Три фамилии. Не по плану

Снейпу так и не удалось поймать Гарри в свои кровожадные лапы, Дамблдор в тот же вечер прислал ему письмо, с просьбой вечером явиться в его кабинет вместе с Гермионой. Гермиона радовалась рано, её пригласили только на вступительную речь. Когда ребята поднялись по винтовой лестнице в кабинет, Дамблдор и сам только вернулся — его дорожная мантия лежала брошенная поверх стола. - Привет, привет, - добродушно улыбнулся директор, замыкая волшебной палочкой свои шкафчики. Рука его по-прежнему выглядела, как горелый изюм. - Гарри, как ты умудрился заработать наказание в первый учебный день? - Это любовь, - усмехнулся Гарри. Дамблдор тоже развеселился и с удовольствием пригласил их за стол. - Гермиона, ты оставила окна в расписании? Я попросил профессора МакГонагалл, чтобы она тебя предупредила. - Да, сэр. Два свободных часа. - Отлично, уверен, этого хватит. Вы, наверное, хотите знать, чему вас будут учить? - Будут? - переспросил Гарри. - То есть не вы? - Боюсь, у меня не хватит свободного времени, чтобы давать вам все необходимые уроки, - с сожалением сказал Дамблдор, отправляя дорожную мантию на вешалку в угол комнаты. - Я буду заниматься лично с тобой, Гарри. Помимо этого профессор МакГонагалл согласилась давать вам обоим уроки трансгрессии… - Но Гарри семнадцать исполнится только летом, - не удержалась и перебила Гермиона. - Мы не станем ждать, - улыбнулся Дамблдор. - Ничего страшного не случится, если вы начнёте изучать трансгрессию пораньше. Согласитесь, это один из самых важных волшебных навыков — моментальное перемещение. Имей вы его под рукой во время вашего побега, вряд ли бы вас отыскали Пожиратели. - И Орден, - сказал Гарри. - Ну, Орден всё равно бы вас нашёл, потому что его возглавляю я, - нескромно развёл руки в стороны Дамблдор, демонстрируя очевидность вывода. - Но не будем о былом. Трансгрессия — раз в неделю, расписание согласуете с профессором МакГонагалл. Далее — аккорды Песни Афродиты. Расскажите мне какие вы чувствовали с тех пор, как узнали о вашей связи? Гарри и Гермиона переглянулись. Они не очень хотели откровенничать с Дамблдором, но понимали, что в ответ на их откровения он поделится своими. - Я почувствовала некую силу, когда охотница выстрелила в Гарри, - начала Гермиона. - Очень испугалась и разозлилась, и у меня получилось навредить ей без волшебной палочки. - Так, это я понимаю, - кивнул директор. - В момент сильной эмоциональной нагрузки вы вполне можете рассчитывать на подобные всплески. Они опасны, их надо уметь контролировать. В тысяча семьсот тринадцатом году одна пара, между которой играла Песнь Афродиты, устроила в Японии землетрясение. Оба погибли под завалами, унеся с собой порядка трёхсот невинных жизней. - Уоу… - выдохнул Гарри. - Да, это вовсе не так романтично и мило, как может показаться на первый взгляд. Поэтому когда-то Песнь квалифицировали как магический недуг, поэтому я неустанно твержу вам о необходимости учиться. Какие ещё аккорды играли? И снова заговорила Гермиона. - Я чувствую, когда ему угрожает опасность. Физически. - Гарри, а ты? - Ну, я не знаю… - нахмурился он. - Обычно Гермионе грозит опасность рядом со мной, так что я просто вижу это, чувствовать не приходится. Но я стал замечать, что чувствую, когда она мне врёт. - Я вовсе тебе не вру! - залилась краской Гермиона. - Недоговариваешь. - Не… Неправда. Дамблдор наблюдал за ними с неподдельным интересом. - Хм. Возможно ты ошибаешься, Гарри, - сказал он, когда Гермиона обиделась и отвернулась. - Это не обязательно аккорд, а просто интуиция и близкое знакомство — мы так или иначе распознаем ложь в людях, с которыми проводим очень много времени. - Может и так, - пожал он плечами. - Профессор, почему же тогда все аккорды чувствую только я? Может дело в том, что он — сухарь? - Ну начинается… - Спокойно, ребята, - улыбнулся им Дамблдор. - Песнь связана с эмоциями напрямую, Гермиона, и тот, кто более эмоционален, всегда