Шоколад

24 октября 1992 года Паркер не спеша шёл на следующую пару, на которой он изо всех сил попытается не заснуть. Ну ладно, хотя бы не захрапеть. Преподаватель по анатомии настолько нудный, что Кай предпочёл выучить темы самостоятельно на месяц вперед, а время на парах посвятить сну. Мила и Джо уже должны быть в аудитории, а Паркер, как любитель поспать, вышел из своей комнаты только за пять минут до начала пары, а сейчас опаздывал минут этак на 10. На повороте в нужный ему коридор, Кай столкнулся с каким-то, по его собственному мнению, придурком, который стоит посреди коридора. —Ты бы ещё под ноги лёг, —фыркнул Кай, осматривая взглядом парня. Он был слегка выше Кая, но уступал ему в мышечной массе. Хотя быковать ему это не мешало. —А ты смотри, куда прешь, —так же в ответ призрительно фыркнул парень, проходя мимо Паркера и задевая его плечом. —Давно руки чешутся кому-нибудь вмазать, —ухмыльнулся Кай, разворачиваясь к парню и уже замахиваясь, как его руку перехвачивает один из препоподователей. —Эндрю, иди на пары, —грозно сказал преподаватель тому самому парню, а после повернулся к Каю. —Драки в университете никто терпеть не станет. Хочешь опозорить своих родителей? —Не то, чтобы они меня сильно волновали, —фыркнул Кай. Он злился, что ему не дали спустить пар. Да и вообще мистер Дикинсон, преподаватель, который его остановил, в принципе своей особой бесил и злил Кая. Он был другом его семьи и был в курсе «особого» отношения к Каю со стороны его родителей, потому присматривал за ним. —Марш на пары, —отрезал мистер Дикинсон. Кай закатил глаза и поперся на эту проклятую анатомию. Настроение стало безнадёжно испорченным, но Паркер все ещё надеялся поднять его подколками над Милой или Джо. *** Вечера осенью это что-то красивое. Особенно, если это глубокая осень. Разноцветные листья слетают с деревьев под дуновением ветра, заставляя тротуары полностью скрыться под «покрывалом». Приглушенный свет фонарей освещает лишь тротуары, да и то не полностью, лишь слегка очерчивая путь. Кай одним из таких вечеров шёл необычайно весело и задорно, чуть ли не подпрыгивая. Джо и Мила заметили его широченную улыбку, не пойми чем вызванную, потому переглянулись и с недоумением взглянули на парня. —У тебя что девушка появилась? —приподняла бровь Мила. —Ты чуть ли не как лампочка светишься. Паркер кинул на неё взгляд, а после вновь устремил его вперед, ухмыляясь своим мыслям. —Оу, а ты ревнуешь? Я тронут, —Кай приложил руку к сердцу, наигранно изображая действительно удивлённого парня. —Много чести, не находишь? —отозвалась Мила. —Ну так в чем причина твоего чудесного настроения? —Да так, —отмахнулся Кай. В его памяти всплыл момент, когда он сломал нос тому самому Эндрю, который умудрился попасться ему на глаза, да ещё и не совсем вежливо с ним поговорил. Какая непредусмотрительность с его стороны. Теперь он лежит в больнице с парочкой переломов и, как уже упоминалось ранее, со сломанным носом. *** 25 октября 1992 года Выходные пришли неожиданно. Все студенты разъехались по домам, ведь такая роскошь, как свободные выходные, была редкостью у будущих врачей. Мила шла к Паркерам, таща дорожную сумку с собой, ведь они у них с Джо одинаковые, и они каким-то образом умудрились их перепутать. Постучав в дверь, она стала смиренно ждать, когда ей откроют. Но никто почему-то не спешил этого делать. За дверью слышалась ругань, преимущественно состоящая их голоса Кая и Джошуа. Мила не хотела вмешиваться, но проскользнувшие слова «выродок» и «мерзость природы» заставили изменить свое мнение. Мила вошла в дом, ведь дверь была не заперта на ключ. Оставив сумку в коридоре, она пошла в комнату, откуда слышались крики. —Ты вородок, а не мой сын! — застала слова Джошуа Мила. —Значит Кетрин от воздуха залетела? —не сдержалась Эванс, сложив руки на груди и с огнём в глазах смотря на главу семейства Паркеров. —Каким бы Кай не родился, он все ещё является Вашим сыном. Кай удивлённо стоял и смотрел прямо на Милу, пока та и взгляда не сводила с Джошуа, как и он с неё. В комнате ещё была Кэтрин и Джо, и обе были со слезами, стоящими