***
— Скажи, что ты просто решил разыграть меня? Это вполне в твоём духе, — с надеждой спросила Апокалипсия сына. — Рози уже пришла, и ей придется теперь общаться с этой шалавой? Что она о нас подумает? — Нет. Это не шутка, матушка. Это чистая правда — это моя избранница. И она не «шалава», она моя возлюбленная! — с любовью произнес Аластор, приложил ладони к щекам и вздохнул. Главное, не перестараться, чтобы это не выглядело все слишком наигранным. — О, мама, она такая чудесная! Я уверен, что ты полюбишь ее, как только узнаешь получше. — А как же Рози? Ты что, совсем ошалел? — приходя в себя, медленно произнесла Кали. С нижнего этажа послышались какие-то подозрительные звуки, и демонесса испуганно повернула голову и уши, пытаясь вслушаться. Это не было тем же звуком, что шипение радио, которое Ал, кстати, сам устроил, почувствовав что Энджел уже вовсю шляется по его дому и трогает технику. Это было какое-то странное шуршание, как будто Энджел уже что-то выносил из дома. — Ладно, потом поговорим, — кивнула она Аластору, — Пошли. Аластор вздохнул. Это всё начинало казаться самой худшей идеей, когда-либо приходившей ему в голову. Что уже успел вытворить этот паук? И вот, они с матушкой немедленно отправились на кухню, где обнаружили странную картину. — Это просто невозможно жрать! — восклицал Энджел, сгребая со стола блюда прямо в мусорное ведро. — Сейчас я приготовлю нормальную еду. Поможешь, подруга? — обратился он к Рози, которая находилась в лёгком шоке, но «держала лицо». Паучок почти по пояс засунулся в чужой холодильник, отыскивая продукты. Аластор удивлённо смотрел на это. Поразительно, какое неуважение проявлял этот нахал к стряпне матушки Кали! Да ещё приобщил к этому Рози, чей взгляд тут же был обращен к Аластору — и он был просто неописуем! Как будто это была его вина! Демон с улыбкой положил руки на стол и тактично кашлянул, привлекая внимание своей «возлюбленной». — Что? Я просто хочу, чтобы всем было вкусно, — нарезая салат, ответил Даст, заметив внимание Радио Демона. Он положил порезанные кубиками ингредиенты в мисочку, а затем застыл с ножом в руке, улыбаясь, и спрашивая матушку Ала. — Миссис Радио-мамуля, у вас есть паста и оливковое масло? Аластор не понимал почему настойчивые взгляды двух женщин упали на него. Он-то тут причём? Рози взмахнула головой и направилась решительным шагом к Аластору, не желая принимать участие в готовке с этой паучихой. — Аластор, могу я поинтересоваться, что, черт возьми, тут происходит и кто это такая? — раздражённо спросила она шепотом, думая, что её слышит лишь Ал. — Никто, — натянуто улыбнулась мамуля, шепнув Рози. — Это наша новая прислуга. Энджел не обращая внимания на этих троих шепчущихся за спиной демонов, самостоятельно отыскал необходимые ему вещи, и поставил вариться пасту. Нужная заправка была уже приготовлена и он с наслаждением вдыхал аромат шкворчащей на сковороде еды. — Какая же… Ужасная, невоспитанная прислуга! Просто возмутительно! Ал, дорогой, пойдём отсюда, а с кухаркой вы разберётесь как-нибудь без меня, — она нагло обвила рукав Аластора и потянула к выходу. Энджел поставил ужин на стол и только сейчас заметил, что Аластора пытаются увести прямо из-под носа, а этот, в прямом смысле, олень, безропотно плетётся следом. — Стоять. Я, блять, тут для кого готовила? Оленёнок, ты ничего не хочешь объяснить своей подружке? — паучок нахмурился и уже не в образе, а на самом деле. — Эээ… Ну да, — Аластор убрал руки Рози и взял