***
Они действительно собирались ограничиться парой слов, по крайней мере Керис, но людный берег скрылся из виду уже несколько минут назад, а девушка всё равно продолжала идти вперёд, перешагивая в легких шлёпанцах время от времени колючие сосновые ветки, валяющиеся местами на земле. — Керис, тебе не кажется, что ты просто-напросто убегаешь от меня? — Хьялмар даже не запыхался, в отличии от Керис, алкоголь в крови которой давал о себе знать. Она резко остановилась и развернулась к нему лицом, получше запахнув пушистый плед на плечах. — Скоро стемнеет и нам придётся искать дорогу назад в свете одной луны, — он улыбнулся, подойдя к ней ближе. — Тут повсюду развешаны указательные знаки — найти кампус не составит труда, — она подняла голову, чтобы лучше его видеть, когда он подошёл совсем близко. — То, что произошло месяц назад было ошибкой. Мы просто выпили слишком много вина из отцовского погреба, а я была слишком расстроена из-за расставания с Демьяном, — Керис протараторила это чересчур быстро, чтобы поверить в то, что она не проговаривала это себе уже несколько раз. — Я думал, что мы забыли тот поцелуй, как будто ничего не случилось. Но ты избегаешь меня всё это время. «Как будто ничего не случилось» — слишком отчётливо отдалось у неё в мыслях. Как будто она не закрылась у себя в комнате, пока родители уехали на день рождения к знакомым, и не включила на всю громкость Лану Дель Рей, страдая из-за чёртового Демьяна. Она не могла понять: ей действительно было больно из-за того, что он изменил ей, или же она страдает просто так, для вида? В любом случае это не отменяло её слёз. Как будто она не спустилась вниз, чтобы взять бутылку отборного отцовского вина и её, с размазанными потёками туши, не остановил на пути назад в комнату Хьялмар. Как будто она не сидела с бокалом туссентского красного, наблюдая за тем, как рельефно переливаются его мышцы под серой футболкой, пока он разжигал камин в гостиной. Как будто он не сел рядом с ней на диван, налив и себе бокал вина, намереваясь выслушать её, но случайно пролил на себя алкоголь и стянул футболку с себя, небрежно бросив куда-то на пол, ставя в первую очередь Керис, а не стирку куска ткани. Как будто она не видела насколько он красивый в отблесках огня, а он не смотрел так пристально в её лицо. Как будто она не выпила залпом весь бокал, отставив его куда-то на столик, надеясь, что он не разобьётся. Как будто не было той чёртовой мелькнувшей между ними искры, после которой они резко потянулись навстречу друг другу, замерев на секунду, а потом страстно целуя, пытаясь определить, кто из них главный, подобно языкам пламени в камине. А потом она переместилась к нему на колени, отметая мысль о том, что это её брат, и притягивая его ближе за такие же рыжие волосы, почти не ощущая, как он стягивает с неё футболку и сжимает ягодицы. Как будто они прекратили это не нехотя, когда услышали скрежет ключа в дверях и родительские голоса. — Тебе показалось. Я не избегаю тебя, — она попыталась говорить твёрдо. — Тебя это волнует так сильно? — он тихо задал вопрос. — Ты не виновата в этом, это я хотел... Не дав ему договорить, она повысила голос: — Это неправильно, Хьялмар! То, что произошло — чертовски неправильно! Ты мой брат, чёрт возьми, а я твоя сестра, — её начала бить дрожь. Он притянул её к себе, обняв, поправив сползающий плед: — Тогда просто не думай об этом. Хьялмар сказал это так мягко, что Керис не сдержалась, опустила взгляд вниз и всхлипнула, проклиная чёртов стакан глинтвейна, из-за которого она стала предельно честной: — Я не могу. — Почему? — он приподнял её лицо за подбородок. — Я не знаю, — она выдохнула за секунду до того, как он, сминая пухлые губы, поцеловал её. Чёртова мелькнувшая между ними