Вторая тень Водопада

Сакура поймала себя на мысли, что раньше в кабинете Хокагэ она чувствовала себя на своём месте. Стоять подле Цунаде, учиться у неё и быть рядом с ней доставляло ей огромное удовольствие и даже какую-то гордость. Она с упоением впитывала каждую секунду, проведённую с ней рядом. Восхищалась её стойкостью и силой. Желала обрести такую же под её чутким наставлением. Сейчас куноичи сидела в кресле напротив стола Сенджу и понимала, что ничего, кроме тёплых воспоминаний, она больше не испытывает. Всё было отдалённо родным. Но лишь отдалённо. С того момента, как она почти была погребена вместе с Какаши в той пещере, минуло четыре дня. За столь короткий промежуток времени успело произойти многое. Как выяснилось на следующий день, Такума разобрался с Кабуто. Причём сделал это в привычной ему манере — жёстко и беспринципно. Он устроил такую кровавую бойню, что вида изувеченного тела Якуши ужаснулись даже самые подготовленные бойцы, когда прибыли на место. Оомори сначала доставил Сакуру домой и оставил её бессознательную под попечительством Хару. Сам же вернулся на место, отнёс Какаши в больницу и рассказал о случившемся Хокагэ. Цунаде была крайне недовольна тем, что Якуши оказался мёртв. В глубине души она, конечно, радовалась, что одной проблемой стало меньше, но допросить обвиняемого и привлечь его к ответственности не представлялось возможным. Оба ключевых фигуранта были мертвы. Когда Сакура очнулась на следующий день, Мацубара был рядом. Как и Такума. Первое, о чём она подумала, открыв глаза, был Хатаке. Товарищи поспешили её успокоить тем, что мужчина всё же остался жив. Пусть и не совсем в здравии. Техника, которую применила Харуно, была удивительная. Она увеличивала проводимость медицинской чакры и была способна запустить регенерационный процесс в организме человека с бешеной скоростью. Но так как она была недостаточно изучена, Сакура не знала, что помимо того, что она смогла вывести яд и исцелить себя и его, она организовала в его теле сумасшедшую перегрузку. Своими действиями она перенапрягла его нейроны, отчего все процессы в организме затормозились и он впал в очень глубокую кому. По оценкам Шизуне, в таком состоянии пациент может пребывать до десяти лет. С одной стороны, Сакура выдохнула, ведь он был жив. А с другой, понимала, что ещё очень долго не представится возможность с ним поговорить. С таким одновременно тоскливым и радостным настроением, она поделилась с друзьями тем, что произошло в той злополучной пещере. Рассказала обо всём, что ей удалось узнать, а также пролила свет на действия Рейджи. В глазах Хару и Такумы она увидела то же самое сожаление, которые было и у неё самой, когда она всё поняла. Но вернуть что-либо назад уже было невозможно. Эту историю в течение следующих нескольких дней ей предстояло повторить ещё несколько раз: сначала перед Цунаде, а затем и перед советом старейшин. Принимали они эту правду скептически. Сложно было закрыть вопрос, осознавая, что некого наказать. Именно поэтому большинство вовлечённых в ситуацию лиц решили найти виноватого. Естественно, им стала Харуно. Протестовать против Такумы было политически рискованно, но против Сакуры — нет. Открытой агрессии никто не показывал. Разве что всё ещё горюющий Иноичи. Остальные же выбирали отмалчивающуюся и избегающую позицию. Не смотря на то, что Харуно вместе с Саске сожгли обе лаборатории, в одной из которых нашли записи Второго с подробными рецептами яда, доверия это не повысило. Несмотря на всю сформировавшуюся в деревне вокруг бывшей ученицы ауру, Цунаде всё же не хотела поддерживать эти настроения. Сегодня девушка пришла к ней, чтобы доложить о завершении всего этого дела и об отбытии делегации обратно в Таки, и Пятая решила поговорить с ней об одной очень важной вещи. — Ты отбываешь вместе с делегацией? — начала женщина, сцепляя руки в замок. Сакура раздумывала над тем, что ответить, разглаживая фиолетовые части рукавов своей церемониальной накидки. — А вы что-то хотели предложить, Цунаде-сан? — Я хотела бы предложить тебе вернуться. Ты всегда была очень важна для меня и для деревни, — честно ответила женщина, вспоминая то, как они разговаривали раньше. Раньше их разговоры