Гитарист

Вдоль дороги, ведущей в парк, располагался целый строй маленьких магазинчиков. Известное в маленьком районе ателье мадам Мерри, парикмахерская старой леди Кэтрин, мастерская и обувная лавка, еле живой киоск комиксов и музыкальный магазинчик, о котором пойдет речь. В отличие от остальных достаточно пожилых владельцев, данным бизнесом заведовал парень, бросивший учебу в колледже около года назад. После смерти Сириуса — его крестного — магазин перешел по наследству и, наверное, обанкротился бы, если Гарри не приложил бы к нему руку. Как оказалось тогда, играть на гитаре — гораздо более простое занятие, нежели управление бизнесом. Как бы он не сравнивал продажи с аккордами — главное вовремя и правильно зажать, без помощи друзей это место давно было бы продано. Даже несмотря на все уважение к Блэку, вести дела с поставщиками — не то, о чем мечтает каждый подросток. Гарри продавал гитары, курил травку, имел дела с закупками и выпивал на выходных, подводил итоги каждые две недели и платил за онлайн курсы по программированию. Он совмещал несовместимое и отказывался нанимать помощников. Это, по его мнению, навлекло бы ещё больше хлопот вместо того, чтобы их облегчить. Так бы и продолжалось, если бы в один из дней Гарри просто не заснул на рабочем месте. Неизвестно, что конкретно спасло его в тот день: великая удача или невыносимая глупость, но магазин остался в целости и невредимости. Деньги так и лежали в кассе, будучи нетронутыми, как и остальное оборудование. Внутри многое напоминало кавардак, и вы, вероятно, согласились бы со мной, попав туда впервые. Подоконники, как и полки, были забиты музыкальным хламом, начиная с распакованных тюнеров, заканчивая одиночными струнами, воткнутыми в поролон. На полу в самом углу стоял большой фикус, доживающий свои последние дни, такой поникший и почти серый. Возле кассы, на том же полу, на подоконнике и столе лежали книги, имеющие весьма странные названия. К примеру, возле заляпанной кофейной кружки лежал большой том «Фрагментов Фалеса», а возле туалета, право, посетители не заходили так далеко, покоилась «Критика чистого разума». Хозяин этой свалки практически игнорировал существование классики, предпочитая ей книги о философии и все, что так или иначе было с ней связано. В отдельной стопке поместились книги о православии и религии, которые читались только ради материала для споров. Гарри слишком часто попадались люди, искренне верующие и игнорирующие его взгляды на жизнь, и он читал книги, дабы иметь опровергающие теории. Несмотря на барахолку, в которую превратился некогда прекрасный магазинчик, это место имело свою веселую атмосферу. Виной тому были красно-золотые стены, забавные картины на них или яркая барабанная установка в углу. По крайней мере так подумал Драко, попав сюда впервые. На него, как и когда-то на Гарри, свалились обстоятельства, к которым он не был готов. Его родители — Нарцисса и Люциус, сколько он себя помнил, держали всё под строжайшим контролем. Отец занимал значимое место в крупной торговой компании, мать — была его финансовым советником и здраво распоряжалась деньгами. Драко имел все, о чем мог мечтать до того момента, пока Люциус не был пойман на крупной взятке и не загремел в тюрьму. Теперь их дела шли значительно хуже. И, пока Нарцисса искала новую работу, Драко решил последовать её примеру. Его выбор пал на ателье в том же районе, где находился магазинчик гитар, но мадам Мерри — черствая женщина с огненным нравом, отказалась от помощи дряхлого мальчишки. Уже на выходе его поймала леди Кэтрин, ее супруга, и сообщила о том, что в паре метров отсюда требуется работник в музыкальную лавку. Любопытство было сильнее, и Драко, не предупредив владельца заранее, понадеялся на авось, сунувшись на собеседование прямо посреди рабочего дня. На двери магазина висел колокольчик, но рослый мужчина, храпя на хлипеньком кресле, не обратил внимания на звук, и уж тем более на посетителя. Парень неловко помялся в дверях, пока на его плечо не легла чья-то рука. Это был