Любовник смерти

Утро для меня было хмурым и злым. Я дёрнулся и застонал. Голова болела, рот сушило, я хотел одновременно и пить, и умереть. — М-м-м, — простонал я и попытался приподняться. — Лежи, я сейчас, — раздался совсем рядом голос Тома. Через несколько мгновений в губы ткнулся край, и я присосался к фиалу, как ребёнок к груди. Влага была кисленькой и живительной. Антипохмельное. Через несколько минут я приоткрыл один глаз и увидел склонившегося надо мной Тома. — Я не буянил? — хрипло спросил я. — Нет. Но пить без меня ты больше не будешь. Ты отдавался мне, как Орлеанская дева — вере в бога. С криками, страстью и сгорая в конце. — Не понял, — в голове пока не окончательно прояснилось. — Тебя, пьяного, трахнуть — нечего делать. Ничего не соображаешь, ничего не помнишь. Я обиделся. Страшно. Вчера я позволил себе расслабиться, только потому, что Том был со мной. А он опять меня подозревает во фривольном поведении. Отпихнув руку Тома, я встал и пошатываясь потащился в ванную. Он шёл за мной. Я захлопнул дверь перед его носом и запечатал его Коллопортусом. Бешенство накатило девятым валом, заставив расцвести перед глазами красные круги. Я даже зарычал. Гад! Скот! Зараза! Дракон! Взметнувшееся пламя ярости распирало. Я шарахнул по стене кулаками, и она брызнула кафельной крошкой во все стороны. Кажется, я порезался, но не обратил на это внимание. Внутри бушевала злость. Да сколько можно?! — Зараза! — заорал я и ударил вновь в стену, выбивая из неё куски. Дверь за моей спиной прогнулась и, жалобно скрипнув, развалилась на две половинки. В проём ворвался Том, отпихивая ногой обломки. Застыл на пороге, а потом бросил в меня Ступефай. Я смахнул его рукой, не глядя. Он ещё и нападает на меня, сатрап! — Ты ревнивая скотина! — заорал я в лицо приближающемуся Тому. Тот подходил ко мне медленно, как подходят к разбушевавшемуся дикому зверю. — Я только вылечу руки, Харон. Подпусти меня, пожалуйста. Потом можешь даже побить. — Я не слушал, что он говорит. — Не подходи ко мне! Как ты мог, так про меня подумать?! Я расслабился рядом с тобой. Поэтому и позволил себе лишнего. Как ты мог? По сути, ты сказал, что я шлюха! — Я не прав! Прости! Я не считаю тебя шлюхой! Я боюсь за тебя. За то, что тебя могут тронуть, за то, что ты можешь быть беспомощным. Пожалуйста, дай мне залечить твои руки. Ты залил кровью весь пол. Я? Беспомощным? Ну сейчас я тебе покажу, дракон! — ВО-О-ОН! — заорал я, и Том с хлопком исчез. Я опешил. Как эльф, право слово. Истерику будто выключило. Я осмотрелся. Две стены разрушены, всё засыпано осколками и пылью. Пол залит кровью, и на нём следы моих босых ног. Меня слегка потряхивало от полярных эмоций. — Добби! — Да, Хозя… — Добби замер, оглядываясь, а потом обратил на меня огромные от ужаса глаза. — Найди, пожалуйста, Тома и попроси вернуться. — Усталость вдруг накатила на меня. Я зябко поёжился. Что это было? Том, конечно, не прав. Вот вообще не прав. Но и меня переклинило с избытком. Я стряхнул пыль с унитаза и присел на него. Осмотрелся. М-да. И начал наводить порядок. Восстановил стены, очистил пол от крови и пыли. Когда по полу стало возможно ходить, сунул кровоточащие разбитые руки под холодную воду. — Хозяин, господина в поместье нет, — раздалось сзади робкое. Я обернулся. Добби был ошарашен. Впрочем, как и я. Том не ушёл бы по своей воле от раненого меня, как бы мы ни поссорились. — Добби, можешь вылечить? — я протянул разбитые и порезанные руки. Домовик аккуратно взял меня за обе кисти, сосредоточился, и на месте прикосновений разлилось бледное золотистое свечение. Руки защипало, а потом раны начали стягиваться, отёки и синяки сходить. Через минуту всё прошло. Добби