Полукровка

В дверь забарабанили. Меньше всего Намджуну хотелось знать, кто пришел. Обняв покрепче Джина за талию, он уткнулся носом в его шею и твердо решил не вставать. Разве что если кто-то решил умереть у него на пороге... — Проклятье! — Вскочив с кровати, он откинул одеяло и, совершенно голый, пошел открывать. Джин развеселился. — Только не делай им больно. Если они решились побеспокоить тебя в брачную ночь, значит, что-то случилось. Намджун глубоко вздохнул и открыл дверь. — Если ты еще не истекаешь кровью...— Он нахмурился. — Чонгук? — Беда, повелитель. Намджун понимающе кивнул, но оставил парня за порогом: Джин лежал в постели голый. — Подожди меня в комнате Хана. Чертыхаясь, он натянул трусы, поцеловал на прощание Джина и запер за собой дверь. — Ну, что стряслось? Ночной визит сулил не больше хорошего, чем этот чертов COVID-19. Хотя здорово, что Чонгук пришел к нему сам. Может, лед между ними начал таять? Чонгук прислонился к письменному столу Хана. — Дело было так: мы с парнями договорились встретиться у «Стрея». Я припозднился. — И пока тебя не было, Чимин успел оприходовать пару телок? — Нет. Я видел в переулке Юнги с каким-то мерзким вонючим типом. Намджун нахмурился. — И что же делал наш пахучий друг в этой части города? — Заказывал тебя Юнги. Намджун прикрыл дверь. — Ты сам это слышал? — Да. Он обещал чертову уйму денег. — И что ответил Юнги? — Сказал, что сделает все бесплатно. Я, как услышал, сразу прилетел сюда. На случай, если он решит приступить немедленно. Ты же знаешь его стиль. — Да. «Результат любой ценой». Мы ведь за это его и держим. — До рассвета полчаса. Если Юнги решил нагадить сегодня, то появится в течение десяти минут. Намджун уставился в пол. За покушение на жизнь Повелителя Юнги светила смертная казнь. Таков закон. — Придется его наказать. И если парни не возьмут на себя эту работу, Божество сделает это сама. Чимин не переживет этого. — Бедный Чимин. Это его доконает,— пробормотал Чонгук. — Еще бы. — Нужно обо всем сообщить остальным парням,— наконец заговорил он. — Я соберу их. Чонгук отлип от стола. — Хочешь, мы с Тэхёном приютим Джина, пока ты разбираешься с этим делом? У нас ему будет безопаснее. Намджун поднял голову. — Спасибо за предложение. Я пришлю его сразу, как сядет солнце. Чонгук кивнул и направился к двери. — Подожди. Чонгук оглянулся. — Еще до свадьбы я хотел извиниться за все, что тебе наговорил. Про Тэхёна и про ваши чувства. А сейчас... До меня наконец дошло, что ты имел в виду. Все, что у меня есть,— это Джин. Он даже важнее, чем всё остальное в нашей вечной жизни. Джун смущенно закашлялся. Чонгук протянул руку: — Вы прощены, повелитель. Намджун сгреб его в объятия. Они похлопали друг друга по спине. — Есть еще кое-что, но пока не говори об этом парням. Как только мы отомстим за Хана, я уйду. Чонгук нахмурился. — Ты о чем? — Не буду больше сражаться. — И чем займешься? Рукоделием? — Вампир дернул себя за волосы. — А о нас ты подумал? — Подумал. И хочу, чтобы ты стал во главе нашей группы. — Что? Чонгук разинул рот. — Настало время заняться всем всерьез. Пора кончать самодеятельность. Нам нужно будущее для наследников и всей расы. Будем тренироваться, обучать других. Мы должны стать сильнее всех. Намджун сверлил Чонгука взглядом: — Ты единственный, кто справится с этой задачей. Самый сильный и решительный. Чонгук покачал головой. — Я не смогу... и не возьмусь за это. Прости... — Это не просьба, а приказ. А когда я объявлю об этом на первом совете — станет законом. Чонгук задохнулся: — Повелитель? — Именно так. Я был хреновым повелителем, вернее, не был им вообще. Пришло время исправлять ошибки. Мы будем строить цивилизацию, Чонгук. Из того, что осталось. В глазах Чонгука что-то блеснуло, и он смахнул это «что-то» рукой. — Ты собираешься взойти на трон? — Верно мыслишь. Чонгук упал на колено и склонил голову. — Наконец-то,— пробормотал он хрипло. — Мы спасены. Ты будешь нами править. Тошнота подкатила к горлу. Это было именно то, чего он боялся. Отвечать за целый народ. Для этого нужно быть самым лучшим. Самым сильным. А он кто? Ничтожный слабак, не сумевший спасти даже родителей. Пусть прошло много лет, но что с тех пор изменилось? Только тело. А душа — нет. Он так хотел спастись от тяжелой ноши, лежащей на нем с рождения, забыть о ней навсегда... У Чонгука дрожали плечи. — Наконец... Как мы долго этого ждали. Намджун закрыл глаза. Судя по голосу, Чонгуку сильно полегчало. Дался им этот повелитель. Но по закону, пока он жив, никто, кроме него, не имеет права стать во главе расы. Намджун нерешительно положил руку на склоненную перед ним голову. Он был в силах осознать всю тяжесть принятого решения. — Будем спасать расу вместе,— пробормотал он. — Вместе с тобой и парнями. Несколько часов спустя Джин проснулся от голода. Осторожно выбравшись из объятий Намджуна, он натянул футболку и широкие штаны. — Куда это ты собрался, душа моя? — Сонный голос был ленивым, расслабленным. Вампир с хрустом потянулся. Странно, что он еще мог шевелиться, если вспомнить, сколько раз за ночь он выполнил свой супружеский долг. — За едой. Страшно хочется есть. — Позвони Дворецкому. — Пусть отдохнет после вчерашнего. Я сам управлюсь. — Джин. — Голос резко переменился. — Сейчас пять часов. Солнце еще не село. Он приостановился. — Ты же говорил, что я смогу выходить днем. — Теоретически... — Вот и проверим это на практике. Джин двинулся к двери. Намджун встал у него на пути. Злой как черт. — И тебе приспичило именно сейчас? — Подумаешь, проблема. Я только поднимусь... — Никуда ты не пойдешь! — прорычал он, трясясь от ярости. — Я запрещаю тебе выходить из комнаты. Джин закусил губу. Запрещает? Он будет мне запрещать? Нужно пресечь это в корне. Джин прикрыл его рот ладонью. — Вот что, любимый: забудь это слово. Будь ты хоть трижды муж, я не позволю командовать собой, как сопливым мальчишкой. Понятно? Намджун закрыл глаза. Резкие черты помертвели. — Да не переживай ты, все будет отлично. — Джин обнял его за шею. — Я только выгляну в гостиную. Если что-нибудь не так, я сразу вернусь. Хорошо? Намджун прижал его к себе. — Я так страдаю из-за того, что я не могу пойти с тобой... — Перестань, ты же не сможешь быть всегда рядом. Он снова зарычал. Джин чмокнул мужа в подбородок и взлетел по лестнице, прежде чем тот успел опомниться. Добравшись до картины, он замер в нерешительности. Внизу зазвонил телефон. Намджун наблюдал за ним, стоя в дверях спальной. Джин отодвинул картину. Полоса света разрезала темноту. Намджун выругался и захлопнул дверь. Мобильник настойчиво звонил, вампир терпеливо ждал, пока он заткнется. Потом сделал пару кругов по комнате. Присел на диван. Снова вскочил. Наконец дверь открылась. На пороге стоял счастливый Джин. — Я это сделал! Намджун бросился и ощупал его с ног до головы. Кожа была гладкой и прохладной. — Неужели совсем не жгло? — Нет. Только яркий свет немного ослепил, когда я выглянул из дома... — Ты выходил наружу?! — Что случилось? — Увидев, что Намджун