Гарри, с двумя ароматными стаканами кофе. Он поздоровался, проходя к кассе, но его настроение тут же сменилось на хмурое. Прямо при Драко, парень отчитал здоровенного качка и выпинал того за дверь, а затем вновь обратился к блондину, поинтересовавшись целью его визита. Там то, среди бардака, вкусного кофе и непринужденной беседы, Драко взяли на работу. Было не до конца ясно, настолько ли сильно разочаровал Гарри прошлый работник, или же его просто забавляло то, как резко выделяется новенький среди гитар и красных стен, но в свой первый рабочий день Драко схватился за метлу и буквально вымел все его сомнения вместе с пылью. Как оказалось потом, буря в лице старшеклассника, начала терроризировать магазин с полудня до самого вечера. После долгого нытья о том, насколько сильно магазин приблизился к свинарнику, Драко не выдержал и взял все в свои руки. Сначала, в конце каждой смены, он подметал полы, затем, в отсутствии клиентов, начал протирать полки, и уже позже, заметив, что Гарри на это, собственно-то, фиолетово, принялся за генеральную уборку в свой выходной. Поттер не мог не заметить бедную Золушку и буквально чувствовал себя злой мачехой. Ему приходилось отвлекаться от чтения и помогать Драко тут и там. Так, после замены лампочки, в туалете появился свет, торговый зал сверкал чистотой, а на офисном столе царил порядок, которого Гарри никак не удавалось застать за время своей работы. Новенький был трудолюбив и уже через неделю мог сам обслуживать клиентов. Их будни проходили как нельзя гладко. Драко стоял за кассой, в свободное время занимаясь подготовкой к школьному проекту по химии. Гарри настраивал гитары, на некоторых он поставил нейлоновые струны, которым требовалось время, дабы привыкнуть — их приходилось настраивать по два раза на дню. Он читал, смотрел смешные ролики в ютубе и докапывался до коллеги, когда ему бывало особо скучно. — Спорим, одноклассницы тянутся позаниматься с тобой дополнительно, скажем так, по биологии, хм? — А вы, прямо так уж, им завидуете, — Драко, точно зеркало, отражал все подколки, и эти маленькие перепалки делали их дни веселее. Они стали отличными напарниками. Мистер Лавгуд — постоянный покупатель, часто отмечал их различия и загадочно улыбался. Гарри говорил, что у Луны и ее отца одна привычка на двоих — говорить странные вещи, а затем оставлять своих слушателей в полном недоумении. Он никогда в жизни не признался бы в том, что их невероятные предсказания сбывались. Но в какой-то момент его мнение поменялось. Должно быть, это произошло в пятницу — единственный день, когда их магазин работал допоздна.

***

В этот день погода за окном представлялась хуже обычного. Февраль — месяц, что так благородно звучит, но так мало несет за собой. Вчерашний день выдался холодным, но даже близко не стоял с сегодняшним: шел снег, дул пронизывающий ветер и стоял ужасающий мороз. На телефон Гарри в районе полудня пришло сообщение от МЧС, в котором сообщалось о целой метели ближе к вечеру. Люди снаружи кутались в шарфы, а один старичок даже зашел в магазинчик погреться. Гарри угостил его чаем. Их помещение хорошо отапливалось и внутри было практически жарко. Дедушка поблагодарил продавца как полагается, заранее благословив его на все радости жизни, и принялся жадно хлебать чай. Его щеки раскраснелись, хотя, казалось, куда было больше. Он высмаркивался в голубенький платочек и рассказал о последних новостях в газетах. Гарри слушал и кивал — газету он получал от мисс Кетрин. Эта особа знала лучше всех новостных агентств, где и что у кого чешется. — А вы слышали про новую картинную галерею? Говорят, там на днях выставят работы незрячего художника, — дедушка отхлебнул чай и, только Мерлину известно как, умудрился не подавиться. Двери магазина распахнулись, а на пороге возник полуживой Драко. Его волосы покрылись инеем, а щеки были ещё краснее, чем у гостя. Он напоминал царевн из русских сказок, которые мазали свои щеки свёклой. Парень быстро захлопнул дверь и принялся извиняться. — Гарри! Простите, пожалуйста, я