Вино и сигареты?

Доброго времени суток. Меня зовут Ларри Джонсон и я решил поведать вам о своей не очень сладкой жизни. Родился я в городе под названием Нокфелл. Ничем оригинальным этот город не отличался. Просто городок на сотню тысяч человек. Вот так, короче. Город как город, один из миллионов. Родился я в негожую пору - осенью. Как мне рассказывали, в день моего рождения был жестокий ливень. Грязь на улицах, смотря на пешеходные проспекты города можно было увидеть лишь сплошной поток зонтиков. Чёрных, серых, тёмно синих... Почему-то именно такие зонтики в постоянном обиходе нашего города. Такой уж тут народ. Мой отец, Джим Джонсон, был мутноватый парнем, как я понял. Он служил в армии, два года провоевал, а когда вернулся подсел на лёгкие наркотики. Как говорится, стычки-пиво-рок-н-рол. Таков был мой отец. Ну, первые года своей жизни я не помню. Вообще. Так, снится иногда какая-то дребедень не относящаяся к делу. Говорят отец иногда избивал мою мать. Но сам я не знаю, когда подрос до первых воспоминаний, его уже не было. С детством покончено. Мне семнадцать лет и я уже как год съехал от матери. Живу в Апартаментах Эддисона, (точней в его подвалах) сам Эдисон вроде как был хорошим другом моего отца, так что он сдал подвальные комнаты мне почти за бесценок. Знаете, я пошёл какой-то кривой дорожкой в отца. Такой же раздолбай. О моём виде можно со слов окрестных бабушек написать целый поучительный трактат. Ведь я, по сути, один из ярких представителей своего поколения, если это можно так назвать. Длинные, почти до пояса прямые коричневые волосы, почти постоянная красная повязка на лбу, ногти в чёрном цвете, просторные футболки, большие наушники и неугасающие ритмы панка, рока и металла. Ну, ещё я художник. Хотя, как сказать художник... Так, увлекаюсь рисованием больше чем мои сверстники. Учусь я в десятом классе. Остался всего год и я наконец избавлюсь от этой надоедливой школы, ежедневных уроков и порицания за внешний вид. У нас одинадцать классов образования, хоть я и не знаю чем это обусловлено. Теперь вы обо мне знаете. Можно ведь так сказать? Тогда приступим к делу... Всё началось с чего? Вот вы не знаете, а я знаю. Всё началось с того, что выходя из туалета я столкнулся с какой-то мелкой девчонкой. Она ойкнула и подняла взгляд на меня. У неё были ярко голубые волосы, собранные в два хвоста, и такие же яркие глаза. Точнее глаз, но об этом ещё рано. И ещё на ней была маска на всё лицо, так что видел я только глаза. - Прости. - торопливо сказала девочка и прошла мимо меня в туалет. В МУЖСКОЙ туалет. Я, конечно, обернулся вслед такому явлению. На девочке была чёрная толстовка и бордовые джинсы. Затылок обхватывали два опять же чёрных ремешка, которые судя по всему удерживали маску. У девочки были довольно таки мужские очертания. Любопытство взяло верх, и я зашёл снова в туалет. Хрен-знает-девочка-или-парень сидел в кабинке. Оттуда были слышны шорохи одежды и тихое ойканье. Потом девочка-мальчик нечаянно въехал локтём в стену и сматерился. Я улыбнулся. Девочка была не девочкой, а лишь трапом. Спросите почему я так уверенно об этом говорю? Да, девочки тоже матерятся, я это знаю, но по крайней мере в нашей школе ни одна девочка не могла позволить сказать себе "Блять, да ёбанный пиздец", тем более в мужском туалете. Если девушки и бывали в нашем туалете, то исключительно в целях отс... Я одёрнул себя. Ладно, все это знают, но надо себя как-то контролировать ведь. Короче, факт есть факт. Если девушки и оказывались в одной из кабинок нашего туалета, то их рот точно не был настолько свободен чтобы материться. Я зашёл в соседнюю кабинку, встал на унитаз и заглянул к своему загадочному соседу. Сначала он меня не заметил. - Помощь не нужна? - спросил я. - Да нет. - парень поднял на меня глаза. - А что? - Да просто. - я приветливо улыбнулся. - Подумалось что не очень-то удобно заниматься чем-либо в тесной кабинке туалета. Парень в маске по-видимому улыбнулся. - Ты