пошатнулся, Джин подставил ему плечо. — Ты весь зеленый. А ну, быстро в кровать. Вампир безропотно подчинился. О, боги…! Он выходил на улицу средь бела дня. Его Джин прогуливался на открытом солнце. Куда, если что, он бы не смог добраться. Если бы Джин ограничился гостиной, еще оставался шанс... А ведь мог сгореть дотла. Прохладные руки убрали волосы с его лба. — Намджун, со мной все в порядке. — Я сейчас упаду в обморок. — Он посмотрел на Джина. — Не упадешь, потому что ты уже лежишь. — Проклятье, малыш, неужели ты не понимаешь? Я так сильно тебя люблю, что схожу с ума от страха. Когда Джин наклонился, чтобы поцеловать его в губы, Намджун поймал его за шею. — Боюсь, я не смогу без тебя жить. — Бог даст, и не придется. Мобильник снова ожил. Намджун с ненавистью потянулся к нему. — Ты поговори, а я пока сбегаю на кухню. Хочешь чего-нибудь? — Тебя. — Куда уж больше? Я и так твой. — И слава богу. Провожая взглядом соблазнительно покачивающиеся бедра, Намджун твердо решил выполнить супружеский долг еще раз. Никак было не насытиться. В прежней жизни пагубные привычки обходили его стороной. А сейчас он открыл для себя новый наркотик: доставлять Джину удовольствие. Не посмотрев на высветившийся номер, он рявкнул в трубку: — Что надо? На том конце помолчали. — Ты почему не в койке? Неужели брачная ночка не задалась? — загрохотал в ухе смех Юнги. Так-так. Это уже интересно. — Чего тебе, Юнги? — Ты тут обзванивал всех парней. А про меня забыл. Наверное, потерял номер. Хочешь, продиктую? — Номер я помню прекрасно, но звонить не было нужды. Голос Юнги сорвался от обиды: — Вы меня все достали! Обращаетесь, как с собакой. — Не нравится? Тогда веди себя прилично! — Да пошел ты! — Куда? Достаточно, Юнги. Мы уже и так дошли до края. — Ну и что дальше? — Юнги горько рассмеялся. — Не парься! Позвонил, не позвонил, мне, по большому счету, плевать. Перехожу к делу, а то твой полувампирчик замерзнет в постели. — Что тебе нужно? — Хочу исповедаться. — Мне? — протянул Намджун. — Да, тебе! — прошипел Юнги. — Альфа нежити мечтает тебя пришлепнуть. И через своего приспешника Вилли Стока предлагал мне пару лимонов за этот веселый труд. До скорого. Телефон отключился. Намджун бросил трубку на кровать и потер лоб. Хотелось верить, что Юнги позвонил по доброй воле. Неужели у него, после столетней спячки, проснулась совесть? Правда, затянул с покаянием часов на восемь. Не иначе, Чимин его к стенке припер. Намджун схватил телефон и набрал номер Чимина: — Твой благоверный отзвонился. — Правда? Он услышал облегченный вздох. — На этот раз тебе не удастся его спасти. — Поверь, я не сказал ему ни слова. — Я верю, что ты готов сделать для него все. — Полегче, повелитель. Ты приказал молчать, и я повиновался. Это было совсем не просто. Юнги сам решился. — Тогда откуда он узнал, что я звонил другим? — Мой телефон отозвался, а его — нет. Догадаться нетрудно. Намджун закрыл глаза. — Ты знаешь, что мне придется наказать его. Божество измен не прощает. — За что наказывать? За то, что обратились именно к нему? Но он же сам тебе во всем признался. Если кто и заслуживает смерти, так это наш вонючий приятель с его приспешниками. — Альфа ответит за свое. Но Юнги принял его предложение. Сделал это сейчас, сделает и потом. А если в другой раз мне повезет меньше? — Клянусь честью, он позвонил тебе сам. — Хотелось бы верить. Но однажды ты отстрелил себе мозги, чтобы его спасти. За Юнги ты сделаешь и скажешь что угодно. Голос Чимина дрогнул. — Намджун, не