Секс и ничего личного

Дан положил свои крепкие руки на бедра Кароль, пока та, запустив пальцы одной руки в его кудрявые волосы, а другой держась за шею, чувственно целовала его. Его руки сжимали ее бедра, надавливая, заставляя ее сидеть на месте и прижиматься еще плотнее к нему. Его пьянило ощущение этой невероятной близости между их телами. Оголенным бедром она упиралась в бугорок его брюк, который с каждой минутой становился больше и тверже. — Ты же понимаешь, что поцелуев мне теперь будет мало? — хрипло произнес мужчина, когда Кароль оторвалась от него. Одной рукой он ухватил ее за подбородок и заставил посмотреть на себя, второй же продолжал сжимать ягодицу. — Ты отдаешь себе отчет в своих действиях — Кароль посмотрела на него своими голубыми глазами, подернутыми пеленой желания, молча кивнула и для убедительности немного поерзала на его коленях, чувствуя, как бугорок на брюках упирается ей в промежность. Балан же, издал какой-то грудной полустон и жадно и трепетно поцеловал ее — после этого он решил не сдерживать ни свои эмоции, ни самого себя. Поцелуи его становятся быстрым, жарким, нетерпеливым, когда он прижимает девичьи бедра ближе к себе, вжимаясь в нее, и со стоном произносит ее имя. Чуть наклонив ее назад и продолжая целовать, он начал быстро избавляться от майки, которая все еще была на девушке. Сняв и отбросив ее куда-то в глубину комнаты, где уже лежала его рубашка, Балан стал покрывать поцелуями шею и ключицы Тины, которая податливо выгибалась под его руками, запрокинув голову назад. Следом прочь полетел лифчик. Оставшаяся в одних трусиках девушка сразу же смущенно хотела прикрыть обнаженную грудь руками, но Балан не позволил ей этого сделать и скользнул губами по набухшим горошинам сосков, продолжил покрывать поцелуями каждый доступный миллиметр ее тела. Кароль вздрогнула, когда мужские пальцы сдвинули в сторону край чуть намокших трусиков и нежно прошлись по разгоряченной плоти, и, цепко впившись в сильные плечи, попыталась хоть немного свести колени вместе. Она напряглась, когда губы стали покрывать каждый миллиметр ее тела, поднимаясь к самому сокровенному, а горячее дыхание… Ещё один поцелуй. — Не бойся. — И ещё. Девушка тихонько застонала, сцепив зубы. Секунды шли, а мужские пальцы застыли на месте, и Кароль уже решила, что сделала что-то не так и посмотрела на Балана. С такого ракурса она видела лишь его вопросительный взгляд. Прекрасно поняв его немой вопрос, она зажмурилась, стыдливо закрыв лицо ладонями, пряча за ними выступивший румянец. Балан же довольно хмыкнул и продолжил начатое ранее. Кароль шумно застонала, заметавшись по постели, когда почувствовала его язык на своей плоти, который потом проник внутрь нее. Его небольшая щетина щекотала нежную кожу на бедрах, отчего девушку захлестывали противоречивые ощущения. Когда к языку добавились еще и пальцы, она чуть не завыла, но подалась навстречу ему. Через несколько мгновений она запрокинула голову и застонала, ощутив, буквально, взрыв своих эмоций. Непроизвольно выгнувшись в пояснице, девушка старалась сделать все, чтобы быть как можно ближе к Балану. Ее бедра напряглись, когда сильнейшая волна экстаза накрыла ее, колени зажали его голову, но мужчина лишь ловко развел одной рукой их в стороны и продолжил вытворять своим жадным языком начатое… Внизу живота ныло и тянуло, ноги все еще подрагивали, и девушка закусила губу, чтобы хоть как-то совладать с собой. Через пару мгновений Балан навис над ней, накрыв ее дрожащее тело своим, уперся левой рукой о кровать возле ее головы и осторожно раздвинул коленом ей ноги. Девушка податливо развела ноги в стороны, выгнулась ему навстречу и обхватила ими его торс. — Готова? — шепотом спросил он, взглянув в ее потемневшие глаза. Сглотнув, Тина еле заметно кивнула и вздрогнула, почувствовав, как нежной кожи коснулась его разгоряченная плоть. Всего лишь одно движение, уверенное, глубокое, и они стали единым целым. Тина вскрикнула и с силой вцепилась в его плечи, когда Дан толкнулся в нее первый раз, а из его груди вырвался какой-то нечеловеческий глухой полурык, полустон. — Сейчас все пройдет, — хрипло прошептал мужчина куда-то ей в шею и накрыл губами, оставляя на тонкой девичьей шее мокрую дорожку поцелуев, пока девушка привыкала к неизведанным ранее