Злая шутка

POV Влад - Черт, как я устал! - с этими словами я перешагнул порог собственного дома и, небрежно кинув пиджак на диван, прошел в гостиную на первом этаже. Жутко ныла каждая конечность, несколько часов пришлось сидеть, ни разу не шелохнувшись. Упав лицом на диван, как это делают обычно герои в фильмах, когда всеми силами пытаются показать насколько они измотаны, я закрыл глаза и представил себя на необитаемом острове… Не прошло и пяти минут – зазвонил телефон. Вокалист группы Bullet for My Valentine Мэтт уже во всю орал припев песни «Hit the floor», когда я набрался сил, чтобы ответить на незнакомый номер. - Влад, это ты? Это Кирилл Фролов, друг Максима, не знаю, почему, но нам больше некому позвонить, - у парня был встревоженный голос, он еле держал себя в руках, чтобы не перейти на крик или вой. - Стряслось что-то плохое? – предчувствие не из лучших заставило сменить позу на сидячую. - Макса сильно избили, - послышался короткий ответ. - Прости, что? Нет, с первого раза я расслышал всё. И в повторении не нуждался. Само вырвалось. Факт, озвученный парнем, эхом отозвался в ушах. Хоть наше общение с Максимом началось весьма недавно, переживаний по поводу случившегося меньше не становилось. Стараясь не реагировать на эмоции парня, сбившееся дыхание и речь, я попытался выяснить всё самое необходимое: - В какой он больнице? - Он не в больнице, - "В морге, что ли?"- сделал я слишком поспешный вывод, машинально прикусывая язык. - Он в полиции, - уточнил Кирилл. Параллельно накидывая пиджак, бросив короткое в трубку «не отключайся», я запрыгнул в прихожей в обувь, забирая на ходу ключи от машины, и вылетел из дома, словно тот горел. Уже сидя за рулём, короткое: - Диктуй адрес участка, - уточнение всей информации и сброс вызова. Педаль газа я нажать не успел, по стеклу постучали. Оборачиваюсь на беспокоившего. Ожидая увидеть охранника стоянки, я столкнулся с улыбающимся лицом мужчины, добрый взгляд и короткое «куда спешим» заставили проронить меня только: - Отец? - а после, без всяких обсуждений деталей, опуская стекло: - Нужна твоя помощь, садись… *** Доехали мы в считанные минуты. К слову, сам едва зная о произошедшей ситуации, я объяснил отцу, что придётся воспользоваться связями, которые у него имелись и, без каких-либо занесений в «личное дело» вытащить моего друга. Как предмет торга он взял с меня обещание, что однажды, когда ему будет необходимо вывести меня в свет, я не буду отпираться… По дороге мне почему-то вспомнился прошлогодний случай с Артемом. Парень подрался с болельщиками на футбольном поле, как казалось, за правое дело. Он тогда получил по лицу, защищая любимую команду. А на самом деле – шайка анархистов просто решила помахать кулаками, не найдя лучшего способа, чем обозлить фанатов… Нашли каждого, отловили по одному. Лица, без всякого угрызения совести, стёрли об асфальт, чтоб неповадно было. Прежде, чем мы вошли внутрь здания, отец прикрываясь простым «подержи», отдал мне в руки свой дипломат... Картина, которую мы застали прямо на входе, зародила внутри жгучее желание вспомнить день мести за Артема: помятый Макс за железной решеткой, вытянутая рука в порыве схватить обидчика за одежду, а следом подлый удар шокером. Всего лишь за просьбу использовать телефон? - Что Вы себе позволяете? Мужчина в форменном костюме обернулся на крик и тут же, кажется, в этот момент смотря на отца, застыл. Взгляд полный удивления, тонувшего в испуге человека, нельзя было скрыть от нашего взора. - Вы? – только и смог выжать из себя мужчина, делая невольный шаг назад. - А я-то думал, куда тебя нелегкая унесла? - с желчью в голосе отозвался отец, едва слышно обращаясь ко мне. – До третьих лиц не дойдём, чужая помощь не понадобится… Позже я узнал от отца, откуда в кругу его знакомых затесалась такая килька… Мой отец является одним из совладельцев франшизы русско-французской строительной компании “SANAI”. Они скупают недвижимость - старые заводы, склады, офисные многоэтажки - перепродавая своим партнерам. Наш новоявленный знакомый в то время подрабатывал в частном охранном агентстве и сумел нехило навариться во время своих дежурств. Во время