Каратель Седрик

Ассистент аудитора Сергей Персюков брёл домой. Его окутывала ночная прохлада, и магазины улыбались ярким неоном. Руки Серёги оттягивал тяжёлый пакет. Четыре литра пивасика, снеки и чипсы поднять нелегко, но зато как приятно! На душе у Серёги порхали лёгкие бабочки: драконовский проект закрыт, подписано заключение, и с завтрашнего дня он в заслуженном отпуске. Солнце давно закатилось, над головой Персюкова сновали летучие мыши, и где-то во тьме плакал сверчок. До дома Серёге оставался квартал, и бабочки в душе били крыльями всё интенсивнее. Целый месяц он не увидит таблицы и цифры и, наконец-то, реализует заветную мечту. Серёга помалкивал, о мечте — среди аудиторов совершить такой каминг-аут сродни увольнению. Завалят насмешками с головой, и ещё полтора года будут подкалывать, ведь Серёга мечтал совсем не о премии «Браво». Лелея мечту, Сергей не заметил, как одолел этот самый квартал и оказался во дворе пятиэтажки. Кубастый ларёк встретил его наглухо запертой витриной, беседка уже пустовала, а на лавочке, где всегда восседали бабки, храпел местный бомж. Странный тип, не помнил ни имени, ни адреса. Звали его Грибком, и он мечтал о еде. Сердобольный Серёга подложил Грибку под бок пачку чипсов и едва ли не вприпрыжку добежал до подъезда. Персюков героически устранил дверь с помощью чип-ключа. Лампочку выбили, подъезд утопал в темноте, но это не беда для того, у кого имеется мобильный фонарик. Холостяцкая берлога встретила хозяина тишиной и бедламом. Питомцев Серёга не заводил. С хозяином, вроде него, отправятся к праотцам даже гуппи. Да что там, гуппи — тараканы, вон, валяются кверху лапами, потому что Сергей Персюков слишком редко приносит еду. Ну, а если приносит — точит всё подчистую, не поделившись. Серёга не стал даже мыть руки. Хорошо, хоть снял туфли, прежде чем рвануть к компьютерному столу. Он плюхнулся на вертящийся стул, и он под ним заскрипел, как заплакал. Провернувшись пару раз вокруг своей оси, Персюков обложился чипсами, обставился пивом и с благоговением открыл ноутбук. Вай-фай по ночам летает, как демон. Серёгин излюбленный сайт загрузился в момент. О, как ассистент аудитора обожал этот бежевый цвет и оформление в виде страниц старой книги! Даже обновления его не смущали, ведь главное — это контент, а не квадратики в шапках. Персюков почитывал на Фикбуке очень давно — годиков шесть точно будет. Но всё — незарегом, чтобы никто не спалил. Из жанров Сергей больше всех уважал попаданцев. Это вот так, шёл бухгалтер по улице, тряс рыхлым брюшком, и внезапно — ба-бац! Джипак его сбил, а потом переехал, и очнулся бухгалтер в накачанном теле супергероя. Такие фики Серёга глотал только так, мог за ночь макси сожрать на двести страниц. Особенно, про нагибаторов с системой любил. Ну, и бессистемных не пропускал. Главное, чтоб нагибали и имели гарем, а всё остальное приложится. Бабочки ляпали крыльями, аж душа сотрясалась. Сейчас, настанет для Серёги исторический миг. Его мечта вырвется из рамок запретов и полетит к вершине славы. Пегас летает на Парнас, как говорится. И в эту дивную ночь, под пение группы «Красная плесень» Сергей Персюков зарегистрирует акк на левую почту и, наконец-то, напишет свой собственный фик. Благо идей в голове предостаточно, времени — тоже, да и пивас до утра не иссякнет. Серёга уже выбрал героя — он обязательно будет нагибать, реализуя ещё одну несбывшуюся мечту демиурга. Да, нагибать Серёга мечтал лет с двенадцати, но в последний момент испугался и сунулся на экономический факультет, чтобы откосить от армии. С тех пор жизнь героя пошла под откос: сидячая работа, очки, пузцо, галлоны кофе, нервный срыв, а вечерами — пивас. Но вот он, реальный шанс наверстать упущенное, и Серёга грозно нажал кнопку регистрации. Над ником он задумался, но лишь на миг. «Сергей…», — нашлёпал