itacha.

спустя столько времени и месяцев блужданий по огромной пустыне, грязными и потными, голодными и с надеждой о том, что скоро они наконец-то вернутся с этого чёртового задания – всё удалось на славу. да, они смогли выполнить одну из крупнейших миссий, которые не являлись в акацуки чем-то особенным, ведь у них и дня не было продыха от этих заданий, за которые им выплачивают огромные деньги, и правда которые они даже и тратить не успевают из-за всей этой суматохи, что постоянно происходит в их организации. но вот одна святая головушка и по-совместительству их бухгалтер какузу взял инициативу на себя и выбил для всех выходной в срок целой недели, что было огромным спасением для всех членов акацуки, ибо после последней миссии, в которой собственно они и были замешаны несколько месяцев, парни и надеялись на то, что успеют хотя бы перекусить, не то что принять расслабляющий прохладный душ, потому что обычно после таких заданий им сразу же приходят новые заказы, которые непременно нужно выполнять. вообщем теперь все были кто где, ну к примеру: дейдара с обито на пару свалили в стриптиз-клуб, дабы расслабиться, хидан же вместе с со всеми любимым бухгалтером какузу проводил время в собственной спальне за просмотром фильма, который они особо и не смотрели, занимаясь друг другом. их понять можно, после такого долгого путешествия, где было даже и думать не до секса и прочей ёбли. остальные же в основном спали или наедались до отвалу, а вот кисамэ и итачи прямо сейчас обнажённые сидели в горячем водоёме, наслаждаясь тишиной и долгожданным покоем. поэтому эти оба и были в паре друг с другом, они были чем-то похожи: не любили шум, и вместо того, чтобы сходить в какой-нибудь отель или клуб нажраться – предпочли бы просто почитать книгу в спокойной атмосфере. – давайте же выпьем по бокалу за этот долгожданный отпуск, хоть и не особо длинный. – воскликает неожиданно кисамэ с лёгкой ухмылкой на лице, пока возле него на воде медленно крутил специально деревянный поднос, на котором располагалась бутылка недавно купленного вина, а рядом с ним и пару бокалов. – что-ж, я только за. наливайте, – произносит итачи, пройдясь языком по припухшим розовым губам и откинув голову назад с тихим вздохом, размышляя как всегда о чём-то своём, о чём никто и никогда не узнает, впрочем ничего удивительного. – сейчас.. – отвечает мужчина и прикусывает губу, смотря пристально на бокал и заливая в него почти до краёв вино, а потом одним движением пальцев толкая деревянную дощечку, отправив её в плавание до учихи. – благодарю. – на этом итачи приостанавливает поднос и берёт свой бокал, чуть его приподняв вверх в честь такого «праздника», ну лично для них это действительно был праздник, что лучше дня рождения. кисамэ опрокидывает свой взгляд к тёмным как глубокая ночь глазам, что были напротив, а потом также аккуратно приподнимает свой бокал, одновременно со своим напарником по-немногу отпивая довольно сладковатое вино. так и завязался зрительный контакт между этими двумя, но слова никто и не промолвил – ведь так и должно быть. всё правильно, давящее молчание и два голодных взгляда сцепившиеся между собой, что сейчас наверное жаждили только одного, и оба так беспордонно начали буквально пожирать взглядами тела друг друга, сами этого и не заметив. а итачи, как один из холоднокровных учих, только подбавлял масла в огонь, распаливая ситуацию в настоящее пламя – тонкими пальцами он неспеша смахнул тёмные пряди волос словно что крыло ворона, что влажными чуть прилипали к его лицу, а затем с них стекали маленькие капли вниз, падая обратно в водоём. густые чёрные ресницы томно опустились, учиха прикрыл глаза и поставил полуопустошённый бокал вина обратно на поднос, оттолкнув его слабо в сторону и склонив голову совсем немного назад, но при этом открыв великолепный вид на изящную бледную шею. розоватые