Проклятые души (The Great Tits World I)

             Мироздание сообщает о получении сразу двух уровней. Текущий уровень тридцать три, прогресс опыта — десять процентов. За убийство скрытого босса «Порождение бездны» Высший разум наградил нас целой кучей опыта. Что ж, хороший бонус, но слишком дорого он обошёлся.       Пока воины зализывают раны и собирают добычу, сижу, прислонившись к стене пещеры, потягиваю эль из фляги и мысленно подвожу итоги рейда.       По докладу Токкаты и Шизумы наши потери — пять разумных. Два хускарла, два наёмника и Гароруш. Зелёный через сутки присоединится к отряду, в Кронберге через три дня появятся новые хускарлы, а вот наёмники потеряны безвозвратно. Погибли ариб и один из нордов. Не помню их имён, и это, наверное, к лучшему. Бессмертным не стоит слишком сближаться со смертными, последние слишком уязвимы. Так рекомендуют все старожилы Мироздания, в противном случае будешь сидеть, как Дана, обнимающая голову погибшего хускарла. Как там его? Кажется, Горм. Его имя я помню. Девушка слишком привязалась к парню, который поддержал её, когда она стала рабыней, и теперь скорбит.       Чтобы выкинуть из головы угрюмые мысли о потерях, изучаю изменения в навыках.       Результат меня радует. Баланс проклятий, бонус от экипировки и частей комплекта «Чёрного когтя» в совокупности обеспечивают мне удвоенный запас сил и его ускоренную регенерацию. Особый интерес вызывает то, что прирост в навыке бездоспешного боя даёт сопротивляемость физическому урону. Докачав навык до максимального, пятидесятого уровня, с учетом бонуса от Мироздания за проклятия, я подниму сопротивление физике до семидесяти пяти процентов. Интересно, а есть предел, или я обманула Мироздание? Так ведь можно и вообще неуязвимой стать, нужно только найти артефакты с защитой от физического урона на двадцать пять процентов, и всё, никакие мечи мне будут не страшны. Конечно, ещё есть магия, наибольшую опасность представляют молнии и яды, только вот колдуны с грозовыми посохами не каждый день встречаются, да и противоядия можно научиться варить. Процесс изготовления сложный, но, думаю, Бурт сможет обучить меня.       Токката отрывает от размышлений:       — Я осмотрела яму, из которой эта тварь появилась, похоже на алтарь. Такое впечатление, что монстр создался из тел принесённых жертв.       — Мы нашли бодимодификатор? — оживляюсь при мысли об этом.       — Не думаю, скорее это место призыва демонического босса. Из трупа твари я вырезала сердце демона, — сообщает целительница.       — Ктоны поклоняются тёмным богам? — в удивлении приподнимаю бровь.       — Не поклоняются, а заключили союз, — раздаётся у нас за спиной грубый голос.       Одновременно оборачиваемся и видим вождя Нарзулов Якуза гро-Урога в сопровождении пяти бессмертных мастеров из его клана.       — Кто убил босса? — спрашивает вождь вместо приветствия.       Почему орк так спокоен? Труп монстра не вызывает у вождя удивления. Даже демоническое сердце он воспринимает, как должное. И осознание причины такого поведения Мастера артефактов бьёт меня по голове, как боевой молот.       — Все постарались, но я вижу, ты не особо удивлён увиденным. Судя по всему, ты знал про эту тварь и ничего не сказал нам, лживый ублюдок! — вскакиваю, выхватывая кинжал.       — Ш-ш-ш! — Нуара, шаманка-зачаровательница, за которой приударил Гароруш, угрожающе поднимает зажатый в руке топор, скалится и шипит на меня.       Шизума тянет из ножен катаны и встаёт между нами.       — Спокойнее! — рявкает Якуз. — Не строй из себя обманутую девицу, ты ведь не целка. Вы получили достаточную награду, и будет ещё бонус, если хватит ума не развязывать ссору. Признаю, я не сказал всю правду, это политика, когда-нибудь освоишь данную науку, но уговор остаётся в силе.       «Все врут», — вспоминаю слова Накано и стараюсь взять себя в руки.       — Твоя политика стоила мне пяти воинов, один из которых, кстати, ваш сородич. Эта тварь разделала Гароруша.       — Он мёртв? — уточняет Нуара.       Для той, кому Зелёный не безразличен, голос орчихи звучит очень спокойно, или нет? Что-то проскакивает в интонации… радость? Нет, мне показалось, усталость и алкоголь берут своё.       — Да, чтобы свалить босса, Гароруш привёл себя в состояние берсерка. Изувечил тварь, и в итоге погиб сам, — сухо бросаю я.       — Поступок, достойный Нарзула, — хвалит Зелёного Якуз.       — Нарзула? Он не в твоём клане, — удивляюсь, а Нуара бросает на вождя колкий взгляд.       — Прости, привычка, хотел сказать «достойный сына Молоха», — уточняет вождь и добавляет, обращаясь к сопровождающим его оркам: — Что ждёте? Собирайте кристаллы.       — Кристаллы? Да ты не прихуел, парень? Вся добыча принадлежит нам! — возмущение распирает меня.       — Эта вам не по зубам. Насколько мне известно, среди вас нет мастеров добычи, только они могут извлекать из породы чёрные кристаллы. Кроме них нам ничего не нужно. Мы могли бы дождаться вашего ухода, но я не хочу терять ни минуты, ктоны скоро вновь вернутся сюда, а мы не готовы сражаться. В качестве компенсации за неудобство могу предложить помощь наших мастеров добычи. У ктонов можно найти много ценных ингредиентов, думаю, сорвать с куста три алых корня лучше, чем один. Но если ты возражаешь, то мы не будем мешать и вернёмся позже, — предлагает вождь.       Чёрные кристаллы, ну конечно же, вот ради всё это затеяно, ради них я положила бойцов.       — Хорошо, будь по-твоему, но не вздумайте что-нибудь украсть, иначе я наплюю на все соглашения и вырежу твой клан, — соглашаюсь, давя в себе ярость.       Уверена, что орки не прихватят лишнего, но не могу не вставить угрозу, принимая предложение. Оно на самом деле выгодное, и глупо его отвергать, мастера добычи получают в три раза больше ресурсов, чем простые неподготовленные сборщики, а алый корень тут точно есть — стрелы ктонов смазаны ядом тройной концентрации.       Примерно час уходит на то, чтобы собрать всю добычу. Благодаря помощи орков количество редких ингредиентов утроено, и, глядя на груду трофеев, начинаю забывать про обиду на вождя.       Хитин, грибы, всякая всячина и, конечно же, алые корни, целых шестьдесят штук.       Ещё находим обгорелую книгу. Вот уж не думала, что ктоны умеют читать. Показываю фолиант Токкате, и тот вызывает у неё интерес. Оклад из серебра с причудливым узором на обложке, напоминающем лабиринт. Целительница открывает книгу и смачно ругается.       — Чего? — недоумеваю я.       — Очередная загадка дварфов, книга написана на мёртвом языке, её нельзя прочесть, — резюмирует Токката.       — Поставишь на одну полку с «Легендой о Чёрном легионе», — предлагаю я.       Забираем трофеи и тела погибших, не хочу оставлять их гнить. Через сутки Мироздание развеет мёртвую плоть, но мне кажется, что павшие достойны большего, чем валяться в пещере в ожидании этого.       Идя по шахте, вспоминаю про задание, которое получили в Институте магии. Нужно отдать письмо зачаровательнице Нуаре и забрать у неё посылку. После интрижки Гароруша не испытываю особого желания встречаться с орчихой. Ещё до рейда хотела поручить это Зелёному, чтобы он закрыл вопрос, касающийся его подруги, но большой и бестолковый орк умудрился слиться, и теперь придётся делать всё самой. Только сперва хочу узнать, как обстоят дела с оплатой сексуальных услуг, оказанных Хельгой Якузу. Кое-кто обещал сделать для нас броню, которую можно будет носить, не нарушая условия проклятия Кернунна.       Выходим из шахты, и пока наёмники складывают добычу в фургон, я, Хельга, Токката, Шизума и Эльда, которая присоединяется к нам во дворе крепости, направляемся к мастерским.       Якуза застаём за работой, он заканчивает последний нагрудник, и мы можем понаблюдать за этим таинством. Не каждый день случается увидеть, как работает один из величайших мастеров Эйверна. Инструменты практически оживают в руках орка, превращающего орихалк и мифрил в произведение кузнечного искусства.       — Вы почти вовремя, осталось совсем немного, и можно зачаровывать, — говорит Якуз, отрываясь от работы, когда замечает наше присутствие. — Можете взять готовое снаряжение и пойти к Нуаре, она наложит чары не хуже меня, но так будет быстрее, а я пока закончу.       — Я не спешу, предпочитаю, чтобы всю работу сделал лучший мастер, — натягиваю льстивую улыбку.       Не очень приятно расшаркиваться перед этим лгуном, но ещё меньше хочу встречаться с зачаровательницей.       — Не хочешь её видеть? — раскусывает меня орк и ухмыляется. — Понимаю. Не поделили ухажёра. Ну, тогда оценивайте обновки и обсудим, какие чары накладывать. Всё легендарного качества, я могу сделать одинарное, двойное или тройное зачарование. Но учитывайте, что чем больше чар, тем они слабее, одинарные дадут усиление в двадцать пять процентов, двойные в двадцать, а тройные только в пятнадцать, так зачарованы доспехи твоих наёмников.       Осматриваем готовые доспехи и оружие. Три легких доспеха для меня, Токкаты и Эльды выполнены из превосходной кожи и усилены пластинами из орихалка.       Доспех закрывает тело от низа живота до груди, а верхняя часть состоит из кольчуги. Мифриловые цепочки сплетаются в сеть, образуют рисунок в виде паутины, сходящийся к центру. Чашечки на сосках повторяют их по форме. Вынуждена признать, что броня смотрится сексуально.       