***
Они действительно пытались избежать этого представления, но как бы долго не длился их обед, они все равно стали очевидцами происходящего. Ну, по крайней мере, большей части. Намджун толкнул одну из боковых дверей в студию, попав в комнату, полную неловкого молчания. Вся команда старательно делала вид, что игнорирует разворачивающуюся драму, но краешком глаза все же наблюдала за развитием событий. Чимин стоял, прижавшись грудью к явно разъяренному DB и умиротворенно улыбался. Это выглядело настолько отрепетировано, что Намджун невольно задумался о том, как часто ему приходилось останавливать истерики своего бойфренда. Он был слишком далеко, чтобы слышать, что было сказано, но когда DB заговорил, искусственный смех Чимина внезапно прекратился. Персонал, находящийся к ним ближе всего, отказался от какого-либо притворства и в открытую с осуждением уставился на DB. Чтобы тот не сказал, это видимо было действительно плохо, потому что Чимин вылетел из комнаты. — Он продержался дольше чем я думал, — рядом с ним раздался голос Юнги, — я был уверен, что DB ни слова не говоря, за шкирку вынесет его за пределы здания, как только увидит. Намджун гипнотизировал дверь за которой минуту назад скрылась модель. DB был мудаком, это не секрет, но мужчина всегда думал, что на Чимина это поведение не распространяется. Его взгляд упал на человека, которого он не так давно называл лучшим другом. DB был поглощен своим телефоном, переписываясь с кем-то, полностью забыв о том, как только что обидел своего любовника. Намджун сам не понимал почему, но это сильно беспокоило его, поэтому он положил свою сумку с ноутбуком на стул и сообщил Юнги, что скоро вернется.***
Сначала он подошел к стойке информации, чтобы узнать, в какую сторону пошел Чимин, выйдя из здания. К его удивлению, ему сообщили что парень здания не покидал. Нахмурив брови, мужчина вернулся в коридоры заполненные студиями. Он заглядывал в каждую, приветствуя стафф и певцов внутри них, не находя там Чимина. Он уже собирался подниматься на следующий этаж, чтобы попробовать поискать и там, но Чимин, к его радости, нашелся в маленькой студии в конце коридора. За стеклом, отделяющим диспетчерскую от будки звукозаписи, в которой было место только для клавишных и певца. Чимин находился в диспетчерской, отвернувшись от двери, согнувшись и крепко вцепившись пальцами в волосы. Мысль о том, не расстроится ли он, когда обнаружит, что испортил свою идеально уложенную прическу, промелькнула где-то в сознании Намджуна. Мужчина осторожно открыл дверь, и парень резко обернулся на него, боль смешалась с гневом, в его искусственно голубых глазах. — Что ещё? — рявкнул молодой человек. Намджун долго изучал его, прежде чем принять решение остаться, даже если сейчас Чимин был таким же милым как дикобраз. Он вошел внутрь студии и с тихим щелчком закрыл за собой дверь. — Что ж. — Намджун явно не продумал свой план. Если он сейчас скажет Чимину, что хотел убедиться в том что с ним все в порядке, то тот просто взорвется, поэтому его взгляд скользит по комнате, в поисках оправдания своему присутствию: — Я это...эм, проверить оборудование. Чимин усмехнулся: — И тебе действительно нужно было прийти именно в эту студию? Остальные уже заняты? — Юнги сказал, что в этой комнате самое современное оборудование, ну и ты же не использовал лайф-комнату. — ложь с легкостью слетала с языка Намджуна. Чимин только открыл рот чтобы возразить, как мужчина изобразил шок на своем лице из-за чего-то за стеклом и ушел в соседнее помещение. — Только посмотри на этот микрофон! Вау, я даже не знал что эта модель уже вышла. — Вздохнул Намджун, изображая интерес к оборудованию трехлетней давности. Скрестив руки на груди и нахмурившись, Чимин проследовал за ним. Он опустился на скамейку перед синтезатором и прищурившись уставился на Намджуна. — Дай только тебе добраться до звукового оборудования, типичный Роуди. Бьюсь об заклад, это все, что волнует тебя в работе. Ты вообще музыку то любишь? Понимаешь её? Или просто возишься со своим драгоценным оборудованием? — усмехнулся Чимин, проводя пальцами по клавишам ямахи. — Прости, я не просто вожусь с оборудованием. Иногда это может быть действительно опасно. — тон Намджуна был более обиженным, чем он предполагал, хотя, на что тут обижаться? — Я был прав, ты скучный. — Чимин засмеялся, громко и сочно, с нотками поддразнивания. Такого смеха Намджун не слышал уже несколько месяцев, от этого что-то меж ребер защемило. Его порадовало, что теперь Чимин выглядел расслабленней, чем когда он только пришел. — Я скучный? Разве это не ты зарабатываешь на жизнь будучи просто красивым? Какой же в тебе сок? — Намджун рассмеялся; если бы только Чимин знал, насколько он разбирается в музыке. Скучный, конечно. — Что ж, во мне есть тот ещё сок. — в глазах Чимина плясали еле сдерживаемые нотки веселья, пока он закатывал манжеты своих рукавов. — Правда? Ну покажи мне, что в тебе есть. — Намджун прислонился к стене и ухмыльнулся молодому человеку. — Не знаю, оценишь ли это. Ты вообще с основами музыки знаком? — Чимин разворачивается к клавишам, начиная наигрывать знакомую мелодию. — Основы? — мужчина усмехнулся модели. Играть в дурачка было довольно весело. — Именно. Основы, — Чимин