Несколько слов о ГТП

Для начала сразу же оговорюсь: я не выступаю в защиту ГТП. Не думаю, что кто-либо из авторов, пишущих ГТП, всерьез пытается своими текстами пропагандировать нечто подобное, скорее наоборот. За себя точно могу сказать: когда я пишу о ГТП так же, как и о пытках, унижении, ломке человеческой личности и убийствах, я никогда не ставлю своей целью оправдать подобное или сказать, что «это нормально, люди веками творят друг с другом и много худшие вещи». Нет. Никогда. А уж говорить, что фанфики с ГТП огульно призывают своих читателей к жестокости и насилию, — это как утверждать, что в «Муму» Тургенев агитирует топить беззащитных щеночков в реке, а в «Преступлении и наказании» Достоевский наглядно разъясняет, чего не надо делать, если ты собрался решить свои финансовые проблемы, зарубив старуху-процентщицу. Это не полезные советы. Речь идет совсем о другом. Если читателю сложно различить посыл даже на таком уровне, то я, честно, теряюсь, как говорить с ним дальше, и советую тем, кто всерьез так думает, сразу же закрыть эту статью. Она для тех, кто готов слушать. Когда я впервые сказал в фандоме, что не только читаю, но и пишу ГТП, меня поразила резкая волна негатива, которую это всколыхнуло среди моих собеседников, я много думал над их доводами против ГТП как фандомного явления, так что в итоге пришел к тому, чтобы написать эту мету. Основные доводы, которыми пользовались противники ГТП, звучали следующим образом: «в ГИДРЕ не могли быть одни геи» и «Зимний Солдат – вещь, предмет, оружие; он не может вызывать физического желания». Честно признаю, я до сих пор немного растерян: как можно ассоциировать ГТП и «все геи». ГТП — это совсем не о том. Не о влечении к представителю собственного пола и сексуальной самоидентификации. Сексуальное насилие — это, прежде всего, проявление власти одного над другим. Это не об ориентации или вкусах. Это «мы его можем, я его могу, а он нас нет». Движущие механизмы ГТП не сексуальные, а низменные животные механизмы иерархии. Еще задолго до того, как я увлекся гомосексуальными отношениями в искусстве, в одной из книг братьев Стругацких меня буквально поразили размышления одного из героев о человеческом социуме. Тот сравнивает людей с обезьянами примерно следующим образом: в стае все самцы трахают самок, кроме вожака, который трахает других самцов, чтобы показать, что они для него как самки. Это не вопрос предпочтений вожака, ему, возможно, хотелось бы сношать мягких послушных самок, а не добиваться подчинения других самцов путем демонстрации члена и агрессивного поведения (хотя если бы ему этого не хотелось, он бы просто не стал вожаком), это не вопрос желаний и предпочтений других самцов. Не важно, хотят они или не хотят, если они не могут физически противостоять вожаку, им придется нагнуться и немного подумать об Англии. Грубый пример, но так работает иерархия. Секс в ней не проявление романтической привязанности или же очарованности его объектом, а только инструмент утверждения себя над другими. Грубый и демонстративный. И, к сожалению, в закрытых системах с жесткой иерархией одних над другими этот же механизм работает и у людей. И первые два примера, которые сами собой приходят в голову в этом вопросе, — это тюрьма и армия. А чем была для Солдата ГИДРА, как не сочетанием именно этих двух институтов в одном флаконе? Многие говорят, что Солдата в ГИДРЕ боялись. Конечно, боялись. Обязательно. Он был сильным. И одновременно — совершенно бесправным. Для большинства простых бойцов ГИДРЫ Солдат представлял собой парадокс. Он был ценнее их, на него затрачивались огромные ресурсы, в него вкладывались средства. И одновременно с этим его положение было ниже, чем у них. Его держали в клетке. Ему стирали память. Он не имел права слова. Не имел выбора. Не имел даже имени. Был лишен всего человеческого в самом первичном, естественном для человека смысле. Всем, что от него требовалось, было безукоризненное подчинение и выполнение команд. Тем не менее из показанной нам сцены, где техник жалуется Госсекретарю Пирсу, что Солдат «нестабилен», потому что «слишком много времени провел вне крио», становится ясно, что Солдат периодически терял ориентиры, проявлял непослушание, бесоебил. Противники ГТП могут возразить мне, что на такие случаи у ГИДРЫ было кресло. А я скажу: одно другого не отменяет. Для меня ГИДРА это все же, в первую очередь, не холодный расчетливый разум, а еще и куча бойцов и техников, которым, увы, была дана своя власть над таким сильным и ценным Солдатом. И вот скажите честно, положа руку на сердце, какова вероятность того, что за все семьдесят лет ни один из этих людей (напомню, добровольных гидровцев, «плохих парней») не оказался в достаточной мере ублюдком, чтобы не воспользоваться подвернувшейся возможностью? Тем более, что у них были ресурсы реализации своей власти над ним: камеры с нечеловеческими условиями содержания, препараты и магнитные наручники, чтобы сделать его беспомощным. Почему? Как им могло прийти в голову