виноват. Мадам Трелони задержала нас на занятиях. Она вечно витает в облаках, поэтому я не смог убедить её в том, что опаздываю на работу. Мне очень жаль, — Гарри и дедушка одновременно взглянули на Драко, как на чудака, и вернулись к чаепитию. Первый взглянул на часы, он даже не заметил того, что Драко маленько запаздывал. — Всё в порядке, присоединяйся к нам, — Гарри окинул взглядом стол. Кроме чая тут стояла вазочка с сушками и мешок конфет. Дедушка от сладкого наотрез отказался. У него на старости лет были проблемы с сахаром, потому он соблюдал особую диету. Говорил, что дома женушка прибьет его. — Мы тут плюшками балуемся. Драко мотает головой на эти самые плюшки, но соглашается на чай. Клиентов в такую погоду не жди, а вот согреться — дело не лишнее. Старичок несколько смущается в компании подростка, потому ненадолго смолкает. Благодаря Гарри разговор за столом возобновляется, и уже спустя полчаса они провожают дедушку, всунув в руки пакет конфет как подарок от заведения. Раз он сам не может есть сладкое, то так он хотя бы извинится перед женой за долгую задержку. Убрав со стола, Гарри возвращается к «Социальной критике суждения», а Драко занимает место у кассы. В торговом зале стоит тишина. В первые дни работы на кассе стояли часы, но Гарри выкинул их из-за слишком надоедливого тиканья. Он говорил, что им самим так до тиков недалеко. Драко привык к зимним рабочим дням — клиентов можно было сосчитать по пальцам. Поэтому, дабы не терять время впустую, он достал из сумки потрепанный учебник геометрии и принялся за домашнюю работу. Школьник кусал колпачок ручки и всячески переставлял ноги, пока думал над сложными номерами. Гарри отвлекался от книги, чтобы взглянуть на своего работника или глотнуть чая. На столике рядом с креслом стояла тарелка с парой бутербродов. Он был ещё тем гурманом, а Драко искренне не понимал прикола в хлебе, огурцах и мёде, которые его начальник называл обедом. Дверь скрипнула снова, и Драко уже было оторвался от вычисления квадратных корней — он давным давно закончил домашнюю работу, но рыжая макушка и следующая за ней компания заставили его прилипнуть задницей к стулу и буквально спрятаться за прилавок. Это были Рон — рыжий паренек с огромными мешками под глазами, в поношенных спортивках (зимой) и бьющей через край харизмой, — Гермиона — его полная противоположность — девушка со свежим лицом, занудными речами и ролью мамочки за спиной. Пару месяцев назад ей исполнилось двадцать, но Рон, ее парень, и Гарри уже успели потрепать ей нервы похлеще всяких детишек. За ней зашли Невилл и Джинни. О них Драко знал не так много. С его личных наблюдений первый был во многом неуклюж и стеснителен, а вторая приходилась бывшей его начальника и была ещё той занозой в заднице. Проще говоря, Рон, Гермиона, Невилл и Джинни — друзья Гарри или же бывшие участники его группы. Когда-то они выступали на сцене от имени своего университета, или, бывало, играли в потрепанном баре. Но чаще их творчество не покидало стен гаража. Честно говоря, у них и не было этого гаража. Ребята репетировали там, где придется, чаще — в квартире Сириуса, реже — в актовом зале и съемных студиях. Драко сложно удавалось представить эту компанию в стенах настоящей студии. Невилл носил стертые джинсы с дырками на коленях, которые появились естественным образом, а на безымянном пальце Гермионы красовалось кольцо в виде колечка от бутылки. Оно было сплавлено из серебра и перекрашено под стать их стилю. Гарри казался самым адекватным, но не стоило забывать, что когда-то он был самим основателем этой группы. Эти люди не нравились Драко, но те, определённо, были в него по-доброму влюблены. На новый год он получил от каждого подарок, пусть и небольшой. Он был бы рад купить и им что-то, но все заработанные деньги шли к матери для оплаты счетов и покупки продуктов. — Как ваши дела, неудачники? — Рон бросился обнимать Гарри. Та же судьба ждала и Драко, но тот успел спрятаться за прилавком. Скоро заместо его босса посреди торгового зала стояла большая