носили лёгкий, непринуждённый характер. Сейчас она каждой клеткой своего тела ощущала, что общается с равной себе. В зелёных глазах её ученицы раньше было много энергии и жизни. Сейчас там больше мудрости и спокойствия. Она удивилась, на что способен человек, проживающий свою непростую жизнь. Как он способен меняться, получая жестокие уроки. — Сомневаюсь, что сейчас я здесь такой уж важный элемент, — спокойно и рассудительно ответила Сакура, легко улыбнувшись ситуации. — Ты же знаешь, что Коноха — твой дом. Пусть последние события и были не самыми приятными, я уверена, что всё разрешится со временем, — она помедлила. — К тому же ради неважного элемента прямые приказы Хокагэ не нарушают. Сакура не удивилась. Житейский опыт её наставницы был достаточно большим, чтобы распознать такие очевидные взаимоотношения. К тому же, поступок Хатаке действительно был чем-то из ряда вон выходящим. Он всегда придерживался приказов и никогда их не нарушал. Когда она об этом узнала, она почувствовала, как в груди потеплело, а затем сердце снова замерло от осознания его состояния. — Что вы хотите этим сказать? — Четыре года назад я отпустила тебя, чтобы ты обрела то, что искала. Твой путь вернул тебя в Коноху. Это что-то значит. Возможно, потому что твоё место здесь, с нами. Слова Пятой не были лишены смысла. Сакура и сама не один раз думала о том, почему она снова оказалась тут. Почему этот рок вновь связал её путь именно с Конохой? Сейчас, когда всё осталось позади, она могла ответить себе на этот вопрос. Именно это возращение позволило ей, наконец, поставить точку той войне, которая для всех кончилась много лет назад. Вся та ситуация научила её жить будущим, а не прошлым. Принимать себя и свои чувства, а также принимать решения, необходимые для того, чтобы двигаться вперед. Стоило признать, что если бы не чувства к Какаши, скорее всего, она бы просто окончательно лишилась рассудка. А если он остаётся в Конохе, может, всё должно закончиться именно так? Может быть, она действительно уходила, чтобы вернуться? Сможет ли она, обретя, снова потерять? Причём на этот раз по доброй воле. — Спасибо, Цунаде-сан. Я подумаю над вашими словами. На этом разговор был закончен. Она вышла из кабинета и направилась прямиком в больницу. За всё это время она единственный раз навестила его и Наруто. Оценив их состояние и предписанное лечение, она убедилась, что у неё нет своих замечаний и несколько часов просто просидела рядом с ними. Хатаке разместили в той же палате, что и Наруто. Так было рациональнее использовать пространство для больных с одинаковым лечением. Ей же это упрощало перемещение из одного места в другое. Проходя по городу, она с интересом и трепетом рассматривала цветочные гирлянды, которые украшали город. Они навевали ей воспоминания об Ино, которая организовала эту красоту. Думая о ней, она больше не плакала. Казалось, в её сердце не осталось места горечи и страданию. Вместо них пришла тоска и радостные моменты из их жизни, которые она навсегда оставит в своей памяти. Харуно выбрала не думать о том, что Яманака больше нет. Она выбрала всегда думать о ней с любовью и нежностью. Ведь она как никто заслуживала улыбки при упоминании о ней. Так же, как и Рейджи, чью жертву невозможно было переоценить. Добравшись до госпиталя, она зашла в палату, где лежали два дорогих ей человека. Проверив состояние на приборах, Сакура взяла складной стул и поставила его возле кровати сереброволосого ниндзя. Его лицо было скрыто под простынёй, из-под которой виднелись трубки для подачи кислорода. Глаза его были закрыты, словно он спал. Хотя по сути, так и было. Осторожно убрав прядь волос, упавшую на его лицо, Харуно задумалась, а хочет ли она остаться жить здесь. Без сомнения, мужчина, что лежал перед ней, был этого достоин, как и чувства, которые она к нему испытывала. Эта любовь была настолько большой, что она никогда бы и не подумала, что способна наполняться таким чувством. Она сильно отличалась от того, что было с Саске. С Учиха была, скорее, помешанность и юношеский максимализм. А с ним… Это было другое. Сакура попыталась прикинуть свою жизнь, если она останется здесь. Точнее, вернётся в свой дом. Возможно, они будут с Хатаке. Хотя