будет ловить волны чётче, тоньше и быстрее. Значит, Гарри, ты пока не прочувствовал ни один аккорд? - Я не знаю, сэр, - уже с лёгким раздражением ответил он. - Я чувствую кучу всего, откуда мне знать, что аккорд, а что просто так? Но если говорить о чём-то глобальном, связанным с необычной магией – то нет. - Будем ждать. Уверен, как только вы начнёте познавать всю суть Песни Афродиты, аккордов станет намного больше и очень хорошо, что рядом с вами будет человек, который поможет совладать с неизвестным. - А кто будет нас… - начала было Гермиона, но Дамблдор её перебил. - Сначала немного о природе этой связи. Думаю, вы уже поняли, что явление достаточно редкое. Вы не задумывались, почему Песнь заиграла именно между вами? Они не задумывались. Ну играет и играет, есть вещи поважнее. Песнь не причиняла им дискомфорта, наоборот, пока от неё случалась только польза. Да и времени не было, Гермиона ни разу даже не полезла ни в один колдомедицинский справочник, чтобы узнать, что это за напасть. Это не очень на неё походило, но случай оказался почти уникальным — она отвергала всё, что могло так или иначе навредить их с Гарри чувствам, а страх, который мог появиться после осознания опасности этой связи, как раз был одним из таких факторов. Дамблдор понял, что им нечего сказать и заговорил сам. - Наша магия от рождения имеет структуру, формулу. Это чистая математика, уравнение с определёнными вводными. В течение жизни уравнение видоизменяется, усложняется, магия обретает скелет, обрастает бронёй и крепнет, но от рождения это хоть и налаженный, но очень хрупкий механизм, целостность которого никак нельзя нарушать. Нарушение приводит к последствиям разного рода. Иногда уравнение просто теряет решение из-за ненужных вводных и магия перестаёт работать или же работает неправильно. Иногда решение становится слишком сложным, что даёт волшебнику либо невиданную силу, либо очевидную слабость, либо и то, и другое в неравной степени. Гарри, тебе неинтересно? Гермиона обернулась к нему. Он действительно выглядел так, словно слушал лекцию профессора Вектор и ничего не понимал. Гермиона же слушала с удовольствием. - Простите, профессор, пока не очень, - честно признался он. - Уравнения — это не моё. - Тогда перейдём от метафор к конкретным примерам, - улыбнулся Дамблдор. - В детстве структура магии была нарушена у вас обоих. И в одном, и во втором случае это сделали ваши матери, с разницей в стремлениях. Лили Поттер спасла своего сына от смерти и подарила ему защиту от Волан-де-Морта. Беллатриса Лестрейндж использовала родовую магию, чтобы контролировать свою дочь и при необходимости заставить слушаться и служить её Хозяину. Белое и Чёрное, такие разные поступки и цели, а результат один — целостность вашей магии была нарушена раньше, чем вы научились говорить. - Кхм. - Гарри напрягся, заёрзав на стуле. - Звучит не очень. - Это могло и выглядеть, как ты выразился, не очень. Магия могла мутировать, иссякнуть, ослабеть, но вы спасли друг друга от подобной участи, сами того не понимая. Гермиона, у тебя есть вопрос, я вижу? Она кивнула. Как раз не знала, как следует это продемонстрировать — не руку же поднимать, в самом деле. - Есть, но я хочу дослушать сначала. - Верный подход, - сиял от удовольствия Дамблдор. Гермиона вдруг подумала, что он хороший учитель — именно учитель, профессор. Повезло ученикам, которые попали в эпоху его преподавания в Хогвартсе. Дамблдор тем временем взял со стола палочку и легко ею взмахнул. - Визуализируем, - из конца его палочки вырвалась голубоватая искра. Она растянулась, стала плотной, как физическая субстанция мысли, разделилась на две одинаковые ровные сферы, закружившие в воздухе на расстоянии друг от друга. - Это магия, какая она должна быть. А это… - ещё один взмах и гладкие края сфер деформировались, как от удара ножа, - …изменения, которые привнесли Лили и Беллатриса. Внутри сфер безмятежно плавала голубая, яркая субстанция, но