такое? Почему дети мучают животных и насекомых? Почему регулярно появляются люди, которым нравится мучить других людей? Но это не тот ответ. Я скажу иначе: из страха. Прежде всего, в данном случае, из страха. И из ненависти к нему за то, что он заставлял их испытывать этот страх. Из чувства зависти к его силе и способностям. И из чувства безнаказанности. А еще потому что стая. А во главе стаи, как ни странно, совсем не обязательно стоит мудрый и справедливый, а, скорее всего, самый хваткий и яростный. А в условиях того, что мы говорим о головорезах ГИДРЫ, возможно, и самый жестокий, и самый безбашенный. Тот, кому необходимо перешагнуть свой страх, надругавшись над его причиной. И кому сладко сделать это на глазах у других, утверждая свой авторитет и свою власть. Тот, примеру кого последуют и другие. Соучастники. Это касается и «живой винтовки с глазами», в которую хуй страшно совать. Нет, не страшно. Этим особенно. Я не думаю, что в ГИДРУ набирали трусливых бойцов. Это вообще какое-то нелепое заблуждение считать, что все хорошие — храбрые, а все плохие поголовно трусливы. Не говоря уже о том, что момент опасности — это изрядный сексуальный стимул для человека. И это тоже животное, увы. Необходимость выебать любой ценой, оставить свое семя, даже если потом умрешь. Большинство мужчин не думает об этом такими словами, но это природный механизм, который работает веками. И объекты он не выбирает. В лишении же объекта насилия человеческого статуса, низведении до состояния вещи, «спермоприемника», «пары дырок» давно нет ничего нового. Люди веками сексуально использовали рабов, которых не считали людьми. Даже более того, долгое время и женщины не имели статуса человека, что отражено во многих языковых корнях. Это объекты с определенными функциями. В том числе функцией удовлетворения сексуального влечения тех, кто реализует свое на это право. Добыча, трофей. Поэтому, увы, отношение к Солдату как к вещи, на мой взгляд, не может автоматически служить ему гарантированной защитой от сальных взглядов и потных рук. В цветовом тесте Люшера понятия секса и власти в сознании человека определяются одним и тем же цветом — красным. Цветом крови, прилившей к половым органам в знак их готовности к спариванию, или крови, которую ты можешь пролить по своей воле, потому что имеешь такую возможность. Но опять же речь не об этом. В конце концов, мы обсуждаем всего лишь фанфикшн и негативное отношение в фандоме к одному конкретно взятому явлению. Упоминанию, описанию, не отрицанию в нем того факта, что за время своего пребывания в ГИДРЕ Солдат подвергался не только психологическому и физическому, но в том числе и сексуальному насилию. Потому что сексуальное насилие, для меня лично, представляет в чем-то высшую форму насилия, являясь одновременно и физическим, и психологическим для жертвы. Вероятно, в первую очередь, за счет своей знаковости. За счет лишения человека не просто достоинства и статуса, но права распоряжаться своим телом и выражать согласие или не согласие на использование себя в таком смысле. В силу человеческой культуры глубоко знаковом и сакральном. Табуированном. В мифологии и истории многих народов можно встретить примеры того, что жертва, побывавшая в плену и вернувшаяся после сексуального насилия, не принималась не только семьей мужа, но и родительской семьей. Это был непоправимый ущерб. И это уже не фанфикшн, это то, что люди творили с другими людьми. И это невыразимо ужасно. Так почему же меня лично привлекает такая отталкивающая тема? Потому что для меня это история огромной победы. История о человеке, прошедшем ад и оставшемся собой. Не наложившим на себя руки, не впавшим в апатию и не растерявшим себя окончательно в бесконечной жалости к себе и страхе всего вокруг, не озлобившемся на своих и чужих. И да простят меня возможные читатели этих мыслей, но когда истории, построенные на ситуации сексуального насилия над Солдатом, называют «износом» — это обижает меня лично. Потому что это втаптывает в грязь подвиг Баки, его любовь и его страдания. Это обесценивает его борьбу. Мне обидно, когда в историях о боли и ужасе, видят только групповуху и говорят, что «автор подрочил на свои мерзкие кинки». Осуждать всегда просто. Особенно людей, которых мы не знаем. Всегда проще назвать ноунейма из интернета «больным извращенцем», чем допустить, что человек пытался таким образом проработать какие-то свои страхи, проблемы, травмы. Допустить, что есть что-то, чего мы о нем не знаем. Что-то, о чем ему нужно сказать, отделив это от себя, но твердо зная при этом, что жертва не осталась жертвой. Что Зимний Солдат сбежал, что он Баки и его любят. В завершение хочу сказать, что я не ставил себе целью этой статьей призвать людей читать ГТП фики, я говорю совсем не об этом. По большому счету, наверное, я просто хотел попросить всех быть немного добрее друг к другу и благороднее. А еще думать своей головой и чувствовать своим сердцем, а не бежать за стаей, заслышав, что где-то кого-то бьют камнями.