смены, бывшую гостиницу, которую постепенно «разбирали», очищая помещение и подготавливая к переоснащению, он успел поводить толпы желающих предаться дикой страсти на холодных простынях. Дело тут никакое не сшили… Парня заставили выплатить компенсацию, которую бывшая гостиница потребовала за казенное имущество. А после выставили вон… Отец прошел внутрь помещения, усаживаясь за рабочее место дежурного и, скрестив руки, обратился к старшему сержанту. - Открывай. - Его задержали за драку, он участвовал в избиении, я не имею права, - махая уставной книгой, пытаясь хоть как-то прикрыть свой зад, промямлил дежурный. - Открывай! – не поворачиваясь к нему, уже зашипел я, церемониться никто с ним не собирался. - Меня уволят, я не могу! - Только после того, как я сломаю тебе нос, может тогда твои глаза наконец увидят, в каком состоянии этот парень… Туманный взгляд Макса, наблюдающего за развернувшейся картиной говорил о том, что он едва держится. Вид у него был не из лучших: ткань его джинсов на коленях была изодрана, рубашка порвана, свежий синяк на припухшей скуле и запекшаяся кровь на плече. Тогда я еще не видел, что творилось со спиной. - Сын, - пытаясь остудить мой пыл, окликнул отец, и когда мы встретились взглядом, продолжил, обращаясь к дежурному: - Сколько? - Вы… Вы предлагаете мне деньги? – опешив, озираясь на отца, спросил тот. - Сколько тебе дали, чтобы ты держал его здесь?! Округлившиеся глаза, будто вот-вот выпадут из своих орбит. Нервно сглатывает, продолжая молчать. - В точку, - только и смог подтвердить я, ударяя ногой по решетке. – У тебя был шанс решить всё мирным путём, открывай, - наблюдая, как пальцы отца скользят по сенсорной панели, властным тоном приказал я. Трясущимися руками он достал связку ключей и, вставив в замок нужный, провернул пару раз. В помещении раздался звук железной задвижки и скрип открываемой решетки. - Вы свободны, выходите, - пробормотал он. - Придурок, ты видишь, в каком он состоянии, надо будет тебя так же в подворотне отмахать, чтобы ты понял, - я взглянул на Максима, который, навалившись на стену, еле передвигал ноги. Дождавшись, когда он доковыляет до двери решетки, я подхватил его за талию и, забросив одну руку себе на плечо, пошёл прочь из этого места. - Отвези его в больницу, - обратился ко мне отец, переводя взгляд на дежурного, который в этот момент не знал, куда себя деть. – Мне нужно кое-кого дождаться, - не вставая со своего места, заявил он. Устроив Макса на заднем сиденье машины, я сел за руль и на большой скорости поехал в больницу. *** Я набрал номер сестры Морозова, когда мы выходили из больницы. Дождавшись, когда она возьмёт трубку, объяснил ситуацию и сообщил, что везу домой. Как оказалось, его родители уехали в командировку, а это означало, что сегодня лишь сестра ограничится переживаниями… Перед глазами один за другим мелькали моменты: белые, вымазанные в побелке стены, воздух, пропитанный кварцем и хлоркой, Макс, сидящий на высокой столешнице, склонившийся над ним человек, в белом халате… Осторожно, пинцетом, один за другим вытаскивает осколки битого стекла из ран, параллельно сообщая ему, что вскоре они затянутся, а через какое-то время и вовсе перестанут о себе напоминать, ведь раны неглубокие... Взгляд падает на руку, на сгибе пальца находя тоненький, едва заметный след – белый рубец, оставленный тупыми ножницами при неосторожном обращении, столько лет прошло, а след так и не исчез. И чем пытается успокоить его врач? Решая, что размер и россыпь отметин не привлекут вблизи должного внимания. - Это ведь был твой отец? - спросил он тогда, сидя ко мне спиной. - Как видишь. Давай об этом потом, не мешай доктору делать свою работу, - устало потирая виски, отмахнулся я от разговора. - Это хорошо, что это был он, - как-то странно произнёс парень, добавляя напоследок: - Я думал, что твоих родных нет в живых. Прости... Его извинения я тогда оставил без комментариев, интуитивно догадываясь, почему парень пришёл к такому выводу... Узнав адрес, по которому проживает это молчаливое тело, я удивился: его дом находился в двух шагах от места, где живёт моя семья. Припарковав машину у подъезда, я