Сейд

* В заброшенной деревне на окраине Ванахейма трава росла даже на крышах домов. Сквозь запутанный лабиринт давно исчезнувших тропинок Сагр уверенно вывел друзей к невзрачному зданию на самой окраине. — Нда, уныло у вас тут, — протянул Локи, — неудивительно, что Фрейя предпочла Асгард. — Локи, не беси богов, хотя бы ближайших, — бросил Улль через плечо и отправился помогать травнику открывать заклинившую дверь. Интерьер внутри оказался аскетичным — полы, вымощенные истертой сотнями подошв плиткой, низкие потолки с закопченными дубовыми балками, большой открытый очаг, в котором благодаря богу огня тут же весело заплясало пламя, и несколько потемневших от времени чурбанов, когда-то, вероятно, служивших стульями. Но центром помещения был большой стол из цельной каменной плиты, положенной на основание из нескольких мелких камушков. — Это святилище моего народа. Здесь мы проведем ритуал, — Сагр положил дорожный мешок на стол-алтарь и выжидающе уставился на всех собравшихся. — На время сейда в зале мы с валькирией останемся вдвоем. Улль будет дежурить у входа и следить, чтобы ни одна хитрая рыжая… ну вы поняли, не вмешивалась в процесс. Лиод с Ванадис переглянулись и весело хмыкнули. Локи, казалось, пропустил это замечание мимо ушей, расположившись на неизвестно откуда взявшемся кресле у самого очага, вытянув ноги, закинув руки за голову и блаженно щурясь. — Итак, Лив, начнем с азов. Что ты знаешь о магических ритуалах? — голосом профессора, читающего скучную лекцию студентам-лоботрясам, начал Сагр. — Вы серьезно? — Лив обвела собравшихся возмущенным взглядом. — Это и есть сейд — принять у меня экзамен по практической магии и насладиться всей глубиной провала? — Нет, золотко. Считай это вступительным собеседованием в корпорацию ветте всех девяти миров, — в улыбке Локи сквозило ехидство, — ну и поглумиться чуть-чуть всегда приятно. Грозно зыркнув на рыжеволосого ётуна, девушка решила принять правила игры: — В моем мире магии нет, но, как показывает абсурдность последних дней, легенды и сказочки оказались правдивее сводок ленты мировых новостей. Тот сейд, что я видела, потребовал кровь, котел для зелья и волшебные снадобья. Так же были невнятные бормотания, опознанные как заклинания, и выпадения из реальности в транс. Сагр согласно кивал, словно действительно принимал экзамен и оставался доволен ответом ученика. — Традиционно многие народы в процессе магических ритуалов так же часто прибегают к жертвоприношениям и сексуальным оргиям… — Я так и знал, — заорал Локи. — Фрейя скрывает от асов главное! Приглашает учиться магии ванов, но кроме рун и заунывных песенок ничего не показывает. Только старикан и соблазнился, и то, подозреваю, на прелести самой богини, а не на ее фокусы. Но оргии?! Да весь Асгард побежит к ней, и я в первых рядах. — … в скандинавских Эддах и преданиях Британии часто упоминается посох, волшебный жезл для сосредоточения силы, — старательно игнорируя вопли Бога хитрости, продолжила Лив. — Давно никто не орудовал его сейдовым жезлом, — хохотнул Локи и подмигнул знатоку трав. Сагр недовольно поморщился и, обращаясь к Лив, сказал: — Тот вид сейда, что мы будем практиковать, называется «Спа». — О, за день в SPA я бы сейчас продала душу Воланду! — Лив мечтательно сощурилась и томно повела плечами, представляя расслабляющий тайский массаж с ароматическими маслами. — Сам Вёлунд вряд ли придет за твоей душой, не княжеское это дело, но кто-то из темных альвов вполне может заинтересоваться, — Сагр смотрел так серьезно, что Лив стало не по себе. — Спа — это магия прорицания, позволяет видеть сокрытое от глаз. Она подвластна только вёльвам, ни один мужчина никогда не сможет полностью отрешиться от своего Я и отдаться на волю духов. Альвы проведут твой дух сквозь пространство, где прошлое, будущее и настоящее сплелись в тугой клубок. Для этого придется уснуть или войти в транс. — Да что меня все пытаются усыпить?! — Лив стрельнула глазами в Улля, и тот ответил ей озорной полуулыбкой. — Начинающей вёльве так проще, — словно оправдываясь, тихо сказал Сагр, — в трансе есть опасность потерять себя… — А