***
Драко наблюдал за медленно удаляющейся фигурой Гермионы. Он понимал, что выходные станут для него сущим адом, когда через связь заметил её волнение. Он специально использовал заклинание ластика и сделал ошибку в черновой работе девушки чтобы прийти в Министерство и узнать, почему она так заведена. Ранкорну и команде выселения селков он пожелал медленной и мучительной смерти. Драко вздохнул и направился домой. Он облетел на метле около сорока мест, прежде чем нашёл подходящие для зон трансформации. А потом добавил ещё парочку, чтобы Грейнджер по возвращении не пришлось искать их самой. Сам он оказался дома лишь поздно ночью. Тогда же и понял, что девушка вернулась из Шотландии и сейчас была в Министерстве. Драко забеспокоился. С другой стороны, всё, связанное с Грейнджер, его волновало, причём ещё до того, как он намеренно образовал с ней магическую связь. Через неё он и понимал состояние Гермионы. Она была в своём кабинете, уставшая, лежала под столом и дрожала. Малфой накинул на неё свою мантию и наложил парочку согревающих. Озноб, похоже, прошёл, и… Драко остался. Он не мог оторвать от неё взгляда, хоть и понимал, что нельзя просто сидеть в её кабинете и наблюдать за спящей Грейнджер. Но последние года два он только и делал, что пытался любыми способами оказаться к ней ближе. Малфой хотел хотя бы раз оказаться с ней рядом и не начать ругаться с ней. Поэтому он просидел всю ночь, возобновляя согревающие чары каждый раз, когда они ослабевали, и безуспешно пытался всё это время не смотреть на Гермиону. Интересно, доживёт ли он до судебного процесса по поводу принятия Закона о Правах Оборотней? Его убивала незавершённая магия связи вейлы. Времени в обрез. Драко отчаянно желал продержаться до принятия Закона, а потом каким-то образом уговорить Гермиону уволиться из Министерства. Иначе она в могилу себя сведёт. Навязчивое стремление к работе держало Грейнджер в жёстких рамках, поэтому она не замечала, что Драко оказывался рядом каждый раз, когда дела шли плохо. Он пытался помочь ей с любой проблемой, хоть как-то поучаствовать в её жизни, Малфой волновался за Гермиону. Что же с ней будет, когда его не станет? Как она будет справляться с трудностями? Почему никому больше нет дела до её трудоголизма? Драко стоял посреди собственной комнаты, размышляя и выпивая одно зелье за другим. Поддельное влечение. Согревающее зелье. Жаропонижающее. Мерзкий на вкус бодрящий напиток. Но они… действовали куда хуже. Если зелья теряли свою эффективность, значит, снова придётся удвоить дозу. Хотя… по итогу, независимо от количества выпитого, они в скором времени вообще перестанут действовать. И тогда наступит конец. Драко тяжело вздохнул. Какая ирония: помогать Гермионе Грейнджер со спасением магических существ, будучи одним из них. Оставалось надеяться, что она об этом никогда не узнает.Lochs and Land
4 апреля 2021 г. в 19:36
Примечания:
Приятного прочтения!
Гермиона Грейнджер сидела на траве перед Хогвартсом, нежась в тёплых лучах солнца. Тепло не по сезону жаркого весеннего дня просачивалось в её кожу, и никто не отвлекал её от чтения книг, только что взятых из библиотеки.
Шея немного затекла из-за неудобного положения. Гермиона подняла голову и размяла шею, пытаясь облегчить боль.
Что-то мешало откинуть голову назад.
Гермиона нахмурилась и вновь попыталась изменить положение.
Она во что-то упёрлась.
Гермиона попыталась повернуться, и снова тщетно. В спину упирался острый угол. Она протянула руку назад и нащупала… какую-то стену.
— Знаешь, Грейнджер, мне кажется, тебе не стоит потакать министерским работникам и в очередной раз подтверждать их догадки о том, что ты живёшь на работе, — послышался протяжный голос Драко Малфоя, окативший Гермиону будто ведро ледяной воды.
Она широко распахнула глаза и поняла, что лежит, свернувшись калачиком, под столом в своём кабинете. Малфой сидел в её кресле, небрежно закинув ноги на стол, складывал оригами из листа бумаги и ухмылялся, глядя на девушку сверху вниз.
Гермиона выбралась из-под стола, пытаясь сохранить всё своё присущее на тот момент достоинство.