он безо всякой задней мысли, но над пробелом палец застыл. «Сергей Персюков» — какой-то очень уж пресный ник для нагибатора. Серёга схватил себя за колючий от щетины подбородок, хмыкнул пару раз и отхлебнул пивка. «Шипохвост», — пришло на ум, однако нагибатор отмёл сие недоразумение поганой метлой. Ник, конечно, здорово звучит, но только в том случае, если бы Сергей был хвостат. Но без хвоста тупизна, да и только, Персюков даже не удосужился её набирать. «Глеб»? «Мистер Фикс»? «Птеродактиль»? Что-то с ником литгений крепко завис. Чесание башки не помогло, грызня карандаша только бесила. Да ещё и зевота… Ну, вот, наконец-то, Серёга поймал волну. В забитой финансовыми данными башке вдруг что-то вздрогнуло, и пальцы, играючи, набили: «Каратель Седрик». — Есть! — сам себе обрадовался Сергей, щёлкнув костяшками. Ну, теперь он будет писать. Со страшной зелёной рожей на аве и паролем «1234Serj» он наваяет шедевр, который возьмёт Пулитцера, не меньше. Серёга склонился над ноутом. Всю душу вложил в это дело. Ей-богу, он так не склонялся даже над рабочей бумагой с расчётом резервов. Надо начать. А с чего бы? Конечно, с утра. Пальцы забегали по клаве с истинно спринтерской скоростью. Пуская пар из ушей, литератор творил. «Полшестого утра. Озорной лучик солнца упал на кровать, в которой мирно посапывал бухгалтер Сергей». Да, герой Серёги — Сергей, так сразу видно, что автор полностью отождествил себя с персонажем. «Сергей растворил один глаз, и был ослеплён лучом, как из бластера. Будильник на тумбочке у кровати мерзко зудел. Бухгалтер заграбастал его и со всей злобой на жизнь шваркнул в стену». Классный ход, это показывает внутреннюю брутальность героя. Он — бухгалтер, но он уже готов нагибать. Конечно же, после будильника будущий нагибатор продрыхнет ещё без малого два часа. Как и сам Сергей Персюков. «Панда в зеркале и чистка зубов — это ежедневное утро Сергея. Одевшись в очередную рубашку-недельку со «вторником» на воротнике, бухгалтер накинул безликий серый пиджак». Так одевался сам Сергей Персюков, фрагмент, основанный на реальных событиях. Даже сейчас на нём сминалась рубашечка «пятница», несвежая, пропотевшая, пахнущая пятничным вечером. «Сергей выцарапал из буфета хлопья для завтрака «Хрутка», засыпал их в рот на сухую и залил молоком. Жуя на бегу, Сергей слетел вниз по лестнице и помчался через двор, мимо чужих дорогих машин». Персюков тоже жевал «на бегу»: щёки лопались из-за чипсов, а пальцы вышибали из клавы чечётку. «Старый драндулетовский «Бумер» вырвался из-за поворота диким мустангом и на полном скаку срезал Сергея и отправил к обочине. Голова налетела на камень, и, умирая, Сергей прошептал: «Абырвалг». Да нет же, чёрт подери! Выдуманная реальность дала трещину. Где-то уже был «Абырвалг». Плагиат — это плохо, плагиат это кринж. Во! Идея! «И, умирая, Сергей прошептал: «Кринж». Современно, брутально, немного крипово. Как раз годится для смерти героя. Но это не конец, это только начало. Творец закинулся чипсами, залил их пивом. Пальцы полыхали — из-под них чёрным по белому выскакивала мировая слава Сергея. «Мир перед глазами исчез. Сергей висел в пустоте и для чего-то считал овечек — как в детстве, когда не мог уснуть из-за скандалов родителей. Вообще, у него было тяжёлое детство». Надо, чтобы читатели плакали. Привинченные к полу металлические игрушки, горшок ручкой внутрь, шипастый стул и ящик с нарисованным смайлом вместо Икс-бокса. Нет, это всё не так страшно. Страшно вот, что. У Сергея была холодная отрешённая мать. На Яндекс-Дзене была когда-то такая статейка, Серёга как-то читал её тайком от инчарджа Завулоныча, пока все по скайпу обсуждали проект. Не, реальное отчество у инча, конечно же, Палыч, и зовут его Пал, но Завулон у сего дьявола аудита — второе я, если не первое. «Холодная