есть более простой способ? — Конечно! Сесть на могильный камень и слушать, что говорят мертвые, — глаза Локи сверкнули янтарем. — А они говорят? — недоверчиво спросила Лив. — Болтают, как заведенные! Правда, не со мной, а с моей милой дочуркой Хель… — Владычицей Хельхейма, царства мертвых, если ты не в курсе, — тихо пояснил подошедший поближе Улль. Его ладонь незаметно легла на талию валькирии. — Хочу в Мидгард, на Оук-стрит, под одеяло с бокалом чего-то горячительно-успокоительного, — чуть слышно пробормотала Лив, чувствуя, как в груди разрастается комок противного страха. — Горячий хмельной мед, мягкие меховые покрывала в моей тисовой долине и отблески огня на твоей обнаженной коже, — ладонь лучника скользнула выше по линии позвоночника к тонкой шее и замерла у самых волос, — вот, чего хочу я… Голос Улля звучал соблазнительно-вкрадчиво, и Лив стоило невероятных усилий сохранить спокойное выражение на лице, слушая наставления Сагра. Богу было проще — в угол, где они стояли, свет едва проникал, лицо лучника скрывала тень, и фигура выделялась лишь силуэтом. Улль явно наслаждался безнаказанностью действий и вынужденной беспомощностью Лив. Терапия вожделением помогала, и страх уступал место страстному томлению. Тонкие, слегка шершавые пальцы с давно огрубевшими вечными мозолями от тетивы гладили позвонки вниз-вверх и вновь сверху-вниз легко и уверенно. Лив хотелось зажмуриться, отрешиться от грядущего ритуала и отдаться этим божественным рукам. Сагр бубнил что-то о запретной магии, возможных последствиях и правилах колдовства. Валькирия кивала, надеясь, что попадает в правильные моменты лекции, но все мысли ее были о лучшем стрелке Асгарда. — Пора, — прошептал Улль и убрал ладонь. Лив разочарованно выдохнула, провожая взглядом уходящую компанию. В большой полутемной зале они остались с Сагром наедине. Травник внимательно перебирал пузырьки и колбы из своего дорожного мешка. Найдя нужный, протянул его Лив. — Что это, любовный напиток? — от неловкости девушка пыталась шутить. — Женщина, не гневи богов, желая того, что уже в избытке! — мужчина ответил резче, чем она ожидала, и, словно сам от себя опешив, осекся, продолжив спокойнее: — Тебе мало приключений? Надо, чтобы одержимые гонялись по пятам, мечтая уложить на лопатки? Это успокоительное: мята, корень валерианы и душица, настоянные на вине, ну и полынь. — Куда уж без полыни… — Лив взяла пузырек и залпом выпила содержимое. — Моя задача — направить твою силу, придать ей нужное звучание и перенести сознание в тот момент пространства и времени, где ты сможешь узнать историю шкатулки и магического ключа. Все зависит от того, с какими эмоциями и мыслями ты творишь сейд. Представь, что магия — это музыкальный инструмент, а твой дух — скальд. Ты выбираешь, какую сыграть мелодию на струнах мироздания, и твой дух под нее ведет песнь. Но, как и в музыке, здесь важна гармония. Пораженный яростью не исцелит больного, а утонувший в печали не увидит светлого будущего. Истинная вельва верно и спокойно направляет свой дух в нужное русло. Я помогу тебе преодолеть границу с миром духов, но дальше ты отправишься одна. Воспоминания подобны волнам, выбери нужную и позволь ей увлечь себя. — Уверен, что не можешь пойти со мной? — Лив было очень не по себе в этой темной зале. Сагр покачал головой и грустно улыбнулся: — Я не силен в течение времени. Вот спрятать в мешок бурю, поднять мертвых или изготовить дымный порошок — это мое… Тебе помогут руны, я подберу подходящие формулы. — Це два аш пять о аш разбавить аш два о в правильной пропорции, обычно помогает достичь измененного сознания, — Лив не успела улыбнуться собственной шутке, встретив озабоченно-смущенный взгляд Сагра. — Такое дело… — травник на глазах заливался краской, — ты ведь не знаешь заклинаний и не сможешь проговорить их вместе со мной. В таких случаях формулы записывают. Лучше всего на теле… — Кровью? — сглотнув, спросила Лив. — Обойдемся растительной краской, но тебе придется раздеться. — Ладно, — согласно кивнула валькирия и расстегнула фибулу, скрепляющую расшитый орнаментом ворот платья. Стянув наряд через голову, Лив осталась в тонкой нижней рубахе, едва доходившей до колена. Глубокий вырез заканчивался сразу под грудью. Кожа цвета слоновой кости слегка мерцала в колеблющемся свете очага и свечей. Сагр приглашающим жестом указал Лив на каменный стол, и валькирия села на край, свесив ноги. Страх неизвестности прошел, уступив место любопытству, будоражащему сознание зуду нетерпения. «Словно в экспедиции перед входом в гробницу», — археолог улыбнулась сравнению и стала наблюдать за действиями Сагра.       