Любовник смерти

Том, всё с тем же ледяным спокойствием, что было у него обычно в минуты бушевавших внутри эмоций, повернулся к умывальнику с чуть заметной выпуклой змейкой, запечатал вход в туалет, накинул сферу Тишины и произнёс на парселтанге: «Откройся». Вся громоздкая конструкция пришла в движение, и в полу открылся тёмный провал. Мне всегда было интересно, как же Тёмный Лорд спускался туда. Не прыгал же как мы, наобум, ломая ноги. И я узнал ответ буквально через секунду. Том крепко меня обнял и шагнул в темноту. Мы не рухнули туда, а медленно опустились. Чары Левитации в исполнении Реддла были безупречны. Круглый тёмный лаз осветило Люмос Максима, что мы оба, не сговариваясь, подвесили под потолком. Я вначале дёрнулся, заметив чудовищное тело, но потом понял, что это всего лишь старая шкура василиска. Я немного её порассматривал, потом вызвал Милли и Вилли и велел аккуратно её разделать, сложить в мешок и оставить прямо тут. Заберём на обратной дороге. Лили и Сев за такой ингредиент Тома расцелуют. Я хихикнул. Том с подозрением посмотрел на меня, и мы двинулись петляющим круглым лазом в сторону двери, перевитой змеями. — Я хочу, чтобы ты подождал меня здесь, пока я договорюсь с василиском. В любой непонятной ситуации активируй любой портключ, который будет тебе доступен. — Том. — Я просто прошу тебя подождать. Не мотай мне нервы. Договорюсь с василиском, зайдёшь следом. Я кивнул. Том открыл ляду входа и скрылся в темноте, закрыв за собой дверь. Я весь извёлся. Немного отвлекли Милли и Вилли, которые отчитались о проделанной работе. Я уточнил у них, могут ли они аппарировать из Хогвартса, не вызывая возмущения у охранных систем, скрытно. Оказалось, да. Я не был уверен в подобии охраны Мракс-хауса, поэтому решил вопрос более безопасно. Призвал Добби и Дорри, познакомил их с Милли и Вилли, объяснил, что если Милли появится в Мракс-хаусе, то его срочно нужно будет связать со мной или Томом, нагрузил наших домашних эльфов мешками со шкурой василиска и отправил домой. Милли и Вилли смотрели на Добби с почтением и лёгкой завистью. Видимо наша кровная связь, ещё и регулярно питаемая мной, была им видна. Я услышал скрежет металла, и из проёма появился Том. Он цапнул меня за запястье и затянул в проём. Тот же величественный и мрачный зал. Те же бассейны, статуи змей и центральная статуя старика с бородой и раскрытым ртом. Я вздрогнул и не сразу заметил чудовищного размера змею посредине. Оранжевые глаза с вытянутыми зрачками были прикрыты третьим полупрозрачным веком. Но я всё равно сразу опустил взгляд. Как? Как я мог справиться с этим чудовищем в двенадцать лет? Это уму не постижимо. Я вежливо поздоровался на парселтанге с королём змей. Он ответил, пробуя языком воздух. Потом легко скользнул ко мне ближе. Снова понюхал воздух. – Я чувствую кровь основателя и свою кровь. Ты тоже потомок Слизерина, говорящий? — Да, — ответил я, всё так же не поднимая взгляда. — Не бойся меня, я не могу причинить вреда потомку Салазара. — Я внутренне хмыкнул, вспоминая, как змей пытался меня укокошить. Но вслух ничего не сказал. Том, наблюдавший за нашим диалогом и поползновениями змея с сосредоточенным вниманием, слегка расслабился. — Могу я попросить у тебя чешую, яд и кровь? — вежливо обратился я. Змей на мгновенье замер, потом сказал: — Да. Я из носового платка трансфигурировал большой фиал с плотной пробкой, из перчаток ещё фиал и небольшой мешочек. Забор крови и яда делал Том, не подпустив меня к древнему змею. Он же отщипнул чешуек, сложив их в мешочек. Я поблагодарил рептилию. Вежливость никогда ничего не стоит, но приносит внушительные плоды. Том отпустил змея-хранителя Тайной Комнаты, и мы пошли исследовать помещение. Это скорее была обустроенная пещера. Капала вода, гулко звучали шаги, метаясь эхом под чёрными неровными сводами. Совсем не было живности, но это и неудивительно. Около статуи бородатого мужчины, слева, мы нашли небольшую, плотно притёртую дверь. Слово «откройся» на парселтанге очевидно было универсальным ключом. Дверь нехотя, со скрипом открылась, обдав нас пылью и деревянной трухой. За ней обнаружился небольшой коридорчик, уходящий право. Как только мы шагнули за порог, вспыхнули факелы, вставленные в металлические держатели на стенах. Прямо была одна дверь и направо вторая. Дверь прямо вела в рабочий кабинет, который служил одновременно и библиотекой. Направо же была лаборатория. Увидев библиотеку самого Салазара, Том пропал. Вначале застыв на пороге, потом же начал ходить вдоль полок, читая корешки. Часть текстов были не в виде книг, а в виде металлических тубусов, в которых полотна пергамента были намотаны на металлическую втулку. На все книги были накинуты чары стазиса, с которыми Том ковырялся не менее получаса. Я же разглядывал рабочий стол. Больше всего меня заинтересовало пресс-папье, которым был прижат недописанный пергамент. Неровный красный кристалл, на гранях которого плясало пламя факелов. Что-то он мне напоминал, и вспомнив, я ошалел. Философский камень! Когда я сказал об этом Тому, у него задёргался глаз. Мне кажется он был в тихой истерике. Если бы не случай с Миртл Уоррен, ему бы не пришлось создавать крестражи. Ключ к бессмертию лежал на рабочем столе, как самое обычное пресс-папье. Но сокрушаться было уже поздно, оставалось лишь радоваться, что мы всё же добрались сюда. Второй бесценной находкой оказались два портрета. Самого Салазара и Годрика. Они висели на стене кабинета напротив рабочего стола. Я занялся их пробуждением, а Том вызвал Дорри, Добби, Вилли и Милли и они начали очень бережную, деликатную упаковку библиотеки и перенос её в Мракс-хаус. Милли и Вилли снимали фолианты и упаковывали. Добби и Дорри переносили стопки и пачки свитков в поместье. Хм, в ближайшее время Том будет для меня недоступен. Книги — это то, что может лишить его сна и отдыха. Представившись Салазару и Годрику, я спросил у них, хотят ли они поменять локацию на менее уединённую. На выбор: холл Хогвартса возле счётчика баллов факультетов или поместье Мракс-хауса. Основатели выбрали холл. Тогда я, придвинув кресло от стола, сел напротив них и начал вводить в курс дела относительно текущего времени и текущего положения дел, особо уделив внимание фигуре Дамблдора. Улыбка, которая появилась на лице Салазара была бальзамом на моё сердце и грела значительно больше возмущения Годрика. Возможно всё же я выбрал не тот факультет. Бля, шляпа! Мы забыли про неё! — Том! В ответ я расслышал неразборчивую ругань. Он в последний момент поймал неустойчивую стопку, что левитировал с верхних полок. Не удивлюсь, если Том вообще забыл, что тут есть кто-то кроме него и книг. — Харри? — Распределяющая шляпа!