История жизни.

      Мне пять лет. И мой мир никогда не будет прежним. Мать – наивная дура, выпила какой-то яд вместо ее сестры. На похоронах тетушка искренне жалеет, что не сама убила ее. Бабушка также искренне говорит, что последней Хартфелией является только она. Отец находит утешение в одной из служанок. Мне не больно, только в груди почему-то колет.       Мне шесть лет. Отец вновь счастлив, у него рождается сын. Поместье снова наполняется разговорами, смехом и жизнью. Мечта матери о счастливой семье лежит пеплом на руинах моего мира. Моя осанка и манеры соответствуют представлениям об истинной Леди. На моих руках мозоли от меча и ножей. Мне впервые хочется, как учили, проткнуть сердце брата, чтобы его голос навсегда затих.       Мне семь лет. Я знакомлюсь со своей двоюродной сестрой и ненавижу ее ровно также, как и тетушку. Кажется, это взаимно. Бабушка с чего-то решает отдать мне Ключи Козерога и Водолея. Моей сестре достаются остальные десять. Она счастлива, и в ее глазах я вижу мечту своей наивной матери. Это отдает глухой болью в груди, только вот мне не больно. Нет.       Мне восемь лет. Брат старательно выговаривает мое имя и счастливо улыбается. Отец вспоминает о моем существовании и ищет мне выгодную партию. Того старика – моего мужа – я убила в первую брачную ночь. На моем кладбище появляется первая могила, а я ничего не чувствую. Отец в ярости, и я чудом могу двигаться. Водолей с материнской заботой выхаживает меня. Козерог уточняет, надо ли готовить следующие венки.       Мне девять и смерть мачехи не моих рук дело. Просто выброс давно скопившейся магии. Бабушка благосклонно принимает меня у себя в поместье. Тогда я узнаю девиз Хартфелиев: эмоции — значит быть слабым, иметь привязанность к кому-то кроме семьи – значит быть слабым, быть слабым – значит умереть. На руинах в моем мире постепенно строятся новые дома.       Мне десять. У меня задание – убить двоюродную сестру. Ничего личного. Бабушка устроила битву за титул Наследницы Хартфелиев. Убей или будешь убитым – просто естественный отбор. Сердце сестры все еще бьется в моих руках. В награду я получаю титул и Ключ Змееносца. Дух, который на призыв вытягивает не Эфир, а жизненные силы Заклинателя. Прекрасный подарок.       Мне одиннадцать и рассказы Змееносца прекрасная сказка на ночь. Бабушка постоянно отправляет меня на устранение людей неугодных семье. Мои руки по локоть в крови. Алые перчатки красивое дополнение к костюму. Водолей бережно обрабатывает раны и не дает домам в моем мире снова пойти трещинами. Это тщетные попытки. Мой мир не рушится. Козерог становится моим личным тренером. Ему нравится, что я бью с намерением убить. Змееносец устраивает ванны из крови и разрешает использовать ее для призыва вместо моих жизненных сил.       Мне двенадцать. Бабушка искренне желает мне сдохнуть до двадцати одного – возраст становления Главой Рода. Мой брат трясется только от одного моего взгляда, а отец солидарен с бабушкой как никогда.       Мне тринадцать лет. Рассказами обо мне пугают непослушных детей. Водолей выращивает в моем мире цветы смерти.       Мне четырнадцать и Змееносцу нравится кровь моей бабушки. Отец орет, матерится, кидается всем, что попадается под руку, игнорирует меня, но в итоге становится регентом Хартфелиев. Водолей заплетает мои волосы в красивые косы – чтобы алый цвет не омрачал блеск золота. Козерог помогает оттачивать рефлексы и иногда прогуливается по моему личному кладбищу, обновляя венки.       Мне пятнадцать. Жизнь за пределами поместья, где тебя в лицо никто не знает, прекрасна.       Мне шестнадцать. Я встретила Нацу, который обращал эмоции в свою силу. Тогда мое видение мира снова дало трещину. Хвост Феи поражает. Он многим напоминает дом и семью. Только не мне. В моем доме холодные стены, сухи разговоры и мрачное одиночество. Моя семья упивалась кровью друг друга и до последнего создавала видимость родства.       Мне семнадцать. Я видела, как узы любви спасают от смерти. Мое видение мира пошло крупными трещинами, а его осколки больно резали по сердцу. Мне впервые становится больно.       