пошатнулся, но был очень доволен, что помог мне. Я коснулся его плеча, легонько делясь силой. — Спасибо, — поблагодарил я домовика и убрал от него руку. А потом пошёл одеваться. Надо искать Тома. Я натянул джинсы, свитер, куртку и кроссовки. Первые попавшиеся. Собрал распущенные волосы в высокий пучок, сел на край кровати и задумался. Как мне найти Тома? По нашей брачной связи? Отправить Патронуса? А если он среди магглов? Я вздохнул глубоко, и на моей груди под свитером перекатилась жемчужина. Она была порталом к Тёмному! Я вытащил длинную цепочку, взял жемчужину в ладонь и сосредоточился. Рывок, смазанное пространство, и я оказался… в лесу. Тропическом. На меня навалились жара, влага, какофония звуков и запахов. А потом меня сжали крепкие руки. Я попытался вывернуться, но мочку уха чувствительно прикусили, а на ухо раздался знакомый шёпот. — Твою мать, Певерелл, ты куда меня зашвырнул?! — шипел Том и ощупывал меня на предмет повреждений. Потом развернул к себе лицом, вцепился в запястья и начал крутить руки. — Я?! — Ну а кто? Я, что ли, бросил тебя в истерике и окровавленного? — Но я просто хотел, чтобы ты ушёл. — Вот я и ушёл! — А где мы? — В лесу! — Это я без тебя вижу. Оставь в покое мои руки, — попытался я сбросить сильные пальцы с запястий, но Том вцепился лишь сильнее. — Ага, сейчас! Чтобы ты опять слинял от меня? — Да никуда я от тебя не денусь, надо понять, где мы и как отсюда выбираться. — Да какая разница где? На краю света, судя по силе вложенных тобой чувств. Спасибо, что не в Арктику меня отправил или не в жерло вулкана. — Я идиот, но не до такой степени! Как выбираться будем, если мы не знаем, где мы? — Харри, — устало сказал Том, — на тебе портал. Даже несколько. Мы можем вернуться как на остров, так и домой, в спальню. Сосредоточься. Ох, точно. Как я мог забыть! Я с подозрением посмотрел на Тома, но потом всё же обнял его и активировал серьгу. Через несколько мгновений мы рухнули на кровать. Том, как всегда, оказался сверху. Он рассматривал меня внимательно, будто видел впервые. Скользил взглядом по глазам, носу, губам. Его взгляды ощущались как касание пером — немного щекотно, на грани чувств. — Что? — Ты удивительный! — с чувством сказал Том. Я фыркнул. Том точно сумасшедший. Я швырнул его через полконтинента, а он мной восхищается. Кстати! — Будешь ещё меня шлюхой обзывать? — сердито спросил я. — Я не обзывал тебя шлюхой. Я просто сказал, что ты не будешь пить без меня. Ты, когда выпьешь, становишься совсем беззащитным. Том смотрел серьёзно. И мне вдруг стало стыдно. Да, мне обидно, что Том мне не доверяет. Но я откровенно не помнил вчерашний вечер. С другой стороны, я бы и не пил столько, не будь его рядом. — Я не пил бы столько, если был бы один. Твоё присутствие позволило мне расслабиться и отпустить себя. — Я был не прав, прости. И выразился некорректно. Мне стоило сказать тебе это в более доступной форме. — И ты меня прости. За истерику и за то, что зашвырнул тебя. Когда Добби не нашёл тебя в поместье, я испугался. — Тебе здесь ничего не угрожает. — Да за тебя я испугался! — Любимый, я Тёмный Лорд, это меня боятся, а не я. Но мне очень приятно, что ты за меня переживал. Мир? — Мир. — Отлично. Снимай штанишки. Буду выражать тебе своё недовольство. — За что это? — За истерику. К остальному претензий нет. — А… Но тут мне заткнули рот поцелуем, и всё стало не важно. Адреналин ещё кипел в нашей крови, что вылилось в дикий, необузданный, жаркий секс. Через двадцать минут Том лежал на спине рядом со мной, бурно дышал и смотрел затуманенными глазами в потолок. А потом произнёс хриплым голосом: — Знаешь, если все твои истерики будут заканчиваться так, то я не против.