Горячо любимый

Шэнь Цинцю любит его мучить. Шэнь Юань просто знает, что этот человек наслаждался его несчастьем где-то поблизости! Он знал, что Шэнь Цинцю — подлый злодей, но никогда не знал, что он ещё и долбаный садист! С того дня, как они действительно провели некоторое время друг с другом, Шэнь Цинцю оставлял его на несколько дней буквально ни с чем. Никаких писем или маленьких подарков с его запахом... Он больше не давал знать о своем присутствии. Даже другим нельзя было говорить Шэнь Юаню, где он, черт возьми! Это сводило его с ума и, определенно, заставляло чувствовать себя одиноким! Затем, когда всё становится достаточно плохо, в тот момент, когда его омежья часть становилась параноиком и боялась, что альфа больше не интересуется им, Шэнь Цинцю просто налетал, нянчился и уговаривал его по-своему, чтобы заставить его чувствовать себя лучше, всегда зная, когда Шэнь Юань находится на грани истерики. А потом снова оставлял его на несколько дней! Промыть и повторить. Это новый цикл их отношений, и это начинает расстраивать Шэнь Юаня на совершенно новом уровне. Они могли проводить время только тогда, когда он был на грани эмоционального срыва! Может быть, это какая-то расплата за непонимание его в течение последних нескольких лет? Но Шэнь Юань уже неоднократно извинялся за это! Или это какая-то манипулятивная игра? Если так, то она весьма эффективна. Не поймите его неправильно, он любит проводить время и разговаривать с Шэнь Цинцю. Он обнаружил это во второй раз, когда был близок к срыву. Даже несмотря на то, что он грубый, а это неэмоциональное лицо чертовски раздражает его! Однако это привлекательно настолько, что кажется несправедливым. Еще он любит возиться с Шэнь Юанем, пока не кипит от гнева. Он умный осёл, и у них никогда не заканчивались темы для разговоров до тех пор, пока Шэнь Юань не засыпал. Их свидания, как называет это Шэнь Юань. Просто слишком жалко называть эти короткие мгновения с ним способом сохранить свою эмоциональную стабильность, потому что Цинцю был придурком. Это не похоже на то, что он наблюдал из дорам и видел у других пар, где они были тошнотворно сладкими. Подождите, может быть, так оно и есть, так как Шэнь Цинцю, казалось, просто носил его на плече, и Шэнь Юань буквально цеплялся за альфу. Он ничего не может с этим поделать! Ему просто нужно быть рядом с ним до ненормального уровня. Но дело в том, что между ними не было неловкого напряжения. Всё казалось таким естественным, как будто они были вместе много лет. Они не говорят каких-то дрянных клише для парочек, например, постоянно рассказывая, как они преданно влюблены друг в друга. Обыкновенный разговор на любые интересные темы. Их моменты близости были скорее потребностью, чем желанием в их случае. Но, тем не менее, тем, чего Шэнь Юань всегда ждал с нетерпением. Рядом с ним есть какое-то захватывающее чувство, и Шэнь Юаню даже немного грустно расставаться с ним. Когда Шэнь Цинцю не обращает на него никакого внимания, он легко становится печальным, одиноким и раздражительным. Он не знает, то ли это просто омежья сущность, то ли сам Шэнь Юань. Чем больше времени он проводил с Шэнь Цинцю, тем ему хотелось большего. Этих коротких мгновений вместе, кажется, уже было недостаточно. Они были словно наркотик, что медленно отравлял его. Шан Цинхуа даже отпустил несколько ужасных шуток о том, что он страдает от болезни, называемой дефицитом любви, и ему нужно ввести немного глюкохага и кисспирина Шэнь Цинцю, чтобы он почувствовал себя лучше. Это заставило Шэнь Юаня захотеть задушить этого проклятого дерьмового автора за то, что он придумал такой нелепый каламбур. Но как бы неубедительно ни звучала эта шутка, она попала в точку! Шэнь Юань часто беспокоится. Особенно от этого становится плохо, когда Шэнь Цинцю оставляет его на некоторое время одного, недоумевая, почему в их отношениях нет никакого прогресса. До сих пор всё, что он когда-либо делал с Шэнь Цинцю — просто обнимашки. Они ещё даже не поцеловались! Самое близкое к настоящему интиму, что они делали — это просто обнимались и нюхали, и всегда именно он брал инициативу на себя. Что случилось со всеми теми сказками о том, что альфа не может контролировать себя перед лицом своего омеги? Шэнь Цинцю выглядит так, как будто он полностью контролировал себя. Он всё ещё остается таким же отчуждённым и отстранённым, как и всегда, когда они вместе. Совершенно не поддавался! — Я всё ещё не понимаю, почему ты так волнуешься,— Шан Цинхуа невозмутим. — О, боже. Ты хоть слушал, что я тебе говорил? — Конечно, но это только кажется...