закрыл глаза и пропел в поддразнивающей манере, — Но музыка ведь не интересует тебя, верно? Намджуна забавляли его выходки, особенно, когда он постоянно не подвергал себя опасности. Чимин снисходительно поднял брови, глядя на мужчину, продолжил очень медленно, как будто разговаривая с ребенком: — Один аккорд, другой аккорд, — он кивнул, проверяя, был ли мужчина еще с ним. Старший счастливо улыбался тому, что на мгновение смог отвлечь Чимина от DB. Такой, казалось бы, незначительный взгляд на его личность, позволил Намджуну понять, что DB увидел в модели, но теперь он задавался вопросом, что же такого Чимин видел в своем парне. — Упал минор, — Чимин наклонился над клавишами с минорным аккордом. — Взлетел мажор, — он сел выше и приподнял брови глядя на Намджуна, снял одну руку с клавиш и указал на старшего: — И царь поёт в восторге: Аллилуйя! Намджун скрыл ухмылку за рукой. Чимин повернулся к клавишам и с легкой улыбкой пропел припев, забавляясь своим шуткам. — Ты верил, но хотел бы знать, — Постепенно Чимин начал уходить в себя: его улыбка начала спадать с прекрасного лица, спина согнулась, взгляд стал отстраненным, от юмора не осталось и следа. Намджун наблюдал за ним с тревогой и восхищением. Мужчине стало ясно, Чимин потерялся в музыке, как будто забыл, что в комнате с ним есть кто-то ещё. Его голос становился громче и резче, пронзая до мозга костей, как певца, так и слушателя. — Ты связан был, разбит твой трон, ты ей изнеможен, но с губ твоих срывалось: «Аллилуйя», – Намджун отошел от стены, но все, что он мог сделать, это с трепетом наблюдать, как молодой человек обнажает израненную от боли душу, которой у мужчины перехватывает дыхание. Чимин отдавался музыке на глубоко личном уровне, без остатка, так, как никогда не могли многие музыканты. DB например. Громкость его голоса и движения, отображали сильную боль, когда он стучал по клавишам: — И флаг твой вознесен триумфом вверх… Но жаль, любовь — не марш побед, а холод наш неспетых:”Аллилуйя”. Эта фраза как будто сбила Чимина в пропасть, его голос упал почти до шепота в припеве: — Когда-то ты давал мне знать: Что есть сейчас, чем можем стать, но только больше не откроешь это чудо…мне? Намджун не понимал, что разрывает его душу больше: пронзительный крик или этот сломленный шепот. От эмоций исходящих от Чимина, на глаза наворачивались слезы. — Но помни…когда я был в тебе, Святая Тьма была во мне, наш каждый вздох был песней: «Аллилуйя» — голос был пропитан мольбой, мужчина начал чувствовать себя непрошеным гостем, но не мог уйти, не сломав это хрупкий момент. По щекам Чимина текли слезы, к тому моменту как он дошел до конца куплета. Соленые капли падали ему на руки, но он не предавал этому значения. — И что б ни говорил Господь, но все что мне дала любовь — умение стрелять вперед, в того кто атакует. Руки Намджуна были сжаты до побеления костяшек. Что же этот мудак сделал с обычно игривым парнем перед ним? Ему не впервой сталкиваться с тем, чтобы DB разжевал и выплюнул его, но то, что он перенес, бледнело по сравнению с болью, через которую проходит Чимин. Финальный припев тихо разыгрался в небольшом помещении. К тому времени, как последняя «Аллилуйя» затихла, Чимин почти не пел. Намджун наблюдал за тем, как его грудь тяжело вздымается в оглушительной тишине. Несколько секунд они прибывали в таком состоянии, пока Намджун не заговорил, не находя себе места. — Чимин? — его голос был едва слышен, но парень вздрогнул так сильно, что чуть не упал со скамейки. Он с трудом поднялся на ноги, в его глазах был страх, а лицо покраснело. Подняв обе руки Намджун попятился от парня, как будто был загнанным в угол животным. Глаза Чимина метнулись к двери, потом снова к мужчине, лицо окаменело, прежде чем он выбежал схватив свою сумку. Потерянный Намджун вышел в диспетчерскую и уставился на открытую дверь. Казалось, что боль Чимина витала по комнате густым клубящимся туманом. Что-то привлекло его внимание, он повернулся и увидел что на панели мигает красный свет, проведя длинными пальцами по тому месту где лежала сумка парня, он остановил запись. Внутри него бушевала война, когда он смотрел на панель. С одной стороны, это была личная боль Чимина, он заслужил уединения. С другой, это был самый неоднозначный опыт в его жизни. Решив поспорить с собой в следующий раз, он вытащил из кармана флешку, подключил ее и загрузил запись, прежде чем удалить её с панели. На мгновение он сфокусировал все свое внимание на флешке зажатой меж пальцев. Такая маленькая вещь, а хранит в себе столько эмоций. В двери, с раздражением на лице, появляется Юнги: — Вот ты где, нам нужно возвращаться. — Он исчез, не потрудившись дождаться Намджуна. Сунув флешку в карман, он выключил свет и закрыл за собой дверь. Все члены команды ждали его возвращения. DB бросил на него раздраженный взгляд, получив в ответ точно такой же. Взгляд Намджуна упал на свой ноутбук вынутый из сумки и лежащий на диване рядом с DB. Не помню, чтоб доставал его. Сощурив глаза, он схватил свой компьютер и убрал обратно в сумку, прежде чем войти в лайв-комнату. Недоверчиво взглянув на DB через стекло, он надел наушники и дал понять что готов записывать первую песню для нового альбома DB.