Мне все ещё семнадцать. Мои мир трещит по швам, а на его руинах танцуют три принципа Хартфелиев. Пропавшие члены Хвоста Феи вернулись с острова Тенрю. Все счастливы. Эмоции — значит быть слабым, иметь привязанность к кому-то кроме семьи – значит быть слабым, быть слабым – значит умереть. Я поддерживаю стремление Лаксуса в усилении Гильдии. В последний миг Макаров смотрит на меня с отческой заботой. Я – правая рука нового Мастера. Мне можно ломать непокорных, ставить на колени несгибаемых и давить слабых. Змееносец счастлива как никогда. У меня есть двенадцать бесплатных призывов. Козерог начинает записывать количество личных трупов, по-моему, он счастлив. Водолей с материнской заботой поправляет воротник новой одежды и брошь со знаком Гильдии.       Мне восемнадцать. Я узнала, что такое любовь. Я практически разочарована. Нацу до ужаса опекающий и не одобряющий моих методов. Он уходит тренироваться – позорно сбегает от проблем. У Грея с Джувией рождается прекрасный сын. Я – крестная и не испытываю к этому ребенку ничего. Абсолютно. В Гильдии наступает пора любви. Мира в эйфории что-то вычеркивает в своем блокноте. Лаксус не хуже дракона плюется во всех ядом. Ему нравится мой девиз.       Мне девятнадцать. В некоторых странах за мою голову готовы отдать целое состояние. Лаксус мурчит как кот объевшийся сметаны, рассматривая благодарности Хвосту Феи. В Гильдии при упоминании моего имени пугаются больше, чем при Эрзе. Она до последнего отстаивала право называть Хвост Феи семьей. Мое кладбище пополняется. Змееносец в экстазе. Козерог уточняет какого цвета должен быть венок. Водолей говорит, что я превзошла своих предков. Похвалы лучше я никогда не слышала. Произношение слова «семья» в стенах Хвоста Феи карается изгнанием из Гильдии. Грей с Джувией уходят, равнодушно смотря вперед и с тоской оглядываясь назад. Их сын ревет у меня на руках и просит о встречах. Кажется, я нашла себе приемника.       Мне все еще девятнадцать. Мой приемник умирает от моей же руки, защищая трупы своих родителей и смотря в мои равнодушные глаза своими полными слез. Хвост Феи становится второй Гильдией – палачами Короля. Нас всего семь человек. Эвергрин нравится смотреть на каменные трупы. Один такой украшает ее личные покои и когда-то признавался в любви до гроба. Фрид мило краснеет перед Лаксусом и приносит ему головы убитых. Кажется, у них все серьезно. Бикслоу с удовольствием поглощает чужие души и, наверное, стоит озаботиться его психическим состоянием. Но он выглядит таким счастливым, что подобное желание кажется преступлением. Леви боится носить знак Хвоста Феи, но упрямо не хочет его стирать. Гажил опекает ее, чему, наверное, и сам уже не рад. Он любит жесткость. Я с удовольствием в приступах эйфории ломаю ему кости.       Мне двадцать один. Я убила собственного отца, который не хотел отдавать мне титул Главы Рода. В двадцать один у меня огромное личное кладбище за плечами. В двадцать один меня предал Нацу – привязанность не к семье – слабость. Он разбил мое сердце и выжег огнём последние чувства. В двадцать один я нашла родственную душу. Джерар понимал меня с полуслова. Это был выгодный магический брак.       Мне двадцать четыре. Гора трупов под моими ногами равна населению нескольких маленьких стран. За правым плечом стоит Змееносец, и с сумасшедшей улыбкой пьет кровь с моего личного кладбища. Слева – Козерог, он верен своим принципам: сильный – значит достойный. Он аккуратно ходит между могил и педантично поправляет венки. Водолей незримо присутствует рядом. Она смывает с меня кровь и с материнской заботой закрывает уши от криков, глаза от взглядов и собирает осколки когда-то разбитого сердца.       Мне двадцать пять. Змееносец ест сердце Джерара, вонзившего нож в доверенную ему спину – такой лакомый кусочек окупает десяток призывов. Козерог поправляет венки на могилах Нацу, Лиссаны, Хэппи, Венди, Грея, Джувии и многих других, кто был на моем пути. Водолей заливает водой огонь моих чувств. Милая слабая Леви трясущимися руками чистит мое оружие от крови.       Мне двадцать шесть. Я приношу клятву верности Императору Спригану и становлюсь за его левым плечом. Лучший и любимый палач. Фиор умирает в огне гражданской войны. Головы Лаксуса, Фрида, Эвергрин, Бикслоу, Гажила и Леви украшают главную площадь Крокуса. Моему брату двадцать и его казнят за принадлежность к Хартфелиям.       Мне двадцать семь. На моем надгробии выбиты фразы, произношение которых запрещено абсолютно везде. Эмоции — значит быть слабым, иметь привязанность к кому-то кроме семьи – значит быть слабым, быть слабым – значит умереть.