Я не знаю, как глупо, но он же не бросит тебя, в самом деле! На всякий случай, если ты не понимаешь, ты буквально живёшь счастливо в позолоченной клетке, которую он сделал. Ты просто сохраняешь спокойствие и ждёшь, когда он снова увидит тебя. Шэнь Юань хлопнул себя ладонью по лицу, почти злобно вцепившись в книгу, яростно глядя на угольные линии перед собой и медленно вдыхая. — Ты не понимаешь! Я расстроен, что мы можем видеться только тогда, когда я в таком отчаянии. Я понимаю, что он делает это из-за глупой причины, по которой он не может контролировать себя, если его инстинкт не ставит приоритет в том, чтобы мне было удобно. Но если проблема в этом, почему бы нам просто не покончить с этим и не сблизиться со мной? Чего он ждет? Почему мы просто не займемся сексом?! (⊙﹏⊙ о так прямо) — Но… это хорошо, не так ли? По крайней мере, ты знаешь, что его чувства — это больше, чем просто гормоны и инстинкты. Разве ты не об этом беспокоился, как две недели назад?— Шан Цинхуа пожимает плечами, раскрывая семечко подсолнуха в своей руке, — Ты должен просто спросить его, что он собирается делать и почему он всё ещё продолжает играть в молчанку, воздерживаясь непонятно от чего. Все уже знают, что ты принадлежишь ему и что ты вне пределов досягаемости, если только кто-то не настолько глуп, чтобы искать смерти. Если ты слишком застенчивый, чтобы спросить, но при этом действительно не можешь больше этого выносить, почему бы просто не поцеловать его и не посмотреть, как он отреагирует? — Чувак,— ахнул Шэнь Юань, выглядя абсолютно шокированным. — Что?— Шан Цинхуа едва не закатил глаза,— Я просто думаю, что ты слишком остро реагируешь. Итак, тебе действительно нравится Шэнь Цинцю, и тебя расстраивает, что вам двоим приходится держать дистанцию, потому что может случиться несвоевременный па-па-па. Он так долго ухаживал за тобой, но ты не знаешь, почему он до сих пор не сделал ни одного шага. Разве он сам не сказал тебе, что подождет, пока ты сам не придешь к нему? Перестань вести себя как какая-то девственница, прижми его и посмотри, что из этого выйдет. — О, ты можешь сделать это с Мобей-Цзюнем? Шэнь Юань очень хорошо знал, что это был своего рода удар ниже пояса, но ничего страшного, переживет. Парень тосковал по ледяному демону целую вечность, и Шэнь Юань законно хотел блевать каждый раз, когда Шан Цинхуа даже смотрел на него. — Ты ведешь себя как мудак. — Тсс, как будто это неправда. — Ненавижу тебя, бро,—Шан Цинхуа бросает в него семечко подсолнуха, но он слишком ленив, чтобы уворачиваться, — Просто попробуй посмотреть, как он отреагирует. Да и тебе не нужно буквально облизывать его лицо! Достаточно одного чмока. Шэнь Юань некоторое время сидел молча. Расспросы Шэнь Цинцю ни к чему его не приведут, у него ведь есть способ контролировать ход разговора, если он не хочет говорить о чем-то. Он всегда отвлекает внимание Шэнь Юаня куда-то ещё, пока тот не забудет об этом. Он неоднократно делал так, когда он спрашивал, когда они встречались в прошлом. И до сих пор он так и не получил настоящего ответа. — Хорошо, я постараюсь это сделать. Шан Цинхуа чувствовал себя немного виноватым, когда Шэнь Юань покинул кабинет с новой мотивацией. Он плохой друг, который дает дерьмовые советы. Может быть, ему следовало подтолкнуть своего брата, чтобы он просто продолжал спрашивать, пока не получит ответ. Теперь Шэнь Юань собирается сделать что-то такое, что наверняка заставит его задницу пахать до конца ночи. Если бы только его забывчивый друг знал лучше. Нежелание Шэнь Юаня сделать этот последний шаг делало его неизбежную капитуляцию ещё более приятной для Шэнь Цинцю. Как робкая мышь, Шэнь Цинцю выманивал Шэнь Юаня из его зоны комфорта, а затем пожирал его целиком… Но если подумать об этом давно назревшем ухаживании, длившемся десятилетиями. Вид того, каким абсолютно невежественным был Шэнь Юань, заставил Шан Цинхуа задаться вопросом, как целитель мог быть настолько умен, что мог назвать каждое растение и монстров в этом мире, даже выживая и сбежав из плохой семьи, погрязшей в политических интригах, и совершенно не обращать внимания на очевидный поток любви. Вина Шан Цинхуа улетучилась всего за несколько секунд. Может быть, Шэнь Цинцю наконец-то остынет, если он, блядь, просто свяжется с Шэнь Юанем, так как уже много лет трахал его друга глазами! Он также дышит им в затылок, давая ему и нескольким другим угрозы, чтобы убедиться, что они присматривают за его парой, когда он не может. Он надеется, что все пройдет хорошо и его братан не струсит в последний момент. Роль Шан Цинхуа предполагалась как двойной шпион между демонами и культиваторами. Шэнь Цинцю действительно понизил его в должности, сделав его своим личным шпионом за каждым поступком Шэнь Юаня. Ему надоело иметь дело с чересчур навязчивым альфой. Ну что ж, пора навестить некую Шимей и заключить пари. По крайней мере, он заработает на этом больше денег.

