Слабость

       Выходя из спальни, Нагито рассчитывал встретить Камукуру там, где в это время он и должен был находиться — на кухне, готовя ужин для себя, Комаэды и Хинаты, в данный момент занятого работой. Так оно и оказалось — Нагито слышал стук ножа по доске, шипение жарившейся на сковороде еды и шум работающей вытяжки. Замедлив шаг и сделав его тише, Комаэда шел на кухню, собираясь подкрасться к Изуру со спины. Но это никогда не работало — все же Камукура еще и Абсолютный солдат, способный заметить малейший шорох. Но и Нагито это никогда не останавливало — подобные действия веселили своей бесполезностью не только его, но и Изуру, для которого проявление эмоций было очень редким явлением, а для Комаэды — лучшим подарком от парня.        Камукура, услышавший Нагито еще когда тот выходил из комнаты, даже не дернулся. Лишь когда к нему подошли на расстояние трех шагов, бросил за спину нож, с характерным звуком воткнувшийся в стену позади Комаэды. Тот даже бровью не повел: чуть не потерял равновесие, крадясь на цыпочках, и наклонился в сторону, пытаясь не упасть. Если бы Нагито и обратил внимание на полетевший в него нож, то все равно не удивился бы такой попытке в покушение на убийство. В какой-то момент он и Изуру начали бросаться друг в друга ножами, — на удачу — но еще ни разу это не приводило к травме кого-то из них. Хаджиме Хината, временами наблюдавший за этим цирком, лишь возмущался, вытаскивая ножи из стен, столов и даже мебели. Попытки образумить своих парней нагло игнорировались обоими, на что Хаджиме лишь вздыхал и недовольно ворчал, иногда затыкаемый губами Нагито, слабо пытавшимся его успокоить.        Уверенный в подобном исходе Камукура сразу достал другой нож, продолжая нарезать овощи, когда Комаэда обнял его со спины, кладя голову на плечо и наблюдая за мастерски работающими руками. Потерся носом о щеку, будто пытаясь привлечь внимание. Не получив желаемого, собрал длинные волосы Изуру рукой и перекинул через чужое плечо, открывая шею. Камукура готовил, поэтому не собирался позже вытаскивать свои волосы из еды только потому, что Нагито так захотелось, и убрал их обратно за спину. Слабо усмехнувшись, Комаэда накрутил волосы на руку и приподнял, давая себе доступ к шее и при этом не мешая абсолютным поварским способностям Изуру.        — Знаешь, если бы ты завязывал волосы, не пришлось бы потом волноваться о нахождении их там, где их быть не должно, — после этих слов Нагито оставил легкий поцелуй на шее сзади, почувствовав еле заметное промедление Камукуры, когда тот, как обычно это делает, промолчал на замечание и закинул порезанное в сковороду, слыша усилившееся шипение и видя еще больше пара, затягиваемого в вытяжку. Потянулся было за кабачком, собираясь порезать и его, как Комаэда слабо прикусил кожу на шее, заставляя Камукуру замереть и сжать нож крепче. Оставил несколько поцелуев, довольно щурясь, медленно лизнул и снова укусил, на этот раз сильнее, отчего на коже проступили краснеющие следы от зубов. Изуру оперся на стол, почти не дыша, и опустил голову, невольно давая Нагито больше места для поцелуев и укусов. Тот нежно зацеловал укус, двигаясь чуть ниже, и резко укусил в место между шеей и плечом, вынуждая парня медленно выдохнуть.        — Ты мешаешь, — с еле заметной хрипотцой в голосе прямо сказал Камукура, вызывая наглую ухмылку Комаэды.        — Да, но тебе нравится, — снова поцеловал. Изуру вздохнул, устало прикрывая глаза. Какой скучный ответ. — Ммм, если бы можно было сделать так, чтобы ты меня трахнул и при этом я мог укусить тебя сзади, ты бы так просто от меня не избавился, — с потемневшим взглядом прошептал Нагито, притом что на его лице была непринужденность. А вот это уже интереснее…        — Чем тебя не устраивает… трахнуть меня, если ты так хочешь это сделать? — повернул голову, спокойным взглядом встречая взгляд Комаэды, хихикнувшего от его слов.        — О, ну знаешь, мне так нравится чувствовать тебя в себе, — поцелуй, — когда от толчков твои волосы щекочут меня, — еще поцелуй, — сквозь выступившие от удовольствия слезы видеть твое напряженное лицо с приоткрытым ртом, — провел носом по шее, — губы, которые так хочется укусить, — легкий укус, — помутневший взгляд и возможное злое рычание, когда я снова начну болтать о Надежде внутри тебя, — недовольно нахмурился Камукура. — Все это — такая замечательная картина для такого недостойного человека вроде меня! — возбужденный этими мыслями Нагито широко улыбнулся.        Помолчав несколько секунд, Изуру, отвернувшись от парня, пробормотал:        — Как скучно.        Комаэда рассмеялся, крепче обнимая Камукуру. Отсмеявшись, он снова положил голову на чужое плечо, пытаясь уловить хоть какое-нибудь проявление эмоций.        — Это грубо, Изуру, — чмокает в щеку.        — Не тебе говорить о грубости, — на что получает сильный укус сзади шеи, вынуждающий приоткрыть рот и задрожать.        У Камукуры высокий болевой порог, но Нагито неизвестно каким образом — видимо, просто повезло — нашел то, что может вызвать у Изуру реальную дрожь. Обнаружив это место, Комаэда раз за разом нагло пользовался возможностью то поцеловать, то укусить, то просто погладить, заставляя и так достаточно молчаливого парня сжать губы и напрячься, замерев и смотря в пустоту.        — Дай мне закончить, — тихо проговаривает, быстро хватая овощ и мастерски разрезая его на кружочки. Чуть не забыл перемешать жарящееся на сковородке.        — Могу только дать тебе кончить, — это настолько несмешно, что Кумукура вздыхает, прикрывая глаза. Нагито смеется, вновь несколько раз целуя шею, в этот раз не кусая, будто послушав чужие слова.        Несмотря на легкую тряску пальцев, Изуру закидывает оставшиеся ингредиенты довольно быстро, перемешивает их и накрывает крышкой, и все это даже не пытаясь выбраться из хватки — слабой хватки — Комаэды, который после проделанных парнем действий обнимает сильнее.        — Ты все? — жмется, слегка надувая губы, трется щекой о щеку.        — Ты понимаешь, что я не могу отойти, пока плита работает? — даже будучи Абсолютным, он не может контролировать процесс приготовления пищи, находясь в другой комнате. Конечно, Нагито почти никогда не готовит, — что к лучшему — но и он должен это понимать.        — Ну, мы могли бы… — пожимает плечами, когда его прерывают:        — Нет, — твердо говорит Камукура, зная, что дальше последовало бы предложение заняться сексом прямо у плиты.        Комаэда снова смеется, откидывая голову назад.        — Это была просто шутка, — приоткрывает глаза и смотрит так спокойно, будто не он пару минут назад шептал непотребства. — Хорошо, я подожду.