Ванир раскурил от очага пучки трав и разместил их согласно сторонам света на алтаре. В небольшой чаше смешал какие-то порошки, разбавив их содержимым одного из многочисленных пузырьков. Движения колдуна были точны и скупы. В сторону Лив он старался не смотреть. — Каждая руна будет открывать в тебе что-то новое. Прислушивайся к этим ощущениям и следуй за ними. Твой знак — мощная защита, надеюсь, он не даст тебе заплутать в лабиринтах мироздания. — Одной надежды мало, Сагр. — Я буду твоим гарантом в этом сейде. Готова? — получив согласный кивок, забытый бог взял кисти и подошел вплотную к Лив. — А теперь закрой глаза. С неохотой валькирия послушалась. Мягкая кисть коснулась ее плеча, и низкий грудной голос заговорил певучим речитативом: — Туриаз откроет врата между мирами, Тейваз даст мужество в них войти, — от касаний кисти было чуть щекотно и приятно, — вместе они защитят от враждебных сил. Вторую руну Сагр дописал почти у самого локтя. Влажные узоры холодили кожу. Лив пыталась представить, как они выглядят, на основе ощущений. Предплечье в районе татуировки слегка покалывало. — Помогут в поисках скрытого высшие силы Эваза и память предков Ансуза, — собольи волоски быстрыми мазками выводили рунические письмена на втором плече. Касания были едва ощутимы, но каждый штрих оголял нервы Лив все сильнее и сильнее, заставляя неметь пальцы ног. — Соулу Ансуз Райдо, — сказал Сагр, и валькирия вздрогнула от сухой горячей руки, опустившейся ей на ногу и задравшей сорочку выше до самого основания бедра, — Ансуз Лагуз Уруз, — продолжил мужчина, и одновременно две кисти коснулись обнаженной кожи. Не вытерпев, девушка слегка приоткрыла глаза и увидела слабое голубое мерцание, исходящее от узоров, появляющихся на теле. Бело-синим газовым пламенем сиял и знак вегвизира, свечение от него расходилось магическими венами под кожей, особенно ярко выступая под свежей краской рун.       Сагр писал знаки снизу-вверх, мастерски выводя разные символы обеими руками одновременно. Третьи руны в формулах завершились одновременными изящными мазками на коленях Лив. Волна мурашек предательски прокатилась по оголенным ногам, на мгновение проступая белыми точками в голубой паутине магической ауры, опутавшей уже все тело валькирии. Сагр приблизился вплотную — коленями Лив касалась шершавой ткани его полотняной рубахи. Отложив кисти, он внимательно посмотрел в ее лицо и, казалось, заметил, что девушка подглядывает, но виду не подал. — Эти руны посвятят тебя в магию и помогут в поисках силы. Осталась последняя формула — дикий лук — ЛАУКАЗ, — на этой фразе Лив не выдержала и открыла глаза, встретившись с ярким взглядом Сагра. Магическое свечение, окутавшее Лив, распространялось и на колдуна, собираясь в его зрачках светом далеких звезд. Не мигая и не отводя взгляда, ванир взялся за лямки сорочки и спустил их с плеч девушки так низко, что ее руки оказались прижаты к телу, а тонкая ткань натянулась на бугорках возбужденных сосков. — Твоя защита и охрана в этом сейде, — тонкие кисти двинулись выводить узоры навстречу друг другу от внешней границы упругих холмов к центру и встретились в самой ложбинке, завершив руны Уруз и Кано. Лив ловила каждое движение последней магической формулы, забывая дышать. Сагр смотрел в ее глаза не моргая, пока руки его сами собой выводили узоры на обнаженной коже. Начинающая вёльва не знала, какие ощущения предвещают транс, но остро чувствовала страстное возбуждение, расширившее ее зрачки, наполнившее чресла и запустившее сердце в ритм бешеного желания. Горячее тело знахаря было так близко — в одном волокне тонкой