Чёрные кожаные сапоги с голенищем выше колена и длинные перчатки, закрывающие руки до середины плеча сшиты из мягкой кожи, но при этом усилены орихалковыми пластинами и наклёпками. Наколенники и наклёпки на костяшках пальцев рук сделаны в форме черепов. Кажется, что тут такого? Сапоги может сшить мастер портняжного дела, Лайзе Стаут такое под силу, латные сабатоны может выковать любой бессмертный кузнец, если его снабдить необходимыми материалами, да и украшения в виде черепов не представляют собой верх ювелирного искусства. Но вот объединить всё упомянутое в одном изделии под силу только истинному мастеру. Набедренники и наплечники также выполнены из кожи, но более плотной и спрессованной в несколько слоёв. И здесь не обошлось без усиления орихалком — заклёпки, ламели. На наплечниках помимо всего этого красуются мифриловые черепа. Броня смотрится не только сексуально, но и весьма грозно.       В комплекте к перчаткам идут клинки, крепящиеся вдоль предплечья. Принцип такой же, как у тех, что сделал кронбергский кузнец, но эти выполнены из закалённого орихалка и их можно снимать.       Пах и ягодицы закрывают кольчужные юбки. Шлемы заменяют головные обручи из орихалка. Так себе защита от топора или стрелы, но моё внимание привлекают три гнезда для драгоценных камней. На обручи можно наложить тройные чары. Тоже неплохо, хотя я предпочла бы что-нибудь посущественней.       На столе в ряд выложено оружие. Четыре коротких меча, по паре для Токкаты и Эльды, кинжал и четырнадцать метательных ножей для меня, два лука для Токкаты и Эльды. Чары ещё не наложены, но гнёзда для драгоценных камней подготовлены.       Помогаем друг другу одеться. Обновки идеально подходят и не противоречат условиям проклятия наготы.       — Не могу поверить, что это для меня, — смущённо произносит Эльда.       — Да, тебе можно было и не делать такой откровенный наряд. Прости, я забыла предупредить мастера, что тебе не обязательно выставлять напоказ свои прелести, — извиняюсь я.       — Нет-нет, всё хорошо, даже более чем. Просто у меня никогда не было таких дорогих вещей, — уточняет двуполая, и у неё на глазах наворачиваются слёзы. — Я уже была готова к смерти, но тут появились вы и спасли меня. А теперь ещё и это. Что я могу сделать для вас, госпожа?       — Не сдохнуть в первом же бою, а то все мои труды будут бесполезными. И не называй меня «госпожа».       — Тогда «миледи»? Можно называть так?       Этот вариант мне тоже не очень нравится, тем более, что я ещё не дворянка, но ничего лучшего не приходит в голову.       — Договорились, пусть будет «миледи».       — Что касается «не сдохнуть в бою», тут некоторые сложности. Буду стараться, госпожа, но из меня плохой боец, — признаётся Эльда.       — Помнится, ты была деревенской знахаркой, пойдёшь ученицей к Токкате. Освоишь магию восстановления, ещё обучим тебя алхимии. Ты должна быть с ней знакома, но мне нужно, чтоб ты стала мастером. Целители и травники никогда не бывают лишними. Как на бойца особо на тебя не рассчитываю, но на всякий случай Токката научит тебя обращаться и с коротким мечом.       — Благодарю вас, госпожа, — Эльда склоняет голову.              — Всё готово, — сообщает Якуз и передаёт Хельге её комплект брони. — Вы определились с зачарованиями?       — Можешь зачаровать на защиту от стихий? Чтобы был полный иммунитет, — уточняю я.       — Понятно, — усмехается орк и тут же поясняет: — Сразу видно, что недавно в Мироздании. Нет смысла чаровать защитные свойства выше, чем на семьдесят пять процентов. Максимальное значение всех защитных улучшений семьдесят пять процентов, делать больше не имеет смысла, всё равно защита будет игнорировать только три четверти урона, — поясняет мастер.       — В смысле, максимальное? Броня наёмников даёт им девяносто процентов защиты от критических ударов, о чём ты мне говоришь? — недоумеваю я.       — Не даёт, — вступает в разговор Хельга. — Он прав — максимальные резисты от всех стихий, ядов, критических ударов и физического урона семьдесят пять процентов. Просто при массовом производстве никто не заморачивается с чарами, их накладывают с запасом, чтобы можно было комбинировать комплекты снаряжения.       — А как же ты и твоя защита от холода? — не сдаюсь я.       — А это я тебе потом объясню, — обрывает меня нордка, надевая латы.       