— Надеюсь, ты не станешь предъявлять Министерству за это счёт. — Она заметила его взгляд, пробежавшийся по ней, подмечающий каждую морщинку и складку на одежде, ужасно растрёпанные волосы, погрызанные ногти и в целом безобразный вид Гермионы.
Она выпрямила спину и решила не исправлять Малфоя — она ведь и правда провела всю ночь в кабинете.
Шея нестерпимо болела. Гермиона размяла её, и суставы так громко хрустнули, что Драко даже вздрогнул.
— Как давно ты здесь сидишь, Малфой, — сонно спросила она.
— Несколько минут. Кажется, у нас была назначена встреча. А почему никто мне не сказал, что Министерство вводит свободный стиль одежды по понедельникам?
Гермиона застыла. Она в маггловской одежде в своём офисе.
— О, боже… — начала ругаться она, а затем сразу же закрыла рот рукой, понимая, что Драко в любую секунду был готов взорваться смехом. И причин у него на то было достаточно.
— Я заснула здесь прошлой ночью, когда вернулась из Шотландии, — призналась Гермиона.
— И как там озёра этим погожим февралём?
Она вздрогнула. Компания волшебного аквапарка пыталась принудительно выселить огромную колонию селки, живущих в одном из шотландских озёр. Это было совершенно незаконно, но все в Министерстве закрывали на это глаза, пока об этом не узнала Гермиона — юридическая глава Отдела регулирования магических существ и контроля над ними.
Ей пришлось бросить все свои дела и отправиться в Шотландию. Девушка провела все выходные по грудь в ледяной воде, и защищая существ с юридической стороны, и параллельно переводя их речь (ведь никто из команды выселения не хотел общаться с морским народом).
Гермиона до сих пор чувствовала жуткий холод. Всё-таки согревающие чары не так уж и сильно согревали.
— Я всё решила, — коротко ответила она.
— Ещё бы ты не решила, — проворчал Драко. — Ты сорвала все мои планы на выходные. Если бы я хотел стать служащим Министерства, не рождался бы красивым и достойным наследником Малфоев.
Гермиона закатила глаза.
— Уверена, волшебный мир найдёт в себе силы простить тебя за пропуск спектакля или концерта — куда ты там хотел сходить. Всё равно на следующей неделе ты опять будешь на обложках глянцевых светских журналов.
— А ты каждый раз обращаешь внимание на мои фотографии на обложках журналов? — Малфой изогнул свою аристократическую бровь.
Грейнджер усмехнулась.
— Не дождёшься. Но вот Парвати, похоже, только тем и занимается, что рассматривает твои фотографии.
Гермиона помассировала затылок. Он ужасно болел, и, кажется, боль стихать не собиралась. Сон под столом на пользу не пошёл.
Гермиона целые выходные занималась своей работой, вместо отдыха, потому что всем остальным в Министерстве, похоже, было совершенно наплевать на судьбу магических существ. И этого девушка не понимала. Магическое общество никогда не считало существ достойными защиты.
На столе лежала целая куча документов. Гермионе даже поплохело, но она пересилила себя и спросила Драко:
— Ты хочешь, чтобы я взяла на себя основную часть оценки зон трансформации?
В пятницу Малфой зашёл к ней и застал Гермиону за работой: она только-только узнала о ситуации с селками и пыталась закончить всю свою работу, чтобы освободить побольше времени на выходных. Вот только на зоны трансформации оборотней времени не хватило.
Альберт Ранкорн, будучи главой Отдела регулирования магических существ и контроля над ними и членом Визенгамота, внезапно созвал очередное заседание комитета, посвящённое главной теме работы Гермионы: Закону о Правах Оборотней. Он обвинил её в недооценке стоимости создания зон трансформации. Гермиона должна была показать, что есть по крайней мере десять участков, значительно ниже её бюджетного предложения. Ранкорн потребовал конкретизировать цифры и включения в цену предлагаемый контракт с потенциальными продавцами и смету цен на охрану обозначенных районов; это означает, что ей нужно будет осмотреть всю линию собственности каждого из них, чтобы вычислить точный тип необходимых защитных заклинаний.
На всё про всё у Гермионы есть шесть дней, а дополнительного времени ей никто давать не собирается. Так что она занималась и Законом, и шотландскими селками, часто пренебрегая сном.
