I dedicate this explosion to you

      У него не было ничего и никого, кто мог бы его остановить. Всем было искренне плевать, хоть он и делал успехи. Похоже, внешность играет слишком большую роль в отношениях с другими людьми.       С самого детства люди его избегали. Не боялись, а избегали. Такая небольшая особенность, подумаешь, рты на руках и груди. Глупость, которую легко спрятать под одеждой. Но это пробило огромную трещину в мире маленького мальчика. С ним никто не хотел ни общаться, ни играть, ни вообще хоть как-то взаимодействовать. Даже родная мать его недолюбливала и проявляла больше внимания и заботы младшим сёстрам. Все смотрели свысока на желтоволосое создание с врождённым генетическим дефектом. У него не было никого. Совсем никого. Пока в его жизни не появилась она.       Она была полной его противоположностью. Бойкая, весёлая, каждый раз придумывала новые игры. Её чёрные волосы были такими мягкими… Эта девушка стала подарком небес. И хоть она была внучкой Цучикаге, она не оставила брошенного всеми мальчишку одного.       Каждая их тренировка была особенной и незабываемой. Её владение стихией чакры было прекрасно. В одну из их первых тренировок, девчонка задала вопрос: «А какая у тебя стихия чакры? Что ты можешь?». При этом она только что вырастила огромную глыбу камня за считанные секунды. Что может соревноваться с этим умением? Десятилетний мальчик знал, что ей показать. Через пару секунд он держал в руках глиняную птичку, размером с спичечный коробок. — Что это? — девочка удивлённо хлопала глазами. — Смотри. Сейчас я покажу тебе искусство, — горделиво сказал блондин и отошёл на пару шагов назад. Она услышала глубокий вдох, а на выдохе прозвучало еле слышное — Кац.       Птичка вспорхнула и взорвалась, оставив в воздухе лишь запах дыма. — Это так… Круто! — громко вскрикнула девчонка и попросила показать ещё.

***

      Он не знал, когда всё пошло не так. Возможно, когда она позволила себя поцеловать. Да, именно тогда всё пошло совершенно не по плану. Их отношения стали совсем не такие, как много лет назад. Это плохо.       Но сейчас не это занимало буйную мальчишескую голову, совсем не это. В деревне никто не признавал его искусства. Никто. Все считали, что ему нужно сбавить пыл, тогда из него получится шиноби. Родная мать выгнала его из дома, когда он, не выдержав её криков, чуть не взорвал этот дом. И сейчас юноше некуда было идти.       Эта гора идеально подходила к побегу. Отсюда очень удобно взлетать, стоит только увеличить птицу. Маленькие рты за несколько секунд справились с задачей. Всё готово. Парень обернулся. В домиках среди скал горел свет. Где-то там его милая девочка… Но, завтра она его уже не увидит. А он её. Будет ли она грустить? Плакать ли? Может, будет проклинать его за слабость? Будет, конечно будет.       Он оторвал взор голубых глаз, что так предательски слезились, от родной деревни, и пошёл к своей птичке. Вдруг тишину разрезал крик: — Постой! Он оглянулся. Там стояла ОНА. Её взгляд пылал злостью, непониманием и… жалостью? Решительным шагом она направилась к нему. «Лети, — было в голове юноши, — Лети же!». Но он не смог сделать ни одного движения, продолжая молча ждать, когда она подойдёт. — Что ты, Ками-сама тебя подери, творишь? — она готова была сорваться, слышно было по голосу. Тишина в ответ её не устроила. — С чего ты взял, что можешь вот так взять и уйти? Ты мог хотя бы предупредить меня? — он всё ещё смотрел на девушку своими большими голубыми глазами — Да, я бы тебя не поддержала, но я хотя бы знала, что ты собираешься делать! Не молчи! Отвечай же! Она хотела его ударить. Хорошенько ударить, чтобы мозги на место встали, чтобы он понял, что не должен этого делать!       Юноша слез с птицы и, протянув руку, положил её на щёку девушки. Её чёрные короткие волосы трепал ветер, одежда шиноби подчёркивала тонкую, но сильную фигурку. Совершенно спокойное выражение лица юноши пугало. Язык пробежал по вдруг высохшим губам, облизнув их, а после парень прошептал: — Ты так… красива… Девушка остолбенела, не зная, что отвечать. — Прости меня, Куро… Я так больше не могу. Так будет лучше для нас двоих. Да и подумай сама. Если твой отец узнает о том, что ты со мной водишься, не жить ни тебе, ни мне. Прости, Куро-чан… Прости и… Прощай.       Он почти запрыгнул на глиняную птицу, но замер. Затем развернулся и быстрым рывком оказался возле неё. Заключив свою дорогую и любимую девочку в объятия, ему вдруг захотелось плакать… — Прощай…       Она смотрела, как глиняная птица и её всадник исчезают в облаках, а слёзы бежали из глаз сами. Она всё ещё чувствовала его запах, его теплоту объятий… Вдруг в темноте и тишине ночи грянул взрыв. Она вскинула голову. Яркие огненные краски озаряли небо. Такой красоты она никогда не видела. — Прощай, Куротсучи… — Прощай, Дейдара…