Кованые сапоги и поножи, обитые сталью перчатки, латные наплечники и кираса, сделанная из пластинчатых сегментов в виде опоясывающих тело колец, чтобы обеспечить максимальную подвижность, идеально садятся на воительнице. За исключением кольчужной юбки, которая сделана, как у нас из мифрила, вся остальная броня выкована из орихалка. Кольца, из которых собрана кираса, украшены орнаментной гравировкой, а наплечники черепами. Перед нами очередное произведение кузнечного искусства. Чтобы броня соответствовала условиям проклятия, верхняя часть выполнена в виде лифа из перекрещенных полосок стали. Восемь лучей расходятся от соска, повторяя форму груди воительницы, но при этом оставляя её открытой обозрению.       Пару минут обсуждаем с мастером чары и сходимся на том, что мне делаем плюс сорок пять процентов запаса сил, плюс сорок пять процентов маны, плюс девяносто процентов здоровья, семьдесят пять процентов сопротивления критическим ударам и пятнадцать процентов сопротивления холоду. Запаса сил у меня и так в два раза больше базового значения, а вот по мане я, бывает, проседаю и не могу уйти в невидимость, да и здоровье лишним не будет.       Резист к холоду выбираю, так как мы в Нордхейме и на носу зима, стоит утеплиться всеми доступными способами.       Всё оружие чаруем по пятнадцать процентов к шансу критического удара, пробивание брони и повышение силы оружия. На метательные ножи, как и на стрелы, нельзя наложить зачарования, придётся рассчитывать только на ловкость.       Эльде мастер делает броню на плюс сорок пять процентов к запасу сил и здоровья, плюс девяносто процентов маны, семьдесят пять процентов сопротивления критическим ударам и пятнадцать процентов сопротивления холоду.       Токката отказывается расставаться с короной целителя, и её головной обруч достаётся Шизуме, но Якуз улучшает её корону до легендарного качества, и уникальный артефакт теперь даёт своей хозяйке увеличение скорости восстановления и увеличение максимального значения здоровья и запаса сил, увеличение силы исцеляющих заклинаний, всё на двадцать пять процентов. Как объясняет мастер, уникальные предметы имеют повышенную ёмкость для зачарования, поэтому, несмотря на большое количество чар, все они получают максимальную силу.       Целительница выбирает зачарования для брони на плюс тридцать процентов к запасу сил и здоровья, плюс семьдесят пять процентов маны, семьдесят пять процентов сопротивления критическим ударам и пятнадцать процентов сопротивления холоду.       Хельга зачаровывает броню по классическому варианту щитоносца: плюс шестьдесят процентов запаса сил, столько же маны и здоровья, сопротивление критическим ударам семьдесят пять процентов, и последние пятнадцать нордка вливает в сопротивление электричеству. Из обновок у нас остаются незачарованными юбки и сапоги. Оказывается, и тут есть ограничения — нельзя использовать более шести зачарованных элементов брони, точнее использовать можно, но толку не будет.       Шизуме Язуз тоже чарует её эбонитовый доспех, предварительно закалив его до легендарного качества. Орчиха выбирает плюс девяносто процентов к запасу сил и здоровья, сопротивление критическим ударам семьдесят пять процентов и пятнадцать процентов сопротивления холоду. На катаны мастер накладывает чары, как и на всё остальное оружие.       На этом Якуз не заканчивает работу с нами, дополнительно он ремонтирует и улучшает всё наше артефактное снаряжение до легендарного качества: «Щит хранителя курганов», кинжал «Жало гадюки», лук «Черного когтя» и кольца «Черного когтя».       Мастер перезаряжает посох Токкаты, модернизирует и зачаровывает части комплекта «Чёрного когтя». В лук он вставляет брильянт и зачаровывает его на двадцатипятипроцентное увеличение шанса критического удара. В кольца, которые не имели никаких собственных свойств и возможности зачарования, так как были выполнены из эбонита без драгоценных камней, мастер вставляет по камню и зачаровывает одно на увеличение скорости восстановления запаса сил, а второе на увеличение скорости восстановления маны. Само собой, на запас сил беру я, а на ману Токката.       Наступает вечер, когда Якуз, наконец, заканчивает работу и начинает наводить порядок в мастерской.       — Надеюсь, ты не пожалела, что не вырезала мой клан за то, что я не сказал про босса и истинную цель рейда? — пытаясь изобразить улыбку на клыкастой морде, говорит вождь. — Все недоразумения улажены и мы друзья?       — Конечно, у меня нет к тебе претензий, думаю, на твоём месте я бы поступила так же. Более того, теперь у меня чувство, что опять должна тебе. Возьми это, ты потратил сегодня гораздо больше, — вываливаю на стол все наши драгоценные камни. — И прошу, возьми вексель на пять тысяч, может, у тебя получится его обналичить.       — Это лишнее, — отказывается мастер. — Будет достаточно того, что сегодня ночью Хельга согреет мою постель.       — Думаю, Хельга будет не против, но я настаиваю, и лучше не зли меня, Якуз, — с улыбкой говорю я. — Девочкам нужно уступать, забирай камни и вексель.       — Будь по-твоему, Жеребица, может, и найду иное применение этому пергаменту, кроме того, как жопу подтереть, — усмехается орк. — Через час приходите в мой дом ужинать, отметим победу.       — Хорошо, вождь, через час, — соглашаюсь и покидаю мастерскую в сопровождении спутниц.              Оказавшись на улице, отправляю орчиху и Эльду выяснить, закончена ли погрузка и сообщить наёмникам про ужин, а сама в сопровождении моих «хвостиков» — Хельги и Токкаты — направляюсь к дому зачаровательницы. Не хочется видеть суку, но задание нужно выполнить.       Пока идём по дороге, укрытой свежим снегом, быстро изучаю наши характеристики, хочу посмотреть, как повлияли на них обновки.              Аурелия Стэллион              Здоровье увеличено на сто сорок процентов от базового значения       Запас сил увеличен на сто сорок пять процентов от базового значения       Регенерация запаса сил увеличена на сто процентов от базового значения       Жизненный тонус увеличен на пятьдесят процентов от базового значения       Сопротивление огню — шестьдесят процентов       Сопротивление холоду — семьдесят процентов       Сопротивление электричеству — десять процентов       Сопротивление ядам — двадцать процентов       Полный иммунитет к болезням       Сопротивление магии — десять процентов       Сопротивление физическому урону — сорок пять процентов       Шанс критического удара кинжалами — семьдесят процентов       Шанс критического выстрела из лука — двадцать пять процентов       Защита от критического урона — семьдесят пять процентов              Токката Виваче              Здоровье увеличено на пятьдесят пять процентов от базового значения       Регенерация здоровья увеличена на двадцать пять процентов от базового значения       Запас сил увеличен на сто пять процентов от базового значения       Регенерация запаса сил увеличена на двадцать пять процентов от базового значения       Мана увеличена на двести пятьдесят процентов от базового значения       Регенерация маны увеличена на шестьдесят процентов от базового значения       Жизненный тонус увеличен на пятьдесят процентов от базового значения       Сопротивление огню — шестьдесят процентов       Сопротивление холоду — семьдесят пять процентов       Сопротивление электричеству — десять процентов       Сопротивление ядам — двадцать процентов       Полный иммунитет к болезням       Сопротивление магии — десять процентов       Сопротивление физическому урону — сорок пять процентов       Сила исцеления увеличена на двадцать пять процентов от базового значения       Шанс критического выстрела из лука — пятнадцать процентов       Защита от критического урона — семьдесят пять процентов              Хельга Хорнрейвен              Здоровье увеличено на сто сорок процентов от базового значения       Регенерация здоровья увеличена на девяносто пять процентов от базового значения       Запас сил увеличена на сто десять процентов от базового значения       Мана увеличена на шестьдесят процентов от базового значения       Тонус увеличен на пятьдесят процентов от базового значения       Сопротивление огню — шестьдесят процентов       Сопротивление холоду — сто процентов       Сопротивление электричеству — двадцать пять процентов       Сопротивление ядам — двадцать процентов       Полный иммунитет к болезням       Сопротивление магии — семьдесят процентов       Сопротивление физическому урону — сорок пять процентов       Шанс критического удара — пятьдесят процентов       Защита от критического урона — семьдесят пять процентов              Изменения приводят меня в восторг, теперь осталось набить ещё семнадцать уровней, и конец Агнару со всей его бандой наёмников и Галару Белвани с его «Гадюками Севера». Слабыми местами остаются сопротивления электричеству и ядам, да и шестидесятипроцентная регенерация маны у Токкаты — этого явно маловато для основной целительницы, но в моей колоде ещё есть козыри. Старик Гарас хвастался, что он мастер-татуировщик, можно попробовать исправить бреши в защите с помощью магических рисунков на теле.              Дом зачаровательницы внешне ничем не отличается от того, в котором нас поселили. Заходим без стука — пусть не расслабляется, сука. Нуара, сидящая за столом, заваленном книгами, поднимает на нас взгляд.       — Что ты тут забыла, Проклятая? Если пришла за зачарованиями, то нужно было предупреждать, я сейчас занята. Приходите позже, а лучше завтра, — недружелюбно произносит орчиха.       — Это тебе, — протягиваю шаманке письмо из Кронберга. — У меня задание. Давай покончим с этим без лишних церемоний, и я с удовольствием уйду. В твоих услугах зачаровательницы мы не нуждаемся.       Орчиха молча берёт письмо и читает его.       — Вот и прекрасно, что не нуждаетесь, — бросает она после прочтения, встаёт из-за стола и уходит в соседнюю комнату.       Через пару минут Нуара возвращается с небольшим сундуком в руках и ставит его перед нами на стол.       — Вот твоё задание, забирай и выматывайся, отдадите посылку в Институте и получите награду.       Гордо задрав подбородок, молча забираю сундук и уже собираюсь уходить, как шаманка останавливает меня.       — Хотя подожди, Проклятая, у меня для тебя тоже есть письмо, а ещё персональный презент от одного парня, он просил всё это отдать тебе перед отъездом из крепости, но коль уж ты сама пришла, то не буду тянуть.       У меня внутри всё замирает, я догадываюсь, о ком идёт речь, но письмо? Что ещё за игры затеял Зелёный?       Нуара кладёт на стол жёлтый конверт и прижимает его сверху медальоном хускарла Кронберга.       «Какого хуя?» — взрывается у меня в голове, и вспоминаю, что на трупе орка мы не нашли медальон. «Отдать перед отъездом? Значит, Зелёный мудак заранее всё спланировал? Что он там написал?»       Опять, не говоря ни слова, передаю сундук Хельге, забираю письмо с медальоном и быстро выхожу. В этот раз причина моего молчания не в гордости. Боюсь, что если клыкастая сука скажет ещё хоть слово, то не совладаю с собой и перережу ей горло.               «Здравствуй, Красавица!       Если ты читаешь это письмо, значит, у нас всё вышло, как надо. Ты получила свой металл, а я скоро стану одним из Нарзулов и учеником мастера артефактов. Прости, что так сложилось. Я много думал над этим, решение далось нелегко, но так нужно. Раньше я не придавал значения твоим деяниям, был ослеплён влечением к тебе, несмотря на твою физиологическую особенность и мужское прошлое, но в Кастлроке ты показала своё истинное лицо. Твоя душа, как и тело, тоже изуродована Хаосом. Возможно, я мог бы смириться с жестокостью и похотливостью, но твоя постоянная ложь не оставила мне выбора. Я не знаю, чего от тебя ожидать, каждую минуту ты можешь преподнести какой-нибудь новый сюрприз, и я не уверен, что смогу смириться с ним. Твоя душа черна, и если останусь с тобой, то стану таким же. Да и не может у нас быть с тобой ничего общего, я хочу нормальной спокойной жизни, нормальных здоровых отношений, а с тобой это невозможно. Прошу, верни Кайре Алерссон медальон и, пожалуйста, не причиняй вреда Нуаре.              Прощай. Твой бывший друг Зелёный»              — Жалкий трус! — кричу, бросая письмо на стол в отведённом нам доме, и вытираю предательские слёзы.       — Прошла любовь, завяли помидоры? — спрашивает Хельга и получает подзатыльник от Токкаты.       — Почитай сама, — показываю на письмо.       Хельга поднимает лист пергамента и начинает читать, Токката устраивается рядом и тоже изучает текст.       Все остальные обитатели нашего временного пристанища попрятались по боковым комнатам при виде меня в разъярённом состоянии.        — М-да… — многозначительно произносит Токката, закончив чтение. — Оказывается, твоя дуща изуродована Хаосом, да ещё и чёрная… Неудивительно, что он боялся сказать тебе это в лицо. Сразу бы отправился передавать привет Харальду с Олафом.       — «Бывший друг», — вступает в разговор Хельга, цитируя письмо. — Вот же пидарас!       — Хуйня всё это, — заключаю я. — Во всём виновата сучка Нуара. Отношений он, видите ли, захотел! И ещё хватило наглости просить меня не причинять ей зла. Не думала я, что давала ебать себя такому ничтожеству, даже медальон через неё передал. Бля! Ебаный мудак! — хватаю со стола кувшин с элем и бросаю.       Хлопок. Брызги на стене и черепки на полу в луже разлитого пойла. Сажусь за стол и опускаю голову на руки. Токката берёт меня за плечо. Первый порыв отмахнуться, но понимаю, что буду не права, и сдерживаюсь. Но вот слёзы сдержать не могу. Слёзы от обиды. Закрываю лицо руками и начинаю рыдать на весь дом.       — Что случилось? — слышу за спиной шёпот Торода, похоже, парень первым набрался смелости и выполз из комнаты.       — Гароруш предал её и переметнулся к Нарзулам, — отвечает Хельга.       — Вот же, блядь… — шепчет парень.       