искра. Чёртов слишком крепкий глинтвейн. Чёртов плед, который начал спадать вниз, когда она отпустила его, чтобы крепче схватиться за шею Хьялмара и приподняться на носочках, чтобы ему было легче целовать её. И она опять целовала его, отметая мысль о том, насколько это грязно и неправильно, пытаясь насытиться им, пока алкоголь позволяет им не осознавать до конца всю запретность того, что они делали. Пока он целует её шею, кусая и зализывая, доводя до мурашек, и спускается ниже, оттягивая ниже лямку её мокрого бюстгалтера и откидая его куда-то вниз, чтобы продолжить ласкать грудь, втягивая сосок и посасывая его, заставляя её вздрогнуть и впиться ногтями в его спину. Хьялмар подобрал упавший плед и, расстелив, сел на него, потянув следом и Керис, положив её под собой. И она забылась, растворившись в нём и его поцелуях, прижимая его сильнее, когда он провёл дорожку мокрых поцелуев от ключиц до пупка, следом немного подув на них. Позволяя ему спустить кусок влажной ткани, скорее всего не только из-за озёрной воды, с её бёдер. Такая нежная малышка Керис... Только его. Он так хотел сделать ей приятно, что и не задумывался насколько запретно то, что они делают. Рядом с Керис беспрепятственно можно было думать только о Керис, отметая все остальные мысли, как ненужный мусор. Он провёл пальцами по её упругой груди, поглаживая торчащие соски, чувствуя как ещё сильнее наливается кровью его член, который и так уже стоял, кажется, вечность, неприятно впираясь в ткань шорт. Он заставлял её выгибаться поцелуями, которые опускались всё ниже, пока не коснулся языком самого чувствительного места на её теле. Она выгнулась. — Чш-ш... — Продолжай, — она всхлипнула, — пожалуйста. И он продолжил, посасывая, сжимая руками её тонкую и гибкую талию, пытаясь сдержать её тело, когда она слишком сильно дрожала. Он ввёл в неё палец... — Чёрт. Хьялмар? — её хриплый голос остановил его. — Что такое, малыш? — он поднял на неё взгляд. — Тебе больно? Я сделал что-то не так? — Нет. То есть, да, — она попыталась встать и он в замешательстве отпустил её, позволяя ей схватить дрожащими руками треклятый плед, который порядком помялся. — Я не могу. Это неправильно. Извини. Она закуталась в плед и пошла в сторону кампуса. Хьялмар взглянул на указывающий дорогу знак, который отбивал лунный свет. Здесь действительно повсюду развешаны эти знаки. Она, как всегда, была права.***
Керис всегда была успешной в игнорировании проблем. Если ошибку нельзя исправить, то и нет смысла забивать себе этим голову. Зато можно сделать вид, как будто ничего не было. Она считала себя мастерицой в этом деле. Так что она не думала о том, что произошло. Совсем. Почти совсем. Хьялмар был слишком яркой проблемой, чтобы можно было так просто забыть об этом. Но она действительно старалась. Старалась не смотреть в его сторону, отвечать как можно более односложно, да и вообще поменьше как-либо пересекаться. Пока однажды не столкнулась с ним в дверях, выбегая из своей комнаты на встречу первокурсников-политологов. И она машинально, невольно, подняла голову, встретившись с взглядом его янтарных глаз. Чёрт. Она пролепетала что-то вроде «Извини», проигнорировав его «Керис, постой», побежала дальше, пытаясь унять слишком сильно отдающий в висках пульс. Чёрт. Чёрт. Чёрт. Возможно в чьих-то глазах она и казалась слишком эмоциональной, но сама она всегда держала всё под контролем. Всё должно идти по плану. Всё должно быть правильно. То, что произошло, вносило беспорядок в её жизнь, а она от чего-то не могла вычеркнуть это так, как она обычно делала со всем, что хоть как-то не подходило под её рамки.***