***

Они были в бамбуковом саду, куда Шэнь Цинцю всегда водил его в те редкие моменты, когда они проводили время друг с другом. Пиковый лорд никогда не приводил его в тесную комнату, боясь, что он может сделать что-то, что навредит омеге. Шэнь Цинцю хмурится, замечая, что Шэнь Юань нервничает и сидит напротив него, а не рядом. Запах горя, исходящий от Шэнь Юаня, не рассеялся с тех пор, как он вынес его в сад, чтобы насладиться видом звездного неба. Шэнь Цинцю коснулся веером лба Шэнь Юаня, чтобы привлечь внимание. Шэнь Юань вздрагивает, смотрит на него широко раскрытыми глазами и тут же отводит взгляд. — …Мы,— прошептал он с румянцем на щеках. — "Мы"?— Шэнь Цинцю слегка наклонил голову, но выражение его лица оставалось безразличным, однако его рука поглаживала пространство рядом с ним. Омега издал удивленный звук. Как будто только тогда Шэнь Юань вспомнил, что он должен был прижиматься к нему. Шэнь Цинцю спрятал легкую улыбку, которая скривилась на его губах, когда омега сразу же подскочил ближе к нему, но это не продлилось долго. Шэнь Юань не наклонился к нему и не посмотрел прямо на него. — Я всё ещё хочу знать, когда и как мы встретились,— с надеждой спросил Шэнь Юань. Его глаза наполнились предвкушением. Шэнь Цинцю бросает на него сухой взгляд — Если ты вспомнишь, почему забыл что-то очень важное, я тебе скажу. Шэнь Юань надул губы. Он знал, что Шэнь Цинцю не ответит. Как он вспомнит, если даже не знал, что что-то забыл. Это нечестно! Шэнь Юань сжал кулак, нервно сглотнул и снова заговорил: — Тогда как насчет сейчас? Куда мы со всем этим идем? Вопрос вызвал совершенно неожиданную реакцию у Шэнь Цинцю. Пиковый лорд смотрел на него изучающим взглядом, пытаясь понять его, а не обычным равнодушным. — Разве я не ясно дал понять, что хочу, чтобы ты был моей парой, моим истинным партнером. Вопрос, который ты должен задать, заключается в том, что ты хочешь сделать со мной. Сердце Шэнь Юаня просто перевернулось назад от такого честного и прямого ответа. Шэнь Цинцю был прав. До сих пор именно он не давал ясно понять своих намерений. Хотя у него уже давно был ответ. Шэнь Юань нервно ёрзал. Его рот то открывался, то закрывался, слова каким-то образом застревали в горле, и он не мог произнести ни слова. Затем он вспомнил идиотский совет Шан Цинхуа. Поскольку Шэнь Цинцю все эти годы выражал свои чувства только действиями, было бы правильно, если бы он сделал то же самое. Он нерешительно поднял глаза, придвинулся немного ближе к альфе. Их бедра соприкоснулись, когда Шэнь Юань наклонился вперед, медленно, пока он не приблизился к Шэнь Цинцю и пока их губы не соприкоснулись. Поцелуй был неохотным и неуклюжим, но в то же время сладким и пылким. Сердце Шэнь Юаня подскочило к горлу. Ладони вспотели, когда он медленно отступил назад, и, боже, он чувствовал, как его лицо краснеет. Облизывая губы, он нервно опустил голову. А Шэнь