отрешённая мать», — появилось в судьбоносном тексте Сергея. О, да, вися в подпространстве, будущий нагибатор о ней вспоминал. «Вспыхнул ослепительный свет, и из него вышло нечто о восьми пылающих щупальцах. Челюсть Сергея отпала. Он свято верил, что все боги живут под водой». Пафосная речь щупальцебога заняла у Серёги фикбуковскую страницу. Водяного хлебом не корми поболтать, надо же выдать лор. Мироустройство, когда что возникло, какие пичуги облегчаются на колесницу — нагибатор всё это должен знать назубок. Двухлитра пива на три четверти опустела, когда демиург позволил щупальцевому заткнуться. Но, он кое-что позабыл. Ах да, вспомнил чего не хватает. «Теперь ты — Каратель Седрик!» — рявкнул сияющий бог, и Сергей опять повис в пустоте. Седрик — отличное имя, особенно когда ты — Сергей. Вот только коротковато, пафоса не хватает. Хрустя «Лейсами-краб», Серёга стал размышлять. Надо бы дать нагибатору тринадцать имён, да ещё и фамилию с «ибн». Нет, лучше с «фон», так страшнее, как Отто фон Бисмарк, только Седрик фон Бисмарк… фон Седрик. Седрик Седрик (Седрик) фон Седрик и Седрик в периоде. Седрик Седрикович, короче. Чёрт побери, глюк где-то в цикле. Серёга решил больше не загоняться, одного Седрика будет достаточно. Лучше мускулатуру ему сочинить и доспех. Так, тут надо покруче, поэтому великий творец разорвал пачку «Лейс-макс мачо чили». Ох, мачо! Ах, чили! Идеи рождались одна горячее другой. «Седрик с удовольствием оглядел мускулистую волосатую грудь, перекачанный бицепс и мощные ноги. Достоинство Седрика с успехом можно было назвать достоянием, а из одежды на нём оказались только широкие золотые браслеты. Каратель двинул руками, и воронёная сталь с лязгом охватила всё тело». — Функционал! — сам себе прошипел Персюков, решив, что раздеться возможно таким же макаром. Только нужен предохранитель, чтобы казус не случился на поле боя. Магия — вот он, ответ на вопросы, к которым лень подбирать матчасть. Серёга совсем не хотел гуглить — демиург жаждал кинуть нагибатора в самый водоворот зубодробительных приключений. Чили из «Лейс-макс» прижигал Серёге язык. Самое время для огнедышащего дракона! Чудовище обрушилось на Карателя, едва тот успел облачиться в доспех. Виртуозные пальцы Серёги обгоняли мозги. Ворд подчёркивал красным почти каждое слово, но редактура — потом. «Трёхголовая бестия полыхнула огнём, но Каратель отпрыгнул за камень. Чем бы её? каменюкой по кумполу? Мало. И тут Седрик почувствовал зуд. Драконище снова пальнул, волна огня окатила, но разбилась о широченный клинок, который внезапно возник прямо у Седрика из ладони. Огнеупорность доспеха позволила нагибатору не сгореть. Дракон удивился: как же так, не пробил? Но Седрик уже сделал прыжок. Он и сам не заметил, как двигаясь выше скорости времени, отпанахал чудовищу сразу три головы». Демиург был доволен и горд. Самолюбиво похрустывая, он думал о том, как бы запатентовать только что сочинённую новую скорость. «Выше скорости времени». Таких скоростей он ещё ни в фиках, ни в ориджах не встречал. И кстати, полезное изобретение: вот бы ему рабочие бумаги пересчитывать выше скорости времени. Чтобы инч Завулоныч впал в полный шок. Так, что-то Серёга отвлёкся. Убил дракона, и молодец? Но рано ещё почивать на лаврах. Приключения ждут. «Кровища под драконом натекла чёрной лужей. Горяченная, она пузырилась, будто в джакузи. Седрик двинул руками, снимая доспех, и погрузился с головой в кровавую ванну. Сила дракона сделала тело в пятьсот раз мощнее, а разум стал острее клинка самурая. Неожиданно для себя Седрик понял, почему в прошлой жизни у него не сходился баланс». А вот, сам Серёга подкинул косяк. До сих пор не допетрил, почему не сошёлся процент по сумме резерва в ретроспективе, забил подходящую цифру числом и — сойдёт. Завулоныч косяк не заметил, а