ткани… и Лив не выдержала. Раздвинув колени, она вытянула ноги вперед и скрестила лодыжки на пояснице мужчине. Одно ее притягивающее усилие, один его соглашающийся шаг, и вот уже Сагр стоял вплотную, в плену ее крепкого захвата. Его руки выпустили кисти и те глухо стукнули, упав на каменный пол. Травник осторожно вернул лямки сорочки на место, тем самым освободив руки Лив. Девушка чувствовала большие ладони на своих плечах и видела, как сияние перекидывается на ее магического напарника, пробираясь по поросшим густыми русыми волосками предплечьям, исчезая в широких рукавах рубахи, чтобы через мгновение проступить голубыми искрами под воротом у ключиц. «Что он там говорил про врата? — задумалась Лив, — я готова открыть их, чтобы это ни значило». И девушка запустила руки под рубаху травника, проводя ладонями по мускулистому прессу, сводя пальцы в районе выемки пупка. — Туриаз, — прошептала она, вспомнив, и вывела похожую на топор руну на теле мужчины. Тонкие волоски под ее пальцами чуть приподнялись, но Сагр не шелохнулся. Девушка продолжила рисовать пальцами силуэт руны, подбираясь все ближе к завязкам полотняных штанов. Лив всматривалась в ярко-зеленые глаза Сагра, ища в них ответа на свои действия. И вдруг зрачки его резко расширились, знахарь подался вперед и, почти касаясь ее губ своими, с усилием через зубы выдавил: — Не на меня смотри! — и, прикрыв ей глаза горячей ладонью, заставил откинуть голову назад. Лив подчинилась, выгибаясь дугой, чувствуя, как затылок наливается свинцовой тяжестью, заполняющей все сознание. На опущенных веках закрытых глаз яркими всполохами появлялись образы: затхлость и печаль последнего пристанища Мимира, Скидбладнир, рассекающий туман, задорная улыбка Локи, разглядывающего в зеркале себя в ее теле. Бешеной каруселью память отматывала назад мидгардское прошлое: пещеру с загадочными рунами, экспедицию в джунгли Амазонии, исследования в пыльном архиве, вечеринки в кампусе, мамины блинчики на завтрак по воскресеньям… Внезапно один образ стал ярче, затмевая другие — переливчатая радуга раскинулась над вечерней долиной, отражаясь в неподвижной глади маленького озерца. Лив осознала себя лежащей на ковре мягкого клевера. Жаркое дыхание касалось ее шеи, сильные руки властно сжимали обнаженную грудь. Ее ноги обвили торс крупного мужчины, который ритмично двигался, то глубоко входя в ее лоно, то почти полностью высвобождая фаллос из складок ее плоти. «Сагр?» — подумала Лив и попыталась разглядеть партнера. Но незнакомец был крупнее, его темные волосы скрывали лицо и все, что удавалось разглядеть — это крупные мускулистые руки, страстно ласкающие ее упругие груди с напряженными остриями сосков. От плеч до кистей мужчина был покрыт сложными руническими узорами, отдаленно похожими на знак Одина. — Кто ты? — прошептала Лив и удивилась, насколько чужим звучит голос. Ладонь мужчины властно закрыла ей рот, а движения стали резче и жестче. Девушке оставалось только смотреть, проваливаясь в реалистичность видения. Лив (или та другая, в чьих воспоминаниях она оказалась) обвила мощную шею руками, и взгляд валькирии зацепился за кольцо в форме птичьих крыльев. «Мама говорила, это крылья ангела-хранителя, и никогда его не снимала», — внезапное озарение пронзило сознание Лив, и в этот момент незнакомец особенно сильно и умело сжал ее грудь, прищемив сосок между пальцами. Девушка выгнулась и застонала. Ей показалось, что объятья стали крепче и шире — вторая пара рук обвивала ее спину, прижимая плотнее к горячему телу. Влажный обжигающий жар между ног превратился в сводящий плоть огонь желания. Несколько раз моргнув, Лив смыла сцену с темноволосым партнером на поляне под радугой и увидела себя вновь на алтарном камне. Ее ноги обнимали обнаженные ягодицы Сагра. «Когда успел раздеться?!» — мелькнула мысль. Его руки сильно и требовательно гладили ее спину, его сухие губы впились в тонкую шею у самой ее ключицы, а зубы слегка покусывали тонкую кожу. Поднявший возбужденный член головкой касался ее клитора, и Лив чувствовала пульсацию крови в этих центрах удовольствия. Плоть мужчины чуть подрагивала