их в свои ладони, заглядывая в чёрные радужки её глаз. — У меня есть невеста! Рози не знала как на это реагировать. — Что? — воскликнула матушка, притворившись, что была не в курсе. Перед Рози было жутко неловко. — Аластор, почему ты мне не сказал? И кто же она? Повисла долгая пауза. Энджел молча охреневал над этой драматичной картиной, а затем чуть хрипло сказал, улыбаясь и сверкая блатным золотым зубом: — Я невеста! А, вы, миссис Радио-мамуля про это уже слышали пять минут назад. Или у вас склероз? Возникшую тишину вдруг прервал громкий смех Аластора. — Ахаха! Энджи, ты очаровательно глупа, знаешь! Аластор, бросив Рози в ту же секунду, подскочил к невесте и ухватил её за острые плечи, приобнимая. К большой неприязни собравшихся дам. У Рози чуть глаз не задергался из-за цирка, в который ее втянули. Она послала укоризненый взгляд миссис Радио-мамуле и пошла прочь с кухни. — Давайте уже скорее пройдём за стол, дорогие мои! Я та-а-ак голоден! Прижавшись плотно к Энджелу, Аластор повел «ее» к двери и шепнул: — Дорогая, постарайся весь последующий ужин просто молчать. — Эй, а как же моя еда? Я думал мы тут будем ужинать, — тихо надулся паучок. — Вот и идите втроём куда хотите, а я останусь здесь. Энджел отлепил от себя Аластора, пройдясь до холодильника. — Надеюсь у вас хотя бы бухло приличное есть? — зашарив по полкам, вздохнул Даст, и ничего не обнаружив, потянулся к навесным шкафчикам. — Где же оно припрятано? — Какое бухло?! Она еще и по моим шкафчикам шарится! Ах! Аластор! Ты… — Ммм, я не думаю что оставлять тебя на кухне одну хорошая идея, милая… — произнес Аластор, смотря на злое лицо матери. Еще немного, и она кажется порвет его «невесту», а Аластор этого не хотел. Не сейчас. — Вот что! Мама, вам не кажется жутко неприличным, что мы оставили нашу дорогую гостью одну? Отправляйтесь к ней, не заставляйте даму страдать! — произнес он это так, словно Рози к его маме на свидание пришла, а не к нему. — Вы попьете вместе чай, а я тем временем помогу своей любимой с готовкой! И он все же вытолкнул охуевшую мать из ее же кухни, не принимая никаких возражений. Конечно, мама не ждала такой дерзости от своего всегда примерного и послушного сына. Впрочем, выталкивание ее за дверь собственной кухни было еще самым безобидным проступком. — Зачем мне помогать, идиота кусок? Я уже всё приготовил! — шёпотом прошипел Энджел. — Надо только перенести всё это в другую комнату. Тебе же вообще это ничего не стоит, пальчиками своими кривыми щёлкнуть один раз — и готово. Паучок погладил себя по пушистому бюсту, облизнулся и подошёл ближе к Радио Демону. — Или ты вернулся за десертом, сладенький? — усмехнулся он. Аластор уклонился от Энджела и отошел так, чтобы стол их разделял. — Эээ… нет. Не фанат сладкого. Вообще-то я хотел поговорить насчет сегодняшнего вечера, милая, — особенно выделяя последнее слово, сказал он. — Постарайся сдерживать свой нрав. Ты помнишь, что должен произвести хорошее впечатление на мать? — Так я и пытаюсь! — развел руками Даст. — Исправляю её кулинарные грехи. Улыбашка, скажи, неужели ты всё это время ел такую гадость? Ладно, я постараюсь быть милой сучкой, пойдём? — Уж постарайся. Я надеюсь на тебя, — произнес Аластор, очутившись за спиной Энджела и положив руки ему на плечи. — Так что будь хорошей сучкой, и может быть… я подумаю о десерте, — это демон уже таинственно шепнул, прижавшись туда где предположительно могло бы быть ухо. Включил «режим самца», так сказать. Паучок