прав. Поможешь? Я кивнул. Тогда паренёк дал мне бинты и вышел. Вне кабинки он повернулся ко мне спиной, чуть наклонился и задрал кофту. У левой лопатки, на площади почти равной моей ладони (а она у меня не маленькая), была до мяса содрана кожа. Кровь выступала и маленькими каплями стекала по спине. Я на несколько секунд выпал из реальности. Кожа у пацанёнка была на столько белой, что были видны мельчайшие венки, а кроме большой раны у лопатки, почти всю спину покрывали заживающие синяки и ссадины. Парень пошевелил лопатками и до меня дошло, что ему, наверно, довольно прохладно так стоять. - Перемотать? - Ага. Просто перехвати вокруг на несколько раз, чтоб кровью ничего не запачкать. - Хорошо. Я приложил конец бинта к ране и несколько раз "перехватил" паренька бинтами так, что они обматывали почти всю его грудную клетку. На протяжении этой процедуры парень тихонько ойкал и переступал с ноги на ногу. Потом спросил: - А тебя как зовут? - Ларри. - произнёс я, аккуратно делая из бинтов бантик. - Ларри Джонсон. Кто это тебя так? - Да, с одним пацаном подрались. - паренёк вроде улыбнулся и натянул кофту на её прежнее место. - Он меня толкнул, а я на парту упал и вот... - голубоволосый вновь подвигал лопатками. - Ты аккуратнее будь, ладно? - Хорошо. - он направился к двери, я за ним. - Слушай, давай встретимся после школы? Погуляем... - Да? Спасибо. - и вновь мне показалось что он улыбнулся. - После уроков в фойе, ладно? - Ага. - кивнул я. Вот так я и познакомился со взрослым ребёнком Салли Фишером. Мы встретились после школы. Он ждал меня у выхода стоя в углу. Ладно бы он просто там стоял, но его прижала туда тройка пацанов. Они были выше его больше чем на голову, и уж точно шире. Я, конечно, посчитал что это непорядок. - Парни, а ну кыш отсюда. - громко произнёс я, подходя ближе. Они переглянулись и средний повернулся и шагнул ко мне. - Слушай, мы тебе не мешаем и ты нам не мешай. Ладно? Этот парень нам должен, и мы собираемся долг вернуть. Каким бы высоким этот амбал не был, но я всё равно был выше, и он чувствовал себя несколько неуютно. - Что именно он вам должен? - Ничего я им не должен! - высказался из угла голубоволосый, но его заткнули ударив кулаком в живот. Я устремил взгляд на парня, по-видимому главаря, который со мной разговаривал и ему стало совсем неуютно, он даже словно стал меньше. Повернулся к своим. - Отпустите его. Не навечно же его патлатый охранять будет... Я двинул ему в челюсть. Вот чего я не люблю, так это прозвища "патлатый". Главарь со злобой и недоумением на меня посмотрел, но его вовремя оттащили подручные. Когда я подошёл к нему, голубоволосый сидел скорчившись в углу. Заметив тень над собой он вздрогнул, но потом понял что это я и успокоился. - Сильно больно, чел? Тот через небольшую паузу кивнул. Я вздохнул и без лишних разговоров взял его и посадил себе на спину. Он благодарно обхватил меня руками, чтобы мне было легче его нести. Руки его кстати, под стать ему самому. Такие же тонкие и белые. Я понёс его к реке. Не знаю почему, но мне показалось что ему там будет интересно. Через пол часа верховой езды он стал потихоньку подавать признаки жизни. - Спасибо, Ларри. - это было первыми словами которые он произнёс после того как мы вышли из школы. - За что? - не понял я. - За то что спас меня от них... Но я думаю что они сами поняли бы что от меня нечего взять... Я остановился. Сбросил с себя паренька и посмотрел ему в глаза. - То-есть ты веришь что они на самом деле поняли бы что плохо поступают избивая тебя? Он прямо смотря мне в глаза кивнул. Я вздохнул и потрепал его по голове. - Тебя как зовут-то, чудо? - А, я Салли Фишер. - он протянул мне руку. - Приятно познакомиться. - Очжень. - покривлялся я протягивая руку ему в ответ. Салли тихо хохотнул. Мы пошли по набережной молча. Просто слушали шум воды и тихое эхо шагов. Потом я опомнился. - Сал, пойдём ко мне? - Давай. - его глаза радостно сверкнули из под маски. - Я