помог Максу выйти и, придерживая его, продолжил идти. На лестничной клетке стояла его сестра и нервно курила отцовские сигареты (позже она мне сама в этом призналась). Открыв дверь в комнату пострадавшего, усаживая его на кровать, я обратился к его сестре: - Принеси аптечку, кажется, в больнице ему забыли обработать синяк, и холод захвати, - вдогонку прокричал я, вмиг исчезнувшей девушке. - Я не переношу кровь, - выдала сестрица, когда, вернувшись, заметила на моих рукавах потемневшие пятна. – Можно я постою здесь? – скрываясь в дверном проеме, дрожащим голосом прошептала она. - Как так? – удивился я. – Это же твой брат! - Извини, но у меня эта фобия с детства. Ты хочешь, чтобы на одного человека, за которым нужно присматривать, стало больше? - Ладно, я сам, ты хотя бы воды теплой налей в ванну, его надо будет вымыть, - дождавшись слабого кивка девушки, я взял в руки аптечку и вошёл в комнату. Чтобы Света случайно всё же не увидела кровь, я закрыл дверь. Опустившись на корточки перед Максимом, смачивая ватный диск перекисью, приложил к набухшей скуле. Парень поморщился, послышалось шипение – значит, успели содрать кожу во время удара. Выбирая между пузырьком зеленки и йода, взял последний, я не успел поднести руку к лицу парня вновь: он резко отстранился. - Аллергия, - поясняя, он забрал из моих рук пакет с маслом, вынутый из морозилки, предварительно обернутый в тонкое полотенце. – А ходить зеленый я не собираюсь, - прикладывая к щеке, усмехнулся он, тут же морщась от болезненной улыбки. - Ты так и не ответишь, за что тебя так и кто? – сидя на полу, я закрыл аптечку. - С моего прошлого ответа ничего не изменилось, я, правда, не знаю кто и за что, времени выяснять как-то не было, - сдавленный смешок и долгое откашливание. - Тогда вопрос следующий. Почему твою задницу из мусарни вынужден был вытаскивать я? Куда делись твои приятели? - осведомил я, снова вернувшись к мучительным пыткам. – Не шевелись! – правая рука парня была подвержена действию зеленки: видимо, когда падал, не забыл поздороваться с асфальтом. - А как ты узнал? – прервал тишину Макс, отвечая вопросом на вопрос. - Что именно? Что ты долбоёб и драться не умеешь? – ехидный ответ. Не смог удержать себя от сарказма, напряжение, висевшее в воздухе, стало надоедать. - Нет. - Не долбоёб? А кто тогда? - Да иди ты! Как ты узнал, где я? – проигнорировав мои издевки, задал он новый, более корректный вопрос. - Мне позвонил твой друг, Кирилл Ф… Ф… Ф… - Фролов? - Он самый, - кивнул я головой, складывая использованную вату на крышке аптечки. – Я всё. В ванную пойдешь? Нужно отмыться от крови. - Спасибо, - благодарный ответ. - «Спасибо» сыт не будешь, ты на часы смотрел? – проворчал я. Шёл третий час ночи. - Решено, моя сестра тебя накормит, а еще переночуешь ты у нас, - прислонившись к стене, парень продолжил. – А ещё, правда, спасибо, меня наверняка бы до утра не выпустили. - Пожалуйста, – тихо ответил я и встал с кровати. Затем, подав руку, помог парню подняться. Почему-то в этот момент, не принимая во внимание перемену во взгляде Максима, повернулся к нему спиной, чтобы открыть дверь. Не получилось. Властная рука Максима захлопнула поддавшуюся вперед дверь. Ощущая на своем плече его руку, я резко развернулся, в этот же миг осознавая, что нельзя было так рисковать: парень всем весом навалился на меня, прижимая к деревянной глади. - Ты чего… - продолжить я не успел. Парень подался вперед, закрывая мне рот настойчивым поцелуем. Потонув в возмущении, я и сам не понял, как позволил ему углубить его. - Ну и вонища, - сквозь зубы проговорил я, стараясь отстранить парня от себя. – Хоть бы зубы почистил, - почему-то именно об этом я посчитал нужным сообщить ему. Но Макс уже, отодвинув меня, вышел из комнаты, скрываясь за дверью в ванную. - И что это сейчас было? – без напряжения в голосе спросил я, подпирая ее собой, и перед тем, как послышался шум воды, его короткий ответ: - Решил проверить, действительно ли ты так хорошо целуешься, как об этом пишут… «Похоже у него не только на йод аллергия, надо будет учесть на будущее, что бить парня по голове не стоит», - прикрывая глаза, ухмыльнулся я.