губы начали поспешно приобретать алый оттенок, ибо нетерпеливый учиха стал их нарочно кусать и потом медленно проводить кончиком языка вдоль, зализывая маленькие ранки от тех же покусываний. плохая привычка, но кто станет итачи от неё избавлять? вот именно – никто. всё это зрелище ужасно возбуждало, и никто лучше чем сам кисамэ не знал, что нужно делать, чтобы взять этого холодного принца учиху и заставить его умолять трахнуть его ещё один раз. тут уже хошигаки медлить не стал, поняв, что он и итачи достаточно разогрели друг друга, поэтому шевельнул руками и тут же подплыл к парню. – итачи-сан, – тихо выпаляет на одном дыхании мужчина, спустив одну руку на хрупкую талию тёмноволосого и совсем слабо её сжав пальцами. – вы такими действиями можете и доиграться, что мне наверное потом придётся вас тащить в дом на собственных руках. – хрипловато усмехается кисамэ и вплотную прижимает тело юного учихи к своему крепкому, другой рукой проводя по его личику и притягивая его к себе. – а вы, кисамэ, всегда знали в какой момент и что лучше для меня.. – итачи приоткрывает глаза и смотрит в глаза хошикаги, приподняв свои руки и выдохнув мужчине в самые губы, а потом следовательно приобняв его шею. – ну так выебете меня так, чтобы я потерял сознание. – учиха приближается ещё ближе, касаясь губами губ кисамэ, но дразняще не целуя их. – ты всегда был ненасытным мальчишкой, и твою настоящую сущность знал только я. – кисамэ поднимает руку с талии итачи выше, зарывшись в его волосы и резко сжав их и оттянув назад, из-за чего послышался столь тихий, но уже неровный вздох парня, хотя пока они тут стоят обжимаясь вместе, кисамэ конечно уже давно успел почувствовать как ему упирается чужой стояк. дальше мужчина прильнул к его шее, начав укрывать её нежными поцелуями и легонько покусывать, тем самым дразня младшего, потому что он знал насколько итачи любил грубость и жёсткость в сексе и таких вот ласках. – сильнее! – раздался уже чуть подрагивающий голос от возбуждения со стороны учихи, на что хошикаги лучезарно ухмыляется и решает не мучить обоих, впиваясь в кожу шеи итачи своими зубами и разрывая её, оставляя окровавленные следы от укусов и сверху укрывая такими же алыми засосами. итачи готов был кричать от удовольствия, но в такие моменты его холодный голосок обрывался и становился мягким, поэтому сейчас он мог только громко и с рваными вздохами стонать, задирая голову выше и ногами попутно обхватывая бёдра кисамэ, прижимая его ближе и стояком пытаясь потереться об его орган. – малыш.. – выдыхает тяжеловато кисамэ, языком собирая стекающие капли крови по шее младшего, пока итачи уже успешно царапал плечи мужчины, не оставляя на них и живого места. и, поскольку в воде заниматься сексом не очень-то и удобно, хошигаки подхватывает итачи за бёдра и они вместе выбираются на прохладную каменную плитку, к которой теперь оказался прижатым учиха. – войди в меня. – со сбитым дыханием молвит итачи, пока его грудь поднималась вверх-вниз от неровного дыхания, а внизу живота очень ныло, что младший уже начал самостоятельно раздвигать ноги и пытаться насесть на член кисамэ. – я тебя заставлю молить меня, чтобы я вошёл хотя бы пальцами. – над ухом парня властно выдаёт кисамэ, а затем прикусывает мочку, отчего тёмноволосый передёрнулся и стал прижиматься к телу старшего сильнее. уши – одно из самых чувствительных мест итачи, и когда их касаются, то эта ледышка сразу же тает на глазах, превращаясь в самого безобидного зверька на свете. в это время руки мужчины в наглую обхватывали обмякшее и подрагивающее тело учихи, блуждая по нему, почему у итачи потом и останутся на нём новые синяки, ибо кисамэ нажимал на самые чувствительные места, не жалея мальца. – кисамэ.. прошу, – начал изнывать от перевозбуждения итачи, но не двигался, поддаваясь только ласкам хошикаги, потому что он понимал, что если