***
Нагито, ты чëртов психопат!
Ты нездравомыслящий идиот и ублюдок, который прямо сейчас лежит в кровати и смотря в свой совершенно серый потолок, раздумывает, как будешь мучить бедную Чиаки, которая толком ничего плохого и не делала. По ней не было видно, чтобы она даже проявляла романтический интерес к Хинате, геймерша даже хотела вас познакомить.Почему он хочет еë убить?
Да чëрт его знает, он и сам толком не понимал почему. Просто видя геймершу, внутри Комаэды опять всплывало это злосчастное ощущение, от которого всë внутри неприятно содрогалось в смеси с какой-то липкостью и приторностью, будто все органы залиты вязкой карамелью, которая была не на первой стадии своего засахаривания. Хотелось вывернуться наизнанку в попытках избавиться от этой тягучести внутри, но всë тщетно. Даже не видя Нанами, а лишь думая о ней, Нагито хотелось истошно вопить, покрывая еë всеми типами мата. Как же счастливчику не нравился такой вид эмоций, хотелось тех же, что и в присутствии Хаджимэ, тех тëплых, приятно ласкающих душу и сердце ощущений.Ощущений, будто ты не один. Ощущений, будто ты никогда больше не почуствуешь пустоту. Ощущение свободы.
***
Разгуливая по безмолвным улицам, Комаэда придумывал предлог для того, что бы начать разговор с шатеном, который, оказывается, каждый конец учебного дня сидит около фонтана, играя в приставку с уже ненавистной одноклассницей Нагито. Проведя в раздумиях минуты три, исключая самые абсурдные варианты, беловолосый остановился на предложении, мол: «Нанами-сан хотела нас познакомить». Невольно счастливчик вспомнил о геймерше.И опять это чувство...
Опять всë внутри Нагито липнет, опять появилось желание упасть на колени и кричать в агонии. Кулаки Комаэды на рефлекса сжались настолько сильно, что ногтями он прорезал себе же кожу ладони, из которой поспешно заструилась кровь, стекая по сжатым пальцам на асфальт. Почему-то при воспоминании о виде Чиаки и еë притарной улыбочке, внутри счастливчика закипало чувство.Новое чувство.
Обычно люди испытывающие эмоции описывали его одним коротким и чëтким словом.Ярость.
Хотелось рвать и метать. Хотелось бить стены до разбитых и окровавленых костящек и сломаных пальцев. Хотелось рвать глотку в ещё большем порыве крика.Отчаяного крика.
Засовывая руки в карманы своей куртки, Нагито нащупывает ключи, крепко сжимая их в руке, казалось, он сжимал ключи настолько сильно, что на его руке могли появиться новые раны от острой резьбы ключей. Всматриваясь в асфальт безлюдной, тëмной улицы, Комаэду постепенно покидала ясность ума. В голове была пустота, как и в его душе. Мысли были сфокусированы лишь на ярости, которая окутала беловолосого с головой. Нагито почувствовал странное прикосновение к своей ноге. Опустив взгляд, он увидел небольшую кошку, имеющую нежно персиковый окрас шерсти с яркими розоватыми глазками, она тëрлась о ногу Нагито и мурлыкалала.И тут нервы счастливчика сдали...
Резко вытащив из кармана руку с ключами, Комаэда вонзил их кошке в спину, от чего та жалобно зашипела. Вытащив ключи из маленькой спины, беловолосый упал на колени перед лежащей мучующейся кошке и начал наносить ей всë новые и новые удары ключами в живот, пока на месте него уже не оказалось кровавого месиво с вываливающимися органами. Бедное животное перестало дышать ещë с первых двух ударов в живот, но Нагито было мало... Вытащив из еë вспоротого брюха кишки, Комаэда начал душить маленький трупик кошки ими, порой приподнимая на них голову животного и быстро ударяя ей об асфальт, разбивая череп трупа. Глаза начало странно, по новому, щипать, а вскоре в угалках образовались капельки слëз, которые потекли по щекам Нагито, скатываясь на землю. Начиная захлëбываться слезами, продолжая душить труп кошки, он твердил лишь одну фразу множественное количество раз. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Ради Хинаты-куна. Пережав горло кошки настолько сильно, что кишки порвались у счастливчика в руках, он поспешно кинул их возле измученного тельца, лежащего в огромной луже собственной крови, и поднялся обратно на ноги, рассматривая то, что он сотворил с бедным животным, которое ничего плохого ему не сделало, а лишь оказалось не в том месте и не в то время. Пнув остатки кошки на дорогу, надеясь, что люди подумают, что еë задавила машина, Нагито поспешно отправился домой, желая побыстрее отмыть руки, ключи и колени своих джинс от отвратительной розовой крови и ужасного запаха мертвячины.Стыдно ли ему за содеяное? Определëнно нет.
Нагито всегда было плевать на чьи-либо жизни, а тем более на жизни каких-то бездомных, блохастых животных. Тем более он уже переживал смерть любимца, так что для него это не в новинку. Пошатываясь и продолжая сжимать окровавленные ключи в не менее окровавленных руках, в голову Комаэды стали прокрадываться очень жуткие мысли...***