от сдерживаемого возбуждения, и эта едва заметная дрожь истомой удовольствия раскатывалась по ее телу. — Войди в меня, — прошептала Лив, прикусывая мочку уха знахаря, впиваясь ногтями в его спину, проводя багровые линии вдоль его шрама. И Сагр вошел, увлекая ее на каменную плиту алтаря и придавливая своим телом. С каждым движением казалось, его фаллос увеличивался в размере, заполняя собой все лоно Лив. Усиливая ощущения, бог подхватил ноги валькирии и закинул себе на плечи. Вельва приподняла ягодицы, и колдун обхватил их, прижимая еще плотнее к своему телу. Он наклонился ближе, почти складывая валькирию пополам, и впился в ее набухший от страсти темный сосок. Зубы мужчины прикусили нежную плоть, вырывая из груди девушки громкий стон удовольствия. Одновременно с этим ладони раздвинули ягодицы Лив, и пальцы коснулись ануса, растягивая тугое кольцо, проникая внутрь, входя на всю глубину. Казалось, тонкая преграда внутри сейчас прорвется, соединяя две волны наслаждения в одно цунами. Руны на теле Лив ослепительно сияли, тело Сагра окутывало яркое марево, переходящее от голубого мерцания в ослепительный белый цвет сверхновой звезды. И чем глубже, жестче и откровеннее становилась их близость, тем больше Лив замечала перемены в своем партнере. Рассудительная холодная оболочка спала, развеянная магией сейда. Мощь могучего божества, более древнего, чем все асгардцы, прорывалась наружу. Слепящим неоновым огнем полыхал вегвизир на предплечье Лив. Чернее тьмы пульсировали нити паутины, расходившейся от шрама, оставленного Гунгниром. Могильным мраком нарушали гармонию свечения браслеты Одина на запястьях Сагра. Но свет обоюдной страсти, потрескивая разрядами маленьких молний, блокировал их разрушительную силу. Мужчина зарычал, высвобождая сдерживаемую годами, забытую по воле Всеотца мощь, и девушка почувствовала, как разливается внутри семя и вместе с ним расходится волна удовольствия, растворяясь слабостью в дрожащих от напряжения пальцах. Они закрыли глаза и, разомкнув объятия, обессиленные распластались на каменном столе. Тягучее вязкое время растягивалось, разбивая мгновения на вдохи и выдохи. Лив лежала на спине, все еще ощущая пульсацию внизу живота. Руны на ее теле гасли, становясь обычными рисунками. Приподнявшись на локте, она взглянула на Сагра — тот был неподвижен. Грудь вздымалась в ритме размеренного дыхания. Улыбнувшись, валькирия коснулась его лба, убирая прилипшую прядь. Сагр открыл глаза, отпрянул, глядя на нее с недоумением. В его глазах был испуг и отвращение. Резко отвернувшись, мужчина подхватил ворох одежды и быстро покинул зал. Лив не успела сказать ни слова, чувствуя, как мужество, терпение и сила покидают ее. Девушка свернулась эмбрионом на внезапно ставшей холодной каменной плите и замерла. Горячие слезы безостановочно текли по ее щекам в тщетной попытке согреть бесчувственный камень.       Валькирия потеряла счет времени. Ее била мелкая дрожь, но Лив не находила в себе ни капли воли, чтобы подняться или просто сменить позу. Опустошение и отчаяние подмяли ее — хотелось исчезнуть, потеряться в огромном чужом мире, став одним из трепещущих листьев Иггдрасиля.       Колючая шерсть покрывала бережно укрыла ее обнаженное тело. Теплые ладони заботливо подоткнули края и стали успокаивающе гладить голову и плечи. — Локи басту растопил. Думаю, тебе сейчас не помешает хорошенько прогреться, — глубокий ласковый голос Улля звучал словно издалека, обещая защиту, уют и покой. — Сможешь сама дойти? Не дожидаясь ответа, бог ловко подхватил ее на руки и осторожно прижал к себе. Лив безвольно обмякла, спрятав заплаканное лицо в складках туники. Все происходящее казалось ей чужим и нереальным, собственное тело стало пустой оболочкой, словно настоящая она так и не вышла из транса, оставшись в мире духов. Будто со стороны наблюдала она, как лучник преодолевает поросшую подорожником и тимофеевкой площадь, как наклоняется ближе к ее лицу, проходя в низкий дверной проем приземистого домишки, как шепчет ей на ухо ободряющие слова и чуть заметно поглаживает тыльную сторону ее голых коленей. Улль аккуратно