сперва вытаращил глаза, затем поперхнулся, прищурился, ожидая очередной подъёбки, но затем пошло облизнулся, ответив: — Я приложу все усилия, чтобы тебе понравился мой десерт, оленёнок. Даст вильнул задницей, обтянутой тонкой тканью, прошёл чуть вперёд и обернулся через плечо. — Аластор, а ты можешь взять меня на руки и внести в гостиную? Ведь я же теперь невеста, а не эта стремная курица с чёрными глазами. Я видел её плотоядный взгляд, так что пусть уяснит, что твоё клубничное сердечко уже занято. — А зачем? Ты тяжелая. Гораздо проще «пальчиками кривыми» щелкнуть и ты перенесешься сама, — произнес олень, склонив голову набок и прищурил глаза. — Ладно, слабак, сама дойду, — тонким голосом поддразнил Даст, беря во все руки подносы с едой, направляясь в комнату к мамочке Аластора и его сучливой подружки. Столовая комната показалась теперь наиболее жуткой комнатой в доме. Комната была самой высокой, потолок здесь был наклонен, ведь являлся крышей, и виднелись балки-опоры. Окон почти не было, лишь были какие-то выше уровня роста обычного демона, почти на самом верху. И те, решётчатые. Недостаток света здесь восполняли свечи в канделябрах и причудливая люстра над столом, состоящая из большого количества рогов. Эта комната собрала большую часть охотничьих трофеев Радио Демона, которые Энджи и раньше видел в коридорах, но теперь, казалось, что взгляды дохлых животных пяляться ровно в одну точку. На этот чертовый стол, куда он должен будет сесть. Энджел заметил в интерьере вырезанных по дереву силуэты оленей, со стен смотрели преимущественно эти животные, у стен стояли статуи оленей. Эта каннибальская семья действительно, блин, была помешанной. Хотя, может каннибалами они считались лишь потому, что ели себеподобных, а не людей? Потому что Энджел, к счастью, не заметил ни одной демонской или человеческой головы. — Бон аппетит, дамы и господамы, — улыбнулся паучок хищно-приторно и принялся расставлять блюда на стол. Мамуля и Рози, до этого что-то бурно обсуждавшие, сразу заткнулись, переведя косые взгляды на Энджи. Аластор так и не появлялся, то ли застрял в коридоре, то ли вообще не пошел следом. Паучок чувствовал себя неуютно, но будучи раскрепошённым малым, он старался не подавать вида. — Оленёнок сейчас подойдёт, а я, как и обещала, хочу угостить Вас, Радио-мама, итальянскими вкусняшками. Говорили, что паста у меня получается особенной, такую в ресторане не откопаешь. — С этими словами Энджел окинул взглядом два свободных стула, которые стояли по бокам от Рози. Даст бесцеремонно взял ближайший стул и поставил его рядом с пустым, куда по идее должен был сесть Радио Демон. Рози неприятливо сморщилась при виде этой шлюхастой паучихи. Точно та со съемок какого-то неприличного фильма сюда пришла. А точнее, притащил ее сюда Радио Демон. Вопрос: для чего? Ну это она и пыталась выяснить у матери Аластора. Быть может, этот шут снова пытался ее разыгрывать? Или же, его новая благотворительность зашла настолько далеко, что он стал подбирать бедолажек прямо с улицы? — Кхм. Милочка, обычно во главе стола сидит мужчина. И там не принято подставлять… — начала отчитывать Рози. — Ну, в чем проблема? — Пожал плечами Энджи. — Тогда пересядь, чтобы я находилась рядом со своим оленёнком, и проблема исчезнет. — Что? С чего Вы взяли, что я стану уступать мое место? — Что ж, тогда я буду сидеть тут, на своем законном месте, — скрестив руки на груди, паук немного сполз, устраиваясь на стуле поудобнее. Стул, на который