднимая брови вверх, удивляясь его дерзости. — Люди никогда не смотрят глубже, не заглядывают в душу.       — Разве вы не человек? — усмехнулась Джессика, прикрывая улыбку перчаткой. Ее вопрос позабавил ее саму, но только не темперамента. Незаметно для нее, он вздрогнул, закусил зубочистку в зубах с такой силой, что, казалось, она вот-вот сломается. Он не должен выдать себя.       Успокоив внутри бурю эмоций, темперамент криво усмехнулся и снова потянулся к стакану. «Она не заметит, нет», — подумал про себя мастер сай, понимая, что темнота помещения помогает ему в этом.       — Я искала Вас по всему бару, думала, Вы ушли, — бархатным голосом с едва слышным придыханием неспешно продолжила она.       — Искали? — искренне удивился Рафаэль, бросая откровенный взгляд из-под кепи.       — Хотела поблагодарить, — повторила Джессика. — Я не могла так просто это оставить, и… — она немного помедлила, переводя взгляд в сторону, где находилась сцена. — Спасибо, что прикрыл, действительно, мои «друзья» не умеют контролировать процесс, — в разговоре она заключила слово «друзья» в невидимые скобки особой интонацией голоса, показывая, что охранники ей не особо приятны, а потом резко посмотрела на него, перейдя на «ты», отчего темперамент на мгновение растерялся и поддался ее обворожительному шарму.       — Обращайся, красотка, — усмехнулся Рафаэль, приоткрывая рот в хитрой ухмылке.       Казалось, она хочет сказать что-то еще, чего-то, о чем молчала много дней или, быть может, лет, но их беседу прервал уже в какой раз знакомый для бунтаря голос.       — Мисс Джессика, я вижу, Вы нашли своего спасителя, — обращаясь к рыжеволосой, проворковала блондинка, — не могли бы Вы объяснить ему, что наше заведение закрывается, да и сами поспешите уйти. Завтра Вы открываете вечер, не забывайте это. Нам нужно все здесь привести в порядок.       «Настоящая заноза в заднице», — закатывая глаза, подумал Рафаэль, отпивая виски. Чем-то отдаленно блондинка напомнала ему лидера, вероятнее всего, своей дотошностью. Рафаэль хотел уже ответить, но его спутница опередила его. Обращаясь к блондинке, рыжеволосая осведомила ее о том, что они уже уходят и что в этикете нет такого правила, позволяющего перебивать и встревать в разговор других, а затем взглядом проводила назойливую извиняющуюся официантку. Джессика обратила свое внимание к красной бандане и продолжила разговор.       — Мне и правда нужно спешить, хоть мы и мало пообщались, мне было приятно провести время с тобой, — элегатно встав со стула, ответила бунтарю рыжеволосая, в то время как он следил неотрывно за ее грациозными движениями.       — Зови, если будут неприятности, — подмигнул девушке мастер сай. — Выручу твой блестящий «образ» снова. Главное, вовремя дай знать, что ты здесь выступаешь.       Она улыбнулась, по-настоящему, искренне, воспринимая его слова как добрую шутку, а после, поправив волну идеальных волос, вытащила, казалось, из воздуха не менее блестящую, миниатюрную для рук бунтаря карточку, и положила на стол рядом с ним.       — В таком случае, знай, где я остановилась, ведь не только в баре может произойти переполох из-за моего блестящего «образа», — подмигнув, промурлыкала девушка, собираясь уходить, но бросила напоследок: — А лучше, заходи, как будет время, поговорим в более… неформальной обстановке. Мне нравится общаться с теми, кто ведется не только на красивую оболочку. Но не забывай, что я не люблю виски, — взяв бутылку со столика, девушка отпила от содержимого, поставила обратно, поморщилась, вглядываясь в его мощную фигуру, будто прожигая ее глазами. В темноте ее глаза как-то уж слишком ярко и хитро блеснули, и Джессика, выгибая бровь, совсем тихо повторила: — Я предпочитаю красное вино.       Медленной походкой под отдаляющийся звук каблуков она оставила его одного за столиком, растворяясь в полумраке помещения. Рафаэль молча и слегка озадаченно глядел ей вслед. Казалось, это все ему приснилось, все это было лишь сном и никакой Джессики и вовсе не существовало и не существует. Не было никаких рыжих, чертовски привлекательных волос, которые хотелось потрогать на ощупь, не было ярко алого платья, которое так обворожительно смотрелось на ее стройной фигуре, и никаких латексных перчаток, со спрятанными в них изящными пальчиками тоже не было. Возможно, он проснется сейчас в своей комнате, осознает, что опять перебрал в баре и все это — утреннее видение. Все действительно походило на это, но… В воздухе до сих пор витал терпкий запах дорогих духов и сигарет с корицей, а уши будто слышали звонких смех вперемешку с бархатисто притягательным голосом, не говоря о визитке, что лежала на столике рядом с руками бунтаря и манила взять ее.       Придя в себя и махнув головой, Рафаэль взял визитку и покрутил ее в руках, а затем поднес ее к ноздрям. Пахло действительно ее духами, значит, все было по-настоящему. На визитке значился адрес дорогого отеля в Нью-Йорке.       И тут его осенило. Он понял, усмехнулся, и усмешка эта походила больше на оскал зверя. Налив в стакан остатки напитка, он осушил его и бросил пару крупных купюр на столик, спеша скрыться в ночной темноте нью-йоркских улиц. Плохое настроение исчезло, а семейные передряги он оставил на потом. Сейчас же его влекло любопытство. Сегодня он не пойдёт домой, нет. Ему нужно было найти отель и не забыть вино — его ждал неформальный разговор. «Ведь так она сказала?» — спросил сам себя бунтарь, вдыхая ночной запах городских улиц. Ведь осталось столько всего недосказанного, он увидел это по ее проницательному взгляду.       «Она ведь предпочитает красное?» — подумал Рафаэль и таинственно улыбнулся, очередным кувырком проскакивая промежуток между крышами домов. - «Ведь дело не только в вине?»