опустил свой ценный груз на скамью возле входа. Внутри басту было жарко, пахло дымом и смолой, как и положено в бане. Сквозь маленькое дымовое отверстие едва проникал свет, обозначая в сумраке силуэты предметов: небольшую печь с отсеком для горячих камней, вокруг нее полукруг низких деревянных скамей, несколько латунных бадей с водой. Под рукой Лив нащупала стопку сухой ткани, вероятно, чистой одежды или простыней. Улль подвязал тесьмой длинные волосы и, не говоря ни слова, принялся раздеваться. Повесив одежду на крюк у двери, мужчина шагнул к комельку и попал в круг тусклого света. Девушка скользнула глазами по жилистому силуэту от стройных икр до упругих ягодиц и выше по мускулистому торсу… и плотнее запахнулась в шерстяное одеяло, словно мерзла даже в банной жаре. Тем временем лучник смочил водой из бадьи лоскут ткани и повернулся к Лив. Впервые она видела его полностью обнаженным и поняла, что чувствует только разочарование. «Все должно быть не так», — горечь потоком хлынула в ее сознание, вызывая новые слезы. Тем временем мужчина опустился перед ней на колени и, обхватив щиколотки, принялся ласково обтирать горячей влажной тряпицей ее ступни. Затем его руки, массируя, двинулись выше, от икр к коленям, деликатно приподнимая все выше покров одеяла. Лив чувствовала, как вместе с этой любовной заботой в ее тело постепенно возвращается жизнь. Высвободив руки из шерстяного кокона, она порывисто наклонилась к Уллю и накрыла его ладони своими. — Погоди… — собственный голос казался чужим и фальшивым, — я и Сагр… Мужчина приложил указательный палец к ее губам: -Нет. Что происходит в сейде — остается в сейде, — он поднялся смочить успевшую высохнуть тряпку. Подойдя к печи, лучник на мгновение остановился и этого хватило, чтобы, скинув покрывало, Лив подошла к нему сзади и обняла, прижавшись всем телом. Улль вложил второй влажный лоскут в руки девушки и обернулся. Он смотрел ободряюще спокойно, и Лив провела этим подобием мочалки по его почти безволосой груди. В ответ Улль принялся осторожно стирать рунную формулу, украшавшую грудь валькирии наподобие ожерелья. Аккуратно смыв все шесть символов, лучник умудрился ни разу не коснуться ареолы сосков. «Избегает намеков на близость? Или откладывает неизбежное?» — подумала Лив, по-прежнему стоявшая без движения, прижав руки с мокрой тряпкой к груди бога охоты. Закончив с «диким луком», он принялся омывать руки валькирии. Когда из всех рун на теле остался только несмываемый компас вегвизира, Улль отстранился, взял Лив двумя пальцами за подбородок, поднял ее лицо и заглянул в глаза. В этом жесте девушке почудился намек. Она опустила руки, проводя ладонями по кубикам пресса вниз до курчавых волосков паха и почти коснулась кончиками пальцев его «копья», но лучник опередил ее, перехватив ладони. — Рано, валькирия. Тебе надо обновиться и восстановить силы. Приглашающим жестом Улль указал ей на широкую скамью, рядом с которой в бадье отмокала пара банных веников. — Березовые? — полуутвердительно сказала Лив. — Да, — улыбнулся в ответ Улль и пояснил, — Локи для Ванадис заготовил. — Своеобразное у него чувство юмора… — Единственное в своем роде, — бог весело ухмыльнулся, — ложись, будем из тебя тьму изгонять. — Отшлепать меня решил? — и, не дождавшись ответа, Лив растянулась на животе на лавке, подложив руки под голову.       Заправским движением опытного банщика Улль встряхнул веник и провел им по спине Лив от шеи до ягодиц. Затем ласково и легко, едва касаясь листьями кожи, прохлопал плечи и бока. Следующие касания были сильнее, листья отпечатывались на коже всем рисунком, но ветки едва успевали коснуться тела, как умелая рука поднимала веник для нового касания. С каждым движением удары становились крепче, и разгоряченные мышцы спины благодарно отзывались блаженным теплом, растекающимся по телу. Холод сейдового камня и душевные метания проходили, уступая место умиротворенному наслаждению. «Баня лечит все болезни», — старинная земная присказка пришла на ум Лив. Вальяжно лежа на лавке, она ожидала нового шлепка, когда решила спросить: — Ты совсем-совсем не ревнуешь? Следующий