Цинцю просто сидел там, совершенно безмолвный, с красивыми зелеными глазами, широко раскрытыми от удивления. О чёрт, чёрт! Что, если он всё это неправильно понял? Ох, ох, черт возьми, это была плохая идея! Что, если Шэнь Цинцю не хочет его возвращения, что, если … что, если он просто не заинтересован и…? Он взвизгнул, высоко и резко, когда его спина ударилась об пол. Его глаза распахнулись от удивления, когда горячее тело прильнуло к нему. Его мышцы отяжелели, когда Шэнь Цинцю соединил их губы в страстном и голодном поцелуе. Он издал тихое мяуканье, впиваясь ногтями в плечи Шэнь Цинцю, прежде чем запутаться ими в его волосах, потянув голову вверх для ещё одного поцелуя, толкаясь в его рот, языки переплелись, влажные и горячие. Щеки всё ещё горели. О, ничего себе, у него хорошие навыки поцелуя. Да, именно так он и умрет. Пусть будет написано, что он умер от дьявольски хороших навыков поцелуев Шэнь Цинцю. — Почему мы не сделали это раньше?— Шэнь Юань тяжело дышал, когда Шэнь Цинцю отстранился. Он чувствовал себя окрыленно от одного только поцелуя. Стало жарко, когда альфа облизал губы и посмотрел на него потемневшим от вожделения взглядом. Ему показалось, будто его сейчас съедят, однако он с радостью позволил бы ему это. — Вини в этом свою прабабушку, — говорит Шэнь Цинцю, склоняясь к шее Шэнь Юаня, целуя и покусывая его кожу. Он, вероятно, сказал что-то важное, но Шэнь Юань был настолько погружен в эйфорию от его прикосновений и поцелуев, что его разум затуманился и вместо этого сосредоточился на ощущениях. Он застонал, откинув голову назад в знак покорности, когда обхватил его руками, чтобы притянуть ближе. Шэнь Юань тихо застонал, когда Шэнь Цинцю укусил его за плечо. Он чувствовал, как кто-то дергает его за одежду. Шэнь Цинцю медленно развязывал различные ремни и узлы, которые сохраняли его одежду нетронутой. — Отведи меня в моё гнездо,— Шэнь Юань шепчет, прерывисто дыша. Как бы он ни был заинтересован в продолжении этого, рациональная часть его отказывается проводить свой первый раз, когда люди могли бы ходить рядом во время действия. Нет, он недостаточно толстокожий, чтобы новости распространялись о том, что они занимаются сексом на открытом воздухе. Шэнь Цинцю просто останавливается, как будто его внезапно окатили ледяной водой, и смотрит на него, изучая выражение его лица умоляющим взглядом. — Ты уверен? — Поскольку ты уже некоторое время ухаживаешь за мной, не могли бы мы перейти к той части ухаживания, где поцелуи — это обычная вещь? А еще перейти прямо к тому, что происходит на простынях?— Улыбка Шэнь Юаня была такой широкой, что больно было щекам, и он радостно рассмеялся, когда Шэнь Цинцю тоже улыбнулся, пусть его улыбка и была больше похожа на ухмылку. — Если ты не хочешь подождать ещё несколько лет, я ничего не могу с этим сделать,— добавил он насмешливо. Шэнь Цинцю снова рассмеялся и поцеловал его.