Обсуждение учебного плана действительно помогло привести ей мысли в порядок. Новые знакомые, новые связи, новые возможности... Отлично. Новая пища для размышлений, чтобы перекрыть то, что она уже давно должна была забросить в самый дальний ящик её сознания. Керис вернулась к себе поздно вечером. Устало бросив сумку с одним единственным блокнотом на пол возле двери, она пошла в ванную, попутно благодаря в мыслях университет, который предусмотрел отдельный санузел для каждой комнаты в общежитии. Как ни странно, Керис никогда не ощущала сонливости после тёплого душа вечером — наоборот, он всегда снимал груз усталости с плеч. Закутав влажные волосы в полотенце, а себя в пушистый халат, она решила, что неплохим завершением этого вечера будет выпить немного вина. К тому же, говорят, что бокал красного полезен для организма.***
Это была чертовски глупая идея. Она поняла это уже после нескольких глотков, за которыми в её голову полезли мысли о Хьялмаре. О том, как глупо было поступать так необдуманно, а ещё о его сильных руках, таком красивом в приглушённом свете лице, о губах, которые... Чёрт. Она просто ляжет спать, игнорируя все картинки, которые подсовывал мозг впоследствии действия алкоголя. И Керис действительно легла в кровать. А спустя десять минут уже стояла у двери в его комнату этажом выше. Они просто поговорят, расставят все точки над «і» и она наконец-то спокойно уснёт, ведь в её жизни больше не будет беспорядка. И ничего более. Она постучала, в ответ получив приглушённое «Открыто!», попутно подумав, как же глупо не запирать дверь на ночь. Хотя в случае с Хьялмаром глуп был бы тот, кто решил бы воспользоваться этим. Она приоткрыла дверь: он, в серых спортивных штанах и белой футболке, на кровати, что-то сосредоточенно делает в ноутбуке. — Привет, — слишком тихо и приглушённо, в её мыслях это звучало уверенней. Он поднял голову от экрана, немного улыбнувшись, как всегда, когда он видит её: — Привет. — Не могу уснуть, — она виновато улыбнулась. — Ты занят? — Я почти закончил. Проходи. Керис поёжилась, взглянув на открытое окно: — У тебя холодно. — А ты одета слишком легко, — он внимательно осмотрел её с ног до головы, задержав взгляд на влажной голове. — Ты решила, что гулять пятничным вечером в одном халате после душа по общежитию это хорошая идея? — вопросительно поднял бровь. — А что плохая? — она всё же подошла к окну, чтобы закрыть его, и мельком взглянула на небо: грозовые тяжелые тучи, затянувшие его ещё с утра, были настолько плотные, что не пропускали даже свет звёзд. Хьялмар отложил ноутбук: — Ты серьёзно? — он вздохнул. — Керис, сегодня пятница — день, когда люди обычно напиваются пивом и делают всякую хрень. — И? — она отвернулась от окна, посмотрев ему в лицо. — Керис, ты же не маленькая девочка, чтобы не понимать, что может случиться, — в противовес своим словам он говорил с ней таким тоном, которым обычно обьясняют что-то важное детям, например, почему нельзя сунуть пальцы в розетку. — Слушай, — Керис почувствовала, как где-то в груди начинает подниматься волна раздражения. — Я могу постоять за себя, знаешь. — Если он будет один? Заедешь ему по яйцам, да? — она хмыкнула в ответ. — А если он будет не сам? Если это будет компания бухих футболистов, Керис? Она возмущённо посмотрела на него: — Значит я заеду по яйцам им всем. Ты сам меня учил защищаться, — как же бесит. Прийти сюда было глупой идеей. Лучше бы спала. — Слушай, я лучше пойду к себе. Не хочу мешать, — Керис бросила выразительный взгляд на его ноутбук и пошла к двери. — Боже, Керис... — Хьялмар устало вздохнул и она определённо точно знала, что он взъерошил волосы. — Что? — она резко задала вопрос, оглянувшись. — Приятного вечера. Не хочу мешать. Может быть у тебя ещё по плану выпить с дружками пива. Она взбешённо продолжила путь к двери, намереваясь побыстрее отсюда уйти и наконец-то оказаться у