О том как Фриск Сансу служил.

5. После очередного дня, не очень то напряжённой деятельности, Фриск вернулся к себе в комнату. Не смотря на то что она была двухместная, жил он тут один. Прошло уже значительное количество времени, с того момента как Фриск тут оказался, по крайней мере ему самому так казалось. Санса он мог уже назвать если не другом, то точно приятелем. Фриск всё-таки для себя решил соблюдать некую "субординацию", пока(если) Господин не попросит его сам вести себя менее формально. Поставив газовую лампу на стол, парень стянул с себя жилетку и плюхнулся на кровать. Она была мягкая и приятная, как и всегда. Это была одна из тех, казалось бы, обыденных вещей, за которые Фриск был безмерно благодарен этому месту. Не смотря на то, что как и обычно этот день бурной деятельностью не отличался, Фриск чуть не провалился в сон. Моментально засыпать было его привычкой, иногда это выходило боком, но сон у него чуткий, Фриск просыпается от любого шороха. Но сейчас бодрствовать Фриска заставила мысль о том, что надо сходить помыться пока воду не отключили. Откуда она вообще? И как её хватает на практически 30 человек? Ладно, без разницы, парень слишком устал дабы об этом думать. Достав из комода нужные вещи, он нехотя попёрся на подвальный этаж, в душевые для прислуги. Мужчин было в поместье в общем намного меньше, так что очереди никогда не образовывалось. Сегодня было подозрительно тихо, даже учитывая тот факт что в поместье всегда было тихо, порой всё равно было слышно какие-то шорохи да шёпоты, а сейчас мёртвая тишина. Только по возвращению в свою комнату беспокойство ушло. Засыпая Фриск подумал: "Желаю чтобы завтрашний день прошёл так же пиздато как и этот." И провалился в сон. Из смутных и стремительных сноведений юношу вырвал тихий стук в дверь. Встрепенувшись Фриск подскочил, бросил взгляд на часы весевшие над дверью. Прошло где-то полтора часа с момента как он лёг, все уже давно спали. Да, время конечно неленейно, но... Стук повторился. Подскочив к двери, слуга немного приоткрыл её и, собираясь уже спрашивать кто пришёл и зачем. Щуря глаза, он еле разгледел в полумраке Господина. Тот приложил указательный палец к губам, как показывая чтобы слуга молчал, и сам не издал ни звука. Он не принёс с собой лампу. Странно, почему? Блондин жестом позвал за собой Фриска, тот повинуясь вынырнул из комнаты и бесшумно прикрыл дверь. Схватив Фриска за рукав пижамной рубашки Санс настойчиво потащил его за собой. Интересно, что он настойчиво избегал соприкосновения с кожей Фриска. Только проснувшись, парень зевал, прикрывая второй рукой рот и чуть не навернулся, зацепившись второй ногой об уголок ковра. Пройдя до противоположного конца коридора, Санс остановился у стены, и в темноте одной рукой что-то нащупал. После тихого щелчка в стене отварился проход. О его существовании Слуга даже и не слышал, хотя был уверен, что уже досконально вызубрил строение особняка, но оказалось, что что-то тут есть ещё, о существовании чего он даже и не подозревал. Когда дверь в тайный проход закрылась, всё погрузилось в кромешную тьму. В коридоре было темно, однако парень ещё мог различать какие-то силуэты, а тут — хоть глаз выколи. Холод потайной лестницы резко привёл Фриска в чувства, до конца прогонав сонливость. Раздался еле слышный вздох облегчения. — Ну вот, теперь можно говорить, но только шёпотом, — словно радостно вдруг заключил Санс. Он не был готов признаться, но сердце у него колотилось как бешенное. — Что происходит? Что это за ход? — Слуга хотел задать ещё несколько вопросов, но решил что для начала хватит и этих двух. Он щурился, пытаясь хоть что-то различить. Неприятное чувство ощущалось на задней стороне его черепа. Фриск весь напрягся. — Так, я тебе хочу кое-что показать, — его голос казался чуть более возбуждённым, чем обычно. Санс несознательно сжал рукав крепче, — ты же заметил, что было что-то не так вечером, да? Ещё больше чем обычно. Фриск замер не зная что ответить. Да, он изначально чувствовал какую-то потаённую опасность в этом месте и это даже не было связано в общем с тем, что жизнь сама по себе опасная штука или с людьми. Это было что-то иное, какая-то деталь в атмосфере этого места, которая давила на парня, незаметно для него самого она вдруг переменилась, как бы невзначай, но ни он, ни кто другой об этом никогда даже не заикались. Сначала этот особняк ощущался иначе. Тут практически каждый ощущался так, словно