одно это уже было сложно представить. Возможно, она сможет пережить всеобщее презрение и быть счастливой. Какаши, верный своему долгу, будет пропадать на миссиях, из друзей у неё будет Наруто, Хината и Саске. Последний, скорее всего, рано или поздно покинет деревню, как того и хотел. Сколько он будет скитаться в поисках своего смысла, даже невозможно вообразить. Вполне возможно, он воспользуется моментом, пока Наруто без сознания. Хината сейчас занята принятием титула главы клана, и у неё ещё не скоро будет свободное время. Наруто, когда очнётся, сначала попытается отыскать Саске, а после вернётся сюда и будет строить свою жизнь с Хинатой. В итоге, Сакура будет, вроде, окружена теми, кто ей дорог, и, одновременно, нет. Ради такой жизни она проделала весь этот путь? Ради того, чтобы прозябать в одиночестве, но зная, что её любят? Эта мысль больно уколола её сердце. Она хотела остаться, но гораздо больше она хотела быть счастливой. И если для этого нужно было принять сложное решение, теперь она готова сделать это. Счастье всегда находит дорогу, и когда-нибудь придёт время. Какаши очнётся, и они смогут объясниться друг с другом. Сняв со своей шеи кулон, который подарил ей Хару, она осторожно повесила его на шею Какаши, ещё раз взглянув на его лицо. Когда-то этот кролик увёл её из Конохи. Когда-то он помог ей обрести то, что она искала. Возможно, он поможет и ему обрести то, что ему нужно. Дверь в палату открылась, и в неё вошёл Хару. С тех пор, как он узнал о том, что случилось с Рейджи, жизнерадостности в нём заметно поубавилось. Сейчас он был похож лишь на тень прошлого себя. Харуно смотрела на него и видела себя пару месяцев назад. Она понимала, что ему нужно было время переварить всё это и жить дальше. Но потерять друга для него было слишком сильным ударом. Поднявшись со стула, она подошла к нему. Куноичи заметила, как Хару нервно постукивает пальцем. — Как они? — поинтересовался друг. — Спят, — спокойно ответила она, становясь рядом с ним плечом к плечу. — Удивительно. Ты смогла придумать новую технику, да ещё и спасти ею человека. Ты становишься поистине пугающей, — промелькнувшая в голосе дрожь, была, скорее, игривой, чем вызванной подлинным страхом. Всё же не в характере Мацубара было долго пребывать в подавленном состоянии. Мозг всё равно старался отшучиваться. — Поговорила с Цунаде? — М-хм, — протянула Харуно, скрестив руки на груди. — Предлагала остаться. Периферическим зрением девушка заметила, как напряглись его плечи, а после услышала протяжный выдох. Хару переживал, что подобный разговор с ней заведут. Переживал, потому что с появлением Какаши в её жизни не был уверен, что в тот день, когда нужно будет определиться, она выберет их. Ставя себя на её место, он не смог бы в чём-то обвинить подругу. Любовь — сильное чувство. Этого же опасался и Такума, но всё же он хотел дать ей возможность решать самой. Не склоняя ни к какому выбору. Хару предполагал, что выбор куноичи уже сделала. — Зелёная молния Конохи, звучит круто, — усмехнулся мужчина, выпаливая только что придуманный титул подруги, связанный с появлением у неё новой техники. — Зелёная молния Такигакурэ, на мой взгляд, звучит лучше. Мацубара перевел на неё непонимающий и удивлённый взгляд. Он не сразу понял сказанные ею слова и то, что они значат. Но когда до него стало доходить под пристальным взглядом розоволосой куноичи, он радостно хлопнул её по спине, выпаливая из себя громкое «ха». Не рассчитав силы ободрительного похлопывания, он слегка толкнул её, отчего Сакуре пришлось перенести центр тяжести на ноги, чтобы не упасть. — Ну сколько можно, Хару! — раздражённо сказала она, а после сразу улыбнулась, видя искреннюю широкую улыбку своего друга. — Значит, ты не останешься в Конохе? — переспросил он. — Как же я могу оставить вас двоих друг на друга? — пошутила девушка. — А как же он? — кивнув в сторону Какаши, осторожно спросил Хару. — Разве я могу знать? — с безмятежной улыбкой она перевела взгляд с Хатаке на Хару. — Придёт время, придёт и ответ. — Пошли, — понимая, что этот разговор для неё не самый простой, мужчина решил взять на себя смелось закончить его. — Папочка будет рад услышать, что ты возвращаешься домой.

