Злая шутка

POV Макс «Как отшить девушку, не обидев?» — вечный вопрос, требующий тонны времени, так как имеет большую почву для размышлений. Как истинный книжный червь, знающий о существовании логичных способов и противоположных сим, с полным ее отсутствием, могу точно подтвердить, что даже в зависимости от ситуации наверняка хрен угадаешь, какой в данный момент окажется наиболее полезным. Попасть впросак — раз плюнуть. К гадалке ходить не нужно, чтобы навечно уяснить: настроение девушки — штука переменчивая, сейчас она мило улыбается, глядя тебе прямо в глаза, а через пять минут готова вспороть тебе живот от пупка до горла. Поисковики на данный запрос выдали бы полчище разнообразных вариантов, под каждым из которых найдется не один несчастный комментатор, прочувствовавший на себе всю горечь принятого им решения… «Переориентируй девушку на своего одинокого друга, расхваливая его достоинства; Избегай встреч, не отвечай на телефонные домогательства», — советуют самые гуманные жители планеты. Однако встречаются и предложения вроде: «Начни задавать чисто женские вопросы, типа «где ты делала прическу», «как ты ухаживаешь за ногтями», «на какой диете сидишь» и прочую чушь. Это заставит ее видеть в тебе «подружку». Этакая аура френдзоны. Скромно, со вкусом. Однако заезженно и использовано неоднократно… Так как причина, по которой я, собственно, задумался над этим вопросом подкреплена родственным союзом, то лучше меня никто не знает — с моей сестрой подобные фишки не прокатывают. Более того, таким способом банный лист в её лице обещает просуществовать в тандеме с носителем еще очень долго… Вот и сейчас, когда все мосты были сожжены, и назад дороги не было, разрывая этот отнюдь не робкий поцелуй, я уставился на Свету. Что сейчас будет? Мне оставалось только гадать. Сердцебиение, заглушающее гул в коридоре, не давало сконцентрироваться на единой мысли. Дело было за малым — стой и наблюдай за последующей реакцией, прикуси язык, а лучше сразу проглоти и дай сказать ей каждое слово, выслушай и только потом вступай в дискуссию, иначе рискуешь огрести лещей от неадекватной женщины. Так и сделал. Молча стоял, впялил взгляд в одну точку, косил под немого. Света, тем временем, развернувшись на сто восемьдесят градусов, покраснела как рак, разве что из ушей пар не шел. Секунды на сборы, мысленные проклятия, сжатые кулаки, а следом, словно по команде «вольно» — полная аморфность. Разворачиваясь обратно, на полном выдохе, сестра выдает: — Досадненько! Ощущение, словно спрятала в дальний угол вещь с распродажи, пяти минут не прошло, а ее уже свистнули. «Молчи», — одним жестом приказал я, глядя на охуевающий взгляд Влада. Кажется, он уже был готов впиндюрить ей очередную затрещину за скверный отзыв о себе. — И чего вы раньше тупили, в молчанку в детстве не наигрались, что ли? Эмоции на лице сестры были весьма красноречивы: обида, злость, негодование перекрывались разочарованием, а там на место встало убийственное чувство, оправдывающее былые опасения — «женская интуиция». — Так и знала… — закусив губу, озвучивает вердикт. Мне даже стало жаль ее, в мыслях я уже в тысячный раз сокрушался, что пошел на это… Как реагировать на вот такое поведение сестры я знал, но легче от этого не становилось. «Пять минут, дай ей пять минут», — подсказывает сознание. — Ты злишься? — осторожно спрашиваю я, наблюдая, как выражение на лице сестры становится совершенно неузнаваемым: глаза по-доброму щурятся, губы растягиваются в улыбке, а из ее уст вырывается смешок, один за другим, превращаясь в заливистый смех. — Издеваешься? — ловя пальчиком, зародившуюся слезу в уголке глаза, не дает ей сползти по лицу. — Развела вас, как лохов, — не переставая смеяться, продолжает она, — впрочем, и вы развели меня, как лохушку. Непонимающе