***

Альфа поднял его в одно мгновение. Горячие руки обхватили его за талию и подняли вверх, как будто гравитации больше не существовало, и перенесли его на кровать в тот момент, когда дверь за ними закрылась. Шэнь Юань издал короткий стон предвкушения, когда его вдавили в матрац. Шэнь Цинцю уставился ему в лицо таким пристальным взглядом, что Шэнь Юаню захотелось спрятаться. Его сердце бешено колотилось в груди, он уже был наполовину твердым, между ног появилось влажное ощущение. Это заставило Шэнь Юаня взволноваться при мысли о том, что из него выйдет смазка. Он все задавался вопросом, должна ли быть такой течка. Он не мог поверить, что делает это. Что они собирались сделать это. — Итак, — выдохнул Шэнь Юань в момент нервозности, не глядя в глаза Шэнь Цинцю,— Значит, это наша первая ночь вместе? — Думаю, да, — ровным голосом ответил Шэнь Цинцю, наблюдая, как Шэнь Юань покраснел. Даже его шея и грудь покраснели, исчезая под расстегнутыми одеяниями. Шэнь Юань представлял из себя невероятное зрелище. Распутный красавец, прижатый к нему, дрожащий от предвкушения и нервозности... Этот сладкий зовущий запах возбуждения заставил его запутаться. Эти пышные губы, припухшие от жарких поцелуев, которыми они делились, его лицо, окрашенное красным, с глазами, прикрытыми от вожделения... Шэнь Цинцю почувствовал, как его член дернулся при виде этого зрелища, а его рот наполнился слюной от того, как сильно он хотел прикоснуться и попробовать. Было желание сорвать эту одежду, но он подавил его, зная, что омега не оценит такой поступок, но может сказать, что он так же отчаянно хотел это сделать. —Я хочу,— Шэнь Юань заикается, не зная, как выразить словами то, что он хочет, и умоляюще смотрит на альфу. Потребность в обнаженной коже на коже переполняет его прямо сейчас, и он может только надеяться, что Шэнь Цинцю позаботится об этом. Шэнь Цинцю делает это, раздевая их обоих достаточно долго, чтобы позволить мантии упасть с плеч Шэнь Юаня, позволяя ей растекаться под ними вместе с различными грудами одеял на кровати, которые использовались для строительства гнезда омеги. К удивлению Шэнь Цинцю, омега также помогает ему снять собственную одежду, хотя делает это дрожащими руками и путает пальцы в ткани. Было достаточно приятно знать, что Шэнь Юань так же жаждал этого. Как только раздражающая одежда перестала мешать, Шэнь Цинцю притягивает Шэнь Юаня ближе к себе. Омега сидит на его коленях, а никакого расстояния между ними совсем не остается, когда он оставляет ещё один целомудренный поцелуй на этих соблазнительных губах. Много времени не потребовалось, чтобы начать испытывать голод еще больше. Шэнь Цинцю обхватил шею Шэнь Юаня, прижимая свой язык ко рту Юаня. Омега издал тихий звук, вздрогнув, когда Шэнь Цинцю медленно провел пальцами от задней части шеи вниз к нижней части спины, руки обхватили и стали мять восхитительные ягодицы. Испуганный всхлип сорвался с губ Шэнь Юаня, когда Шэнь Цинцю скользнул пальцем в его вход. Тот был горячим и влажным. О, как хорошо было бы погрузиться в него полностью. Теперь Шэнь Цинцю был тверд, а его член жаждал этого события. Возбужденный альфа толкнул Шэнь Юаня обратно на кровать. Простыни, которые пахли ими обоими, были прохладными на раскрасневшейся коже его спины. Шэнь Цинцю навис над ним, его рот приподнялся в полуулыбке, но неожиданно агрессивное выражение лица вызвало резкий холодок по спине Шэнь Юаня. Он не знал, радоваться ему или бояться, но когда Шэнь Цинцю раздвинул ноги, его тело дернулось в предвкушении. Шэнь Цинцю вошёл двумя пальцами вместо одного, и тело Шэнь Юаня выгнулось дугой. Его губы раскрылись в беззвучном крике, немного удивленном. Оба пальца вошли, легко скользнув в его тугой жар. Растягивая его до тех пор, пока его вход не смог вместить ещё два пальца, крутя, пока альфа не нашёл нужное место, которое заставило Шэнь Юаня закричать в блаженной эйфории. — Такой чувствительный, идеальный... Для меня,— промурлыкал он. Красивые глаза Шэнь Юаня открылись и посмотрели на него, сильно покраснев. Однако застенчивая маленькая улыбка от этой похвалы заставила сердце Шэнь Цинцю сжаться, а член заболеть. Тяжелый запах омеги, сексуальный призыв, на который Шэнь Цинцю чувствовал, как его тело жадно откликается, даже отчаянное прикосновение... Это был восхитительно медленный процесс подготовки и, когда он убедился, что тело Шэнь Юаня было готово, а