значит, можно забить не только число, но и болт. Серёга понял, что шедевр проседает в динамике. Сколько можно купаться — не Ихтиандр же у него! «Седрик погрузился в кровь с головой, когда почувствовал ауру ада. Вмиг вынырнув, нагибатор увидел рогатого демона с шаровидной свинячьей башкой. Демон разинул пасть, обнажив четыре ряда гниющих острых зубов и громадными скачками понёсся вперёд, высекая искры из-под копыт». На кухне загрюкало и зашуршало, сменившись скрипом когтей. Серёга перепугался, было. Но, нет, полтергейстов у него не водилось, всё обстояло несколько проще. В форточку влез соседский Масилий, попросту, Масик, и шерудит где-то на кухонном столе. Фуа-гра он, конечно же, там не найдёт. Придётся ему грызть полиэтиленовые пакеты. Распотрошит вдрызг Серёгин пакет с пакетами. Но хозяин пакетов уж слишком был увлечён. Клава горела, процессор дымил. Из-под пальцев Серёги вылетали жгучие искры, пар из ушей превратился в дизельный выхлоп. «Седрик выхватил огромный магический меч, который вырос ещё и воспылал синим пламенем, — потея, из клавы высаживал мастер нагибов. — Демон взрычал, но оказался разрезан с одного удара. Кровь окропила валун». Масик, жирный котище, вальяжно запрыгнул на стол и начал крутиться вокруг ноута, теряя шерсть. Он капризно мяукнул, Серёга сразу смекнул: питомец соседей требует угощений. Гость ведь, как же не угощать? — Брысь! — литгений лаконично «разрулил ситуацию». Угощать ему нечем: вряд ли Масилий станет есть «Лейс» и пить пиво, как он. А больше у нагибатора ничего не водилось. На кухне остался пакет с пакетами и кверхулапые тараканы. Масилий урчал и тёрся в левую ногу. Фонтан идей демиурга забил с новой силой, и он наплевал на рабочие брюки, которые по ширинку будут в светло-серой шерсти. «Саблезубый тигр вылетел из зарослей и вгрызся в щит. Седрик сбил его мощным пинком…» Нет, пинать Масика Серёга, всё же, не будет. «Мявк!» — выдал Масилий донельзя недовольным тоном и уселся, сверля Серёгу обиженным и укоризненным взглядом. «Янтарные глаза» — пронеслось в голове. И пальцы с новой силой заметались по клаве. «Абракарфурс!» — громовым голосом выкрикнул Седрик, и жуткая тигрина стала милой, как персидская котя. Из пещеры вышла дева с огромными янтарными… грудьми». Стерев «Грудьми» и всё же, написав «Глазами», Серёга всерьёз задумался ввести в оридж постельную сцену. Гетную? Дева ведь вышла. Но на Фикбуке слэш популярней, поэтому надо что-то менять. Нужен годный слэшак, чтобы за ночь собрал косарик-другой-третий лайкосов. Серёга придавил «Бэкспейс», вытирая написанное. Нет, про тигрину он оставил, это круто. Но дальше — не-а, дальше надо слэш. «Из пещеры вышел… кто?» Очередной глоток пивка спустился в Серёгин бездонный желудок, и за ним полетели жирные и очень солёные чипсы. Похрустывая, Серёга вперился в стену. Обои в мелкий цветочек в углу повело, внизу на них темнели разводы. Это Масик там помечал, покуда его не лишили возможности, с либидо на пару. Кто же вышел, чёрт подери, из пещеры? Юноша? Нет, это безлико. Мускулистый, подтянутый панк. Да нет же, блин погорелый! Серёга развернул «Винамп» и переключил «Красную плесень» на «Мельницу». Наг? А что, змеюки в пещерах живут, матчасть не слита. Но слэш — как оно у них, у удавов? Нет, слишком сложно, Серёга в серпентологии ни бум-бум. Лучше какого-то гуманоида выбрать, иначе статус работы рискует смениться на «Заморожен». Демиург измочалил зубами простой карандаш, выплюнул на пол и опять закинулся чипсами. Чили жёг, и идеи скакали оленями на пожаре в лесу. «Вышел орк? Вылетел ангел? Вампир? Кентавр? Ведьмак?» «Бэкспейс» скоро вылетит на клаве Серёги, с таким отчаянием он вытирал, отметая неподходящие жизнеформы. Масик чесал задней лапой за большим острым ухом. Да, точно! Как же Сергей не додумался раньше? «Вышел статный беловолосый