Незваный гость

      Он следует за ней, как бледный утёнок — из каюты в каюту, неловко переступает, тенью останавливаясь за её спиной, касается плеча, привлекая внимание.       — Вы забыли, — протягивает флягу с настойкой, осторожно вкладывая в ладонь.       — Благодарю, — Ливси принимает.       — Я могу помочь вам? — на грани мольбы.       — Не нужно — это последнее, что я хочу забрать, — приподняв потрёпанный саквояж, заверяет Диана; её губы чуть подрагивают — она ещё не может поверить, выбрались.       — Вы вернетесь в «Чёрную бухту»? — склонив голову, спрашивает Грей.       — Абрахам, — выдох; Ливси застывает, думает и неожиданно для себя, предлагает, — Ты можешь пойти со мной, — она чеканит каждое слово.       — Вы уверены? — отступив, переспрашивает Абрахам; боится спугнуть, не хочет нарушать хлипкую границу.       — Да, — утешающая улыбка.       — Я не подвиду вас, — обещание.       — Чудесно, — кивнув, Диана жестом зовёт за собой, — Нужно навестить Сквайра, — легкая тревога; она не видела его с самой остановки — это было непривычно для него, для такого шумного и безнадёжного человека.       — Вы заботитесь о нём, — констатация; Ливси остаётся только кивнуть, вновь.       Грей призраком последовал за ней, как белая тень — он не говорил, не пробовал начать разговор, словно, опасаясь нарушить, построенное доверие.       Даже в каюте Трелони оставался безмолвным — его не задели почти отеческие наставления и оскорбительные по мнению Дианы, открытые намёки.       В такие моменты Абрахам исчезал — про него было легко забыть, потерять в ярком, бушующем мире.       Так и произошло.       Ливси вспомнит о нём не сразу — у самых экипажей, в тот момент — когда, Джемайма пожала ей руку, когда она, чуть отойдя в сторону, поблагодарит его.       — Я обязательно навещу тебя, моя дорогая, — Диана крепко обнимает, прижимает к себе, чувствуя, как быстро-быстро бьется чужое сердце, — Пообещай мне, что сразу же не купишь корабль, — шутливое сетование.       — Верно, сперва — «Адмирал», а потом корабль, — наигранно-обижено фыркает Хокинс.       — Выбор команды — за тобой, — совет.       — Вы уже наняты, — хитрое ободрение.       — Как мило, — довольный рокот.       — Нам пора, — напоминает Сквайр.       — Прости, — отпустив, вновь кивнула Ливси, — Нам действительно пора — доктор Гудман ждёт, — обернувшись, она обращается к Абрахаму.       — Доктор Гудман? — на лице Грея появляется несвойственная тень — проблеск эмоции, незнакомой.       — У нас будет время обсудить — это в пути, — развернувшись, Диана касается его рукава, чуть тянет.       — Да, мэм, — он опускает взгляд.       — Мы договаривались, — поправляет Ливси.       — Доктор, — смущённое принятие.       Джемайма насмешливо хлопнула Диану по спине.       — Присмотри за ней, — Ливси проводит ладонью, прощается, застыв у ступени, — И никаких пиратов, — сетование.       — Безусловно, — смех.       — Я не ребёнок, — надув щеки вставляет Хокинс.       — И не капитан, — теперь очередь Дианы показывать язык.       — Ещё увидите, доктор, — последние слова, прощание — и оно Ливси совершенно не нравится.       — Осторожнее, — Абрахам подаёт ей руку.       — Порой она бывает невыносима, — тёплое замечание.       — Всё закончилось, — попытка подбодрить.       — Да, но нам понадобится время, чтобы прогнать призраков Острова, — Диана содрогается, ёжится, как продрогший ребёнок.       — Вы говорите, как Бен Ганн, — тревога.       — Иногда безумцы — понимают больше, чем обычные люди, — сдвинувшись, позволяет Грею устроиться рядом — подпускает ближе.       — Мы все — безумцы, — сочувствие.       — Так и есть — согласиться на подобное путешествие, — колкость.       — Вы жалеете об этом? — робкий интерес.       — Возможно, — фыркнув, Ливси отворачивается, обрывая диалог; прикрыв глаза, прислушивается к рокоту копыт.       Они возвращаются домой.       — Сильвер — был настоящим безумцем, — серое сожаление.       — Хитрым лисом, — парирует Диана; «достойным человеком» — остаётся непроизнесённым — она уважала Джона, по-своему им восхищалась и боялась глубоко в душе.       Если бы дьявол ступил на землю, то он бы сделал это одной ногой.       Ливси не понимала, что она могла найти в Абрахаме — в моряке, пирате, плотнике. Но что-то в нём заставляло её чувствовать себя в безопасности — что-то притягивало, позволяло без дрожи положить голову на острое плечо, доверяюще заснуть под колыбельную звуков бухты.       Не вздрогнуть, когда Грей осторожно потрепал её по плечу, привлекая внимание — будит.       — Просыпайтесь, — ласка.       — Мы достаточно близки, — сонное бормотание.       — Диана, пора, — продолжает Абрахам.       — Спасибо, — Ливси слабо улыбается, встряхивается, сбрасывая пелену сна — ей снилась тесная, как своды пещеры тьма — пустая.       Не кошмар — облегчение.       — Это — дом? — неуверенность; Грей избегал обращения.       — Я делю его с другим доктором и всеми пациентами бухты, — Диана зевает, потягивается — неуклюже оглядывается, привычно высматривая саквояж.       Спустившись, Абрахам вновь подаёт руку, но она оступается, едва не падая.       — Тише, — предостережение.       — Благодарю, — плавный взмах ладони, жест для кучера.       — Нас должны были встретить? — от этих слов в груди Ливси расцветает смех — «нас».       Умилительно.       — Полагаю, Томас занят, а мисс О’Брайан обеспокоена его возращением с небес на землю, — Диана невинно пожимает плечами, — Он хороший человек, но порой бывает слишком увлечён, — оправдание, — Мы можем немного подождать, — на грани насмешки, — Вы свободны, — новый жест.       — Почему, — почти шепот, — Почему ты взяла только саквояж? — Грей неловок.       — Я доверяю Сквайру — достаточно, чтобы передать в его руки свою часть проклятых монет, — Ливси провожает взглядом экипаж, — Должно пройти время прежде, чем я захочу увидеть их в своих карманах, — шумный выдох.       — Благородно, — замечает Абрахам.       — Суеверно, — показ клыков, — Так странно — вернуться, — Диана делает несколько шагов вперёд, — Кажется, что ничего не произошло — всё осталось на своих местах, всё такое же, как и прежде, как после плохого сна, — холодный ком проскальзывает по спине, царапает позвоночник.       — Вам нужно отдохнуть, — всё же срывается; протягивает дрожащую ладонь, но не прикасается — сомневается.       — И хорошая ванна, — соглашаясь, Ливси безмолвно просит Грея идти за ней; терпение заканчивалось, как и силы стоять на ногах.       — И глоток бренди, — щелчок невидимого кнута.       — Один раз, Абрахам, один раз, — Диана почувствовала, как её щеки предательски лизнул жар.       Этот протест отталкивает Грея, вынуждает его замолчать, виновато опустить голову — подчинится.       — Всё в порядке, — снисходительная полуулыбка.       — Вы не обижены? — аккуратный вопрос.       — Мы договорились, — напоминание, — Если бы я обижалась на каждую глупость, то у местного судьи было бы много работы, — Ливси круто разворачивается на низких каблуках, едва не сталкивается.       Абрахам отступает на шаг; потом ещё на один — крошечный, когда хрупкие ладони Дианы накрыли его щеки.       Он выпрямляется, напряжённо о застывает.       — Улыбнись, — неожиданная просьба.       — Это необходимо? — признания поражения.       — Желательно, — настаивает Ливси.       Глубоко вздохнув, Грей пробует — выходит неправильно, искажённо, как у плачущего, но верно, искренне.       Мимолётно — вспышка неловкости и робкого открытия.       — Отвратительно? — интерес.       — Приемлемо, — довольное гудение.       — Спасибо, — лицо Абрахама принимает привычную отстранённость.       Диана непозволительно задерживается — за что и расплачивается.       — Наконец нашла себе морского волка? — хриплый от постоянного курения трубки голос — Ливси узнает его и в уличном хоре.       — Томас! — шипение; тепло кусает щеки, словно, её поймали на чём-то непристойном.       Выскользнув из прикосновения Грей по-кошачьи отскакивает, сбивчиво моргнув, поворачивается, сталкиваясь взглядом с внимательными глазами доктора Гудмана.       — Добро пожаловать, — Гудман разводит руками, приглашает, — Представишь мне своего друга? — испытывающее любопытство.       — После крепкой чашки чая, — мягкое требование.       — Похоже, вам есть, что рассказать, — доктор отходит, плавно, гостеприимно указывает на открытую дверь.       — Он? — шепот.       — Он был моим наставником, и мне бы не хотелось тревожить его подобным — у него своё отношение к пиратам и сокровищам, — едва различимое предостережение.       — Что-то не так? — ещё одна ядовитая черта; за яркой доброжелательностью скрывалась сущность опытного солдата. Порой, он видел чужие души насквозь.       — «Морскому волку» следует напомнить манеры, — поведя плечом, отшучивается Диана; отведя ладонь ловко ловит широкий рукав рубашки Абрахама, тянет к себе, — Идём, — требование.       — Да, мэм, — выдох; Ливси не поправляет, просто ведёт за собой — к чреву дома.       Возможно, это обернется главной и последней ошибкой в её жизни — она не будет сожалеть если эта змея укусит её за руку.       Иногда приходит время нарушить собственные правила, даже, если была произнесена клятва.       Они заслужили покой — пусть, и с призраком Острова за плечами.       Однажды он превратится в мрачную историю у костра — после, сгинет, оставив пятна следов на затронутых им жизнях.