вот-вот перегрызёт Фриску глотку. Словно добрадушная улыбка и интонации голоса были лишь формальностью, за которой скрывалась простая и расчетливая готовность моментально устранить парня, при минимальном подозрении на его счёт. Да, брюнету невпервой, это даже не напрягало его, однако со временем особняк словно наполнялся каким-то еле уловимым ароматом ещё большей опасности, все вокруг шатались словно в трансе, мыслили всё меньше и меньше. Иногда заглядывая в пустые глаза, ему Фриску казалось что это не человек перед ним, а рой насекомых в мясной оболочке. За стенкой послышалось суечение, шаги, стук каблуков, тихие, сами по себе приглушенные голоса. Санс цокнул языком. — Пойдём дальше. — всё это время Господин так и стоял намертво вцепившись в рукав своего слуги. Он потянул парня за собой, куда-то вниз, — тут ступеньки. Сначала было невыносимо спускаться в темноте, Санс словно тянул за собой в бездну. Казалось что на месте следующей ступеньки ничего не будет. Они спускались некоторое время, сердце бешено стучало, наверное в иных обстоятельствах брюнет никак бы не отреагировал бы это, но сам факт неизвестной опасности, а так же того что он, блять, спускается по лестнице в полной темноте, так сказать, "слегка" давил на него. У Фриска где-то на краю сознания затаилась мысль о том, что вот, он сделает ещё шаг и упадёт, точно так же как падал с платформы. Колени затряслись после этой мыли, тело начало казаться безумно неуклюжим. Это падение будет ощущаться долго, а главное будет безумно больно и страшно. Ведь во второй раз Фриску не повезёт. — Куда мы идём? — поинтересовался немного надрывистым голосом Фриск, как можно более тихо, но вышло громче, чем он расчитывал. — В одно место внизу, — у Санса был тон, словно такая ситуация была для него вполне будничной, словно ничего такого не произошло. Будто он на чаепитии. Вот же ж гад, — там поговорим, ещё там кстати есть свет. — Вау, ну спасибо, неужели. Это уже у себя в голове язвил брюнет. Они молча спускались ещё где-то с минуту. Монотонно раздавались шаги, Фриск был босяком, спрасонья он не понял, что они куда-то сейчас пойдут. Судя по глухому звуку, Санс тоже был босяком. Нависла жуткая тишина, хотя она не так давила, как та, ненавистная, вечерняя тишина. Та была сродни стихийному бедствию или заговору. А эта прекрасной возможностью оступиться в темноте и ёбнуться, разбив нахуй череп. — Так вы скажете что происходит, — повторил свой вопрос слуга, — или нет? — Да, да, да, — слегка раздраженно перебил его Санс, но тем не менее выдал как не в чем не бывало, — каждые 28 дней, на двадцать девятый день, мой отец, грязный лжец и мудак, хочет самолично проткнуть мою грудь четырьмя осиновыми кольями. — Что? — Фриск встал как вкопаный, одёрнув свою руку. Даже сквозь угольную тьму потайной лестницы можно было почувствовать весь тот градус шока, непонимания и желания просто рассмеявшись похлопать блондина по спине, сказав что-то вроде: "хорошее чувство юмора", отразившееся у него на лице, — вы сейчас смеётесь? Это же бред... — Пожалуйста, не выдёргивай руку, — Санс дёрнул Фриска на себя, от чего тот чуть не упал, — если я сейчас тебя отпущу то ты меня больше на этой лестнице не найдёшь. И это не потому что я куда-то съебу, ни я, ни ты меня просто физически не сможем найти друг друга. Да, я имею в виду буквально. Неужели ты думал, что я просто так иду в этой ебучей темени, с риском ёбнуться кубарем и нахуй сломать себе шею? — Не переводите тему, это звучит по-идеот.. — Фриск запнулся, — эээ, нереалистично и нелогично как минимум. Зачем вашему отцу вас убивать и почему он это не сделает в любой другой день, если ему так приспичило? Почему он просто не может сказать кому-то поткрасться к вам и просто проткнуть Вас в любое время? Почему четырьмя осиновыми кольями в конце концов? — Во-первых так надо, во-вторых он не хочет меня убить, если бы ему нужно было меня просто укокошить, то он и правда не выжидал бы определённый срок, а просто бы зарезал бы меня пока я сплю или попросил бы кого-то,  но в любом случае он должен сделать это сам. — Санс выдохнул, — и в-третьих, пока что тебя не касается для чего он это делает. — брюнет чувствовал, что были бы свободны обе руки и свет, его Господин бы активно жестикулировал, так он раздражен этими вопросами. — Ладно, а почему вы взяли меня с собой? Разве это не опасно, вдруг я всё вашему отцу раскрою это место и в следующий раз он вас... Проткнёт... Четыре раза... — В любом случае ты этого не сделаешь, — самоуверенно заявил Санс. — С чего вы так уверены? — усмехнулся Фриск. — Я сделаю так, чтобы ты ничего, никому и никогда не рассказал, хранил эту тайну до гроба... — парню не понравилась интонация Санса, но он решил что разумнее промолчать, — в любом случае пошли дальше, — блондин снова дёрнул своего слугу за рукав. — Эй! — Фриск вновь одёрнул руку, его так бесило, что это повторяется и повторяется, вместо того чтобы просто сказать что-то на подобии "пойдём", — хватит дёргать! Так рукав просто оторвёте.. — Что?..  — он вздохнул, — ну если тебе так будет легче то, — парень сделал паузу как бы собираясь с мыслью(решимостью), — то я могу соблаговолить тебе и взять за руку, натянув твой рукав тебе на ладонь. "ОЙ, НУ СПАСИБО ЗА ОДОЛЖЕНИЕ, СУДАРЬ, БЛЯТЬ," пронеслось в голове у Слуги в ответ на последнее, тем не менее.. — Ага, было бы круто не рисковать в любой момент порвать рубашку и потом огрести от Маффет, — брюнет почувствовал как край его рукава, тянут вниз, в потом поверх сжимают его ладонь. Даже через ткань, было странно ощущать его руку, он всегда избегал малейших прикосновений, даже когда кто-то проходил мимо по коридору, прижимался к противоположной стене. Фриск решил не упоминать об этом. Подобные вещи казались ему слишком личными, он считал, что если Санс захочет — сам расскажет. Секунд 10 они спускались в тишине и, наконец-то, остановились. Фриск переменался с ноги на ногу. Санс достал что-то звонко бренчащее и судя по последующему звуку открывающегося замка, это оказались ключи. — Я думал что мы никогда не прийдём. — Я в первый раз тоже так думал, — после того как они наконец оказались по ту сторону двери, блондин отпустил своего слугу и захлопнул дверь и закрыл дверь на 3 поворота ключа, — теперь, когда мы в этой комнате, даже если кто-то попытается спуститься сюда, то спустившись на один лестничный пролёт далее будет возвращаться оказываться на том же на котором и зашёл, тут до нас никто не доберётся. — закончил парень с самодовольной улыбкой. — Нихера себе, — но опомнившись Фриск ойкнул прикрыв рот руками. Санс включил весящую у двери газовую лампу. — Да без разницы, мы наедине, так что говори как хочешь, — только сейчас Фриск разглядел что у Санса была с собой сумка. Интересно, зачем? Парень снял с крючка лампу и поставил на тумбочку рядом со стоящим у противоположной стены диваном, на котором, кстати, уже благополучно улёгся Фриск, — грабли свои подвинь, — фыркнул Санс пиная коленом ногу Фриска. — Ладно, ладно, — парень убрал ноги, боясь что в случае отказа на них просто сядут. — А вообще.. Обращайся ко мне на "ты", заебала эта манерность, — сказал блондин усаживаясь. Сев, Санс наконец открыл сумку и достал из неё книгу, блокнот и ручку. "Ага, вот что было там," подумал Фриск. Парень ещё пошарил в сумке и достал свёрток. Пахло вкусно, когда Санс развернул его, Фриск увидел там шоколад, подумав пару секунд, Санс развернулся к нему и протянул шоколад. — Хочешь? — Нет, спасибо большое, но я не буду, — смотря в потолок он увидел зелёные отсветы развернувшись в сторону откуда исходил свет парень увидел аквариум, он сам по себе издавал слабое зелёное свечение, внутри были длинные, тонкие, клубящиеся водросли, песок, а в самой середине покоился декоративный череп. Живности никакой, судя по всему, не было. Скорее всего аквариум начал светиться после того, как Санс зажёг лампу, потому что когда они заходили тут была кромешная тьма, — где мы? — мы в бывшем винном погребе, — сказал блондин что-то чиркая в блокноте, — вина, к сожалению, тут не осталось. — а это что? — Фриск указал пальцем на аквариум. — аквариум. — а почему он светится? Санс наконец отвлёкся от своего блокнота и уставился сначала на аквариум, потом на Фриска, а затем обратно. — не знаю, — наконец ответил он. Парень не был удовлетворён этим ответом, всё его Господин на самом деле знал, просто прикидывался ради чего-то. Наконец улегшись обратно брюнет продолжил рассматривать потолок, его выбеленные арочные своды и играющие на нём водяные блики. Эта атмосфера казалась более безопасной, чем во всем остальном особняке. Расслабившись Фриск осознал, что вот-вот заснёт, после холодной, промозглой и определённо приводящей в чувства лестницы контраст был очевиден. — Я спать, — промямлил брюнет поворачиваясь к стене. И провалился в сон. Изредко брюнет просыпался, немного говорил о чем-то с Сансом, но