в глазах. —Мой сын не отправил бы парня в больницу просто потому что ему так захотелось, —отрезал Джошуа. Мила перевела взгляд на Кая, ища ответ на свой вопрос. И во взгляде парня она поняла, что это правда. —А кто в этом виноват? —начала Мила. —Если уж на то пошло, если Вам так хочется искать виноватых, то можете смело зачислить себя в этот список. Именно Вы сделали его таким. Своим отношением, своей предвзятостью к нему. Так почему я могу это понять, а Вы не можете? Мила с толикой презрения посмотрела на Джошуа и поспешила выйти из комнаты, держа путь чётко на выход из особняка. Ей было невыносимо находиться в том доме, где одного из сыновений ни во что не ставят. Кай ринулся за ней, перехватывая девушку у входа и держа за локоть. Он был зол, о чем говорили его потемневшие глаза, что обычно были цвета коньяка. Сейчас же они выражали лишь злобу, становясь ещё темнее. —Я не просил заступаться за меня, —процедил парень сквозь зубы. Он просто ненавидит, когда за него заступаются, думает, что к нему просто испытывают жалость, а это он ненавидит ещё больше. Даже помощь матери и сестры в моменты ссоры с отцом он отвергает, находя это унизительным. —А я и не спрашивала, —фыркнула Мила, выдергивая свою руку из его хватки. —У нас свободная страна, так что я вполне законно высказала свое мнение. Девушка развернулась и вышла из особняка под тяжёлым взглядом Кая. Бывают такие моменты, когда он просто хочет придушить эту блондинку, ну или хотя бы стукнуть головой об стенку, как он сделал это чуть меньше года назад. *** 27 октября 1992 года Мила садилась в автобус. Выбрав место у окна, как она это обычно любит, девушка стала ждать, когда автобус тронется, чтобы рассматривать пейзажи за окном. Рядом с ней приземлилась Джо, кидая украдкий взгляд на блондинку. —Что? —сразу отозвалась Мила, понимая, что брюнетка хочет что-то спросить. —Долго вы будете дуться друг на друга? Джо и правда интересовал этот вопрос, ведь все выходные Кай и Мила не разговаривают, а увидев друг друга, чуть ли не в драку кидаются. Это напомнило Джо самое начало их дружбы, когда брюнетка застала их в коридоре с кровью на лице. —Не начинай, Джо, —предупредила Мила, ведь знала, что это может закончиться ссорой. —Я не думаю, что сделала что-то плохое, поэтому извиняться и впомине не собираюсь. Кай, сидящий на сидении прямо позади за девушками, не мог не услышать слова Милы, которые она сказала достаточно громко, что бы они дошли до Паркера. Он сжал кулаки, а после начал делать дыхательную гимнастику. При воспоминании о той, кто её посоветовал, Кай разозлился ещё больше. —Может уже перестанешь пыхтеть? —спросила Мила, в пол оборота обернувшись к Каю. —Я даже тут слышу. —Ещё немного — и ты будешь придерживаться кровавый нос, —фыркнул Малакай. —Из нас двоих я явно посильнее, —хмыкнула блондинка, но потом что-то обдумав, она протянула Паркеру мизинец. —Давай мириться, пупс? Это выбило в Паркере всякий дух, особенно обращение к нему, но ещё больше его удивило то, что блондинка пошла первой на примирение. —Я не опущусь до этого, —фыркнул Кай, указывая кивком головы на мизинец. Мила приподняла бровь типа «ну посмотрим» и хмыкнула. —Ты не в том положении, чтобы выбирать, Паркер, —отозвалась блондинка. Она решила помириться с Каем, ведь отчётливо понимала, что если это не сделает она, то они точно не помирятся. Кай был упрям и горделив, так что от него извинений хрен дождёшься. Хотя Эванс совсем не сожалела о словах, сказанных ею два дня назад в доме Паркеров. Кай сощурил глаза, предварительно их закатив, и пожал мизинец Милы своим. В это время Джо сидела тихо словно мышка, боясь прервать их примерение. —Как дети, —буркнул парень себе под нос. —А ты что сильно вырос? —улыбнулась Мила. —Мне почти двадцать, на минуточку, —хмыкнул парень, но без прежней злобы. —Черт, все время забываю, что вы засиделись в садике и поздно пришли в школу, —отмахнулась блондинка, утыкаясь в окно. Она была младше Паркеров на добрый год, а то и чуть больше. Ей вот-вот исполнится лишь девятнадцать, в то время как у близнецов близится годовщина их двадцатилетия.