Энджел так хорошо уселся, внезапно отодвинулся и получилось, что бедняга грохнулся задницей на пол. — Дорогая, нет совершенно нужды баловаться с мебелью. — Стул вернулся туда где он должен стоять. Ужин спасен: Аластор вернулся ещё до того как две злые дамы успели сожрать Энджи. — Прошу прощения за задержку, возникли неожиданные обстоятельства! Аластор по-хозяйски разметился во главе стола и осмотрел лица дам. — Не понял, почему вы такие тусклые? Хах, улыбнитесь, сегодня же семейный праздник, можно сказать. — Вот именно, что семейный ужин, папочка, — злорадно улыбнулся Энджел, недобро глянув на Рози. — Так что, не возражаешь? В следующую секунду паучок уселся оленю на колени, поправив пушок верхней парой рук, всем своим видом показывая, что ведёт себя хорошо, как примерная жёнушка. Из удивленно-смущенного от этой экстравагантной выходки, лицо Аластора постепенно стало злым. — Энджел, ты перегибаешь палку, — прошептал, то ли прошипел демон. — Так что будь добра, займи свое место. — Непременно, сладкий, — в той же манере проворковал Даст, всё же послушавшись. Со скучающим видом он исполнил блестящий манёвр, уходя на свой стул, напоследок поелозив ягодицами по ширинке. — Bon appétit, — было произнесено за столом и все проступили к трапезе. Дальше все начали есть. Между Рози и Аластором, поскольку они были старыми друзьями, завязалась непринужденная беседа, в которой каждый интересовался последними новостями из жизни друг друга. Аластор расспрашивал Рози о том, как продвигаются дела в ее магазине, а она, в свою очередь, о делах на радио. Про «невесту» она вообще ничего не упоминула ни разу, полностью игнорируя ее присутствие. Затем от повседневных дел разговор этих двоих перешел к чему-то высокодуховному, вроде музыки и книг, в который Энджел, конечно, ничего не мог вставить, и ему не очень хотелось позориться. На самом деле, разговоры, которые Радио Демон и Рози вели друг с другом, заставляли его голову кружиться, когда он пытался вникнуть в них. У Энджела было ощущение, словно рядом разговаривают иностранцы. — Может выпьем? А то что-то в горле пересохло. Да, и так будет повеселее, а то сидим как во время «чистки». — Энджел хохотнул, незаметно накладывая Радио-демону спагетти, которое приготовил. — А затем можно и анекдоты потравить, что скажешь, Аластор? После этих слов Аластор выпрямился. — Кхм. Что? Анекдоты? Да, анекдоты это по моей части. — Ну давай, красавчик, порази нас своим чувством юмора, — произнес Энджел, пряча загадочную улыбку за бокалом, довольный тем что наконец отобрал внимание Аластора у черноглазой. — «У одного итальянского богатея спросили: — Вы больше любите женщин или вино? Его ответ: Это зависит от даты выпуска.» На бледном личике Рози на секунду мелькнуло отвращение. Что значит, от даты выпуска? Как ей, многовековой демонице это воспринимать? — Хах, Аластор, это самый доисторический анекдот, который я слышала, — фыркнул Энджел, поправляя бюст. — Может у тебя есть что-то пооригинальнее? Дамы любят откровенные шутки, только не каждая в этом признается. Паучок мазнул насмешливым взглядом по Рози с мамулей, а затем перевёл на затихшего Радио Демона. — Давай же, оленёнок, не стесняйся, тут все свои. В запасе твоих старомодных шуточек должна заваляться парочка чего-то погорячее? — поиграв глазками, Даст закусил нижнюю губу золотым клычком, приготовившись слушать. — О, значит любишь шутки повзрослее, моя дорогая Энджи? — произнес Аластор, медленно поворачиваясь к