бочка — так можно было назвать их коллективные объятья со стороны. Джинни тайком нюхала чистые волосы Гермионы, а Невилла и вовсе прижали к чьему-то плечу. — Где твой личный хорек, хм? — Неввилл трет свой ушибленный нос, пока Рон оглядывает магазин. В следующую же секунду он получает больной щепок от Гермионы. — Ай! Прошу прощения. Где же твой личный высококвалифицированный, обаятельный, гениальный и просто незаменимый помощник? — Не предполагал, что ты знаешь о существовании подобных слов. Не слишком сложно для тебя, Уизли? — на минуту в зале воцаряется тишина. Друзья Гарри, как и он сам, слегка старше подростка, и в какой-то момент Драко думает о том, что слегка перегнул палку. Но тут раздается звонкий смех Гермионы. — Да он тебя сделал, придурок, — и вся компания вскоре перенимает её настроение. За окном темнеет, когда Джинни начинает новую историю сестры её подруги из общежития, которая на самом деле является подругой Лаванды, которая задолжала ей пару обедов в местном кафе за углом оранжевого дома на двадцатой улице, в котором живет пожилая женщина Лаура, что когда-то приютила на две ночи их собаку Тяфкалку. Драко честно пытается не клевать носом, но, когда дело заходит о привезенных матерью специях из Италии, не может удержаться и приземляется головой на плечо Невилла. Этот растяпа давным-давно уснул. Драко закрывает глаза, начиная заплыв в образы и возможные сюжеты снов, но, увы, сам сон не идет, и парень решает вновь поглядеть на странных ребят в их магазинчике. На самом деле, Драко совсем не прав. Он понимает это и сам. Гарри и его друзья на фоне гитар, синтезатора и совсем новой барабанной установки выглядят как раз к месту. Гарри раскинулся на бедном стуле, мистере Клире — когда-то они дали ему имя — и выглядел настолько расслабленным, словно находился под действием чего-либо. Драко оглядел других и понял, что он сам выглядит наркоманом, будучи нетерпеливым и тревожным, среди расслабленной, частично спящей, компании. Они вспоминали старые времена. Драко не присутствовал на концерте, в котором Гарри забыл о ремне и потерял штаны прямо на сцене, но искренне посмеялся. Так же, как и посочувствовал, когда в иной раз услышал историю о распаде их группы. Рон предложил сыграть как в былые времена, Поттер отказался, и Драко оказался в центре постыдной тишины. Её нарушало разве что дыхание Невилла. И Драко разбудил его, не ему ведь одному чувствовать себя не в своей тарелке. Вскоре тарелки с щавельными пирожками, их готовила Гермиона, так как на ее подоконнике рос щавель, были убраны, так же, как и томатный сок. Драко искренне не понимал, как можно пить сию гадость, пока не поспорил со своим начальником и не принял участие в состязании: кто выпьет свой стакан быстрее. Каждый раз его не устраивали результаты и так, после пятого стакана, он, в общем-то, пристрастился. Они долго обнимаются на прощанье. Гермиона виснет на шее Гарри, озабоченно, словно мамочка, шепчет о том, что он исхудал и в целом выглядит неважно, на что сам парень отмахивается и громко чмокает подругу в щеку. Так же он поступает и с Джинни, и, на удивление, с Невиллом. Лишь Рон получает в свою сторону крепкие объятья и рукопожатие. Драко тихонько завидует целованной части его друзей, но помалкивает. Не хватало ещё, чтобы Гарри воспринял его слова всерьез и присосался, словно пылесос. Они вновь остаются одни в магазинчике. На этот раз Гарри стоит за прилавком, пока он сам протирает пыль. За окном всё так же темно и невыносимо холодно. В помещении хорошо слышен ветер и, если бы не их теплая обувь, был бы заметен и гуляющий по полу сквознячок. Драко протирает статуэтку пианино, когда его коллега захлопывает книжку и встает со своего места. — Собирайся, драгоценный. Сомневаюсь, что кто-либо пожалует к нам к такую погоду, — парень закрывает кассу и перепрыгивает через прилавок, доказывая самому себе, что он ещё молод и свеж, несмотря ни на что. Драко вздыхает и неохотно кладет тряпку на место. Ему предстоит долгая дорога до дома, если его вовсе не снесет