Часть 1
30 марта 2021 г. в 19:47
Ночь медленно застилала просторы Детройта, унося с собой в бескрайнюю тьму своды многоэтажек и едва освещённые разбитыми фонарями улицы. Яркий свет на последнем этаже гигантского небоскрёба, словно маяк в пучине свирепого шторма, внезапно погас, и с крыши заброшенного кинотеатра было отлично видно, как здание погрузилось в темноту вместе с остальным городом. Фрэнк не первый раз видел подобное явление: кому бы не принадлежало это предприятие и что бы там не производили, теперь оно в — лучшем случае — продано Тай-Юн Медикал или, по более реалистичному раскладу событий, закрыто и заброшено навсегда. На его памяти погасли уже десятки, нет, сотни таких огоньков, и хакеру ничего не оставалось, как молча наблюдать за тем, как его город медленно, беспомощно и необратимо гибнет с каждым днём.
Резкий порыв ветра развеял пепел тлеющей сигареты, и Притчард поёжился от подступившего холода, только сильнее укутываясь в свою куртку. Этой ночью в Детройте было на удивление сухо (в отличие от предыдущей недели проливных дождей) и на удивление тихо: ночь умело скрывала огни горящих костров беззакония в городских кварталах и на крышах преступных районов, и только ветер тихонько выл в глуши, шныряя между щелей разрушенной крыши кинотеатра. Ничто и никто не решался нарушить эту по-своему безмятежную и спокойную (на какое-то время) идиллию, пока со стороны пожарного выхода не послышались шаги.
Парень дёрнулся и, прислушиваясь к каждому шороху, пытался понять, стоит ли ему сейчас начинать бояться за свою жизнь, ведь нынче в Детройте нельзя было спокойно даже просто покурить на крыше. Шаги были тяжёлые, но не громоздкие и размашистые, как у членов Банды Мотор Сити, а значит, на крышу поднимался кто-то другой. Кто-то, кто уверенно обходил все обваливающиеся ступеньки на лестнице и прогнившие половицы, явно не волнуясь за свою жизнь. Фрэнк затушил сигарету, бросив её куда-то себе под ноги, и с облегчением выдохнул: это был Адам Дженсен.
— Ну неужели ты даже на секунду не можешь оставить меня одного? — не оборачиваясь фыркнул хакер, явно возмущённый тем, что его единение с ночным городом было нарушено. — Два года ты отлично с этим справлялся.
— Я не смог найти тебя в кинотеатре, поэтому поднялся сюда, чтобы убедиться, что всё в порядке, — полностью проигнорировав нападки друга, монотонно произнёс Адам, словно читая текст с какого-то заранее подготовленного шаблона. А может, проверять в порядке ли люди бывшему копу приходилось так часто, что он уже выучил все ключевые слова и наводки, чтобы лишний раз не выдавать своего волнения.
— Ага, — совершенно безэмоционально ответил Фрэнк, продолжая рассматривать Детройт с высоты здания. — Скажи ещё, что волнуешься за меня, Дженсен, и мы оба придём к выводу, что это не так, — каждое слово Притчарда звучало настолько сухо и холодно, что даже полный идиот понял бы, что в разговоре парень сейчас явно не заинтересован. Но Адам, пожалуй, был исключением из всех правил. — Что тебе от меня действительно нужно?
Поняв, что начать разговор с нейтральной ноты не получилось, Адам не стал тянуть резину и перешёл ближе к теме.
— Склады Сариф Индастриз, — прямо высказал он, облокотившись о стену пожарного выхода. — Ты слышал, что сказали мародёры: кто-то роется в них, и, причём, не просто так. Я хочу знать, кто это делает и зачем.
— Конечно, — Фрэнк склонил голову на бок, всё ещё не желая оказывать ни малейшего внимания своему собеседнику. — Ведь тебе всегда надо всё знать. Так типично для тебя, Дженсен, что я даже не удивлён.
От этих пустых необоснованных обвинений и хождений вокруг да около от темы разговора терпение Адама начало понемногу иссякать, и киборгу пришлось сделать глубокий вдох, чтобы отбросить резко подступившее желание уйти с этой ветхой крыши и прямо сейчас отправиться искать все нужные ему сведения в одиночку.
— Так ты поможешь мне или нет?
Притчард пропустил тихий смешок и, повернувшись к нему, наконец отвлёкся от рассматривания пустых улиц. Слабый свет падал на его впалые скулы, давая возможность рассмотреть выделяющиеся на общем фоне тёмные круги под покрасневшими от чрезмерного употребления кофеиновых таблеток глазами. При таком освещении лицо хакера выглядело даже более усталым и измождённым, чем обычно.
