ПРОДАТЬ ДУШУ ДЬЯВОЛУ

Вот, кажется, всё уж потеряно, и вдруг видишь, что у тебя всё, всё осталось. И солнечный свет, и деревья, и улицы, и люди… — Почему ты так похолодел ко мне? Молчание сквозь тьму. Его взор стеклянный, будто бы в нём не разливается жизнь, будто бы она закончилась вместе с ней. — Егор… пожалуйста… ответь… — шепчет Настя на тон выше, в истерике, не понимая, почему он стал резко таким отстраненным, другим. Булаткин делает громозкие шаги в сторону кресла, проводя взглядом по горизонту террасы. Его синие океаны были настолько заморожены, словно вся соль уже давно осела на низу души. В тишине только слышался страх, и тихие всхлипывания, будто бы надежда теряла свой ориентир. Девушка попыталась встать с дивана, чтобы наблизиться к объекту своего обожания, чтобы дотронуться к нему, установить связь, обнять, понять, но всё было тщетным, когда он уже одним взглядом ставит запрет на этом движении. — Не нужно. — произнес голос со спины. — Пожалуйстаа… — всхлипывала Настя. — Я нашел это… в палате. — развернулся и бросил на пол дневник блондин. — Что это? — произносил тихий тембр девушки. От уверенной мадам её отдаляла сейчас целая пропасть. Заплаканные глаза, черные круги под глазами, растекшая тушь, и мятая рубашка почти на полуголое тело, низ черного платья еле видно оттопыривался из-за краев хлопка. Дама, которая еще вчера была в презентабельном костюме растворилась, исчезла. — Посмотри. — кинул свой броский взгляд доминант. Настя сразу же послушно упала к находке, коленями касаясь холодного паркета. Но никакой паркет не сразиться сейчас с его сердцем, и она это чувствовала. — Что это? — начала перелистывать исписанные страницы девушка. — Последние две, за 21 число. Перелистывая к нужному моменту, девушка уже понимала, что её ждёт, находя нужное число и видя измазанные буквы в слезах, Настя начала про себя читать написанное, было сложно, она словно ощущала всю тяжесть груза этого дневника, слёзы сами по себе накатили на горячие щеки. — Вслух. — приказал Егор. — Я была не права, когда обещала тебе, что справлюсь… я… — задыхалась от слёз блондинка, пытаясь читать каждое слово, которое так сложно ей давалось… — я не смогу без тебя… и с тобой не смогу. Спасибо Насте, — молниеносно, на этом моменте они встретились взглядами, его — дикий, вычурный, а её — заземленный, — .за то, что выслушала меня, помогла мне понять это, принять. Я уверена, что человек не уходит с любовью. Поэтому любовь я оставлю тебе. Прости меня. Прости. — последние строчки словно еще больше зацепили её мысли, превращая всё внутри в лужу, в море, в океан… Настя подняла свой не уверенный взгляд на блондина, словно понимала, что она сейчас под прицелом его синих глаз. Он смотрел на неё. Была ли там ненависть, отчуждение или лютый пофигизм, считать было сложным, даже невозможным. Но он смотрел, так, что в горле становилось сухо, да что там в горле, все внутри цепко сжалось как при сонном параличе. — Ты думаешь… — Я посмотрел последнее посещение в журнале. Если нужно, и камеры покажут это. Ты вообще, блять, сука, соображаешь… — не мог перевести злость на ниже тон Егор. — Ты можешь отсюда поехать в КПЗ. — остро произносил каждое слово доминант. — Егор… у меня даже в мыслях не было ей такое говорить… я не думала, что… — Мне похуй, что ты думала. Ты довела человека до самоубийства. — Егор… пожалуйста…. — Сука, закрой свой рот сейчас!!! Настя резко поднялась с колен, находясь в пару сантиметров от его взора, чувствуя внутри такой бешеный адреналин, который уже просто не может сдерживать все эмоции. — Почему? Почему ты не можешь выбрать меня в этой роли? — захлебалась в слезах блондинка. — Почему ты не даешь мне и шанса на свою любовь? Почему им позволяешь себя любить, а мне нет? — звучало как утверждение, оставшись без ответа. — Лучше бы ты вместо неё умерла. — в резкой хватки за шею, словно из тех сил, что были резервные, которые точно нельзя использовать, но что-то внутри его останавливало, держало за поясок, Егор прошипел ожесточено, дико и вольно, отбрасывая девушку на паркет. Блондинка схватилась за голову, пребывая в конвульсиях от услышанного. Казалось ни одна физическая боль, причиненная им, не перекроет эту грёбанную моральную. — Антон. Проведи. — показал он совершенно безразличным взглядом на опрокинутую Настю, и скрылся в темноте своих бархатных стен, скрылся с её жизни, давая понять, что больше в неё лезть не нужно. Но это был далеко не последний раз. Он словно говорил, а она не слушала. И появлялась опять, и опять на его горизонте. Только с каждым разом теряя себя, свою моральность и здравый смысл. *** — Так вы давно знакомы с Егором? — словно перебила мысли Насти, Саб. Возвращаясь обратно к жизни, и сново, как калейдоскоп кадров ныряя в пустоту прошлого, Настя произнесла: — Ах, да… прости. Задумалась. На самом деле, достаточно, чтобы быть правдой. Столько не дружат, — улыбнулась девушка. — Как вы познакомились? — В школе еще. Он у меня вечно всё списывал. Но и то не всегда верно. — Мило. — улыбнулась ямочками на щеках брюнетка. — Сейчас, мы правда, в силу работы мало общаемся. Егор Николаевич у нас сильно загружен. Но, надеюсь здесь компенсируем. — Это да… Ты, я так понимаю, одна здесь живешь? — оглянулась Саб вокруг виллы. — Почти. — одногласно ответила блондинка, показывая, что не желает обсуждать эту тему. — Может выпьем? — поднялась за бокалами девушка. — На самом деле я не пью… — Шампанское. Немножко. Совсем. — Если только немножко… Настя легко кивая, отправилась за барный стол, доставая на носочках подвешенные бокалы, и наливая в них игристое, белая пена вмиг заполнила бокалы, и девушка вернулась к своей гостьи, передавая напиток, с многозначительной улыбкой. — Давай за знакомство. — дружелюбно назначила тост Настя. Касаясь сухими губами игривого вкуса, и наполняя тело алкоголем, подруга Егора и взгляда не свела от своей собеседницы, контролируя каждое её действие автономно. — Прям до дна! — повторила блондинка.