эльф», — замерцало на экране. А что, если, назвать его Кенди? И сделать омегой? Да, омегаверс будет круче, чем обычный слэшак, и можно будет обойтись без прикроватной тумбочки. Ну, а Седрик, конечно же, будет альфач. Какой же нагибатор — омега? «Седрик уловил чарующий запах. Аромат перца чили… забил Серёге всё горло и ноздри». Не катит на запах омеги. Чёрт, Серёга не думал, что годный слэшак так трудно писать. Он допил остатки двухлитры — нет, запах пива тоже не катит. «Мявк!» — привлёк внимание Масик. Кошатина? Вискас? Нет, так пахнет скорей, от Грибка, чем от эльфа. Серёга во второй раз завис, созерцая яркие рекламные баннеры. Улучшенный акк он не стал покупать, потому что боялся слить в сеть данные карты. «Пройди курсы дизайна!» «Купи Тойота Авенсис в рассрочку!» «Ароматные маффины: клубника, ваниль, шоколад». Стоп. «Аромат шоколадного маффина свёл альфу с ума. Эльф шевелил ушами, придвигаясь всё ближе и ближе. Его прозрачная туника не могла скрыть… соблазнительных ямочек на щеках». Так, ладно, пускай туника ненавязчиво перейдёт в паранджу, поставим метку «Ближний восток». «Седрик сдёрнул с лица Кенди ткань паранджи, и их губы срослись в поцелуе, аж языки заплясали. Остановиться они никак не могли, и только когда кончился воздух, омега отцепился от альфы». Серёга выдохнул. Со лба капал пот. Пальцы горели, будто бы он разгрузил вагон угля. Душно, невозможно писать. В комнате кончился воздух. Серёга переступил через спящего Масика и пробрался к окну. Снял с проветривания и распахнул пластиковую раму на полную. Свежий воздух хлынул потоком свежих идей. Писатель леопардом запрыгнул за стол и принялся с новыми силами истязать ноутбук. Мировая слава так и искрила, обрастая подробностями. По спине демиурга стадами гарцевали мурашки. «Омега распластался на росистой свежей траве, а альфа навис над ним, оставляя дорожки засосов. Кенди охал, получая на ключицы красные пятна и следы от укусов. Он закусывал губы, а его аккуратный припудренный носик ходил ходуном. Седрик весь изнывал. Нефритовый жезл стоял, как флагшток, все мускулы напряглись с такой силой, что сделалось тесно в доспехе. Каратель двинул руками, но в браслетах что-то заело. Доспех не убирался — наверное, мешал нефритовый жезл. Омега томно вздохнул, понимая, что воронёная сталь стала для альфы поясом верности. Воин из него, конечно, заправский, но вот с механикой что-то на «вы». Надо добавить недостаток герою, чтобы никто не сказал: «Марти Стю». Марти Стю — тоже кринж, нельзя превращать нагибатора в Марти. «Эффектно спрятав доспех Седрика обратно в браслеты, Кенди, наконец-то, обнажил его нефритовый жезл. Эльф лёг на живот, и Седрик с наскока вошёл в сладкую пещеру желаний». Потный Серёга хлестал пивас и проглатывал чипсы, черпая горстями. Он пыхтел и почти подавился, пока омега выстанывал, пока стоны катились между деревьев и затихали в траве, пока Седрик жадно оглаживал такие белоснежные половинки. Чипсина ушла не в то горло, и демиург хрипло закашлялся. Масилий проснулся, перепугался, выгнул спину и зашипел, зло прижав «эльфийские» уши. — Брысь! — уставший Серёга топнул ногой. Котище решил не задерживаться — сиганул на подоконник и вылетел через окошко во двор. Насилу Сергей отвинтил крышку с непочатой двухлитры и смыл застрявший кусок бурной волной «Жигулёвского». Вроде как, постельная сцена должна быть финалом, но «Мини» в размерах творца не устроило. Горизонт событий пора расширять, поэтому Кенди наутро проснулся один. «Седрик подался в дальние странствия, вскочив на грозового коня. Сотни демонов и некромантов ждало его в неведомых землях. Каратель всех сокрушал, и на его мощной шее росло ожерелье с клыками побеждённых врагов». Сергей Персюков почесал в голове. Чего-то ему не хватало. Читатель обязан сопереживать. Чтобы работа стала глубокой, необходимо