Она была готова расплакаться.
Зоны трансформации — ключевая часть Закона о Правах Оборотней, неудача на слушании поставила бы под угрозу всю проделанную работу Гермионы. Но по последней переписи в том озере проживало около тысячи селков. Морской народ был чрезвычайно территориален и привязан к своему водоёму. Их нельзя было просто перевести в другое место. И даже если бы не развязалась война, умерли бы сотни селков. А русалки так вообще были максимально восприимчивы к новым местам обитания.
И тут появился Малфой. Он лоббировал в Министерстве в интересах «Малфой Холдингз». И, похоже, в последнем своём отчёте Гермиона сделала ошибку в слове «оборотень». И ему, наверное, показалось это настолько смешным, что он специально пришёл в Министерство, чтобы её в этом упрекнуть.
После истерики на почве скорой отправки Гермионы в Шотландию Драко потребовал, чтобы она передала ему дело об оценках зон трансформации. Гермиона удивилась, но возражать не стала. Она пыталась объяснить Драко, насколько важны эти документы, но он не стал слушать , только зло посмотрел на неё, схватил свёртки пергаментов и покинул кабинет.
Гермиона была почти уверена, что Драко не успеет закончить работу за два дня, но надеялась, что он хотя бы отнесётся к ней достаточно серьёзно и сделает хоть что-нибудь.
— Ты всё ещё сомневаешься во мне, — вздохнул он и взмахнул палочкой. Внезапно на столе появилась куча толстых свитков пергамента.
Гермиона разинула рот. Их было по меньшей мере пятнадцать.
— Ты закончил? — пискнула она.
— Я же говорил, твоя поездка по поводу прав селков сорвала мои выходные, — проворчал он. — Девятнадцать свитков. Надеюсь, и тебе, и Ранкорну хватит.
Гермиона готова была заплакать от облегчения. Это… превзошло все её ожидания. Она рассчитывала на, максимум, двенадцать. Гермиона бы обняла Малфоя, если бы не была уверена, что своим таким поведением напугает его и он пошлёт в неё проклятие.
Она развернула пергамент, бегая взглядом по цифрам.
— Как тебе это удалось? — удивилась она.
— В отличие от тебя, я знаком с понятием делегирования, — усмехнулся он.
— И сколько человек работали вместо тебя в свои выходные? — спросила Гермиона.
— Немного. «Малфой Холдингз» так-то землеустройством не занимается. Большую часть работы мне пришлось выполнять самому, — пожаловался Драко.
— Надеюсь, ты хорошо им заплатил, — строго сказала Гермиона, разворачивая другой свиток, сверяя цифры, написанные несправедливо идеальным почерком Малфоя.
— Конечно. Кто бы стал сверхурочно выполнять работу, за которую бы не заплатили? Только Гермиона Грейнджер. — Драко закатил глаза. — После принятия Закона о Правах Оборотней я выпрошу у отца отпуск длиной в месяц. Буду нежиться в лучах солнца на каком-нибудь пляже в окружении девушек, которые хотя бы знакомы с расчёской. На тебя посмотришь — слёзы наворачиваются. Кажется, мне нужен психотерапевт. Когда я увидел тебя под столом, подумал, что ты какой-нибудь бродяга.
Щёки Гермионы запылали. Она не так сильно заботилась о внешнем виде, но слова Малфоя всё же задели остатки её гордости.
— Да. Я два дня стояла по колено в холодном озере, замерзала под слоем снега и ныряла под воду, чтобы переговорить с селками. И это, знаешь ли, не очень-то и хорошо влияет на состояние волос и здоровья. Существа тоже не были в восторге, поэтому старались как можно больше усложнить моё пребывание в Шотландии, — натянуто произнесла Гермиона. — Мне очень жаль, что я оскорбила твои чувства и представления, когда ты без приглашения, должна добавить, вошёл в мой кабинет.
Драко молча смотрел на неё с минуту, пока Гермиона продолжала проверять его работу.
— Иди домой, Грейнджер, — пробормотал он наконец.
— Не могу, — выдавила она. — Мне нужно рассмотреть двенадцать дел из Отдела магического правопорядка.
Но… она так устала и замёрзла. Гермиона, как только вышла из озера, использовала на волосах чистящее заклинание, но всё ещё чувствовала запутавшиеся в кудрях водоросли. Вчера вечером она потащилась в Министерство, а не домой, потому что думала, что, если случится что-то подобное, никому больше не будет до этого дела, а она сможет помочь.