после деформации она взволновалась, стала темнеть, затем светлеть, закрутилась вихрями и вскоре из отверстий, нанесённых Дамблдором, засочился туман, как пар из носика чайника. - Последствия деформации могли быть самыми разными, как я уже сказал, но вы повстречались и сразу потянулись друг к другу, а вместе с вами и ваша магия, - новый взмах палочкой и туман от каждой сферы неспешно поплыл по воздуху, соединивший ровно посередине дымчатой нитью. - Да, Гермиона? Она всё-таки подняла руку по привычке. - Я не понимаю, сэр. Мы повстречались, потому что наша магия так захотела или мы сначала повстречались, а потом и магия ответила на это событие? - Безусловно — второе. Вы могли никогда не встретиться и деформация магии сыграла бы совсем по другому — как именно никто не знает. Но судьба привела вас обоих в Хогвартс, на один факультет, в один и тот же год. Более того вы нашли общий язык едва ли не с первой встречи. И вот, со временем, поняли, что любите друг друга, - Дамблдор повёл палочкой над дымчатой нитью и она окрепла, стала плотнее. - Связь обрастала новыми оттенками, крепла. От дружеского беспрекословного понимания вы пришли к чувствам и это заставило просочившуюся из сосуда магию обернуться Песнью Афродиты. Это нить, связывающая именно вашу магию, на ваши чувства друг другу она никак не влияет, они абсолютно самостоятельны. Более того, именно ваши чувства влияют на нить и заставляют её крепнуть. Я ответил на твой вопрос, Гермиона? Она снова кивнула и облегченно выдохнула. На какое-то томительное время Гермиона решила, что они с Гарри полюбили друг друга, потому что у них магия, видите ли, деформированная. Что это не их длинный, особенный путь друг другу, а только магия, сродни приворотному зелью. - Когда вы отдаляетесь друг от друга, связь слабеет, а вместе с ней и вы, - продолжил объяснять и показывать Дамблдор. Сферы отдалились друг от друга, нить натянулась, стала тоньше, а вместе с ней истончали и оболочки сферы. - Отсюда физическое недомогание, которое вы чувствовала в прошлое Рождество. Когда кто-то пытается разорвать эту связь, причиняя вам вред... - Дамблдор задел пальцем нить, как струну, и она заколебалась, издав пронзительный, дребезжащий звук, - ...звучит аккорд. Аккорд создаёт свою магию, ту которая неподвластна никому, кроме вас. - Но как это контролировать? - спросила Гермиона. - Это и просто, и сложно одновременно, - развёл руки в стороны Дамблдор. - Вы должны научиться обманывать свою магию, чтобы она не реагировала так бурно на любое вмешательство извне. Для этого вы должны научиться искусно лгать самим себе. Потому что эмоции — это движитель. - Ничего непонятно, - вздохнул Гарри, потирая лоб ладонью. - Как можно лгать самим себе и верить в это? - Упорно тренируясь, Гарри. И вот мы с вами снова возвращаемся к вопросу о том, кто же будет вас учить искусству лжи. - Знаю я одного потрясающего лгуна, - усмехнулся Гарри. - Хорошо, что вы не попросили… Или попросили? - выпрямился он на стуле. Дамблдор улыбнулся и Гарри выругался: - Чёрт! Да ладно? Опять?! - Снейп? - тоже скривилась Гермиона, безошибочно вычислив «лгуна века». - Профессор Снейп, Гермиона. Он действительно мастер контроля эмоций и весьма искусный лжец. - Я не буду у него учиться, - тут же запротестовал Гарри. - Простите, сэр, но нет. Спасибо, уже плавали, знаем. - Я буду вынужден настаивать, - впервые за время их беседы нахмурился Дамблдор. - Профессор Снейп единственный человек, который обладает необходимым свободным временем и моим доверием для того, чтобы обучать вас. - Я вообще не понимаю, как вы ему верите? Он же Пожиратель смерти! - Бывший Пожиратель смерти, Гарри. - Это вы так думаете, а я вот не уверен! - У меня достаточно причин, чтобы доверять Северусу Снейпу. Он хороший человек. Гарри издал странный звук, похожий на недоверчивый стон. - Но он же нас м-м… недолюбливает, профессор, - осторожно напомнила Гермиона. - И делиться с ним сокровенным, а все эти