Делаю вид, что не замечаю их разговора, и продолжаю рыдать. Через две минуты Эльда и Шизума тоже присоединяются ко всем в общей комнате. Я немного успокаиваюсь. Убираю руки от лица и говорю:       — Этот козёл предал не только меня, но и всех вас, и даже Кайру. Нахуя нам теперь этот ебучий орихалк? Кронбергскому кузнецу не под силу его перековать. Эпический пиздец, а я ведь рассчитывала на Гароруша.       Наступает молчание. Все, наконец, осознают всю сложность ситуации, в которой мы оказались. Конечно, время не потратили впустую, но одной из целей этой поездки был орихалк для дружины Кронберга. Металл мы добыли, да только без кузнеца он бесполезен. Лишний вес на повозках.       — Кучу денег слила, приобрела новых врагов в Фёртсгарде и всё зря. Кто теперь выкует броню? — обращаясь ко всем и в то же время ни к кому, резюмирую ситуацию.       — Я могу, — подаёт голос Шизума из дальнего угла комнаты, и все устремляют на неё взгляды.       — Ты? — недоверчиво спрашивает Хельга. — Ты же вроде по зверюшкам специализируешься.       — Одно другому не мешает. Да не смотрите так на меня. Я не мастер кузнец, но ковать умею, свою броню сама сделала. С эбонитом справилась, а орихалк ковать проще, — поясняет Шизума.       — Ты готова взяться? — спрашиваю, размазывая сопли и слёзы по лицу.       — Не вижу никаких причин, мешающих этому, — обнадеживает меня орчиха.       — Зато я вижу. У меня больше нет денег.       — Вы о чём, госпожа? — недоумевает Шизума и с явной обидой в голосе продолжает: — Неужели вы думаете, что если я наёмница, то следую за вами только из-за денег?       — Нет, конечно, прости, но труд должен быть оплачен. И прекрати называть меня госпожой, по крайней мере, в узком кругу. Тут нет наёмников и необходимости в соблюдении субординации тоже нет.       — Платой за труд мне будет возможность поучаствовать в одном из самых эпических приключений. Я в отряде два дня, а пережила уже столько веселья, сколько и за два месяца не довелось бы.       — Ну, раз так — на этом и договоримся. Спасибо тебе, а сейчас собери отряд, вождь приглашает всех на ужин. Идите и начинайте без меня и этих двух, — указываю на спутниц. — Мы присоединимся чуть позже, мне нужно привести себя в порядок. Тород и Эльда, проверьте перед ужином готовность каравана. Не хочу, чтоб утром нас что-то задерживало тут.              Как только все расходятся и в доме остаёмся только я и спутницы, мы без лишних слов начинаем любовную игру. За час трижды доводим друг друга до экстаза.       — И всё равно мне будет не хватать его члена, — вздыхаю, лежа на узкой кровати между своими спутницами и прижимая их к себе.       — Ты же завела себе последовательницу, — говорит Токката. — Как мне показалось, у неё там всё в порядке.       — Она ведь смертная. Не хочу привязываться к ней, — объясняю я.       — Смертные порой оказываются более верными, — подмечает Хельга. — Не хочешь смертную, создай клан и пригласи Шизуму. Она вроде не против отрастить себе член.       — А ты? Ты хотела бы отрастить член? — спрашиваю Хельгу.       — Не знаю, скорее да, чем нет. Как-то не думала об этом. Боюсь, Мироздание не позволит мне этого. Я не смогу вступить в клан и принять на себя два проклятия, ты ведь помнишь, что у нас и так уже перебор с этим делом. Да и не забывай, есть вероятность того, что у нас на троих одна душа. Как только ты создашь клан, думаю, мы с Токкатой окажемся в нём без каких-либо условий.       — Есть еще дварфский бодимодификатор, — не сдаюсь я.       — Я бы на твоём месте не сильно верила в его существование, — возвращает меня на землю Хельга.       — Он существует, — не соглашается Токката. — В Утробе мира мы нашли подтверждение этому. Думаю, алтарь ктонов как-то связан с ним. Но вот в том, что с его помощью можно будет отрастить Хельге член, я сильно сомневаюсь. Ни в одной книге не встречала упоминания о подобном. Единственное, что могу предложить, это найти хорошего ювелира и заказать у него пару страпонов.       — Неплохая идея, — соглашаюсь я. — И пусть все мужики идут на хуй.       — А Гароруш впереди, — добавляет Хельга, и мы заливаемся смехом.              Приводим себя в порядок и идём на ужин. Я немного отошла и уже не горю желанием перерезать горло Нуаре, Якузу, а заодно и всем Нарзулам. Вождь прав, это политика, нужно быть мудрее и уметь управлять своими эмоциями. Но и прощать я никого не собираюсь. Как там говорится? Месть — это блюдо, которое подают холодным? Вот сейчас я и подам своё холодное блюдо к ужину. Небольшое, но прям ледянющее.       Заходим в общий зал, ужин в полном разгаре, половина еды уничтожена, и большинство присутствующих уже захмелело.       