пауку и чуть царапая когтями стол. — Что ж, если ты так настаиваешь, думаю у меня найдётся парочка. Вот, слушай. Как-то в один дождливый вечер к одному джентльмену постучали в дверь… — начал рассказывать Аластор. — На пороге стояла до нитки продрогшая леди. «Сэр, сегодня такая скверная погода! Не могли бы вы меня приютить?» — сказала она. Джентльмен ответил ей: «Разумеется, мэм! Проходите. Присаживайтесь поближе к камину. Здесь Вам будет тепло.» И после этого продолжил читать газету и пить кофе. «А вот мой покойный муж всегда предлагал мне чашечку кофе…» Джентльмен сказал: «Ох, простите! Где мои манеры, конечно! Вот Ваш кофе.» — и вернулся к газете. Леди продолжила: «Ах, я так устала! А вот мой покойный муж…» Джентльмен: «Да, да, разумеется! Вы можете воспользоваться моей спальней. Спокойной ночи, мэм.» «Да, но мой покойный муж всегда ложился вместе со мной!» «Но простите, мэм! Где же я Вам В ТАКУЮ ПОГОДУ достану Вашего покойного мужа?!» — громко воскликнул Аластор, привстав со стула, бешено сверкая глазами. Мамуля манерно захихикала, поглядывая на Рози, и прикрывая рот ладошкой. — Я думаю, что этому есть объяснение, что мужик не захотел подкатить к красотке, как в том анекдоте… — усмехнулся Энджел. — Теперь моя очередь шутить. Подходит парень к симпатичной девушке и спрашивает: " — У тебя парень есть?» " — Нет» " — А у меня есть, ха-ха-ха.»— паучок нагло улыбнулся, и продолжил — Приходит мужик к психиатру и говорит: " — Доктор, я гей». " — Вы знаменитость?» " — Нет». " — Вы популярны?» " — Нет» " — Вы звезда?» " — Нет». ! — Да кокой же ты гей, ты обыкновенный типичный пидар…» Таким образом — продолжил Даст, — выходит, что персонаж из твоего анекдота просто пидор, а даже не гей, потому что для того, чтобы быть геем, нужен, как минимум, второй гей, а чтобы быть пидорасом — достаточно быть и одному. За столом воцарилась гробовая тишина, только мерзкая рогатая котяра пыталась залезть Энджи на колени, но была послана далеко и надолго. От того что ляпнул Энджел за столом охерели буквально все. Где-то сбоку скучавшая от таких дурацких анекдотов Рози подавилась вином. Аластор, который все ещё стоял, издал громкий звук, как от удара микрофона об пол. — Что, прости? — Да не заморачивайтесь, это же просто шутка, ха-ха-ха. — Паук почуяв неладное, медленно сполз на стуле почти под стол и сейчас были видны только его накрашенные глаза и пышные волосы. Энджел кокетливо похлопал ресницами, обведя взглядом всех присутствующих. Аластор прокашлился, осматривая в который раз охуевшие и скривившиеся от отвращения лица матушки и Рози. — Энджи, анекдоты явно не твое, — произнес демон. — Лучше займи рот едой. Мама, между прочим, очень старалась над блюдами! И Аластор тут же попытался перевести тему. — Эээ… О. Посмотрите, кто вернулся домой! Это же… Ро-га-лик! Мама, представляешь машина все-таки не сбила этого беднягу. — Рогалик? Неужели ты вернулся, старый прохвост? — спросила неуверенно мать. — Ох, как не стыдно тебе! Ты чуть меня до второй смерти не довел своим побегом! И еда твоя давно выветрилась. Разговор вернулся в обычное русло, и Энджел снова оказался никому не интересен. Он больше не рисковал переводить разговор в экстремальное русло, осознав что здесь собралось скучное светское общество. Прямо-таки интеллигенция всего Ада. А что здесь делал он было совсем непонятно. Обидно, очень обидно. Позвал его Аластор на ужин, а в итоге болтает и флиртует с этой фифой? Какой смысл ему было сидеть здесь на их