Скандал

Поттер не сказать, чтобы очень любил пятницу, но эту он уже ненавидел. Столько людей, жалующихся на аттестацию, он не выслушивал, наверное, и за всё время с момента, как реформе дали добро. Гермиона почти прописалась на это время в Академии, и даже успела поделиться, что её уж очень достало внимание авроров к своей персоне. Она не видела своего будущего с человеком, приверженным Аврорату больше, чем семье. Что не мешало служителям закона почти ежедневно звать её на свидания и выказывать симпатию разными способами. Заканчивался вечер последнего буднего дня её возмущенным монологом. — Я люблю преподавать, Гарри. Я знаю, что мы делаем большое дело! Но на мои лекции ходят больше из желания завязать со мной что-то личное! И кто! Гриззл! Да он же выпускался под моим руководством! Ни в какие рамки! «Я ещё со школы… Вы такая… Глубочайшие струны души…» Да что он себе позволяет! Ребёнок! — Антону двадцать два. Всего пять лет разницы… И если он все эти три года после выпуска помнит о своей увлечённости тобой… То это у него серьёзно… — Но я же его профессор! То есть формально пока преподаватель, но в этом году я получу степень! И вообще! Он же… Аврор! — Знаешь, прозвучало, как оскорбление. Не все такие, как Рон. И не у всех Аврорат на первом месте. Взять хотя бы Невилла. — Не сравнивай! Они с Луной… — А давай ты об этом поговоришь с Драко? Он способен разнести все твои аргументы в пух и прах логично и с указанием на все нужные неточности. А я просто скажу — не хочешь замуж, сиди не замужней, но говорить, что все авроры одинаковые, не надо. Звучит как самообман. — Гарри! — Что? Я, знаешь ли, тоже аврор. Но за своего Малфоя любого порву. Вот так то. Пойдём домой. Он мне голову оторвёт, если я снова задержусь. Он написал мне, что у него кое-что есть… — Кое-что лично для тебя, или я тоже могу послушать? Ты так покраснел, будто он тебе колдофото прислал того самого, что у него для тебя есть… — Да что вы все! — раздосадованно воскликнул Поттер. — То «задница пообвыкнет», то «фото не того содержания»… Да, люблю Малфоя, трахаю Малфоя, а он меня трахает так, что имя своё забываю! Вам-то какое дело?! — Хм-хм… — закашлялась девушка. — Да собственно… Никакого… Я так… Заметила… — Пойдём уже, Гермиона, — смущённо, извиняющимся тоном предложил Гарри. — Мне уже любопытно, что он нашёл… Драко ждал мужа в гостиной, где был накрыт стол. Увидев гостя, он тут же попросил Типпи сервировать стол для Грейнджер. — Итак, я весь день изучал библиотеку. И у меня есть чёткое предположение, где скрывается Уизли. Тишину можно было потрогать. Ни Грейнджер, ни Поттер не произнесли ни звука. Гарри, потому что был в шоке, что сидя в библиотеке на Гриммо Драко мог найти Рона, а Гермиона, потому что не ела весь день и с удовольствием жевала вяленую сёмгу под урючным соусом. — Что, никому не интересно? Гермиона запила добрым глотком вина столь изысканный ужин и ответила. — Ты и так нам всё расскажешь. Или тебе нужна драма? Ах, какой же ты умный! — всплеснула она руками, паясничая. — Как тебе удалось?! Что же ты узнал?! — она сделал лицо проще и закончила, — Достаточно, или ещё немного поупрашивать. — Не надо. Ещё одна из породы Паркинсон. Вы с Браун в школе не дружили? Гермиона усмехнулась, а Поттер наконец отмер. — Дорогой… Может, поделишься? А мы пока поедим… — Что ж. Раз вы настроены на результат, то вот он — Уизли прячется в Хогвартсе. Чтобы проверить это, понадобится немало времени. И помощь домовиков, думаю, это самый разумный способ обыскать всю территорию замка. Но я уверен, что если он там и не прячется, то периодически бывает. Драко сказал, как отрезал, и принялся сам поглощать свой ужин. Он действительно очень ждал, пока сможет поделиться тем, как нашёл информацию, проверял, искал, запрашивал данные, и в итоге у него сложилась, наконец, картинка того, что произошло в доме его супруга. Но раз благодарных слушателей сегодня за столом не оказалось, то он просто выдал главное и отстранился. — Ну, проверить это можно очень легко и просто. Особенно учитывая, что сейчас ещё не закончились пасхальные каникулы и в школе не так много людей. Поттер поднялся из-за стола и бросив: «Сейчас вернусь», ушёл камином. Гермиона почти меланхолично дожёвывала свою рыбу, а Малфой начинал кипятиться от недооценённости. Ну, а ещё от того, что ему пришла идея творения для Грейнджер, но он не мог пока её воплотить. Поставка кристаллов яххони задерживалась, а ещё он никак не мог придумать, какое крепление использовать для этих своевольных камней. И в присутствии Гермионы, которой этот артефакт был очень нужен, и уже давно, он немного плыл от ощущений, которые ему дарило его пламя. Поттер вернулся быстро, положил на стол какой-то пергамент и стукнул по нему палочкой. А потом уставился на картинку. Он смотрел молча, довольно долго, а потом показал его Драко. — Вот видишь, Уизли