ощущениям. Со вторым толчком боль утихла самую малость, и Кароль впилась страстным поцелуем в его губы, чтобы хоть как-то заглушить свои громкие стоны. Она понимала, что ему чертовски сложно сдерживаться, двигаясь так аккуратно и невыносимо медленно, поэтому сама осторожно подалась бедрами ему навстречу. Балан совершал толчок за толчком, каждый раз все глубже и глубже. Боль и вправду отступила, и Тина уже полностью, без остатка отдавала себя мужчине, чувствуя, как приятные ощущения разливаются по всему телу. Оторвавшись от его губ на пару мгновений, чтобы вдохнуть хоть немного кислорода, недостаток которого жег легкие, и продолжая двигаться Дану навстречу, Кароль заметила, как напряжены его руки, которыми он опирается по обе стороны от ее головы, иногда лаская ее одной из них, как вздымаются дорожки вен вдоль кожи. Посмотрев в его темно-карие или даже чёрные, затуманенные похотью глаза, она резко толкнула его в грудь, заставив чуть отстраниться от себя, и быстро перевернула, уложив на лопатки и оседлав. Балан удивленно поглядел на девушку, подивившись ее неожиданной для первого раза смелости, а она, упершись ладонями ему в грудь, поцеловала его и продолжила двигаться, уже самостоятельно задавая темп. Тина двигалась медленно, старательно, задав неспешный ритм, и, закусив губу, пыталась все еще привыкнуть к необычным ощущениям, от которых внизу живота так приятно тянуло и будто скручивало все в узел. Закрыв глаза, девушка полностью отдалась захватившим ее чувствам и, оттолкнувшись руками от мужской груди, приняла вертикальное положение, оседлала Балана и судорожно вздохнула, чувствуя его полностью внутри себя. Дан же поглаживал ладонями ее бедра и наблюдал за тем, как она двигается на нем, как при каждом движении покачивается ее грудь, при прикосновении к которой девушка вздрагивала каждый раз. Кароль увеличила темп, упершись руками в его ноги, запрокинула голову назад и протяжно застонала, ощущая, как ее клитор трется об его пах, и каждый сильный, отчаянный толчок посылает волны невероятного удовольствия через все ее тело. Дан тяжело задышал и хотел зажмуриться от захвативших его восхитительных ощущений того, как ее мышцы сжимались и разжимались вокруг его члена, пронзивших все его тело подобно огню, но сдержался, продолжая поедать восхищенным взглядом двигающуюся на нем девушку. Она была воплощением чистого разврата. Раскрасневшаяся, с приоткрытыми губами, потемневшими от похоти глазами, тяжело дыша и постанывая, она была прекрасна. Не выдержав, Балан глухо, хрипловато простонал и, резко сев, закинул ноги Кароль себе на бедра и приблизил к себе. Обхватив одной рукой ее за плечи и прижав к себе, он продолжал двигаться ей навстречу беспорядочно и почти неистово, жестче и жестче, заодно помогая и ей подниматься и опускаться. Вторую руку он опустил вниз и, просунув между их телами, стал массировать ее клитор большим пальцем, отчего Кароль опять застонала, закусив губу, и уткнулась лбом в его плечо. Они балансировали на грани вместе. Тут тело девушки начали сковывать спазмы, и она почти вжалась в Балана, вцепившись ногтями в его спину, оставляя на коже неглубокие бороздки, и нечаянно укусила его за плечо, пытаясь сдержать слишком громкий стон, переходящий в крик. Она наслаждалась чувством наполненности, и эйфория с головой накрывала ее. И, издав отрывистый и высокий стон, она кончила и, содрогаясь, припала к мужчине, уткнувшись носом ему в шею и горячо дыша, иногда оставляя невесомые поцелуи. Балан двигался в ней еще немного и, когда его член стал подрагивать, резко вышел из нее с хриплым стоном, после чего Кароль почувствовала липкую влагу на внутренней стороне своего бедра. Обхватив ее уже двумя руками, он откинулся назад на подушки и, уложив девушку на себя, прижал чуть подрагивающее тельце к себе. Голова Кароль покоилась на его плече, пока она лениво разглядывала тело Балана. У них обоих не было сил шевельнуть даже пальцем, поэтому два переплетенных тела так и лежали на смятых простынях. Когда дыхание Кароль наконец пришло в норму, она подумала о том, что неплохо было бы сходить в душ, но сил на это просто не было, да и глаза уже стали сами закрываться под убаюкивающе равномерное дыхание Балана. Вдобавок, она все равно никуда не спешила — у них обоих была целая вечность впереди.