удар веником пришелся на ягодицы и показался несоразмерно сильнее предыдущих. — Ай! — вскрикнула Лив и получила еще один крепкий шлепок по мягкому месту. Улль перестал ее парить, бросил веник обратно в бадью и лег на соседнюю лавку. — Иди ко мне, — сказал он спокойно, глядя куда-то вверх в сторону дымового отверстия. Лив подошла и остановилась в шаге от мужчины. Лучник протянул руку, обхватил ее колено с тыльной стороны и потянул на себя, заставляя сделать последний шаг. Девушка возвышалась над лежащим мужчиной. Повернув голову в ее сторону Улль бесстыдно скользил взглядом снизу вверх и обратно, при этом пальцы его правой руки не отпускали ногу Лив, поглаживая тонкую кожу под коленкой. Внезапно он вновь потянул ее на себя, заставляя сделать еще один шаг — на сей раз перекидывая ногу через лавку. Лив стоило всей натренированной ловкости удержать равновесие, но стоять, когда между ног проходит широкая скамья, было неудобно. Ладони Улля мягко, но настойчиво подхватили ее ягодицы, усаживая девушку на грудь мужчины. Лив оказалась развернутой к Уллю спиной. Ее стройные бедра обхватывали жилистый торс бога, а взгляду открылся треугольник паха, где оживал, подрагивая и увеличиваясь в размере, лучший ствол Идалира. Нагнувшись вперед, Лив скользнула по гладкой бронзовой коже упругой грудью и почувствовала, как Улль слегка приподнимается ей навстречу. Ее пальцы, чуть щекоча, пробежали по внутренней стороне его бедер и замерли, коснувшись мошонки. Опустившись на живот Улля, на расстоянии выдоха от его возбужденной плоти, Лив думала, какой вид открывается сейчас лучнику на ее зад. И, словно прочитав мысли, асгардец обхватил ее за талию, одновременно слегка приподнимая и подвигая к себе. Теперь ее влажная, раскрасневшаяся и растянутая после недавнего секса вульва открылась ему в полном виде. Теплое дыхание, слетавшее с губ Улля, оседало на ее половых губах, увлажняя и без того текущее лоно. Лив обхватила губами головку члена и облизала ее языком по кругу, отодвигая складки крайней плоти, и тут же задрожала от возбуждения, ощутив плотный острый язык мужчины, раздвигающий ее щель и проникающий внутрь. Улль прошелся по контуру влагалища, при этом его пальцы нашли клитор и чуть сжали его. В ответ валькирия обхватила его яички, поглаживая основание фаллоса, и легкими покусывающими движениями стала продвигаться от головки ниже, чувствуя, как каждая ласка отзывается растущей мощью партнера. Мужчина принялся сильнее массировать клитор, не переставая умело действовать языком, а Лив обхватила выросший до своей предельной величины член в кольцо губ и стала двигать головой вверх-вниз, постепенно увеличивая темп, не забывая при этом языком дублировать контуры вздувшихся вен. Улль застонал, приподнимая таз навстречу ее движениям. Пальцы его свободной руки сменили язык и проникли внутрь вагины. При этом большим пальцем мужчина подхватил вытекающую смазку и растер ее вверх по промежности до ануса. Лив охнула, не прерывая минета, когда язык Улля коснулся ее заднего прохода. Сфинктер непроизвольно напрягся отчего ощущения стали еще приятнее. Девушка решила ускорить темп, но мужчина внезапно отстранился. — Не торопись, — хрипло выдохнул Улль, высвобождаясь из ее сладострастных оков. Лучник сел и страстно лаская стройное тело девушки, развернул ее к себе лицом. Щеки Лив раскраснелись, губы опухли от трения, расширенные страстью зрачки поглотили радужку. Обхватив ладонями ее лицо, Улль прижался к горячим губам глубоким поцелуем. — Ты позволишь? — спросил он, и пальцы раздвинули ее ягодицы, добираясь до узкого входа, очерчивая его, проникая внутрь. — Да, — выдохнула Лив, теряясь в многогранности ощущений и эмоций, накрывающих тело. Бог меткой стрельбы вновь развернул ее, ставя коленями на лавку, а сам встал сзади, одной рукой накрыв пах девушки спереди, раздвинув внешние половые губы, обхватил указательным и безымянным пальцами клитор, средним пальцем его чуть приподнял и принялся массировать, другой рукой продолжил поглаживать анус, постепенно вводя внутрь один-два-три пальца. А затем им на смену пришел член. Сначала аккуратно и