***

Два года спустя

Сакура стояла в своём кабинете возле настежь открытого окна, находящегося на пятом этаже госпиталя. Из этого окна открывался прекрасный вид на всю деревню. Кабинет был наполнен ароматом цветов. В Таки был самый разгар весны, а в это время каждый дом расцветал удивительно пёстрым букетом. Город наполнялся атмосферой перерождения и сладким запахом пыльцы. Зелёные деревья приобретали куда более насыщенный цвет. Каждый листочек наливался влагой от щедрых брызг водопада, которые ветер разносил в каждый уголок. А ещё весна со своим приходом стала приносить тёплые воспоминания об Ино. Она видела её в каждом цветке, улыбающуюся ей своей светлой улыбкой, в каждом опавшем прошлой осенью лепестке, не прощающейся, а словно шептавшей «до встречи весной». Именно поэтому это время года Харуно стала любить гораздо больше. Отойдя от окна, она посмотрела на часы. Время было начало седьмого вечера. Совсем скоро в Таки начнёт темнеть, а ей ещё нужно было разобраться с кучей бумаг. За последний год Сакура смогла добиться для своей больницы статуса главного центра по исследованию заболеваний, а также титула передового исследовательского центра. Сидя в своём большом кресле, которое год назад подарил ей Такума, она с гордостью осознавала, что её больница самая большая в этой стране и может помочь тысячам людей там, где их медицина слепа. Она проделала большую работу, чтобы любой обратившийся за помощью имел не просто надежду на выздоровление, а реальные, подтверждённые перспективы. В первую очередь она, конечно, занялась исследованием яда, частицы которого смогла извлечь из своей крови. Это помогло ей подготовить противоядие на случай, если Кабуто успел подстраховаться и где-то спрятать свои прототипы. Также Сакура сильно продвинулась в изучении техники, которую придумала. В процессе исследования она поняла, что это абсолютно новая медицинская техника, которая по своей эффективности в разы превышает известные на сегодняшний день. Изучая структуру соединения чакр, записывая всё в протоколы, она каждый раз отправляла копии Шизуне. Все эти два года Харуно не оставляла надежды, что та сможет помочь ей вывести из комы Какаши и Наруто, которые до сих пор в ней находились. Но к сожалению, её попытки были тщетны. Их состояние было стабильно, но без каких-либо изменений. Подставив под подбородок руку, куноичи в очередной раз задумалась о нём. Погружаясь в свои фантазии, она представляла, как могла бы сложиться её жизнь, если бы он очнулся. Много раз она воображала, что он открывает дверь в её кабинет, отпускает какую-то шуточку, а после она, не сдержав эмоций, кидается его обнимать. Ей всегда было интересно, так ли это будет на самом деле. И каждый раз она ловила себя на мысли, что это обязательно произойдёт. Просто чувствовала, что её история должна закончиться хорошо. Дверь в её кабинет открылась. Из-за образовавшегося сквозняка помещение наполнилось прохладным воздухом, а бумаги, лежавшие на столе, готовы были пуститься в пляс, не будь они прижаты пресс-папье. Ветер стал играть в её волосах, заслоняя обзор. Она не сразу смогла разглядеть силуэт вошедшего, но мгновенно поняла, что это был мужчина. Когда он закрыл за собой дверь, она наконец смогла облегчённо выдохнуть. Под её пристальным взглядом он прошёл ближе к ней и, вальяжно разместившись в кресле напротив, посмотрел на неё в ответ. — Отдых полезен для организма, чьи года неумолимо клонятся к закату, — снова этот учительский тон, который Такума использовал всегда, когда хотел подчеркнуть то, что его абсолютно не устраивало. Она действительно работала чрезмерно усердно в последнее время. Хотя никто её не подгонял и она сама распоряжалась собственным временем. Да и не сказать, что её не устраивал подобный расклад. Но вот Хару и Такума не одобряли подобного энтузиазма. Даже Амару периодически выходил к ней из своего измерения, чтобы напомнить держателю контракта о необходимости спать. Её товарищи проводили с ней не одну беседу о необходимости больше отдыхать и не гоняться за призраками. Вот и сейчас её ожидал подобный разговор. — И это мне говорит человек, который старше меня на сколько?.. Лет на сто? — отшутилась она, ставя подпись на документах. — Хару сегодня готовит праздничный ужин. Ты же не хочешь сказать, что огорчишь его своим опозданием, учитывая его невысокие