потом засыпал. Парень не был шумным, но Фриск всю свою жизнь спал действительно беспокойно, иногда просыпаясь даже от звука переворачивающейся страницы. Один раз проснувшись, Фриск услышал как блондин вёл какой-то монолог, не особо-то и расчитывая на то, что слуга его услышит. Он звучал как-то разочарованно, но слов слуга не разобрал, как не пытался вслушаться, но потом просто провалился далее в сон. — Эй, Фриск, просыпайся... — Ммм... — брюнет сел, морщась и зевая. Он потёр переносицу боковой стороной ладони, а затем и край глаза. — Дуролей, давай быстрее. Его тут же привёл в чувства щелбан. — Нам пора возвращаться, — Фриск конечно не мог видеть эту слорадствующую улыбку за руками, которыми он потирал глаза, но даже так догадывался о её существовании на данный момент на лице Санса, — ну, конечно я тебя запереть тут и держать как диковенную зверушку в клетке, навещая раз в день. — Ладно, ладно, встаю. — брюнет состроив недовольное лицо встал, потягиваясь, и подошёл к Сансу, схватив его за руку(предварительно закрыв свою рукавом), — пойдём, — обернувшись, он напоследок бросил взгляд на комнату, когда услышал щелчок за своей спиной и вновь погрузился в кромешную тьму, лишь аквариум излучал слабое мерцание. На лестнице любо всё так же темно и холодно. В этот раз путь не казался таким долгим, однако по ощущениям они поднялись на этажей 15, когда они остановились, Санс простоял минуту вслушиваясь, за дверью никаких звуков слышно не было. Навалившись на неё плечом, он открыл дверь и, наконец отпустил руку своего слуги. — Где-то пол часа назад они пришли в себя, через часик другой проснутся, иди поспи ещё, — он прикрыл рукой зевок, — я тоже наверное спать пойду. ничего если проспишь, — заключил парень, — я сам прийду за тобой, когда понадобишься. — спасибо.. — Фриск выдернул свою руку и зевая поплёлся в свою комнату. *** Санс остался стоять рассматривая свою ладонь. Подобное пересиливание себя вызывало у него смешанные чувства, в первую очередь отвращение то ли в самому себе, то ли к ситуации. Больно знакомой она казалась, пусть даже и сквозь ткань, мерзко было ощущать чьё-то тепло. Но Фриск ничего такого не сделал, чтобы он на него злился, Санс сам предложил. Поэтому сам и виноват. Вечная память тут не сулила никому, рано или поздно всех кто умер забудут и тепла не будет, останутся лишь ледяные кости. Но и их можно размолоть в порошок, а может быть они сами исчезнут, как тут обычно это и происходило. У Санса была "травма", так выразился человек, который ныне давно уже не существует, может быть его и не было вовсе и парень сам себе напридумывал, чтобы как-то объяснить своё отвращение к чужой плоти. Хотя, казалось бы, о какой "травме" идёт речь, если руки ноги у него целы, на коже ран нет, синяков тоже, кости крепкие. Он не очень понимал в науке про мозги, таких книг тут не было и всё, что ему известно — это со слов того самого человека. Санс никак не мог вспомнить как называется его профессия, что-то на "П". Этот мир начинал забирать у него самые давние воспоминания, казалось что вот-вот и не станет и самых ценных, а памятью своей Санс очень дорожил. Все вокруг, даже его брат, Папирус уже забыли суть и давно перестали бороться за неё, все стали послушными рабами судьбы. Это уже даже не бесило парня, он был в отчаяние. Он даже уже не был уверен, действительно ли его отец помнит, почему хотел поколечить собственного сына. Будь бы он в здравом уме и положении, имеющим, по его мнению другой выход — он бы никогда не причинил бы вред своей семье, тем более родным детям и жене. О матери. Опять, он ещё ращ вспомнил, отшатнулся к стене и сполз по ней на ступеньку. Больно, так же больно и страшно. — Ма-ма.. — Санс обхватил голову руками и часто задышал, опять он себя накрутил, опять у него может быть срыв. Он не хотел её забывать, но каждое воспоминание о ней было болезненно и заставляло его изнывать от страха. Страх забыть тех, кто ему был дорог заставлял Санса жить, ведь с ним умрут и воспоминания о тех, кто страдал и умер. Тех, кого никто уже не помнит. "Но ничего, я ближе к завершению расчетов, чем когда-либо до этого был," — пронеслось у парня в голове и он, наконец смог успокоиться, верно, он не может сдаться из-за какой-то боли, — "я справлюсь. Я всё смогу." И наконец он смог встать. Блондин быстрым шагом направился по лестнице вниз, в свою комнату, нельзя пренебрегать сном, иначе он будет менее работоспособен, да, именно так.