— Помочь тебе как именно? — Фрэнк наигранно вскинул брови, изображая искреннее удивление. — Как тогда в Сингапуре: отследить твой сигнал чёрт знает где после трёх дней отсутствия, а потом расчищать тебе путь? — характерные для Притчарда эмоции, наконец, вернулись на своё место и начали естественно проглядываться в интонации его гнусавого голоса, также отражаясь на его лице и жестах. Ну, или, по крайней мере, теперь Адам мог их видеть. — Или как сейчас, в Детройте, оформить тебе комфортабельный круиз в моё убежище с самой, чёрт возьми, Аляски?
Как легко вывести бывшего копа из себя? Заставить его на пару секунд понервничать и потерять концентрацию, чтобы тот тут же забыл всю когда-то изученную информацию по ведению допросов. У Фрэнка это получилось ещё с того дня, когда Адам устроился работать в Сариф Индастриз на должность главы службы физической безопасности. Тогда, в свой первый рабочий день, Дженсен и виду не подал, что его задели все колкие слова и упрёки коллеги в его сторону, но Притчард прекрасно видел по его едва заметно дёргающимся утомлённым глазам, насколько он был раздражён.
И, возможно, не раздражай сейчас Фрэнк Адама также сильно, он бы и вспомнил пару-тройку своих полицейских протоколов и выбрал правильный подход с рабочими методами, а не сделал ещё один глубокий вдох, слепо надеясь, что это ему хоть как-то поможет остудить свой пыл.
— Почему ты так беспричинно зол на меня, Фрэнсис? — Дженсен возмущённо развёл руками и сделал пару шагов навстречу своему наконец-то соизволившему обратить на него внимание другу. — Что я сделал не так? Я знаю, мы с тобой расходимся во взглядах, но мне кажется, что это далеко не причина твоего поведения. Что тебя не устраивает?
— Да то, что ты умер два года назад, а сейчас вот так просто заявляешься ко мне, словно ничего не случилось!
Фрэнк не заметил, как его голос внезапно перешёл на крик. В его пристальном немигающем взгляде горящих от злости и переизбытка эмоций глаз словно читалось: «Удивлён, да?». Адам замер в одном положении, ошеломлённо уставившись на хакера. Конечно, Фрэнку приходилось кричать на него раньше, много раз — по поводу и без — но сейчас каждое его слово ощущалось по-другому, словно обретя свой собственный неотъемлемо важный вес.
Притчарду хотелось высказать своему бывшему напарнику так много гневных речей про его эгоизм, отсутствие инстинкта самосохранения, слепую уверенность в себе и нулевой уровень сострадания к окружающим, но, видя, что тот совсем не собирается его перебивать, а даже наоборот, внимательно, с некоторой растерянностью в его серьёзных светло-зелёных глазах, слушает, собрался с силами и решил выложить Адаму всё, о чём он так долго отмалчивался.
— Я похоронил тебя после всего, что случилось на Панхее, Дженсен, — Фрэнк не смог совладать с тем, насколько сильно после этих слов задрожал его голос, поэтому мысленно приказал себе собраться и уже более уверенно продолжил, неотрывно смотря в аугментированные глаза своего собеседника и выделяя каждое слово. — Мне пришлось смириться с тем, что миссия, где я тебя направлял от начала и до конца, окончилась твоей смертью. Принять тот факт, что, сколько бы я не кричал тебе в инфолинк, не перезагружал его и не писал всё больше программ для улучшения его работы, я никогда уже не получу ответа.
Адам дрогнул от того, насколько подавленным выглядел его друг и с какой вселенской тяжестью и нечеловеческими усилиями ему давались все эти слова. От одной мысли о том, сколько ночей Фрэнк не спал все эти месяцы, обвиняя себя в чужой смерти и морально уничтожая с каждым днём, всё внутри неприятно сжалось, заставляя выбить из лёгких последний воздух. А Притчард тем временем нервозно продолжал:
— Что компания, где я проработал более семи лет, рушится на моих глазах, и мне ничего не остаётся, как просто молча сесть и смотреть на то, как всё, над чем мы долгие годы усердно работали, летит к чертям! Сидеть и смотреть на всё это одному, Дженсен, потому что рядом уже нет никого, кто мог бы поддержать меня. И если ты думаешь, что мне это далось легко, то ты просто идиот, Дженсен, сраный идиот!
Адам готов был поклясться, что на глаза Фрэнка начали наворачиваться слёзы, и усилие, с которым он попытался их сдержать, едва ли не стоило ему потери равновесия. Его лихорадило, бросало из стороны в сторону, как старый корабль по свирепым волнам во время шторма; он блекло напоминал эту ветхую, в любую секунду готовую развалиться на части, крышу кинотеатра, на которой они оба стояли, и, всё это время неотрывно смотря в глаза своему бывшему напарнику, всеми силами старался не рассыпаться на мелкие кусочки, как она.
И Дженсену было чертовски больно от осознания того факта, что так паршиво чувствовать своего друга заставил он сам.