кулинарные способности — он неделю тренировался. Оомори посмотрел на неё укорительно, а сама же Сакура не поняла, о каком ужине идёт речь и почему он праздничный. Заметив потерянность в её взгляде, Такикагэ закатил глаза, а после добавил: — Год, как ты официально преемница, Сакура. — Как быстро пролетело время, — облегчённо выдохнув, Сакура откинулась на спинку кресла. Два года назад, когда они вернулись в Таки, отдав две недели скорби в память о Рейджи, Такума вернулся к этому разговору. Харуно была удивлена, что несмотря на все её сомнения и душевные метания, он был уверен в своём выборе. Он хотел видеть её своей преемницей, когда придёт время, и знал, что не изменит своего решения. Сначала Харуно отказывалась. Груз ответственности, свалившийся на неё со смертью Миуры, не давал ей возможности посчитать себя достойной. Как она сможет защищать деревню, когда не смогла спасти друга? Но долгие вечера, проведённые с Такумой и Хару за разговорами, убедили её в том, что они верят в неё больше, чем она сама в себя. Никто не винил её за случившееся. Скорее наоборот, мужчины были огорчены, что именно ей выпал этот сложный выбор. Но совместными усилиями они смогли всё преодолеть, и год назад Сакуре провели официальную церемонию назначения. Специально для этого был организован третий этап церемонии — совет Кагэ. Такума с Сакурой пустились в воспоминания о том, как они туда собирались. Как гордился Оомори своей ученицей, которая не выдала и капли тревоги. С каким трудом Харуно сдерживала дрожь в коленках и натиск всех взглядов, направленных на неё после двусмысленных высказываний Такикагэ. Прозвище, которое некогда дал ей Хару — Зелёная молния Таки, — так часто фигурировало в речи её предводителя на этой встрече, что как-то так дальше и закрепилось. Несмотря на всё желание Харуно вмазать другу как следует, чтобы он не давал ей никаких прозвищ, сделать она этого не могла из-за своего нового положения и окружения, в котором находилась. В целом тот день прошёл очень неплохо. Даже позитивно. За исключением того, что не случилось. Харуно знала протокол. Каждый Кагэ обязан явиться на встречу со своим преемником при его наличии. Но в тот день Цунаде явилась в сопровождении Шикаку. Ирьёнины перекинулись лишь парой фраз, которыми Сенджу высказала гордость за достижения Сакуры. Но ни одна из них не заговорила про тех, кого рядом нет. То ли не хватило духу, то ли никто не хотел омрачать этот прекрасный день и такую редкую встречу.  — Отпусти, милая, — Такума поймал этот задумчивый взгляд, которым сейчас его ученица, вспоминая былое, смотрела куда-то в потолок. Хоть он и не показывал, но он переживал из-за того, что она оставила важную часть себя в Конохе. А для Сакуры неспособность находиться целостно и в определённости чревата последствиями. — Я больше не нахожусь в неопределённости, — словно поняв его опасения, девушка посмотрела на него и улыбнулась, развеивая тревоги. — Я знаю, что нужно жить дальше. Просто мне хочется верить, что когда-то он очнётся. — Если этот мужчина придёт до того, как ты состаришься, а я умру, то пусть хоть пост советника занимает, — сложив руки на груди, пробурчал он в ответ. — Но Сакура, реальность — она… — Сурова, я знаю, — перебив его на полуслове, она искренне улыбнулась, в очередной раз давая понять, что она научилась принимать все удары и крутые виражи судьбы. Она многое отдала и многое потеряла. Получила массу ценнейших уроков, и никогда не позволит пропасть этим урокам зря, особенно если учесть скольких жизней они стоили. — Мне нужно принять ещё пару пациентов, принять немного таблеток от несварения, и я приду на ужин. Тебе, кстати, тоже рекомендую, ты и сам сказал — Хару кулинар так себе. Скривив лицо в весёлой гримасе, Харуно посмотрела на часы, всучила Оомори пачку таблеток с полки, поцеловала его, словно отца, в лоб и быстро выбежала из кабинета, чтобы закончить все свои дела. Уже выбежав в приёмную, Харуно нервно выругалась на себя, что забыла об этом важном дне и не поставила в расписание помощнице упоминание, что вечер нужно было освободить. Решив, что быстрее управится, если делегирует осмотр одного из двух пациентов другому врачу, она поймала пробегающую мимо девушку и попросила её помочь. Когда та согласилась, она попросила карточку пациента. Сакура заглянула в обе, чтобы понять кого из двоих она может отдать. У одного пациента был обычный перелом, и необходимо было наложить гипс. У второго была заявка на регенерирующую трансплантацию, что входило только в её зону компетентности. Всучив подчинённой хромого, Харуно быстро накинула плащ и, глядя в карточку, изучая заявку, залетела в кабинет для осмотра. — Добрый день, господин... — она помедлила обратив внимание на интересное имя пациента, — ...