переглядываемся с Владом, в его взгляде читается «что происходит», а я понимаю, что не могу найти такой реакции логическое объяснение. — И давно вы перешли в разряд столь близких отношений? — успокаиваясь, ее лицо постепенно перестает пылать, на щеках проявляется едва заметный румянец. — Давно, относительно давно, — с улыбкой на лице ответил Влад, приобняв меня одной рукой за талию. Я не рискнул возразить. Сейчас я вообще пребывал в весьма подвешенном состоянии, едва осознавая, что происходит. — Ты уж прости, что сразу не сказал, я надеюсь, без обид? — не унимался Влад. — Да какие обиды? — искренне улыбается. — Ох, даже не знаю, что сказать, какое-то время может я и буду по-идиотски ощущать себя в твоем присутствии, но, думаю, скоро это пройдет, — выдала она, отчего мне стало жутко не по себе. — Я надеюсь, в скором времени мы сможем общаться как нормальные люди, и пусть я потороплюсь, когда скажу, что хочу, чтобы ты воспринимал меня хотя бы как друга, но промолчать не могу… — тень смущения на лице. Влад сосредоточенно кивнул — одобрительный жест, скрывающий в себе только одно: в данный момент он едва связно мыслит, признавая только один факт — девушек нам никогда не понять. Скрывая свое негодование за улыбкой, Чернов поправил рукой свои густые короткие черные волосы, пропустив их сквозь пальцы, развернулся и пошел на урок. — Эй, а меня подождать? — крикнул я и, бросив прощальный взгляд на сестру, поплелся за ним. — Меня все равно не проведешь, — ее короткое замечание в спину осталось вне моего внимания. — Не хочешь сказать «спасибо»? — нагнав его, спросил я. «А что? Я тут рискую своей ориентацией, спасая его». Вопрос «И что это сейчас было?» каждый оставил при себе. — Спасибо, честно говоря, в любом другом случае я бы за это оторвал тебе задницу и сжег на костре, но ситуация выходила из-под контроля и требовала решительных мер, — пожимая плечами, словно это само собой разумеющееся, протянул Влад. — Между прочим, я и себя под огонь подставил, фиг его знает, как бы Света отреагировала, — как бы между делом заявил я. «Ну, а что? Моя хата не с краю». — Вот только не говори, что тебе не понравилось, — саркастически спросил Чернов, поворачиваясь ко мне лицом. Взгляд отводить не стал. Неловкости при нём я не испытывал. Однако мысленно подметил: «Понравилось и, кажется, в этот раз поцелуй был из разряда «можно было и повторить». — И не говори! — сквозь смех, обнажая зубы, произнес Влад. «Да постигнет меня анальная кара, если я сказал это вслух, такого быть не может», — ударив себя по лицу, обреченно подумал я. Эмоциональный порог у меня сегодня явно зашкаливал. — И это тоже вслух! Кара? Анальная? Да нет проблем! — не переставая смеяться и не обращая внимания на выступившие слезы, продолжал издеваться Влад. — Неудачник, — я обратился к себе и, махнув ему рукой, пошел в сторону своего кабинета. Уйти я далеко не успел. Оборачиваясь на встревоженный и слегка наивный крик, я потерялся, застыл, воочию наблюдая повиснувшего на Чернове белобрысого парня. — Дима, отцепись, с хуя ли ты на меня вешаешься?! — Влад, не хуже чайника, вскипел мгновенно, сдирая с себя руки парня. Не произнося больше ни слова, он просто перешагнул через порог класса и бесцеремонно захлопнул дверь прямо перед носом необычного выскочки, в лице которого я не признал ни одного из своих однокашников. POV Влад В кабинет я ввалился, словно меня преследовало стадо диких буйволов, дыша полной грудью, взглядом окидывая класс, я нашел Тёму на своем месте. Со словами «Артемон, к ноге. Пора спасать друга!» схватил его за шкирку и потащил за свою парту. Он не успел и возразить, как следом зашел учитель, а после и недовольный новенький. Даже не знаю, что могло его так расстроить? — Чувак, садись, говорю, я не хочу применять силу, — прошипел