себя в кровати, где ей и стоило оставаться, а не поддаваться глупым мимолётным порывам. Керис уже приоткрыла дверь, когда Хьялмар со всей силы сердито захлопнул её с громким стуком. Она непроизвольно ахнула, замерев: — Что ты делаешь? — Во-первых, ты никуда не пойдёшь сама в таком виде, — он говорил подчёркнуто спокойно и тихо, но Керис отлично слышала, как в его голосе начинает сквозить злость. — А во-вторых, я не собираюсь ждать ещё месяц, пока мы сможем нормально поговорить и ты не будешь убегать от меня. Хьялмар стоял к ней так близко, продолжая придерживать рукой дверь, что она почти ощущала как он касается её спины, а ещё слишком отчётливо чувствовала его тёрпкий парфюм. Керис попыталась унять колотящееся сердце. — Малыш, — так мягко, что всё её желание разозлиться на него рухнуло куда-то вниз. — Я же знаю, что ты сама хочешь поговорить. Керис взглотнула и отважно повернулась к нему лицом. Прийти сюда было глупой идеей. — Я хотела объясниться, да, — она вдохнула побольше воздуха в лёгкие, чтобы продолжить, но запнулась, из-за чего как-то инстинктивно подняла вверх на него глаза, будто ища в нём поддержку. — Глинтвейн был слишком крепким, — он поддерживающе улыбнулся, а она легонько кивнула. — Это произошло случайно и мы были пьяны, как и в прошлый раз, — она опять кивнула, продолжая напряжённо вглядываться в его лицо. — И ты бы хотела забыть об этом, как будто ничего не случилось. Она распахнула пухлые, немного искусанные ею же, из-за волнения, губы, проронив тихое «Да». — Но я не хочу забывать об этом, малыш, — почти что прошептал он. Чёрт. Внутри что-то опять рухнуло, затянув где-то внизу живота. — Хьялмар, — она начала так же тихо, в тон ему, — это совсем неправильно и тем более не нужно никому из нас. — Почему, Керис? — он резко повысил голос, соверешенно не заботясь о том, что их могут услышать. — Почему? — взъерошил волосы свободной рукой. — Потому что мне нужно найти другую более подходящую девушку? Блять. Мне плевать на всех остальных. Я нуждаюсь в тебе, чёрт возьми! Я не могу спать из-за мыслей о тебе. Почему мы должны страдать из-за того, что у нас одни родители? — встретившись с её испуганным взглядом, он заговорил тише, слабо улыбнувшись: — Здесь хорошая звукоизоляция, если тебя это волнует. — Окей, — произнесла она на выдохе, прижавшись сильнее к холодной двери. Как будто та сможет остудить её мысли. — Да, это неправильно. Да, это совсем не входит в твои планы на жизнь, которую ты так отчаянно пытаешься контролировать, — Хьялмар наконец-то отошёл от неё на пару шагов назад, предоставляя ей больше пространства и воздуха, но она так и продолжила неподвижно стоять на месте. — Просто доверься и позволь мне контролировать это, — закончил он, оперевшись о комод и глядя на сестру. И она доверилась. Почти не думая о том, что делает. Объяснив себе это неполным бокалом вина, усталостью и совсем немного тем, что она тоже в нём нуждалась. Она нуждалась в нём необъяснимо чертовски сильно, так же как и он в ней. Керис просто выдохнула «Тогда поцелуй меня» и сделала шаг к нему, чтобы через миг оказаться вновь прижатой к двери. Хьялмар готов был поклясться, что даже на тренировке по футболу перед тем важным матчем он реагировал медленней на летящий в его сторону мяч. Но Керис была слишком необходима для него, чтобы медлить хотя бы секунду. И он поцеловал, жадно, пытаясь напиться ею, подобно путнику в пустыне, у которого давным-давно кончилась последняя фляга воды, прервавшись только, чтобы хрипло сказать: — Я так скучал. Будь что будет. Плевать. Керис притянула его ближе за волосы. Как же всё таки чертовски офигенно пахнет его парфюм. Прикусывает его губу, улыбаясь в поцелуй, запускает руки под футболку и касается холодными пальцами его живота, ощущая