люблю по гостям ходить... - Вот и прекрасно. - сказал я, круто поворачиваясь к своему дому. Мы втроём сидели и пили чай. Тревис с любопытством смотрел на Салла, а тот старался смотреть только в кружку. - Сигареты есть? - Поищи на кухне. - Ага. - Тревис вышел на кухню и через секунду вышел оттуда зажигая сигарету, пошёл в коридор. Его мы встретили у моей двери. Он стоял привалившись к стенке и, видимо, никак не мог решиться позвонить в дверь. Услышав наши шаги он обернулся, и мне показалось что его глаза покраснели, но когда он подошёл всё оказалось нормально. Мы подали друг другу руки. - Я опять из дома ушёл. - Я понял уже. Поживёшь у меня? - это было скорее утверждение чем вопрос, потому что больше ему не куда было бежать, кроме как ко мне. Тревис кивнул. - Я на пару дней. Потом постараюсь найти своё жильё. - Можешь забить. - я выдал несколько раздражённую улыбку. Тревис поник. - Прости, я просто не хочу доставлять тебе неудобств... Я дал ему лёгкий подзатыльник и за плечо повернул к двери. - Сал, пойдём. Этому полудурку надо дать знать что он может жить со мной сколько хочет. Салли кивнул и пошёл следом за мной, а Трев уже тихо и виновато улыбался. - Салли, снимай кофту. - Зачем? - Рану обработаю. - я вышел на кухню за зелёнкой. Знаете что странно? Основной запас всего подряд хранится у меня на кухне. Тут есть всё. От банальных консерв до средств первой помощи и алкоголя с сигами. Когда я вернулся Тревис, держа в зубах недокуренную сигарету разматывал неумело мной намотанные бинты с Саллушки. Одновременно с этим он успевал цокать языком. - Ты где так? - С пацаном подрался. - Руки покажи. Салли послушно протянул ему свои ладони. Тревис с полуулыбкой повернулся ко мне. - Прикинь, завирает и не краснеет. - Ты про что? - я подошёл и сел рядом, пытаясь максимально аккуратно открыть зелёнку. - Не дрался он нихрена. Его избили. Я закусил губу, всё ещё занятый зелёнкой, но тут пришло осознание и руки дёрнулись, проливая зелёнку, к счастью, на пол. - То-есть этот раз не первый, да? Салли кивнул мне в ответ. Я закатил глаза. - Ладно, оставим это на потом. А сейчас готовься, будет щипать. Салли зажмурился, а я подошёл к нему с намоченной зелёнкой ватной палочкой. Потом махнул Треву, чтоб он перевёл разговор в другое русло и начал осторожно обводить рану. Тревис сел напротив Салла. - Тебя как зовут? - Салли Фишер. А тебя? - Тревис. Слушай, какого хрена ты позволяешь им тебя трогать? Я зло глянул из-за спины Фишера, а Тревис развёл руками, в одной из которых догорала сигарета. Этим он говорил мне примерно так: "мне это интересно и я буду про это спрашивать. Не нравится, отвлекай его сам." - Ну, они же это не от хорошей жизни делают... - То-есть ты решил стать грушой, на которой они могут отбивать свой стресс? Салли тихо пожал плечами. - Примерно. Ведь они поймут что это не очень хорошо, и прекратят. У Тревиса начало сдавать терпение. Я это заметил. - Поговорите о чём-нибудь другом, ладно? - Сал, а почему ты постоянно в маске? Может снимешь уже? Он с едва ощутимым напряжением вздохнул. - Когда я был совсем маленьким, мы гуляли с мамой и на нас напали собаки... - он сглотнул. - Мама умерла, а мне они на память оставили кучу шрамов на лице... Мы молчали. Тревис побледнел. - Да ну нахуй. - он затушил сигарету, взял другую и скрылся в направлении улицы. Я, уткнувшись взглядом в спину Салла, обрабатывал рану. - Прости его. Он просто не умеет выражать эмоции. Просто не умеет. И ещё, кажется, он не чувствует. Он сам говорил. На самом деле он не такой. - Я знаю. Просто ему и так сейчас очень плохо. Тревис, выдувая сигаретный дым в воздух, стоял за дверью, глаза щипало и он зажмурился. "Как меня всё это заебало..." - Парни, я принёс конфет. - с такими словами пришёл Тревис. У него в одной из рук болтался пакетик ирисок. Сал бросился к Треву, что заставило последнего отшатнуться от испуга. Но он быстро взял себя в руки и дал Саллу весь пакет. Я часто замечал это за Травой. Он