первым же порывом ветра. Он, как и Гарри, кладет на место свой бейджик, а затем тянется к верхней одежде. — Я уже подумал, что ты соберешься мыть тут полы. Хорошо, что не пришлось тебя отговаривать. — Не за что, босс. Учусь у ленивых, — он подмигивает и натягивает шапку до глаз. Ему совершенно не ясно, как Гарри в своем весеннем пальто поверх легкой рубашки, без шапки, и разве что зимних перчатках, еще жив. Это пальто досталось ему от Сириуса, если уж быть честными, ему досталось все имущество Сириуса, и некоторые вещи, как и это пальто, успели повидать жизнь. На поясе недоставало одной пуговицы, в местах оно было поедено молью, и Драко уж молчал о полном отсутствии левого кармана. — Я тебя подвезу, — Гарри вскинул на плечи сломанную гитару, кивнул на ключи и направился к выходу. Погода за окном была слишком плоха, чтобы Драко смел отказываться. Потому он включил фонарик на телефоне, выключил свет в помещении, подобрал ключи, и они вместе покинули магазин. В машине Гарри пахло можжевельником. И это несмотря на то, что вонючка, висевшая на зеркале, сама по себе должна была питать салон запахом вишни. Драко, право, чувствовал себя неуютно. Он сидел в относительно теплой машине и грел руки о печку, пока Гарри чистил саму машину и стекла. Вскоре он сам ввалился в салон с небольшой горкой снега на волосах. Его щеки были красными, а нос, как он выразился сам, был готов потечь в любую секунду. Драко уступил ему печку, и Гарри двинулся к ней лицом, погрел щечки и отпрянул, заводя машину. Затем он попросил назвать адрес, и Драко впервые почувствовал себя достаточно уверенно рядом с ним. Их дом был красив. По крайней мере снаружи. Властям не удалось унести фонтаны и ажурные ворота, за которые, по словам Нарциссы, отдал бы душу его отец. Они ехали в тишине, но Драко-то слышал, как его начальник жевал жвачку. Он принюхался. Она была арбузной, на что Драко поежился и даже мысленно поблагодарил Гарри за жадность. За окном проносились дома. Дом блондина находился немного дальше города — в школу он по привычке добирался на автобусе, обратно же его подвозил друг Блейз, он тоже работал неподалеку, и Драко дожидался полчаса до окончания его смены, чтобы не идти домой пешком. Гарри полностью выдал себя, когда они остановились на светофоре. Он выдул из жвачки большой пузырь, и Драко поспешил его лопнуть. Поттер, его лицо наполовину испачкалось в жвачке, весело взглянул на него и, по-видимому, принялся за обдумывание плана мести. Спустя десять минут они прибыли на место. Гарри не поразили ни их ворота, ни сам дом, а ведь стоило заметить, что тот был огромным. Драко даже успел оскорбиться. Придя в себя, он так и не понял, почему до сих пор сидит в машине Поттера, а тот улыбается, как чеширский кот. Хотя, Драко приглянулся, волосы Гарри намокли, и он был похож скорее на мытую крысу. — Мы на месте, — громко произнес Драко скорее для себя. Ему казалось, что вот-вот что-то должно произойти. — Матушка, наверняка, волнуется, — он собирается пожать руку Гарри, но тот резко хватает ее и притягивает почти вплотную к лицу. — Твои пальцы созданы для игры на пианино. Ты, верно, врешь мне, что никогда не играл, хм? — Драко задыхается от впечатлений. Его рука так близко, он чувствует дыхание Поттера, не выдерживает и целует. Для этого ему приходится отпихнуть свою же руку от его лица. Поцелуй выходит совсем невинным. Гарри не успевает толком ответить, когда Драко отстраняется и глядит на него с испугом. Вскоре испуг перерастает в смущение. Притом для обоих. Поттер все еще держит его за руку. — Знаешь, возможно, это и не такая плохая идея. — Это потрясающая идея. Эм, не буду врать, я тоже думал об этом. — Мы ведь об игре на пианино? — Что? — Гарри смотрит на него, довольного и хитрого, поверх очков. — Ты такой мудак. Гарри провожает его до ворот и обещает засунуть в его зад нейлоновую струну, если вдруг завтра Драко решит перевести этот поцелуй в шутку. В подтверждение своих слов он ещё раз чмокает парня в губы и скрывается за поворотом на своей крутецкой машине.