Виктор Петрович хочет домой!

      Виктор Петрович — парень хоть куда! Мужественный, суровый, независимый, демон битвы, друг с большой буквы. Знаменитый боксер оставил за собой не только трупы побежденных врагов, но и охапки разбитых сердец, и кажется, что в его жестоком сердце нет места любви, и воспылать страстью он способен лишь в смертельном поединке. Кто же знал, что грозу местных дворовых собак перенесет в мир веселых и душевных пиратов, железных и надежных дозорных, рабов и пленников? Вот зачем он послушал старика, что уже лет десять работал механиком у них во дворе? Говорила же мама Вите, не дружи со стремными и тихими соседями, от них можно ожидать всего на свете. На том свете. Это место Вите совсем не нравилось, потому он как-то загрустил.       — Если засунуть голову в унитаз, можно услышать звуки моря, — не прекращал ворчать Виктор Петрович, качественно копируя голос старого пердуна. Бедный парень уже который час одиноко парил в голубом небе, подобно бабочке, и смотрел на корабли. — Брехло! Хм, хотя море всё же услышал.       Он был всего-лишь призраком, который ничего не мог поделать в столь ужасном положении. Что там! Виктор Петрович в прошлой жизни даже про приведений никогда не знал. Мама у Вити была хорошей, никогда не запугивала ребенка всякими бреднями, потому Витя и не знала, что быть призраком — это вообще не весело! А когда не можешь даже закурить, а потом следом же и выпить — подавно! А вот другая проблема была более насущной, ведь он теперь даже не мужик. Вот как, скажите на милость, эти две вещи были связаны? Ну помер он разок, стал он призраком, сложно хоть как-то парить, но хандрить Витя не будет, мама учила встречать проблемы с громким смехом. Но почему к этому прибавился ещё и миловидный образ семилетней девочки в белом сарафане, с розовыми носочками и бантиками на хвостиках? Такой сладкой и красивой, что блевать хочется. Жизнь вообще любила закидывать Виктора Петровича куда-нибудь.       — Как-то слишком мрачно, — уверенно закивал Виктор Петрович, заметив вершины мусорных холмов, когда по ошибке залетел в дремучий лес. Мусорки не были для Вити чем-то странным, он часто бывал в подобных местах, как-то раз он даже спас собаку, что застряла под завалом.       Виктор Петрович мирно сидел на вершине мусора и печально смотрел на местных бандитов, резво гонявшихся за каким-то красноволосым парнишей. Что они могут сделать Вите, он же призрак? Да и не видит Виктора Петровича никто. Пробовал Витя наладить дружбу с одним мужиком — бесполезно. Виктор Петрович не дурак, плакать не будет, он просто вспомнит русский мат. Японский он, конечно же, знал хорошо, как ни как мама с востока. Но в нем почти не было тех красочных слов, что Витя находил в русском мире.       — По шее получить захотел?! — заверещал бандит, схватив парнишу за волосы. Мужик был ужасно высоким и полным, в спортивках по самый подбородок и рыжими усами, заплетенными в косички. Не страшно, да и Виктора Петровича уже сложно чем-то удивить. Хотя Витя все же хотел зарядить тем Санта Клаусам по носу. Ребенка обижать решили, вот подонки!       — Пусти! — звонко воскликнул парниша, злобно стреляя в того громовыми раскатами. Он задрал голову, после чего знатно так схватил руку бандита зубами. Прошла минута, как тут же на ребенка напали дружки, но вскоре и они были раскиданы по сторонам, подобно лопатам. Витя часто их раскидывал, когда капал палисадник.       — Еба-а-а-а-ать! — Виктор Петрович восторженно закричал и захлопал руками, подобно морскому котику, когда увидел вихрь из всех железных банок, что были на мусорке. Что-то похоронило бандитов под вершинами разных железяк. Виктор Петрович был похож на ребенка. Смешного ребенка. — Это магия?       — Свали, — тихо сказал парниша, смотря Виктору Петровичу прямо в глаза. — Долго ещё глазеть будешь?       Стоп, что?       — Помидорина, ты меня видишь? — сразу же подорвался Виктор Петрович, словно скоростной кролик, зловеще подлетев к ребенку, чем собственно и напугал грешного. У Вити даже ладошки вспотели, когда в голове закружились шестеренки.       — А разве не должен? И вообще! Почему ты летаешь? А! И кто здесь овощ?! Меня зовут Кид! Ты меня за дурака не держи, — возмутился парниша, плюнув тому в мордочку. Как бы смешно это не звучало, но слюна пролетела сквозь Виктора Петровича. Витя сразу же начал ржать и размахивать руками, когда увидел вопрос и некий страх на лице бедного ребенка.       — Вообще-то, нет. Не должен, — заметил Виктор Петрович, насмешливо подмигнув. — Принимай поздравления, Помидорина. Тебе пора в психушку, ведь призраков никто не видит.       — Призраков? — скрестил руки Кид. — Девчонка с хвостиками! Фруктовик, да? Хотя мне уже все равно. Тебя не учили, что нужно сказать другим при встрече? Нет? Я помогу. Как тебя зовут?!       — Зачем кричать? — Виктор Петрович схватил Кида за нос и потянул вверх. — Виктор. Можно просто Вика, раз уж теперь у меня бочонки с молоком.       — Пусти! — сразу же отбежал в сторону Кид, бешено смотря на Виктора Петровича, подобно дикому волчонку. — Достала! Я ухожу!       — Стоп, стоп, стоп! — заверещал Витя, закинув руки за спину. — Помидорина, лишь ты меня видишь! Не бросай меня! До конца жизни преследовать буду!       — Отвали, девчонка с хвостиками! — пуще прежнего заверещал Кид.       — Я тебе даже посрать не дам, если прогонишь меня! И вообще! Я ведь помру один! И мне посрать, что я уже в могиле!       — Да что с тобой? — Кид вздрогнул, когда Виктор Петрович сорвал ромашку и положил её себе на живот, претворяясь смертником. — Ладно!       — Правда? — оживился Виктор Петрович, запулив ромашку в мусорную бочку.       — Демон, — Кид сразу же скривил мордочку. — У меня же проблемы будут.       — Не ссы, где наши не пропадали? — радостно перешел на русский Виктор Петрович.       — Чего? — не понял парниша.       — Забей, — Виктор Петрович мгновенно перешел на японский.       — Кого забить?! — злобно рявкнул Кид.       — Мать твою за ногу, перестань! — всполошился бедный Витя.       — Мать? У меня нет родителей!       — Боже...