делай этого. Умоляю. В последнее время Юнги стал другим. — А что скажешь про мертвых женщин, ммм? — Ему же надо чем-то питаться. Но что бы там ни говорили, он никогда не убивал людей, у которых пил кровь. В этой истории с проститутками нужно сперва разобраться. Намджун выругался. — Повелитель, Юнги не заслуживает смерти за то, чего не совершал. Это несправедливо. Намджун закрыл глаза и надолго замолчал. — Ладно, приходите оба сегодня вечером. Дадим ему шанс оправдаться. — Спасибо, Повелитель. — Не торопись благодарить. Мы еще не знаем, что он скажет. Намджун отключил телефон. Он согласился на этот спектакль совсем не ради Юнги. Чимин — вот кого жалко терять. Без него парням не обойтись. Намджун вспомнил чёрные глаза вампира. Да, к выбору исполнителя Альфа подошел основательно. Зная, что у Юнги тёмная душа, он решил, что этого достаточно для предательства. А где предательство, там и убийство. Он ошибся только в одном. Юнги плевал на ценности. Был рабом — ничего не имел. Стал свободным — ничего не хотел. Трудно поверить, чтобы он мог польститься на деньги. С другой стороны, легко мог убить из любви к искусству. В носу засвербело. Намджун замер. Нахмурившись, он подошел к отдушине и принюхался, ванилин, пахло ванилью. На их территорию проник нежить. Тот тип из внедорожника, которого они встретили у Вилли Стока. Джин пристроил уцелевшее после вчерашнего пира филе индейки на ломтик хлеба, полил соусом с хреном и откусил кусочек. Какое блаженство! Вкус еды заметно улучшился. Он неспешно жевал и смотрел на клен за окном. Темно-зеленые листья были неподвижны. Жарища. Ни ветерка. Вдруг что-то шевельнулось. С соседнего участка через живую изгородь пробирался неизвестный мужчина. По коже побежали тревожные мурашки. Это было странно. В сером комбинезоне и с папкой в руке парень выглядел вполне безобидно. Одуревший от жары сотрудник газетёнки, Газовой службы или электрик?, проверяющий счетчики и мечтающий поменять работу. На стене зазвонил телефон; Джин подпрыгнул от неожиданности. Он снял трубку, не спуская глаз с незнакомца. Незнакомец заметил его и остановился. — Слушаю? — Джин, срочно возвращайся! — рявкнул ему в ухо Намджун. Парень двинулся к черному ходу. Когда он подошел вплотную к кухонной двери, их глаза встретились. Он улыбнулся и поднял руку. Дрожь прошла по телу Джина. Он неживой. Джин понял это сразу. Бросил телефон и побежал. За спиной раздался звон разбитого стекла и вслед за ним выстрел. Что-то больно ударило в спину раз, другой... Ноги подогнулись. Джин полетел лицом вниз, на кафельный пол. Почувствовав, что Джин упал, Намджун закричал и бросился в гостиную. Солнце опалило кожу и загнало его обратно в темноту. Вампир бросился в спальню и схватил телефон. Наверху никто не отвечал. Задыхаясь от волнения, он считал звонки. В ловушке. Он в ловушке, а в это время... «Джин!» Из груди вырвался звериный рев. Он чувствовал, что аура слабеет. Его душу, его жизнь куда-то увозят. Черная ярость выплеснулась из сердца. Зеркало в ванной лопнуло и разлетелось на куски. Наконец Дворецкий поднял трубку: — В доме чужие! Хантер уже... — Дай мне копа! — заорал Намджун. Минутой позже он услышал запыхавшийся голос: — Я не смог его догнать... — Ты видел Джина? — Разве он не с тобой? Намджун зарычал, чувствуя, как сжимаются вокруг него стены. Запертый в каменном мешке, под землей, залитой солнечным светом, он был абсолютно беспомощен. Усилием воли он заставил себя глубоко вдохнуть. — Коп, ты мне нужен. Ты... нужен мне.