добавить стекла. «Кенди был брошен не раз, все альфы пускались в дальние странствия после ночи любви. Его десятки раз разбитое сердце опять заболело, и эльф побежал топиться в пруду». Серёга понял, что эльфа ему как-то не жалко. Ну, утопится — Седрик в дальних странствиях себе таких миллионы найдёт. Да нашёл уже, у него там целый гарем, под стать нагибатору-попаданцу и даже побольше, чем средний. Персюков бы плюнул на Кенди, но без центрального пейринга его шедевр не будут читать. Сергей провалился в творческий ступор. Он мерил шагами тесную комнатку, натыкаясь на стулья. Апатия уже почти накрыла его. Хотелось удалить оридж к чертям и настрочить гневный пасквиль в «Бесит Фикбук». Пока взгляд не упал на останки герани на подоконнике. Серёга физически ощутил возгорание лампочки над головой. Ханахаки — идея что надо, тут герою будет сопереживать и кирпич. Серёга влетел за компьютерный стол и застрочил пулемётом, испещряя окно ввода текста пёстрыми строчками. «За секунду до шага в хладную глубь Кенди раскашлялся, и из груди с болью и кровью полезли пионы». Нет, аляписто и как-то розово, что ли? Гладиолусы, вот он, мужской цветок. «Посыпались гладиолусы. Эльф осознал, что Каратель был его истинным, и теперь они оба обречены». Метка «Смерть основных персонажей»? Серёга до скрежета зубовного её не хотел. Отстойная метка, отпугнёт от шедевра львиную долю читателей. Пиво, чипсики, задор, но апатия вновь протянула липкое щупальце. Однако его прищемила идея нагибаторской экшн-сцены. Клава плавилась под раскалёнными пальцами, а дым из Персюковских ушей повис в комнате плотной завесой. «Легионы мертвецов надвигались на священный город Ростов… Вотсор, и Седрик, стоя на вершине горы Алревог, видел их серые полчища. Его меч воспылал священным огнём, и Каратель прямо с вершины низвергся в самую гущу врагов. Он направо-налево рубил, и из-под клинка во всю отлетали горящие черепа. Ржавая броня мертвецов плавилась, воняло горелым, кости падали, но опять собирались в скелеты. Они разевали зубастые пасти и стремились кусать. Седрик понял, что рубить их нет смысла. Он обратил взор наверх, на чёрную стрелу Башни Смерти, где хохотал некромант Левапчиволвап. Весь чёрный и в чёрной сутане, он управлял легионами, и убить надо только его. Каратель отбросил последний скелет, и что было сил проорал: «Абракарфурс!» За спиной с треском расхлопнулись воронёные крылья, и благословлённый щупальцебогом маг-воин полетел на битву с настоящим врагом». Серёга этой сценой гордился. Он чувствовал мурашки в кончиках пальцев. Последняя битва обязана стать самой эпичной, но где-то там, у пруда мается Кенди, о котором нагибатор давно уж забыл. Творцу самому захотелось закашлять: ханахаки косила эльфа всё жёстче. Он весь берег уже завалил гладиолусами, а они из него всё пёрли и пёрли. Но альфа не возвращался. Он… «Маг-воин вышиб витраж и оказался перед некромантом. Тот сразу заткнулся — не ожидал, что он прилетит. «Я — великий Левапчиволвап! — возопил некромант, воздев кверху полускелетированный указательный палец. — Никчёмная букашка, я покатаюсь на твоих костях!» Монолог главгада занял у Серёги не одну, а целых полторы фикбучных страницы. Ужасный некромант распространялся про своё тяжёлое детство, про привинченные к полу металлические игрушки, горшок ручкой внутрь, шипастый стул, ящик с нарисованным смайлом вместо Икс-бокса и про холодную, отрешённую мать. «Седрик слушал и опускал меч всё ниже. Он понял, что нашёл своего соулмейта. Некромант глядел прямо в душу парой бездонных всепоглощающих глаз, в которых Каратель тонул, будто в чёрной дыре. Уроненный меч лязгнул о черномраморный пол. Соулмейты заключили друг друга в объятиях. Их не разлучит даже смерть: когда Каратель Седрик погибнет от старости, Леви его оживит. Они — идеальная