свидании? И вообще, почему на этом свидании присутствовала еще и мама? Аластор что, сам не мог ее никуда позвать? Энджел фыркнул и решил попробовать одно из предложенных блюд. Это было какое-то нарезанное мясо в специях, выглядящее как стейк. Возможно, прежде чем пробовать это стоило хотя бы спросить что это за мясо… Хотя, это было довольно неплохо. Наверное, стоит поинтересоваться рецептом у матушки, может быть, хотя бы это вызовет расположение к нему. — Очень вкусно, Радио-мамуля! — искренне произнес Энджи. — Что это? — Это тассо, — сдержанно ответила женщина. Все это время она неотрывно следило за каждым движением Энджи, как бы ожидая что гость вытворит в следующую секунду. Хотя, правда, комплимент ее блюду заставил ее слегка улыбнуться. Энджел приподнял удивленно брови. — В самом деле? Скажите, а вы случаем не того самого поэта-гея из 16-го века изловили для этого блюда? Ха-ха… Ну знаете… Просто каннибальский ужин, тут все возмо… — Энджел тут же одернул себя, снова почувствовав колкость чужих взглядов. — Извините! — он тут же приподнял руки в сдерживающем жесте. — Я не хотела иметь ничего плохого в виду! Просто название довольно интересное. Это же значит «барсук» с итальянского, правда? Значит это… мясо барсука? Или у названия есть какая-то другая история. Мать посмотрела на Энджела странно. — Ваши неожиданные познания итальянского похвальны, — йес, мысленно произнес Энджел, наконец за столом и он показал какие-то знания, — но нет. — Продолжила Апокалипсия. — Нет, ни то, ни другое. Это каджунское блюдо, которое не имеет ничего общего с барсуками. Оно из копченной свинины. — Свинины?.. Энджел резко поднялся из-за стола, хватаясь за рот. — И ПОЧЕМУ МЕНЯ НИКТО НЕ ПРЕДУПРЕДИЛ ОБ ЭТОМ? — вскрик, которым раздалась невеста Радио Демона был очень громким, что от неожиданности все за столом вздрогнули. — АЛАСТОР, ЧТО ТЫ МНЕ ПОДСУНУЛ?! — Она что, вегетарианка? — спросила Рози. Уши Аластора подскочили от упоминания собственного имени. — Что такое? Почему ты так истеришь? Это же не твой поросенок… Или ты в принципе мясо не ешь? — Я принципиально не ем свинину вот уже сколько лет! — Да? — ДА! — Какой же у твоей будущей жены визгливый голос, у меня сейчас голова разболится. И кажется мне, его тональность изменилась, — Энджел мгновенно прекратил истерику по поводу случайно съеденного мяса и обратил внимание на Рози, что сидела с абсолютно довольным лицом. — Милочка, лучше не стройте в обычной жизни настолько писклявый голос, даже если стесняетесь своего настоящего. А то даже ваш крик меньше по ушам режет, нежели ваш ласковый. — А ты-то чего со своими советами лезешь? Не видишь что ли, что это семейная ссора? — прошипел Энджел. — А ты разве не видишь, что столь неподобающим поведением срываешь всем остальным ужин прямо сейчас? Я лишь делаю тебе справедливое замечание. — По поводу моего голоса? Как мило, но никто не просил у тебя этого совета, так что можешь его засунуть… догадаешься куда? Рози с акующим звуком открыла рот, картинно приложив ладони ко рту. Как и мамочка Ала. — АЛАСТОР! Немедленно потребуй от своей дамы, чтобы она извинилась за свои противные слова! У меня довольно крепкое терпение, но даже у него есть пределы. Я не потерплю фамильярности и грубости по отношению к себе! Тем более, от низшего класса. — Как ты меня только что назвала, курва крашенная? — Энджел, — строго произнес демон. — Сейчас же извинись перед Рози. — Да ты офигел? За что? За то что она ведет себя, как сука, которая