Подарки

***

      Каждый раз, когда Лелиана находила в очередном вскрытом сундуке кинжал, она сначала долго его оценивала, как орлесианские дамы выбирают между шёлком, подходящим к каменьям в серьгах, или подчёркивающим цвет глаз, а потом, если найденный кинжал отвечал ей самой неведомым требованиям, она приносила его Зеврану. Тот всегда встречал её с улыбкой, шутливо кланялся, благодарил, целуя руки с мозолями от лука, и аккуратно прятал. После того, как Страж подарил ему перчатки (изумительной работы надо сказать, все дамы в Орлее умерли бы от зависти), Зевран перестал подозрительно относиться к её находкам. Раньше он всё время проверял их на наличие-отсутствие яда и ещё чего-то, о чём Лелиане не сообщал. Она, конечно, обижалась, но паранойю вполне понимала. Сама была такой же пару лет назад. — Милая Лелиана, мне уже некуда складывать твои подарки! — смеётся Зевран, когда она приносит ещё кинжал, с тёмно-синим лезвием и чёрной, немного зловещей формы, рукояткой. Зевран показал на сумку, которую таскал за собой и неизменно оставлял у палатки. Лелиана непонимающе посмотрела. Зевран открыл сумку и она увидела, к своему большому удовольствию, кинжалы, покоившиеся в кожаных ножнах, а если таковые отсутствовали, то аккуратно завёрнутые в куски ткани. Педантичность и аккуратность Зеврана всегда поражали Лелиану, но сейчас она была просто в восторге. А ещё пожалела его спину. — Начинаю мечтать о собственном домишке, где смогу всю эту красоту повесить на стену и выбирать, каким убить очередного богатея, — мечтательно произнёс Зевран, переводя взгляд с кинжалов на Стража. Тот как раз общался со Стэном, не то дебаты, не то философские изыскания, в их случае всегда трудно понять. Эти споры всегда заканчивались ничем, Лелиана уже давно привыкла и не обращает внимание (шутка ли, с Лотеринга это длится), а Зеврану ещё интересно, он с живым любопытством наблюдает, пытаясь понять предмет дискуссии, и встревает, чтобы вставить свои пять медяков. Стэн его, кажется, даже не замечает, а Страж нервно заламывает руки: «если все воины Бересаада настолько же невыносимы, я натравлю на них Архидемона». Стэн цокал языком: «сначала нужно найти достаточно длинный поводок, чтобы эта собачка тебя не сожрала». Зевран предлагал вызвать самый отвратительный дождь, чтобы воинов Бересаада смыло обратно в море. Стэн просил прекратить его притворяться ребёнком, на что Зевран, очень искренне изображая, обиделся. — В Орлее, я помню, была дама, которая коллекционировала шпаги, — вспоминает Лелиана, расстроенная отсутствием под рукой лиры. Каждый раз хотелось начать перебирать пальцами её струны, чтобы ненавязчивая мелодия могла вернуть на солнечные улицы Орлея. Зевран, она была уверена, чувствовал то же самое. Но, может, без лиры. — «Была»? — тут же заинтересовался Зевран, отвлёкшись от созерцания спора, похоже, подходившего к кульминации. Лелиана кивнула. — Убили её же коллекцией. Так что, будь осторожен, Зевран. — Зев, моя дорогая, — педантично поправил Зевран. — Я считаю тебя доброй напарницей, ни к чему звать полным именем. — Ох, хорошо… Зев. — Отлично, дорогуша. Не сообразишь, куда мне деть твой сегодняшний дар? — Зевран подкинул кинжал и изящно его поймал. Ловкие пальцы начали крутить его, Лелиана невольно залюбовалась. Красивый он, в Орлее бы все с ума сходили. Если Зев не сильно приукрашивал действительность, в Антиве так и было. — Есть одна идея… — Лелиана задумчиво, с некоторой хитринкой, нацелилась на сумку Стэна. В ней он прятал печенье, которое массово скупал у торговцев, когда случай заносил их в город. Если все печенья Стэн съест, то сумка будет совершенно пустой, а, учитывая размеры, в неё поместится ещё с десяток кинжалов… — Как ты смотришь на то, что твоя сумка ненадолго перейдёт под ответственность Стэна? — Оо, прекрасная идея, — Зевран фыркнул от смеха. — Суровый кунари, Стэн из Бересаада, будет нести поклажу антиванского Ворона с дарами сестры Соловей из Орлея… Прекрасно, — кивнул он утвердительно, не переставая улыбаться. Прозвище «сестра Соловей» он ей дал после того, как услышал пение. «Если бы ты пела перед грандмейстерами Воронов, а потом пронзила их стрелой, поверь, они бы умерли счастливыми». В янтарных глазах Зеврана блестели искры смеха, Лелиана любила наблюдать их. Она думала, что, с этими искрами и широкой улыбкой, Зев выглядит очень мило. И понимала, «что Страж в нём нашёл», как выразилась Винн.       В следующие полчаса она подбивала Стэна отдать сумку в пользование Зеврану, с просьбой её охранять. Стэн, видимо, решил, что она сошла с ума и попросил Стража, чтобы «послушница Церкви не трогала его со странными просьбами». Но по итогу они сошлись на том, что мабари вполне может нести все сумки. Страж был доволен разрешением проблемы. Зевран остался довольным, что наконец не будет таскать кучу металла на спине. Лелиана просто чувствовала удовлетворение.       Недоволен был только мабари, но его никто не спрашивал.