в Хогартсе нет… Малфой с интересом уставился на карту Хогвартса. — Не обязательно. Ты помнишь, как Драко пропадал с неё, а потом появлялся? Здесь всё может быть… — Гермиона не закончила. — Ну как это нет! Вот же! Рональд Биллиус Уизли! Следочки и имя! Вот! Драко некрасиво кричал, но эмоции крыли безбожно. Гарри среагировал молниеносно. Вызвал Патронус и надиктовал Невиллу сообщение о том, что Рон в Хогвартсе и нужно организовать группу для его задержания. Держать связь с Гарри, когда всё будет готово, он присоединится, чтобы сообщить точное месторасположение. — Ну уж нет, Поттер. Ты не пойдёшь на захват бывшего лучшего друга. И уж точно сегодня никуда отсюда не выйдешь! — глаза Драко иногда давили лиловым отстветом, и Гарри понял, что тот не шутит. — Ладно, — и надиктовал ещё одно сообщение. Филипп забрал карту с инструкцией тут же, нетерпеливо щёлкая клювом. — Давай… Час у тебя точно есть. Поторопись… — Филин обиженно посмотрел на хозяина и взлетел, больно задев его щёку крылом. — Марсус Блэк может уходить из портрета, — сказал Драко на немой вопрос мужа. Гермиона превратилась в сам слух — директор Макгонагалл будет не рада, что Хогвартс укрывал беглого, пусть сам того не желал. — Они все могут. На Гриммо десятки портретов… — Поттер… — снова хором заговорили Гермиона и Малфой, и Гарри поёжился от этого посыла. Он обозначал, что парень что-то плохо усвоил из школьной программы. — Гарри, нарисованные личности могут ходить по полотнам, только если они находятся очень близко. А на Гриммо оно одно на всей стене! — На какой стене? — спросила Грейнджер, но Драко не стал отвлекаться. — Или если есть ещё один портрет с его изображением! Понимаешь? Портрет Марсуса висел в доме Лестрейнджей, но после войны его забрали в министерские архивы, а потом передали… — Хогвартсу! Я сама предложила эту галерею, чтобы ученики могли… — Прости, Гермиона, не сейчас, — в голове нарастал гул, а магия пульсом отстукивала в висках рваный ритм. — Главное, что он мог гулять между Гриммо и другим своим портретом. А учитывая сколько веков прошло с момента, когда на них накладывали Завесу мрака, вполне естественно, что чары немного развеялись. И образовалась дыра. Если бы ты послушал внимательно предмет их ссоры… А нет, это было уже сегодня… — мысли путались, и дышать становилось тяжелее. — В общем, я услышал, что они спорили, кто дольше пробыл у прорехи, наблюдая за жизнью на Гриммо. И понял, что произошло. Уизли каким-то чудом узнал, что Марсус мог перемещаться между школой и твоим домом. И шпионил за нами! Вот так! Так что я был прав! Уизли знал, что с Лавандой всё в порядке. И он видел, то есть Марсус видел, что Гермиона была на Гриммо и разговаривала с тобой! — Драко, любовь моя, успокойся. И ты же знаешь, ты и так всегда прав… Ты сейчас спалишь гостиную, и к приезду Тэдди с Андромедой придётся делать ремонт ещё и здесь… — Драко, а ты себя вообще как чувствуешь? Я к тому что от тебя исходит что-то хм… Как от Камня жизни… Такое… Приятное тепло… — Гермиона стала внимательно всматриваться в глаза Малфоя, пытаясь провести визуальную диагностику. — Нормально я себя чувствую, Гермиона, просто немного устал… — взять себя в руки было непросто, магия будто переполняла его, и хотелось всего и сразу. Рассказывая о своих находках, он не сразу понял, насколько изменилось его состояние. — Перенервничал. Я так долго искал эти ответы… — Дорогой, я тебя провожу, хорошо? В спальню… А потом Гермиона мне расскажет, что там у нас с аттестацией и обучением… Это всё равно скучно… А ты немного отдохнёшь…— Поттер напряжённо смотрел на мужа, понимая, что того неслабо штормит. Что происходит, он не знал, и это тревожило. Потом он поднялся, видя, что Драко уже несколько раз облизал пересохшие губы, но никак не ответил на его предложение. Помог встать супругу из-за стола и увёл в их спальню. Только не дошёл. — Ты меня пугаешь, Драко… — тихо прошептал он, когда Малфоя ощутимо тряхнуло. — Я сам боюсь, Гарри, я сам боюсь… Что-то происходит… Магия будто рвётся наружу. Я создал многое за это время, но всего несколько творений родились. Остальное — наработки, заготовки. И Грейнджер с её пустотой меня просто сбросила в пропасть… — он положил руку на шею мужа и заглянул ему в глаза. — Ты снова сияешь, любовь моя… Мерлин, я… — Драко извернулся и поцеловал мужа, пытаясь сказать без слов, насколько это огромное чувство в его душе — светлое, яркое, сильное. Видимо, на него намного сильнее, чем он думал, повлияло то, насколько Гарри за него волновался. И это облегчение, которое испытывал сейчас его муж, когда главная по его мнению угроза вот-вот исчезнет, сказалось на Драко очень ощутимо. Да ещё и это чувство, когда магия Искры должна вылиться в очередное творение. Чувство предвосхищения рождения чего-то значимого и очень важного. — Отведи меня в мастерскую, я кажется, всё понял…