Усаги Широ, меня зовут Сакура Харуно, и я буду вашим хирургом по трансплантационной регенерации. Оторвав взгляд от карты, она посмотрела на пациента и замерла. Её глаза сразу округлились, а карточка вот-вот была готова выпасть из обмякших рук. На месте для осмотра сидел Хатаке, подогнув под себя одну ногу, явно уставший ждать её появления. Он спокойно обернулся к ней, махнул рукой и выдал традиционное: «Йоу». Всё было не так, как она себе представляла. Радость и восторг, которые витали в её фантазиях, на деле оказались полным параличом. Чувства были куда более запутанными, чем в её голове. Вот он, тут. Живой и здоровый, передвигающийся не на инвалидном кресле и не при помощи трости. Сидит напротив неё, и их отделяет всего пару шагов. А что дальше? — Я слышал, у вас лучшее отделение во всей стране, — опуская ногу, он уткнулся ладонями в мягкую обивку смотрового стола. — А у вас тут есть кое-кто, кто должен какое-то чудо с Шаринганом сотворить. Она не могла поверить своим глазам и ушам. Как всегда отшучиваясь, он говорил так, словно не было всех этих событий, всех этих минувших лет, которые разделяли их. Беря верх над своим закостенелым телом, она подошла к мужчине, сократив расстояние до одного шага. Встала напротив и внимательно посмотрела в его глаза. Только сейчас она поняла, как сильно соскучилась по его слегка усталому взгляду. Как сильно скучала по звуку его голоса. А сейчас, при этом звуке потерянная часть словно снова появлялась на месте. — И ты проделал весь этот путь ради этого? — с подозрением спорила она, складывая руки на груди. — Как я мог не прийти? Ты же так стремилась добраться до моего глаза, — усмехнулся он, почёсывая затылок. — Но так и не добралась, — сожаления обо всех минувших событиях разом накрыли её. В этих словах отразилась вся печаль, которая засела внутри с момента их расставания из-за всех не высказанных фраз, из-за всех не расставленных точек. Убирая папку на стоявший рядом стол, она потёрла висок, который пересекала фиолетовая стрела чакры. — Зато я добрался, вот, домик присматриваю. Райончики тут просто дивные. Ошарашив её своим высказыванием, Какаши явно забавлялся этой ситуацией, находясь в которой он снова вспоминал тот период, когда она после четырёх лет вернулась в Коноху. Он подтрунивал над ней, она злилась, краснела и подтрунивала над ним в ответ. Сейчас он понимал, насколько приятное это было время. Время, которое ему хотелось возобновить. — И как это понимать? — недоумевающе уточнила девушка и сделала ещё полшага вперёд. — Ты сама говорила, что для людей моего возраста в Таки лучшие условия. Кто я такой, чтобы спорить с лучшим медиком страны. — Ты что, с ума сошёл? — всё ещё будучи под впечатлением, Харуно смотрела на него с удивлением и непониманием. Всё происходило будто во сне. Хатаке был последним человеком, который был бы готов пойти на такие перемены. — Я просто решил последовать за белым кроликом. Пожав плечами, мужчина притянул к себе девушку и сковал её в крепких объятиях, давая понять и ей, и себе, что всё это происходит на самом деле. Каждому из них нужно было двигаться дальше, но пару лет назад их дороги переплелись, и сейчас, в объятиях друг друга, они понимали, что путь их развития — это путь, где они идут вместе. Каждый из них принял для себя сложные решения, которые должны были быть приняты, чтобы вся дальнейшая жизнь, наконец, была жизнью, а не её тенью. Зарываясь пальцами в волосы друг друга, они жадно вдыхали аромат. Если у любви есть запах, она, скорее всего, пахла именно сладким ароматом ветки сакуры, которая незаметно для глаз хозяйки больницы находилась позади него, и свежей травой. — И чем же ты займёшься? — еле оторвавшись от него, спросила Харуно. — Не знаю, может, стать библиотекарем? — пошутил он. — Мне кажется, я бы отлично смотрелся с книгой и в очках. — Ты не представляешь, но буквально пять минут назад тебе заочно сделали куда более хорошее предложение.