хризантема промокла насквозь, подтекая и роняя свои соки на простыни, он не стал тратить время, чтобы заявить свои права на омегу. Шэнь Цинцю перекинул обе ноги через плечо, его рука крепко держала его стройные бедра, пока он упирался своей твердой длиной во влажные объятия Шэнь Юаня. Крик чистого экстаза вырвался из горла Шэнь Юаня, звук его собственного голоса был неузнаваем, когда Шэнь Цинцю медленно скользнул своим членом в его тугую дырочку. Пальцы Юаня впиваются в кожу на спине Шэнь Цинцю, оставляя кровавые следы от ногтей, когда он извивается, пытаясь приспособиться. Только с одним обхватом казалось, что он никогда не поместится, пока Шэнь Цинцю полностью не погрузится в него. Жгучее ощущение растяжки заставило его смутиться и не понимать, было это больно или приятно. — Я чувствую себя... наполненным,— выдохнул он, и эти слова были совсем неуместны. Шэнь Юань чувствовал себя более открытым, чем когда-либо в своей жизни. – Это приятно, - пробормотал он, чувствуя себя немного ошеломленным тёплым полным ощущением. —Ты чувствуешь себя потрясающе, - промурлыкал в ответ Шэнь Цинцю, выглядя так, словно изо всех сил пытался сдержаться. Мысль о том, что альфа был нежен, была сладкой. -М-двигайся, - заскулил Шэнь Юань, двигая бедрами, чтобы получить больше этого захватывающего трения. Они начали ласково, но это быстро превратилось в грубость. Шэнь Цинцю спаривался довольно жестко, и Шэнь Юаню это очень понравилось. Омега вцепился в Шэнь Цинцю так, словно от этого зависела его дорогая жизнь, стонал и кричал от удовольствия при каждом толчке. Деревянная рама кровати громко заскрипела под ними. Шэнь Цинцю вонзился в тело Шэнь Юаня быстро и грубо, не сдерживаясь, скользкий жар так плотно обхватил его член. Это было так приятно, что он не хотел останавливаться, пока они не насытятся. Только похотливый звук шлёпающих тел, хлюпанье от каждого толчка и их стоны наполняли комнату, побуждая Шэнь Цинцю продолжать опустошать омегу под ним. Шэнь Юань встречал его удар за ударом, приближая к очередному оргазму. —Цин… цю я собираюсь… - он застонал, его мысли были бессвязны от удовольствия, которое он чувствовал, но Шэнь Цинцю понимал, что нужно его паре. Шэнь Цинцю наклонился, крепко держа гибкое тело Шэнь Юаня, когда он садился более глубоко, поражая сладкое место, которое заставляло омегу выкрикивать его имя в чистом блаженстве, снова и снова, когда Шэнь Юань испытывал свой первый оргазм. Шэнь Цинцю тоже был близок. Он вышел из мокрой хризантемы Шэнь Юаня, заработав жалобный стон от того, достаточно длинный, чтобы перевернуть мужчину на живот. Шэнь Юань резко выдохнул, мышцы его задницы крепко сжались, когда Шэнь Цинцю без предупреждения толкнулся обратно в его влажные объятия. Шэнь Юань крепко вцепился рукой в простыни под ним, пытаясь удержаться, он чувствовал себя бескостным от своего предыдущего оргазма, чувствуя чрезмерную чувствительность в каждом шлепке бёдер Шэнь Цинцю против него. Он чувствовал, как основание члена внутри него становится невероятно большим. Альфа наклонился над ним, чтобы поцеловать в шею, небрежно открыв рот, что превратилось в лизание, которое заставило Шэнь Юаня задрожать от возбуждения. Его зубы погрузились в нежную плоть шеи Шэнь Юаня, в то же время он начал свои глубокие, страстные толчки в дрожащую хризантему мужчины, когда он преследовал свое собственное освобождение, его узел связывал их вместе. Шэнь Юань вскрикнул, его испуганный крик прозвучал как музыка для ушей Шэнь Цинцю. Они оставались связанными в течение некоторого времени, которое Шэнь Юань не мог проследить, всё казалось слишком туманным, когда Шэнь Цинцю лизнул знак связи, чувствуя себя довольным собой, когда их связь, наконец, затвердела после многих лет закрепления, и Шэнь Юань просто плавал после этого. Узел ощущался восхитительно внутри него, пульсируя теплом, и ему это нравилось, нравилось растягиваться и греться. Ни один из них ничего не говорил, слишком измотанные и сонные, чтобы утруждать себя словами, просто устраиваясь, чтобы свернуться вокруг друг друга, руки и ноги переплелись вместе, а нос Шэнь Цинцю уперся в шею Шэнь Юаня. Шэнь Юань засыпает с Шэнь Цинцю всё ещё внутри него, с его костями, похожими на кашу, с улыбкой на губах, и чувствует себя лучше, чем когда-либо прежде. Следующие несколько дней они не покидали гнезда. Жар Шэнь Юаня начался так, что они даже не заметили этого.