Встаю на противоположном от вождя конце стола и, обращаясь к нему, громко, с вызовом в голосе, говорю:       — Ты прекрасный политик, Якуз. Но старайся следить за речью, язык тебя выдал. Ты ведь не оговорился, когда сказал, что поведение Гароруша в бою достойно Нарзула.       Делаю паузу. В зале наступает тишина, все прекращают есть, пить, разговаривать и устремляют на меня взгляды. Глаза Якуза вспыхивают яростью, но не меня он смотрит, а на Нуару. Я продолжаю:       — Да, да, Якуз, всё верно, сучка не удержалась, хотела позлорадствовать и отдала мне письмо. Этим она подтвердила, что ты проговорился, а не оговорился.       Я запрыгиваю на стол и иду по нему в сторону вождя, разбрасывая ногами еду и напитки. Улыбка расползается по моему лицу, и я даже слегка пританцовываю. Пара орков порывается встать, чтобы схватить меня, но вождь благоразумно останавливает их. Хоть мой отряд и понёс потери, нас по-прежнему больше, и прямое столкновение не сулит для Нарзулов ничего хорошего. Останавливаюсь напротив Нуары и резко бью носком сапога в лицо. Нижняя губа орчихи пробивается верхними зубами, два клыка выпадают на стол. Орки в бешенстве ревут и пытаются схватить меня, не обращая внимания на запреты вождя, но наёмники удерживают их. Якуз старается перекричать поднявшийся шум. Вот-вот начнётся драка, но мне она не нужна, я ещё не закончила подачу своего «холодного блюда». Выхватываю из ножен кинжалы.       — Молчать, ублюдки! — размахиваю оружием. — Всем сесть на места.       Вид обнажённых клинков отрезвляет присутствующих. Многие уже знают, на что я способна. Якуз никого не пускает за стол с оружием, ни чужих, ни своих. Только меня не заставили оставить кинжалы, так как я являюсь почётной гостьей. Шум понемногу стихает, и все усаживаются на места.       — Прошу, прекрати это, — говорит Якуз. — Мы ведь договорились забыть о наших разногласиях, зачем ты всё усложняешь? Да, я знал, что твой друг хочет покинуть тебя и остаться в Нарзул-Буре с Нуарой. Но я не собирался влезать в бабские разборки из-за члена. Какое это имеет отношение ко всем нам?       — Ты вроде сам сказал, что я уже не целка, и серьезно думаешь, что поверю твоим словам? Поверю, что ты не приложил к этому руку? Не смеши мои конские яйца. Письмо написано ровным почерком. Твоим почерком, Якуз! Я видела твои заметки в мастерской. Ты выведал у Зелёного про нашу цель и заранее всё спланировал. Мы были нужны тебе, чтобы уничтожить ктонов, а Гароруш бредил мечтой стать твоим учеником. Тут, как нельзя кстати, появилась эта сука, — при этих словах моя нога снова впечатывается в лицо Нуары, орчиха вскрикивает, и на стол брызжет кровь из сломанного носа, — которая раздвинула перед парнем ноги, и он повёлся на пиздятинку вместо моей задницы. А знаешь, Якуз, ведь не играй ты с нами в эти игры, не плети интриги и не переманивай моих соратников, а просто нормально предложи сделку и сразу честную оплату, которую мы по итогу получили, я бы с радостью согласилась. Но ты прав, оставим разногласия, не стоит продолжать, и не стоит нам оставаться в Нарзул-Буре. Мы сейчас уедем, спасибо за гостеприимство, но нам пора. Боюсь, Хельга сегодня ночью не согреет твою постель. Я зашла попрощаться и вернуть этой суке вот это, — быстро прячу один кинжал, достаю и бросаю в лицо шаманки медальон хускарла. — Передай своему ссыкливому ёбырю, что не я принимала у него присягу и не мне он должен возвращать медальон. Если хочет снять с себя полномочия хускарла, то пусть наберётся смелости и скажет Кайре «Холодной» об этом сам.       Пауза, в зале висит тишина, никто не набирается смелости заговорить, Якузу тоже нечего сказать, убираю в ножны второй кинжал и командую:       — Уходим!       Разворачиваюсь, прохожу по столу обратно, спрыгиваю с него и направляюсь к выходу. Мои воины идут следом.              Снег прекратился ещё днём, небо чистое и восходящая луна освещает путь каравану, уходящему из Нарзул-Бура. У ворот крепости догорает погребальный костёр с телами наёмников и хускарлов. Тушу Гароруша мы бросили к двери Нуары.       Меня ещё утром посещали мысли о том, что стоит выехать сегодня в ночь. Через двое суток должна вернуть повозку в Фёрстгард. Если этого не сделать, то получу славу не только убийцы, но и конокрадки. После рейда решила не пороть горячку и дать людям отдохнуть в надежде на то, что успею или как-нибудь выкручусь, но предательство Зелёного все расставило по местам. За сутки доберёмся до Кастлрока, там разгрузим и отпустим повозку обратно в Фёрстгард. В форте планирую захватить его алтарь и оставить гарнизон для охраны орихалка. Сама с остальным отрядом продолжу путь в Кронберг. Когда достигнем города, отправлю повозки обратно в Кастлрок вывезти орихалк и наёмников.