как он сильнее напрягает мышцы и шумно втягивает воздух. И он рывком снимает, отбрасывает ткань, чтобы схватить её маленькие, по сравнению с его, ладошки и прижать их сильнее к себе. Хьялмар на секунду отстранился, чтобы посмотреть в её лицо, опасливо ожидая увидеть в её серых глазах хотя бы тень того, что скажет ему, что она передумала, но у него срывает крышу, когда она хрипло шепчет «Хочу тебя». Блять. Он резко приподнимает её за талию, помогая обхватить торс ногами, и идёт к кровати, чтобы сесть, продолжая прижимать её к себе. Осторожно касается к губам невесомым поцелуем и опускается ниже. Подбородок, шея, ключицы... Откидывает её уже почти сухие волосы назад и поддевает пальцами край халата, спуская его вниз с плеч, оголяя округлую грудь. За окном раздаётся грохот грома. Керис хочет больше, ей мало. Она резко тянет за пояс халата, распахивает и скидывает с себя, подавив начинающую расти где-то внутри неловкость, когда она осталась в одних хлопковых трусиках, а её старший брат сжал её пышные бёдра, прижав к себе, давая ей ощущить, насколько сильно он возбуждён. Она дразняще трётся об него, задевая напряженный член, и улыбается на его рваный стон. — Чертовка, — последнее, что она отчётливо помнит, до того как растворилась в нём. До того как он притянул её ближе, чтобы втянуть, посасывая, в рот сосок, сжав грудь, а она запрокинула голову назад. Кажется после этого он проник в её трусики, лаская её, чтобы потом вставить сразу два пальца, ведь она уже чертовски влажная, подобно дождю за окном. Боже, как же пошло. Но ей плевать. Она насаживается на его пальцы, пока он ловит ртом её срывающиеся с искусанных губ стоны, пока эти стоны не превращаются в хриплое «Хочу тебя внутри» и она соскальзывает с пальцев, чтобы дрожащими руками полезть к нему в штаны, обхватив его член, задевая головку. Чёрт. Ему действительно казалось, что он не может напрячься ещё больше. До этого момента. Кажется, он сейчас кончит только от её рук. Он целует её вскользь, извиняясь за то, что им придётся на миг прерваться, стягивает с себя одежду и в последний раз вопросительно смотрит её в глаза: — Ты уверена? Но вместо ответа Керис просто обнимает его за шею и сама насаживается на него, медленно, пытаясь привыкнуть к нему внутри, пока Хьялмар в который раз удивляется своей выдержке, что он не кончил просто от того, насколько она горячая и влажная. — Сильнее, прошу... — рвано выдыхает и закусывает губу, когда он, обхватив её тонкую талию натягивает её на член до основания. И он сжимает её жестче, почти до синяков, помогая опускаться более размашисто. Она выгнула спину от наслаждения, искусывая губы почти до крови. — Я хочу слышать тебя, малыш, — шепчет Хьялмар и она просто не может не слушаться. И Керис стонет, стонет от него внутри, от этого чувства чертовской наполненности и от резко накрывающего оргазма. Чёрт. Она так прекрасна, что Хьялмар просто кончает в неё, натягивая ещё сильнее, ощущая как удовольствие растекается по венам, когда она обессилено утыкается ему в грудь. Гладит её по влажным от страсти волосам. Такая нежная малышка Керис... Только его. Хьялмар аккуратно поднимает её, чтобы положить на кровать и лечь рядом, обняв, накрыв их мягким одеялом. Дождь громко стучит в стекло окон, и от этого становится ещё уютней. Неожиданно у него мелькает мысль: — Малыш? — Что? — устало шепчет, прижимаясь к его груди. — Я же... — запинается. Она приподнимает голову, чтобы посмотреть на него и тихо рассмеяться: — Боже, я пью противозачаточные. — А, окей, — вообще-то это было действительно важно знать. Прижимает её крепче к себе, боясь отпустить, потому что он больше не выдержит без неё. — Не убегай от меня. — Не буду, — просто, потому что она так же не выдержит без него.