аккорды замешаны так или иначе на наших чувствах, идея не вызывающая энтузиазма. - Лучшими учителями испокон веков становились те, кто не шёл на поводу у своих учеников. Сталь закаляется пламенем, Гермиона. Я надеюсь, что вы сможете отстраниться от личной неприязни, так же как и Северус, и вместе работать для пользы дела. Так поступают взрослые люди. К тому же, - Дамблдор снова взглянул на Гарри. - У нас уже есть пример удачного партнёрства с профессором Снейпом, не так ли? Уроки окклюменции, которые ты, Гарри, получил, вряд ли доставили тебе много удовольствия, но сознание своё ты от Волан-де-Морта научился закрывать. Иначе он бы непременно тебя нашёл во время вашего летнего путешествия. - Но я не хочу у него учиться, сэр! Снова! - воскликнул Гарри. - Это хуже чем… Это хуже, чем всё! - не нашёл он достаточно яркого сравнения. - Почему нельзя, чтобы нас обучал кто-то другой? Профессор Люпин, например? - Римус талантливый человек, однако, и в половину не так хорошо лжёт, как Северус. К тому же он слишком занят делами Ордена, как и все остальные его члены. Боюсь, Гарри, выбора у вас нет. - Он ненавидел папу, - принялся загибать Гарри пальцы, не желая так просто сдаваться. - Ненавидел Сириуса, ненавидит меня. Он даже маму ненавидел, называл грязнокровкой, а её любили все. Дамблдор заметно дёрнулся, как будто сидя споткнулся. Гермиона удивилась, но не стала акцентировать на этом внимание. - Ты не знаешь, о чём говоришь. И давай обойдёмся без откровенных ругательств в этом кабинете, ладно? Мы же воспитанные люди. - Да пожалуйста, - откинулся на спинку стула Гарри с открытым недовольством во взгляде и в позе. - Снейп душка и вовсе не издевался над Сириусом, когда тот оказался в ловушке в собственном доме. У меня уже получается правдоподобно лгать? - Совсем не получается, - вздохнул Дамблдор. - Я прошу тебя успокоиться, Гарри, нам с тобой ещё придётся кое-куда прогуляться, как только мы попрощаемся с Гермионой. И я надеюсь, что ты будешь собран и внимателен. Гарри ничего не ответил, только безнадёжно покачал головой. - Последний вопрос, который я хочу обсудить с вами обоими: как вам профессор Крам? Вы в хороших отношениях? Тут уже напряглась Гермиона. - Почему вы спрашиваете? - нахмурилась она. - Я думал это очевидно. Виктор Крам стал профессором Хогвартса вовсе не случайно. - Что это значит? - спросил Гарри, позабыв о своём всплеске недовольства. - Значит, что он должен в скором времени нам помочь, и помощь эта станет ключевой. Пожалуйста, будьте осторожны, сдержанны и не настраивайте его против себя. Договорились? - Знаете, профессор, - медленно протянул Гарри, пока Гермиона внутренне мрачнела. - Ваши просьбы с каждым разом становятся всё невыполнимее. Надеюсь однажды вы не попросите нас распрощаться с жизнью в угоду вашим планам. Дамблдор молча взмахнул палочкой и сферы растворились в воздухе. - Приятного вечера, Гермиона. Оставь нас, пожалуйста. *** Вернулся Гарри поздно, Гермиона его не дождалась, так что об индивидуальном занятии с директором слушала утром за завтраком. Дамблдор выбрал достаточно интересную тактику — он показал Гарри воспоминания о семье Волан-де-Морта. Конкретно вчера про его деда, дядю и мать. Гермиона не удивилась тому, что такой человек как Волан-де-Морт был рождён под действием приворотного зелья. Это такая же деформация магии ещё в чреве у матери, которая понесла за собой ужасные последствия… Когда Гермиона сказала об этом Гарри, он решил, что ей жалко Волан-де-Морта. - Не знал любви? Давайте поможем обрести маленькому Тёмному Лорду Любовь! - Не ёрничай, - попросила Гермиона, разворачивая Ежедневный Пророк над столом. - Для того, чтобы справиться с чем-то, нужно разобраться как это работает. Дамблдор делает правильно, рассказывая тебе о его прошлом — это всё, что я хотела сказать. - Я ему не доверяю, - недовольно добавил Гарри. - Я тоже, но это не мешает нам использовать информацию, которую он даёт. Меня больше пугают