боится резких движений в свою сторону. Он боится неожиданных прикосновений и пугается когда кто-то быстро открывает дверь входя. Вообще, Трев у нас самый нервный. У него в семье вроде всё нормально, но ему это не помеха. Порой кажется что нервы у него поехали при рождении. Или чуть позже. Сколько я его знаю, он всегда был таким, и я уже привык. Когда он рядом, я стараюсь двигаться как можно плавнее и часто подмешиваю ему успокоительное в кофе, дабы он стал поспокойнее. - Можно ведь, да? - по-детски спросил Сал, так же невинно глядя Тревису в глаза. Кстати, ещё одна особенность Травки: ему неприятно смотреть кому-то глаза в глаза. Этого он тоже боится. - Конечно, ешь. Только смотри зубы не сломай. - Обязательно! - воскликнул Сал, с упоением начиная открывать первую ириску. Тревис ушёл на кухню, я пошёл за ним. - Трев, всё нормально? - Лучше некуда. - был мне ответ. Тревис стоял ко мне спиной, роясь на полках. Я подошёл к нему почти впритык. - Что ищешь? - Коньяк. Я знаю что он у тебя есть, можешь не пиздеть. - Ладно, хорошо. Успокойся только. - Я спокоен. - раздражённо прошипел Трев. - Ну да, как же. Я потянулся на полку, которую Фелпс бы достал только стоя на стуле, и достал початую бутылку коньяка. Тревис попытался выхватить её у меня из рук, но стоило мне поднять её над головой, так она сразу же стала вне пределов досягаемости для Трева. - Дай сюда, сволочь! - в его напряжённом донельзя голосе явно прозвучали слёзы, от чего он поспешил заткнуться. Я отдал ему бутылку, он поспешно её принял. - В твою комнату не входить. - он почти бегом отправился к моей комнате, которая единственная закрывалась на замок. - Только не буянь там! - крикнул я ему вслед. Салли сидел на кресле в комнате, которую я называю прихожей. Нижний ремешок его маски был растёгнут, и он аккуратно приподнимая маску дожил в рот конфету за конфетой. - Сал? - Да? - он вздрогнул и поспешил застегнуть ремешок. - Сними маску. - Нет. Это был первый раз когда он так решительно дал отрицательный ответ. - Почему? - я сел перед ним на пол. - Это неприятное зрелище. - Я потерплю. - В садике меня отторгали даже воспитательницы, ты о чём? - Ты не в садике, а я совсем не кто-нибудь из тех, кого ты до этого знал. Салли вздохнул и потянулся к затылку. Через пол минуты маски уже не было на его лице. - Подожди, а глаз? - Он искусственный. - Ааа... Круто... - в моём голосе походу проскользнула искреннее восхищение, потому что Сал взглянул на меня. - Правда круто? - Ага. А ты можешь его вытащить? - Могу, но только дома. Там специальные антисептики. - Я-аааасно... Слушай, можно я тебя нарисую? - Меня?.. Зачем? Насколько я заметил, это его основной вопрос. - Повешу твой портрет себе на стену и буду любоваться. - Да нечем тут любоваться... - Сал вздохнул и одел маску, но застегнул только верхний ремешок. - Да, шрамы это немного жутковатое зрелище, но они тебе идут. - Это хорошо... Из моей комнаты раздался треск раздираемого холста. Стены у меня крепкие, но звук пропускают словно их нет, а хороший холст очень громко звучит когда его рвут. Я бросился к двери и начал стучать кулаками. Салл поспешно пристёгивал маску. - Тревис, твою мать, ты что творишь?!! В ответ я услышал невнятную ругань. И снова треск холста. - ТРЕВИС, БЛЯТЬ!! Вдруг дверь открылась и я чуть не упал прямо на него. Пахнуло терпким запахом коньяка, который он держал в руке, и который тёк ему в рот. - Не мешай. Уйди. Дверь снова закрылась, щёлкнул ключ. - НЕ СМЕЙ РИСУНКИ РВАТЬ! УВИЖУ- УБЬЮ. Я, чуть успокоившись отошёл от двери и нервно закурил, даже не выходя из комнаты, просто заваливаясь на диван. Дым неровной струйкой уходит к потолку. - Тебе это доставляет удовольствие? - Ты про что? Салли кинул в рот очередную конфету. - Я про сигареты. - Не знаю даже. Не задумывался. - Тогда зачем куришь? - Привык так нервы расслаблять. Либо курю, либо играю, либо рисую. В данный момент доступно только курение. - Ясно... В моей комнате что-то громко