— У тебя есть время до среды. А если ты сегодня останешься в Министерстве и не выспишься, рискуешь наболтать чуши на завтрашнем заседании комитета, что поставит под угрозу всю проделанную работу. Иди домой, Грейнджер. Министерство может прожить и без тебя, работающей в двенадцатичасовую смену.
— Я беспокоюсь не о Министерстве, — возразила Гермиона, изучая другой свиток.
Малфой шумно выдохнул. Его растущее раздражение было почти ощутимо.
— Не о Министерстве. Подумай о правах оборотней.
Гермиона крепко стиснула зубы. Как же она не хотела доверять Малфою.
— Знаю, — отрезала она. — Но в отличие от тебя и твоей страсти исключительно к деньгам, я не могу беспокоиться только об оборотнях.
— Тогда пусть Парвати пришлёт тебе сову, если что-нибудь случится. Я серьёзно, Грейнджер. Иди домой, или я оглушу и отлевитирую тебя туда, — его тон был резким. — Я закончу оценку к завтрашнему дню и подготовлю отчёт о гранте на ведение бизнеса. Но я не позволю тебе разрушить нашу работу из-за твоего упрямства. И, когда ты наконец отдохнёшь, надеюсь, поблагодаришь меня за это. А теперь иди домой.
Кулаки Гермионы так и чесались дать ему пощёчину.
Драко — грубый, высокомерный, властный мерзавец. Если бы Гермиона не понимала, что он прав, возненавидела бы всей душой. Но на слушании комитета нельзя будет допустить ошибки.
Просто… очень сложно полагаться на кого-то.
Каждый раз, когда Гермиона пересиливала себя и отдавала часть работы кому-либо, Ранкорн переводил этого человека в другой отдел. Остался только Малфой, но и он помогает ей чисто ради денег.
— Ладно, — согласилась Гермиона, положив свиток обратно на стол.
Озлобленное выражение исчезло с лица Драко, сменившись на насмешливое.
— Прямо сейчас. Неужели это так трудно — хоть раз послушать кого-то? — протянул он.
Гермиона кинула на Малфоя сердитый взгляд, собирая свои вещи. Она ненавидела, когда он брал над ней контроль.
— Знаешь, Малфой, это очень плохо, что ты не заботишься ни о чём, кроме денег. Ты мог бы быть вполне приличным человеком.
— Если бы. Интересно, что бы ты тогда обо мне думала? — Он ухмыльнулся, убирая свитки взмахом палочки в карман.
Гермиона моргнула, услышав вопрос. Она не знала ответ.
— Как бы то ни было, — продолжал Драко, — мне важны не только деньги. Но ты не способна меня понять, — в его голосе звучали тревожные нотки.
— И я уверена, что никогда не пойму, — ответила Гермиона, недовольно взглянув на него, и повернулась, направляясь на выход из кабинета.
Она вышла из офиса в сопровождении Малфоя, чему сильно удивилась Парвати.
— Как ты сюда попал, Малфой? — У неё перехватило дыхание. Гермиона обычно появлялась раньше Парвати.
— Я сам вошёл, когда ты отвлеклась на заклинание красоты, — ехидно ответил он. — Тебе надо смотреться в зеркало побольше. Я мог бы тайком протащить к Грейнджер команду по квиддичу, и ты бы этого не заметила.
Парвати покраснела и сделала вид, что занята документами.
Гермиона с минуту изучала свою надёжную помощницу.
— Я на целый день отправляюсь домой, Парвати, — наконец выдавила она. — Пришли мне сову, если что-нибудь произойдёт, хорошо?
— Конечно, — девушка пожала плечами.
— Тогда я пойду, — Гермиона вздохнула и повернулась к Малфою.
— Ты правда обо всём позаботишься?
— Разве я когда-нибудь подводил тебя, когда дело касалось оборотней? — холодно осведомился Драко.
— Нет. — Гермиона сама не понимала, почему ей так трудно в этом признаться.
— Значит, и завтра не подведу. Расслабься, Грейнджер. Все прекрасно справятся без тебя.
Какое-то мгновение Гермиона неуверенно смотрела на него, а затем повернулась и направилась в Атриум.
Как же ей хотелось принять ванну.