***

       Они лежали на кровати, тяжело дыша. Нагито обнял Изуру сзади, сонно бормоча какие-то слова любви (или пошлости — Камукура не всегда понимал, что есть что в словах парня) и целуя в плечи и шею. Изуру положил руку на руку Комаэды, переплетая с ним пальцы, и повернулся, чтобы поцеловать в лоб. Тот слабо улыбнулся, очевидно уставший, и прищурился, довольно глядя на спокойное, даже немного — очень немного — довольное лицо Камукуры. Приблизился к нему и чмокнул в губы, получая незамедлительный ответ. Прижался сильнее, пальцами убирая прилипшие к чужому лицу длинные пряди, гладя по щеке, проникая языком в рот. Чуть позже отстранился и, все еще улыбаясь, потерся носом о чужой, чувствуя, как Изуру ответил и на это, слабо тыкнув носом в щеку. Снова поцеловал, к своему удивлению заметив еле приподнявшиеся уголки губ парня. Понежившись так еще какое-то время, Камукура наконец сказал:        — Не забудь вытащить нож — Хинате это не понравится, — погладил Нагито по голове, путаясь в пушистых белых волосах.        — Обязательно. Потом, — бормочет, утыкаясь носом в шею, отмеченную кучей засосов и следов от зубов. Изуру почти не чувствовал от них боли, но чужое дыхание ощущалось достаточно… щекотно, отчего его брови слегка нахмурились.        Комаэда вставать не спешил, видимо, собираясь уснуть. Камукура снова вздохнул, обнимая и гладя его по спине. Позволил полежать так еще немного, следя за дыханием и сердцебиением парня, подмечая, когда тот был близок к тому, чтобы провалиться в сон.        — Хината придет через 38 секунд, — сообщил Изуру. Нагито невнятно промычал и зевнул, медленно приподнимаясь на кровати.        Пока он не торопясь вставал, у двери раздались шаги, и они услышали поворот ключа в замке.        — Ой, — беззаботно и абсолютно не волнуясь тихо сказал Комаэда. Что ж, решил он, уже поздно, поэтому плюхнулся обратно на Камукуру.        В прихожей послышались шаги, и парни поняли, что Хаджиме решил зайти на кухню, следуя к запаху.        — Вкусно пахне… Какого черта?!