попытается удовлетворить себя как хочет он – то в итоге вообще ничего не получит, если только член в рот. – что? громче, чтобы тебя у нашего дома было слышно. – он победно улыбается, но это пока что не всё. кисамэ продолжал руками проходится по телу учихи, почти полностью его истезав, как и бедные ключицы с шеей, что в прямом смысле были в укусах откуда сочилась алая кровь. но это разве не то, чего хотел итачи больше всего? правильно, именно то, поэтому он стонал и извивался как последняя шлюха под крепким телом хошигаки, но этого было мало для маленького, но похотливого тельца. казалось бы, что такое вообще невозможно, что великий убийца акацуки и чистопородный учиха знает что такое секс, и мало того – прогнётся под крепким и обаятельным мужчиной, а не сам нагнёт какую-нибудь красавицу. вот, раздаётся резкий удар, а точнее шлепок по бёдрам, оставив за собой естественно краснеющий постепенно след, на что кисамэ довольным улыбается и сразу пробегается языком по губам, а вот итачи с блаженным стоном вскрикивает и жмётся к паху хошигаки сильнее, пытаясь на него насесть, но удавалось только потираться об орган. – кисамэ, прошу, трахните меня, – учиха простанывает его имя и переворачивается на животик, а потом самостоятельно поднимает бёдра к нему, открывая вид на небольшие ягодицы и узкую промежность, откуда медленно вытекала естественная смазка от огромного возбуждения. – так сильно хочешь, что уже потёк как настоящая сука. – кисамэ усмехается и нашёптывает ему это рядом с ушком. мужчина знал, что в такие моменты такие слова ещё сильнее заводили мальца, особенно когда тот почти на пределе как сейчас. – ладно, так и быть. – выдыхает хошигаки и аккуратно ведёт пальцами вдоль его поясницы, заставляя прогнуться словно кошка, а потом возбуждённой плотью упираясь итачи между ягодиц, вызвав у парня довольное мычание и лёгкие мурашки по всему телу. – да.. пожалуйста... – учиха грудью прижимается к холодной каменной плитке, а колечком мышц потирается об ствол кисамэ, а тот в свою очередь охотно закусывает губу и с нетерпением входит наконец-то в младшего, без жалости и на всю длину. – а-ах! кисамэ! – итачи приподнимает голову к верху, простанывая громче и руки сжимая в кулаки от нахлынувшей волны неописуемых ощущений внутри него, даже и не заметив, как с члена стекала вязкая жидкость. – уже кончил? сладкий, это только начало. – кисамэ ухватывает тонкие запястья молодого учихи и поднимает его, прижав к собственному телу и не оставив и миллиметра в личном пространстве, сливаясь с дрожащим от удовольствия тельцем в одно целое. а далее уже последовали обещанные грубые движения, и это затянулось до тех пор пока до содрогания итачи не кончает аж в третий раз и правда не теряет сознание. перед глазами всё стало мелькать чёрными пятнами, а обессиленный парнишка рухнул на плитку только тогда, когда кисамэ сделал окончательный толчок и успел выйти, излившись на поясницу выбившегося из духа тела. мужчина смахнул капли пота со своего лица, опираясь на руку позади себя и издавая сбитое дыхание, приводя его в норму. да, кисамэ после такого тоже выдохся, но всё же ещё мог стоять на ногах и добраться до дома, что хоть и не был далеко, но и увалиться отдыхать обнажённым прямо здесь с молодым парнишкой тоже непрочь. – устал малыш, – негромко хмыкает хошигаки и пальцами медленно касается его бледноватого лица, внимательно разглядывая каждую деталь. спящий итачи – это как отдельный вид искусства, в такие времена он выглядел невинным больше всего, что хотелось его укутать в тёплый плед и никуда не отпускать. – пойдём в дом, там наверное остальные уже тоже вернулись. – произносит кисамэ, но конечно в ответ последовала приятная тишина, после чего он одевается, а итачи заворачивает в полотенце, подняв обессиленное тело учихи к себе на руки и прижав поближе, а там уже и ступая прямиком домой.