пара, благословлённая самим мирозданием, вот только «кататься на костях» альфач не решился. Побоялся набить синяков на мускулатуре о сухощавый крестец». «Метка «Платоническая любовь», — решил для себя демиург. Но осознал, что породил дырку в сюжете и слил персонажа. Несчастный Кенди засорил весь берег цветами, а Седрик благостно крутит любовь с некромантом. Нужно больше стекла. «Каратель потянулся к сухим губам некроманта, но тут его дыхание оборвалось. Сердце пропустило удар, и, откашлявшись, Седрик нашёл на ладони первый цветок. Каратель был в ужасе, некромант впал в уныние. «Седрик, у тебя кто-то есть?» — шептал он и плакал, страшась прожить в одиночестве ещё одну тысячу лет. Каратель Седрик считал себя свободным героем, но внезапно вспомнил про Кенди. Если он не вернётся к нему, они оба умрут, сойдя на цветы. Но как же его соулмейт?» Действительно, что тут можно придумать? Серёга чувствовал себя сытым и сонным. Кажется, он переел, да и с пивасиком погорячился. Какой-то туман начал сочиться в мозги, и генерировать идеи становилось труднее. Что делать? Идти на турник? Полтретьего ночи, уже поздновато. Или лечь спать и закончить всё это завтра? Нет, прерываться Серёга точно не будет. К утру музы уже улетят, а Персюков знал историю Кафки. Отец Грегора Замзы не дописал три романа, и Серёга так совсем не хотел. Мало того, что на Фикбуке впроцессники никто не читает, так ещё и на Пулитцеровку отправлять их нельзя. С тяжкими мыслями в голове литератор совершил тур к окну и принялся глотать свежий воздух. Песня сверчка, свет луны и густые тёмные тени. Одна шмыгнула — это Масилий, пробежал через двор и запрыгнул на крышу спящего «Бумера». Свежий воздух дал толику света залипшей башке. Серёга почувствовал, как идея клюёт ему плешь. «Абракарфурс!» — голос Карателя всколыхнул мироздание, и перед ним с некромантом разверзся огненный коридор. «Леви, идём», — Седрик взял за руку соулмейта, который боялся туда заходить. Грозный властитель над мёртвыми на поверку оказался стеснительным и трусливым. Мало того, что боялся телепортации, так ещё и стеснялся познакомиться с эльфом. Свирепый злодей скромно топтался в сторонке, пока Седрик громадными прыжками оббегал берег озера. Он думал, что опоздал, найдя горы цветов, среди которых не было эльфа. Кашель с муками рвался из груди, вылетали цветы, и с каждой минутой Седрик становился слабее. Он откашлял огромный цветок и повалился без сил. Солнце стало тускнеть, воздух медленно уходил. «Седрик, я кого-то нашёл», — глас некроманта стал для Карателя шелестом. Но Седрик уже ответить не мог. Он умирал, и тогда некромант поднял его на руки. Каратель стонал от боли, потому что цветы беспощадно прорастали сквозь лёгкие. Но всегда холодные и мёртвые руки его соулмейта дарили покой и первозданное возвышенное тепло. Леви встал на колени и опустил Седрика возле другого, почти уже мёртвого тела. Тело утопало в цветах. Седрик с трудом повернул лицо и встретился с потухающим взглядом эльфийских глаз. Кенди на глазах у него выкашлял гладиолус, и сердце Карателя ещё раз пропустило удар. Он не знал, что ему делать и что говорить. Лишь искреннее признание могло спасти бедного Кенди и его самого. Но Седрик не знал, кого он по-настоящему любит: истинного, или соулмейта? Он боялся самому себе ответить неправильно». Серёга задёрнул соплю. Надышавшись свежестью ночи, он погрузился в оридж с покрышкой. Он сопереживал сразу всем и… По первоначальному плану один из двух крашей Седрика должен был умереть. Но пальцы Сергея не поднимались над клавой, чтобы назначить кому-нибудь смерть. Чёрт, да знал бы, что не пропишет финал, не брался бы вовсе. К чёрту мечту. Надо было поглотить чипсы с пивасом за танчиками и завалиться храпеть. Но сон к демиургу уже не придёт. Он должен определить три судьбы. С колотящимся сердцем