упало. - Слушай, чел, тебе сколько лет? - Мне шестнадцать. - Вот и Тревису столько. Но вы так сильно отличаетесь. - Чем? - Салли сел на своё кресло поудобнее и уставился на меня. - Да всем. Он нервный, импульсивный, раздражительный. А ты такой доверчивый, если не сказать наивный. Он ненавидит людей в целом, а ты по крайней мере их терпишь. Он никому не доверяет до конца, даже себе, а ты веришь всем подряд. Думаю перечислять можно бесконечно. - Ты прав. - Сал повернулся на спину, стал смотреть как по потолку растекается сигаретный дым. - Сигареты полезны для людей, ведь они убивают меня. Да? Такой ведь его принцип? - Угу. - я пустил в воздух очередную порцию дыма. - А ты по какому принципу живёшь? - Не знаю. - я задумался. - Наверно "Один раз живём, надо успеть всё попробовать". А ты? - Я тоже не думал об этом. Но "Не трогай других и не будут трогать тебя", это что-то из основ. - Понятно... Тревис появился примерно через час, когда я уже начал засыпать. Он, не обращая внимания на спящего в обнимку с конфетами Салли, толкнул меня в бок, что мгновенно побудило меня проснуться. Тревис склонился надо мной, от него неприятно разило коньяком. - Джонсон, я тебя люблю. - Чепухи не неси. - я отодвинул его от себя и сел ровно. - Я серьёзно. - Трев приложил ладонь к сердцу. - Я без тебя жить не могу. - Понимаю, понимаю. Пойдём сходим на кухню. Я встал и направился в свою кладовую. - Ларри, я смотрю на тебя, и у меня внутри прямо что-то разгорается... Я то хочу тебя обнять, то даже поцеловать или отс... - Тшшшшш. - я его прервал. - Выпей, полегчает. - произнёс я, настойчиво суя ему в руки стакан с водой. Тот подозрительно на меня посмотрел, но выпил. Через пять минут он уже лежал у меня на руках, а я нёс его в комнату, на диван. В комнате моей оказалось что почти ничего не изменилось. Мольберт с красками в углу, шкаф с вещами, холодильник, диван, колонки, гитара, рисунки по стенам. Лишь посреди комнаты, на полу, валялся разорванный на несколько частей холст, с чем-то на ним нарисованным. Я обвёл комнату взглядом, и быстро нашёл пропажу. Оказалось что Тревис разорвал свой портрет. "Ладненько, напишу новый" - подумал я и положил Трава на свой любимый диван. Как всё же хорошо, что на моей кухне оказалось снотворное. Пусть отоспится. Я вышел в прихожую, Сал свернувшись калачиком спал, обнимая пакет ирисок. Времени было уже многовато, поэтому пришлось его разбудить. - Салли, вставай. Домой пора? Сал зевнул и просунув пальцы под маску, потёр глаза. - Сколько время? - Семь вечера уже. - Ой. - Салли вскочил и кинулся к своему рюкзаку, достал оттуда телефон. Потом с облегчением выдохнул. У меня в мозгу кольнулся образ Фишера, спящего пол минуты назад на кресле. Либо он так сильно любит конфеты, что обнимает их во сне... Либо он очень, очень одинок. - Салли, может переночуешь у меня? - А можно? - его глаза опять по детски засверкали от восторга. Но потом резко помутнели. - Если только Генри разрешит. - А Генри это кто? Твой брат? - Нет. - Салли помотал головой. - Это мой отец. - Тогда давай я с ним поговорю? Салли похоже что улыбнулся. - Давай. Он дал мне телефон, на котором уже шёл вызов контакту по имени "Генри". Я вышел на кухню и закрыл дверь. - Здравствуйте, Генри. Вас беспокоит друг вашего сына, Сала. Можно он останется сегодня переночевать у меня? В трубке послышались помехи, потом хриплый, пропитый голос произнёс: - Салли? Пусть остаётся, ему на пользу. Но ему завтра в школу, чтоб уроки приготовил. - Так точно, сер. Отец Салла сбросил трубку, а я вернулся к его сыну. - Всё хорошо, он разрешил. - Это хорошо... А где я спать буду? - Не беспокойся, найдём. Ночью, часов в одинадцать, я перетащил в комнату матрас. У Салла уже слипались глаза, а у меня наоборот, пришёл наплыв вдохновения. Поэтому я постелил Саллу матрас, дал подушку и одеяло. Потом проверил как спит Трев, и накрыл его тоже. Взял мольберт, краски, кисточки, холст и альбомные листы, и вышел в прихожую.