предстоящие занятия со Снейпом, - Гермиона полистала кричащие, волнующие заголовки страниц, не нашла ничего нового (быстро же человек привыкает к плохому) и сложила газету возле тарелки. Взгляд её метнулся к преподавательскому столу: Крам и Снейп сидели через два стула друг от друга и оба спокойно завтракали. - И почему мы что-то должны всегда и всем? - Не знаю, - вздохнул Гарри, проследив за её взглядом. - Чувствую одним правильным дыханием тут не отделаться. Но в первую учебную неделю Снейп так и не вызвал их к себе. Не нашла время для занятий трансгрессией и профессор МакГонагалл. Гермиона немного обрадовалось этому, заданий накопилось выше крыши, так что в субботу, когда Гарри пошёл на свою первую тренировку в качестве капитана, Гермиона прихватила с собой на трибуну конспект по Трансфигурации и выносила основные тезисы для сочинения на отдельный пергамент, пока гриффиндорцы летали над полем. Отбор в команду проходил под вопли Гарри: пробоваться в команду пришли не только те, кто метлу в руках ни разу не держал, но даже ученики с других факультетов. Его громкий голос разносился по стадиону, разгоняя шутников, пока Гермиона делала домашнее задание. Подняла взгляд она один раз, когда над полем летала Джинни. На метле она чувствовала себя прекрасно, красиво выписывала виражи, двигалась быстро и ловко. Гермиона показала ей поднятый вверх большой палец, когда подруга промчала в паре метров от неё с квофлом в руках. - Действительно неплохо, - раздался голос рядом с Гермионой и она чуть было не выронила свои записи, пристроенные на коленках. Виктор Крам в длинной серой мантии легко перебросил ногу через скамью и сел справа от Гермионы. Она тут же спустила ноги на пол и поправила мантию. - Я говорю девушка летает хорошо. Это ведь сестра Рона Уизли? - Да, - коротко ответила Гермиона. Виктор помолчал, наблюдая за происходящим на поле. Гарри, Джинни, третьекурсница Демельза и Кэти воспарили в воздух, чтобы атаковать кольца — начались испытания вратарей. - Скучаю по метле, - улыбнулся Крам, провожая взглядом первый брошенный Джинни мяч. - Не смог пройти мимо, когда увидел, как они летают. Гарри стал капитаном? - Да, - как попугай ответила Гермиона. Она сама не понимала, что это за странное оцепенение вперемешку со страхом на неё нападает, когда рядом оказывается Крам, раньше такого не было. Несмотря на то, что он вёл себя вежливо и спокойно, Гермиона чувствовала кожей исходящую от него опасность. Это можно было назвать пресловутым предчувствием, интуицией, чем угодно, но ей всегда хотелось оказаться от него подальше — хоть на уроке, хоть в коридоре, хоть в Большом зале. И сейчас тоже очень хотелось уйти. - Я слышал он подал заявку в Юношескую Сборную? - Да. - Это хорошо, - покивал Крам. - Я тоже начинал с «ЮС». Ответ ещё не пришёл? - Нет. Крам усмехнулся из-за её коротких автоматических ответов, взглянул на профиль Гермионы, она это почувствовала и склонилась над своими записями вопросительным знаком. - Ты, кстати, так ничего и не сказала мне про цветы. Совсем не понравились? Гермиона тут же выпрямилась и в глазах её блеснул недобрый огонь, когда она оборачивалась к Виктору. - Ты ещё спрашиваешь? - Ну вот, хоть немного тебя расшевелил, - улыбнулся он казалось бы дружелюбно. - Спрашиваю, конечно. - Нет, мне не понравились твои цветы, - холодно сказала Гермиона внутренне вздрогнув. Она вспомнила слова Дамблдора о том, что Виктор им ещё пригодится, но не собиралась терпеть откровенной наглости. - Может ты не знал, но я не свободна. - Знал, - пожал он плечами. - Ух, хороший гол, - добавил он, когда Кэти поразила кольца Кормака Маклаггена. А потом вернулся к их беседе как ни в чём не бывало. - Всё так серьёзно? У тебя с Гарри? - Твои вопросы выводят меня из себя. - Почему? Я ведь не перехожу граней. Гермиона почувствовала, как от злости ногти врезались в кожу ладоней. Она собрала свои конспекты, закинула их наспех в сумку и решила спуститься, но Крам