Серёга вернулся за ноут. «Я люблю вас обоих», — осознав себя до конца, шепнул Седрик. Он думал лишь об одном: хоть бы успеть, хоть бы Кенди не умер, хоть бы Леви не разочаровался в вечности бытия. Истина воспылала световым ореолом, исцеляя истлевшие души и больные тела. Эльф улыбнулся, и впервые за тысячу лет на щеках некроманта появился румянец. Они сидели, обнявшись, на мягкой траве, глядели на водную гладь и строили планы. Счастливое будущее втроём — вот, о чём мечтал каждый. И даже грозный Седрик ради такого перестанет карать». Пивас закончился, чипсы распирали Серёге пузцо. Мозг опустел, выплеснув на экран все идеи. Шедевр обзавёлся концом. Теперь самое время пересмотреть шапку и… Пальцы Сергея аж зачесались, пришлось их почесать. «Черновик», «Сохранить изменения», «Редактировать шапку». Серёга добавил все метки, какие хотел, и вместо набора «прлворавло» вставил шедевральную аннотацию. Он ещё раз перечитал, и вот, что у него получилось: «Каратель Седрик Слэш, NC-17, Закончен Автор: Каратель Седрик Фэндом: Ориджиналы Пейринг, или персонажи: Каратель Седрик Размер: Миди, 43 страницы, 1 часть Жанры: Фэнтези, Попаданчество, Экшн, Омегаверс, Романтика, Соулмейты Предупреждения: Насилие, Смерть второстепенных персонажей, Счастливый финал Другие метки: Ханахаки, Магия, Платоническая любовь, Трисам, Ближний восток Попав под старый драндулет, бухгалтер Сергей попадает в новый мир и принимает облик героя-нагибатора альфы Карателя Седрика. Что его ждёт?» — Гото-ово! — победно протянул Серёга, откинувшись на спинку кресла. Ожидание лайкоотзывов накрывало волнами огня. Такое сравнимо лишь с предвкушением премии за удачный проект. Аж ладони вспотели. Серёга выдохнул и нажал «Опубликовать». Великий шедевр полетел в общий доступ. Серёга даже проверил. О, да, его детище висит на первой странице! Сейчас, пара минут, и он проснётся очень знаменитой звездой. Даже на Аллее Звёзд в Голливуде Серёга оставит отпечаток ладони на мягком цементе. Гений обновил новости. Ничего. Да что за чёрт? Он снова нажал «обновить». Шиш с дырой, ёпст! Нет, нет, нет. Рано, у него сорок три страницы текста. Даже Т-1000 столько за пять минут не прочтёт. Нужно ждать, хоть сознание и изнывает. От недосыпа. В голове у Серёги гудело, веки — как из иридия, падали на глаза. Сергей оторвался от монитора и взглянул за окно. Будь он в деревне, петухи бы уже разрывались. Скоро на башку Персюкова упадёт солнечный луч. И прибьёт. Серёга сам не заметил, как его измученный лик опустился на стол. Лоб уткнулся в столешницу, и царство Морфея проглотило писателя с потрохами. Там тоже был ноутбук, был вай-фай, и Серёгин шедевр светился на сайте. Сборников всплыло аж пятьсот, лайкосики каждый миг прибавлялись, ну, а в отзывах Серёгу обещали канонизировать. Сергей ликовал, потирал ладони… Но морок растаял. Персюков обнаружил себя на столешнице. На мятой физиономии лежал солнечный луч. Ухо прижёг и слепил правый глаз. Воя, Серёга отлип от стола и сразу же вспомнил про фик. Да, сон может быть и не сон. Персюков «разбудил» ноутбук и обновил страницу. Сергей огорчился. Лайкосиков за ночь совсем не набралось, зато горел единственный отзыв. Великий писатель кликнул иконку и… Чуть не забился под стол. Один только ник прочитавшего его детище вызывал в Сергее трепет и ужас. «Длань Инчарджа», — светилось под авой с большим кулаком. Серёга на собственной шкуре почувствовал, как сердце пропускает удары. Не-ет, это не тупое клише, так бывает и в жизни, когда непосредственный шеф в комментариях пишет: «Шкуру спущу, Персюков!» Трясясь и почти что рыдая, Серёга забрался в настройки аккаунта. «Удалить». Сергей ввёл пароль и без раздумий нажал красную кнопку. Причина? А какая причина? Завулоныч хвоста накрутил. Причина причин, по которой «Каратель Седрик» больше не будет писать.