медленно, затем все быстрее и резче. Лив вздрагивала и стонала, пронзаемая удовольствием на грани с болью, дыхание Улля становилось все громче и быстрее, пока громкий стон не возвестил об окончании. Тело бога вздрогнуло, завершая семяизвержение, и он заключил девушку в крепкие объятия. — Не выходи, — прошептала Лив, — дай мне секунду. Улль продолжил крепко ее обнимать, чувствуя, как мышцы сфинктера постепенно сжимаются вокруг его члена, и как наслаждение расходится по телу любовницы. Затем, обессиленный, он опустился на скамью, усадив Лив к себе на колени. — Ну что, теперь я достаточно обновилась? — забыв недавние печали, валькирия с улыбкой перебирала длинные волосы охотника.       Улль рассмеялся, прижал ее сильнее и нежно поцеловал кончик носа. *** Лив проснулась еще на рассвете и вышла во двор за ключевой водой. На тропинке у дома с привычным унылым видом стоял Сагр. Увидев Лив, он улыбнулся ей грустно и смущенно: — Прости меня… я был одержим и не понимал, что творю. Я должен был защищать тебя… — Хватит уже извиняться! — порывисто выдохнула валькирия и, стремительно обняв, крепко поцеловала недоумевающего мужчину. Губы Сагра радостно приняли ее ласку, а сильные руки заключили в поистине медвежьи объятья. Бедром Лив чувствовала, как быстро возбуждение овладевает всем его телом…. — Э-э-м, — девушка попыталась чуть-чуть отодвинуться, но знаток трав держал ее крепко, не переставая целовать и ласкать так, словно они были в покоях наедине, а не у входа в дом, откуда в любой момент мог выйти кто-то из спутников. — Сагр! — валькирия с силой оттолкнула его и заглянула в глаза — обычно ярко зеленые, цвета молодой травы, теперь они были подернуты болотной дымкой, а зрачок пульсировал, то сжимаясь до булавочной головки, то расширяясь до границ радужки. — Ты в порядке? С невероятным усилием колдун сфокусировал взгляд на Лив: — Сколько раз ты начертила на мне руну Туриаз? — медленно, почти по слогам произнес он, словно каждое слово давалось с огромным трудом. — Не помню, — Лив свела брови, восстанавливая в памяти детали их страсти, — три, а может пять… — Тысяча корней Иггдрасиля! — выругался знахарь, — повторенная многократно Туриаз обращается приворотом. — И что теперь? — Держись от меня подальше ближайшие пару недель, а иначе… — Сагр развернулся и пошел прочь, тщетно пытаясь прикрыть ладонями мощную эрекцию. Весь день Лив старательно избегала Сагра, находя себе множество очень важных, но совершенно пустых дел. Она успела потренироваться с Лиод, сходить в рощу с Ванадис, чтобы покормить косулей и посостязаться в острословии с Локи. Улля девушка видела мельком за завтраком, когда он принес ей кружку с ароматным отваром и шепнул: — Восстанавливает силы после бурных ночей, — и чуть дольше обычного задержал ее ладони в своих, передавая напиток. Вечером, в одиночестве гуляя по заброшенной деревне, Лив пыталась разобраться в своих чувствах и незаметно для себя вышла к площади, где за старым, потемневшем и потрескавшемся от времени деревянным столом Улль и Сагр играли в кости. Лучник весело улыбался, а ванир сосредоточенно следил за выпадающими комбинациями. Наблюдая за друзьями из тени дома, девушка вспоминала нежные заботливые ласки бога меткой стрельбы, его плавные умелые движения и выверенный контроль, продляющий удовольствие. Но навязчивыми образами, затмевая все прошлое, поднимались из глубины резкие, первобытные, сметающие все на своем пути действия Сагра. Его властные руки, его первозданная мощь, заполнившая все естество без остатка. Лив прикусила губу и чуть прикрыла глаза… — Бери обоих, не сомневайся, — голос Локи вторгся в ее метания. — Что?! Как ты узнал? — возмущенно фыркнула валькирия. — Просто я вижу тебя насквозь, золотко! — улыбнулся бог хитрости и кинул многозначительный взгляд на ее кольцо. — Удалось узнать что интересное? Ну, кроме размера ванирских причиндалов, конечно. — Видела свою мать с каким-то разукрашенным рунами мужиком, занимающихся сексом на поляне под радугой, — неохотно ответила девушка. Локи задумчиво прикусил кончик тонкой рыжей косички: — Становится все интереснее и интереснее…. *