ухватил её за запястье. Гермиона дёрнулась и сразу обернулась к полю — Гарри ничего не видел, он спорил с Кормаком на поле. - Послушай, Гермиона, - заговорил Виктор, отпустив её руку и поднявшись на ноги. Он отошёл на почтительное расстояние, но всё равно улыбался также игриво, как и полтора года назад, когда рассчитывал на взаимность. - Я знаю, что ты умная, преданная и ответственная девушка. Я таких никогда не встречал. Поэтому в твоём «серьёзно» ни капли не сомневаюсь. Но Гарри, - он бросил быстрый взгляд на поле. - Он, по-моему, ещё не знает, что такое «серьёзно». Он молод, знаменит, интересен целой толпе восторженных девчонок. В свои шестнадцать я, как мне казалось, влюблялся каждую неделю раз и навсегда. Поэтому я прошу тебя не рубить с плеча, а считать совят по осени. Так ведь говорят? - он взглянул на неё исподлобья, улыбнулся и, не добавив ни слова, двинулся вдоль скамьи к проходу. Гермиона даже не успела ему возразить, возмутиться — осторожно опустилась обратно на скамью. Она знала, что Виктор не прав, он понятия не имеет, что между ней и Гарри происходит, но его настойчивость обезоруживала. Дамблдор сказал, что принял его на работу не просто так и вскоре им понадобится помощь Крама. Какая? И как её добиться? Насколько всё серьёзно? - Фух! - рухнула на скамью Джинни. Гермиона так задумалась, что и не заметила, как закончились отборочные. - С горем пополам, но у нас есть команда. - Ура, - кивнул Гарри, забирая у неё бутылку с водой. Выпил в три глотка половину, а остатки вылил себе на голову. Рон, блаженно улыбаясь, растянулся на скамье. - Гермиона, видела как я отбивал? - Да, очень здорово, - соврала Гермиона — на самом деле она не смотрела. - Гляньте на Кормака, - хохотнул он, когда угрюмый как туча семикурсник уходил с поля. - Придурок, блин. Уизли и Гарри принялись обсуждать прошедшие испытания, пока все вместе спускались к раздевалкам, а Гермиона продолжала мучиться от тревог. Она ждала когда ребята примут душ и переоденутся, а сама дышала свежим воздухом под каменным сводом, соединяющим поле для квиддича и окрестные луга замка. Тогда к ней подошла робкая первокурсница из Пуффендуя, с милыми косичками и огромными карими глазами. - Это вам, - тихо и смущённо сказала она, протягивая Гермионе очередной букет цветов. Улыбка с лица Гермионы сползла. Она взяла у девочки цветы, та сразу убежала, краснея. Гермиона проводила её до угла взглядом и тут же подожгла букет волшебной палочкой, искренне надеясь, что Крам сейчас откуда-нибудь за ней наблюдает. Уронила цветы на землю и только успела растоптать пепел, как Рон и Гарри вышли из раздевалки. - Где-то что-то горит? - повёл носом Рон. - Не знаю, - пожала плечами Гермиона, загораживая собой чёрные подпалины на земле. - Вы всё? - Ага, всё, - уныло усмехнулся Рон. - Теперь осталось переделать гору домашних заданий и мы свободны как птички. - Мне ещё невербальные отрабатывать, - скривился Гарри. - Никак не даются. Рон, у тебя же получилось в прошлый раз, расскажи уже как. - Да не помню я, просто ляпнул… - не в первый раз начал объяснять друг. Из женской раздевалки вышла Джинни, Гарри и Рон пошли впереди, Гермиона и Джинни следом. - Ну и что ему надо было? - заговорила Джинни, когда убедилась, что Гарри и Рон их не слышат. - Я видела, как он подрулил к тебе на трибуне. - Видела? - испугалась Гермиона. - Только ты? - За всех не скажу, но Гарри точно не видел, я как могла отвлекала. Правильно же сделала? Есть ощущение, что он слишком сильно вспылит, да? - Конечно он взорвётся и я не знаю для кого всё хуже закончится. Опасаюсь, что не для Виктора, он ведь старше, значимей. Он преподаватель в конце концов. - Так что ему надо было? - перебрасывая сумку с формой на другое плечо, спросила Джинни. Гермиона коротко рассказала Джинни об их разговоре и та возмутилась почище самой Гермионы. - Да он сдурел? - сердито шипела она. - Эксперт хренов! Он хоть день с вами двумя провёл, чтобы делать выводы? Или