весь вечер на тебя вешается? — Энджел, — надавил Аластор. — Ты сейчас перебарщиваешь с выражениями. — Или за то что она прямо сейчас меня высмеяла? — Энджел… — голос Аластора стал тверже. — Будь добра прямо сейчас взять все те слова, которые ты произнесла по отношению к Рози. — Аргх. Хорошо, ладно… Я беру все свои слова, что сказала ранее и извиняюсь… Но это не отменяет того, что ты коварная сука, которая точно задумала увести оленя. А ты предатель, ведь встал на ее сторону. Я все сказала. В этот момент стакан, что стоял рядом лопнул. Энджел лишь благодаря хорошо отточенным инстинктам увернулся от осколков. — С меня довольно! Я ухожу, — говорит Рози, поднимаясь из-за стола. Которая, вероятно, и была причиной разбитого стакана. Несмотря на обиду, Рози ядовито-мило улыбнулась. — Поздравляю с помолвкой, будущая Миссис Радио Демон, — Рози зыркнула на мать и «невесту» — А теперь, до свидания! Надеюсь, вы довольны всем этим цирком, что вы здесь организовали. — Ага, пока, — только и произнес Энджел в ответ на ее трагичный уход, как будто и особенного ничего не происходило. — Надеюсь, наши пути больше никогда не пересекутся, — Рози гордо задрала подбородок. — Черноглазая курица, — совсем тихо пробурчал Энджел Даст, замечая, что Аластор подскочил из-за стола и ринулся ее провожать до двери. Взор Энджела обратился к матери Аластора. Когда пришел, он, конечно, обратил внимание на ее вид, но сейчас предоставился шанс рассмотреть ее еще лучше. Мама Аластора выглядила как сам Аластор, если бы он был девочкой. Только кожа была у нее намного светлее, на точно таком же вздернутом носу, как у оленя, находились женские очки, а волосы сзади были собраны в пучок. — У вас такой хороший цвет волос, какой краской пользуетесь? — произнес Энджел, чтобы было чем разрядить обстановку. Матушка Аластора выглядила подавленной от того, что Рози ушла. Ну, было бы еще из-за чего горевать. Вот если бы он сейчас ушел — вот тогда да, можно было бы сморкаться в носовой платок и плакать. Мать Аластора сопроводила Энджела укоризненным взглядом — только посмотрите на эту бесстыдную бессовестную дрянь, что отпугнула Рози! — Милочка, семейный ужин окончен. Вы тоже можете уходить. Я искренне надеюсь, что это был последний раз, когда Вы появлялись на пороге этого дома в компании моего сына. И я, — на этих словах голос мамули стал чуть более агрессивным, — искренне надеюсь, что вы не строите на моего сына больших надежд, поскольку… Я никогда не позволю этому нелепому браку состояться. «Ха, как же вы меня испугали… — только и подумал Энджел, — мне же все равно и ничего не светило.» Но недо-свекрови об этом необязательно было знать. — До свидания, мама.***
Аластор нагнал обиженную Рози. — Рози, тебя проводить? — Оу, как я рада что хоть кто-то в этом доме помнит про манеры. Но, спасибо, уж нет в этом нужды, — чопорно произнесла дама, — не думала что ты такой не разборчивый в женщинах. И ушла, выдернув свой локоть. Аластор проводил взглядом фигурку, которая удалилась. Энджел в это время стоял за косяком и все это слышал. Аластор знал, что он там стоит. Паук выглянул оттуда, улыбаясь невинной, ангельской улыбкой. — Ну я… Сделала все, что в моих силах, — все еще говоря о себе в женском роде, произнес Энджел, на случай если мамка Аластора может подслушивать. — Извини… — Пойдем на улицу. Энджел почувствовал себя неуютно. Ну и влип. Конец ужина был веселым, но он обеспечил ему проблем. Появился риск, что его прикончат прямо сейчас.