— Но знаешь, что самое ужасное? — Фрэнк на момент запнулся и опустил взгляд. Его тон стал таким же опустошённым и холодным, как в самом начале разговора, а голос потерял былую краску, оставив только прерывистый дрожащий шёпот. — Я думал, что ты поймёшь меня. Думал, что ты поймёшь, что значит потерять дорого тебе человека, а потом гневно съедать себя каждый день от понимания того, насколько всему остальному миру нет до этого дела. А знаешь, почему? — он указал трясущейся рукой в его сторону. — Потому что ты один из немногих людей, Адам, кто знает, какого это.
Последняя фраза задела Дженсена особо сильно, моментально заставив его погрузиться в болезненные воспоминания о тех временах, когда он безрезультатно пытался смириться с потерей Меган. Адам никогда не думал, что может значить для кого-либо так много. Его самоуверенные выходки во время совместных миссий, пропажи из зоны действия сети на несколько дней, его чёртова смерть, в конце концов — всё это в большей или меньшей степени отдавалось в каждом тревожном приступе Фрэнка, которых он за все эти годы пережил достаточно. В погоне за своим прошлым и его разбросанными по всему свету частичками, Адам совсем забыл о том, что жизнь здесь, рядом с ним, в Детройте, продолжается, и такое внезапное поведение хакера только подтверждало то, насколько окружающим его людям всё это время было не всё равно.
Но Фрэнк, чёрт возьми, Фрэнк! Почему одним из них, причём, наверное, самым первым в списке, был именно Фрэнсис Притчард — этот назойливый и вечно чем-то недовольный глава информационной безопасности из Сариф Индастриз, который частенько любил почитать нотации и никогда не упускал возможности выразить своё презрение? Адам понятия не имел, да и времени поразмышлять об этом сейчас у него не было, ведь, провожая взглядом уходящего друга, он понимал, что у него остался один единственный шанс не потерять всё снова.
И Адам не собирался его упускать.
— Притчард, постой! — Дженсен подался вперёд, переступил одно из треснувших креплений и резко схватил парня за руку, несильно потянув того на себя.
Фрэнк выругался себе под нос, но всё же остановился и нехотя повернулся, освобождая своё запястье из железных оков. Но стоило только ему поднять глаза на один уровень искусственно заменённых глаз Адама и встретиться с его искренне печальным и до жути встревоженным взглядом, его выражение лица тут же изменилось.
— Ты прав, Фрэнк. Ты прав, — Дженсен сделал шаг навстречу другу и легко приобнял его за плечи, словно боясь, что тот сейчас ещё раз бросит на него свой испепеляющий взгляд, проворчит что-то, развернётся и на этот раз точно уйдёт. — Я идиот, я сраный идиот, и я понятия не имел, через что тебе пришлось пройти. Мне жаль. Мне правда очень жаль… Прости.
Теперь надрывался голос Адама, и как бы сильно тот не пытался скрыть за серьёзным тоном и низким тембром свою потерянность и неуверенность в дальнейших действиях, его мигающие за искусственной радужкой зелёные глаза и сведённые в сожалении брови всё выдавали. Фрэнк уже хотел было выкинуть очередной скептический упрёк в сторону Дженсена за "очевидную ложь во всех словах", но, чувствуя на себе его сверлящий взгляд, не смог устоять и печально вздохнул. Это придало Адаму немного уверенности.
— Но больше нет никаких долгих миссий на краю света, нет никакого босса, отдающего нам приказы, нет никакой Сариф Индастриз, — Дженсен, наконец, отпустил несчастные плечи друга, окинув взглядом высокие здания вокруг них. — Теперь только мы вдвоём, и в этот раз, я обещаю, я буду осторожен.
Услышав последние слова, Фрэнк в замешательстве замер, пытаясь понять, не обманывает ли его собственный слух. Воспользовавшись этим, Адам бережно обнял его, осторожно обхватив своими тяжёлыми металлическими руками, словно боясь ему что-нибудь сломать или случайно навредить. Тот на несколько секунд впал в ступор, так и оставшись стоять с разведёнными руками, но потом всё же осторожно обнял Адама в ответ, положив их на его спину. Дженсен нежно провёл рукой по растрёпанным волосам Фрэнка, собранным в неаккуратный хвост, и, почувствовав, как по телу того прошлась слабая дрожь, только сильнее прижал к себе. Что-то внутри Притчарда рухнуло в этот момент, на секунду заставив его переосмыслить и, внезапно, поверить во всё сказанное за сегодня; он неловко уткнулся в чужое плечо, и, наконец ощутив себя понятым и услышанным, со всхлипом вцепился в тело Дженсена, держась за него, как за брошенный спасательный круг.
Плечи Фрэнка содрогались от рваных глотков воздуха, перебиваемых едва разборчивыми словами о том, как сильно ему этого не хватало. И с каждым из них Дженсен только крепче обнимал его, осторожно поглаживая по спине, и прижимал к себе. Перебирая пальцами спутанные пряди волос своего друга, Адам вполголоса говорил ему, что он здесь. Что он рядом. И что всё будет хорошо.
И, наверное, впервые за всю жизнь, Фрэнку действительно захотелось в это поверить.