может знает Гарри как облупленного? - Тише, пожалуйста. Меня не волнуют его бредни, только настойчивость. Потому что я не имею права… м-м… Не должна с ним ссориться, вот. - Это ещё почему? - вскинула аккуратные брови Джинни. - Боишься, что он тебе оценки испортит? - Если бы… - вздохнула Гермиона, но так и не призналась Джинни, в чём суть. Да она и сама толком не знала. Всё воскресенье друзья провели за домашними заданиями. Шестикурсники просто выли от объёма работ, пятикурсники, готовящиеся к СОВ, соревновались с ними в объёме лёгких, а семикурсники со своими ЖАБА помалкивали, потому что вытьё отнимало драгоценное время. Никто из старшекурсников за весь день носа на улицу не показал, хотя погода стояла замечательная, так что в понедельник на урок Травологии Гермиона, Гарри, Рон и Невилл шли с удовольствием, вдыхая тёплый свежий воздух и подставляя лица прохладному ветерку. Сдвоенный урок со слизеринцами прошёл на удивление весело, а всё дело в том, что Гойла ущипнула пониже спины ядовитая тентакула. Теперь его мягкая часть походила на воздушный шар и Рон чуть не задохнулся от смеха, когда профессор Стебль провожала Гойла в больничное крыло после занятий, приговаривая: - Процедура снятия отёка неприятная, но быстрая. Просто зажмуришься. За обедом все ели с аппетитом, время от времени отвлекаясь, чтобы потренировать невербальные перед уроком Снейпа. Гарри как раз пытался поднять в воздух стакан с тыквенным соком, плотно сжав губы, чтобы не взболтнуть заклинание вслух, когда вдруг напрягся и тронул Гермиону за локоть. - Смотри-ка, - указал он на что-то кивком головы. Гермиона обернулась к выходу из Большого зала. У дверей стояли Малфой и Снейп и о чём-то тихо, но яростно спорили. Профессор выглядел недовольным и упрямым, Малфой откровенно злым. - Ругаются? - удивилась Гермиона. - Это странно. Малфой же боготворил Снейпа, что они не поделили? Может это касается того задания, которое Малфою дал Волан-де-Морт? Гарри по-прежнему считал, что Малфой Пожиратель смерти и даже не обращал внимания, что Гермиона и Рон относятся к его мнению скептически. Вернее Гермиона только делала вид, что не верит, хотя разговор со слизеринцем скорее убедил её в обратном. Но Гарри она об этой беседе не рассказала по одной простой причине — у него и без Малфоя забот хватало, не хотелось подогревать его одержимость. - Что бы он не задумал, я уверена, у него не хватит духу это сделать, - сказала Гермиона, наблюдая, как активно Малфой жестикулирует, доказывая что-то Снейпу. - А значит и волноваться не о чем. - Почему не хватит духу? - Потому что он не выглядит уверенным. Посмотри на него… Он растерян. Гарри отвлёкся от спорщиков и прищурился: - Я слышу в твоём голосе… жалость? - Вовсе нет! - испугалась Гермиона. - Просто рассуждаю. - Гермиона, - обстоятельно начал Гарри и она сжалась от его тона. - Давай договоримся на берегу… Малфоя не за что жалеть. Он не заслуживает и капли твоего сострадания. - Я его не жалею, Гарри! - И не жалей, - жёстко добавил он. - Даже если мир перевернётся и он придёт плакать у тебя на плече — не жалей. Его отец поймал Сириуса и доставил в Отдел Тайн. Если бы не он… - Его отец сидит в Азкабане и отбывает своё наказание, - вставила Гермиона и закинула сумку на плечо. - Каждого стоит судить по поступкам, Гарри, иначе тебе стоит и меня записать в список людей, не заслуживающих жалости, потому что вместе с Люциусом на Сириуса напал и Лестрейндж. - Ты с ума сошла? - опешил Гарри. - Нашла с кем себя сравнивать! - Ругаетесь? - раздался довольный голос над их головами. Снейп замер позади скамьи, сложив руки на груди, и улыбался. Гарри и Гермиона замолкли и воззрились на профессора. - Жду вас после уроков в своём кабинете, - сказал он, сверкнув чёрными глазами. - Зачем? - спросил Гарри. - Расскажете, о чём спорили с Малфоем? Снейп разулыбался ещё шире. - Нет, Поттер. Это не вашего ума дело. Мы будем играть на музыкальных инструментах. И не опаздывать.