я, исподлобья поглядывая на парня, мнущегося у входа, он в растерянности пытался найти себе новое место. — Понял, не дурак, — Тёма разложил свои вещи и сел рядом со мной. — Неужели нашего Мистера Невозмутимость так достал новенький? — гаденько усмехнулся он. Меня же в это время раздирали странные сомнения насчет этого блондина. С чего вдруг ему захотелось выделиться перед Максимом? Маячащую фигуру парня на протяжении всего нашего разговора я подметил еще в самом начале. — Ты не представляешь, как, — удрученно ответил я. — Может, с ним поговорить? — тихо спросил Тема, тыкая локтем мне в бок. — Не стоит, ты не умеешь разговаривать, — смотря на доску и следя за ходом урока, отмахнулся я. Как некстати у нас была биология и, глядя на стажера, я невольно вспомнил рассказ Максима о нашем с ним докладе и его выступлении. После него-то ярая часть гомофобов того класса стала к нам равнодушна, а неравнодушные люди стали активно защищать нашу нетрадиционную ‚парочку‘ на просторах Интернета, там, где был выложен рассказ. Самое обидное, что на автора мы так и не вышли, и получается, все это время зря подливали масло в огонь. На ум пришли прошлые размышления. Не знаю, имело ли место быть совпадению, но как только Игорь, одноклассник Макса, свалился с ног из-за болезни, Автопилота на просторах «The book of dreams» и след простыл. — Слушай, Тём, а этот Игорь дома болел эти две недели или…? — К чему ты клонишь? — удивился Тёма. — И о ком ты сейчас говоришь? — Я говорю о парне из одиннадцатого "А", он там один такой в классе, ты его точно не спутаешь. — Все, понял, понял! Но я не могу связать твои слова в единую картину, так что вразуми, к чему ты клонишь? — друг развернулся ко мне и стал внимательно слушать. — Понимаешь, год назад у меня была с ним стычка. Произошел весьма нелицеприятный инцидент. Вследствие которого, по неосторожности, я сломал парню руку, — я развернулся лицом к другу и вопросительно посмотрел на него. — По неосторожности? — смешок в кулак. — Мда… — забавное выражение лица парня вмиг стало серьезным. Задумавшись, он словно вспомнил что-то очень важное. — На ум приходит один случай… — закрываясь от учителя учебником, Тёма просунул между страниц книги телефон и начал активный поиск, кажется, прежде чем озвучить свою мысль, он хотел удостовериться в своих догадках. — Так я и думал, — анализируя события прошлых лет, Тёма сунул мне под нос фотографию футбольной команды. — В народе ее тогда окрестили "Игрой за лидерство": два года назад у них в команде проходили выборы капитана и он, — парень ткнул пальцем на Игоря, — был одним из главных претендентов на вакантное место, — пристально взглянув на меня, продолжил: — Как ты думаешь, кому тогда достался капитанский титул? POV Макс Как я обожаю четвертый урок, вы спросите, за что? Умоляю вас, не надо! Вы и так знаете ответ — на этом уроке мы ходим в столовую и как голодные студенты подчищаем весь буфет, ну и, как малые дети, кидаемся в соседние классы едой, хотя с детства нас учили, что с едой играть нельзя. Но разве нас этим проймешь? Я думаю, этим никого не убедишь и не остановишь, когда существует такой соблазн залепить кому-нибудь в голову и измазать все волосы, ну или прямо в лицо, испортив макияж какой-нибудь девчонке, так что про одежду я вообще молчу! Прозвенел звонок, и весь класс тронулся с места, игнорируя протест учителя и рекомендации записать в дневник домашнее задание; все ломанулись в столовую. Расталкивая на пути других учеников, одиннадцатый "А" прибежал на первый этаж и понесся к центральной двери, которая находилась посередине этажа. В это время, как и всегда, из соседнего крыла с диким гулом выбегали навстречу наши соперники, одиннадцатый "Б", не то что бы в столовой еды катастрофически не хватало или кому-то вздумалось внести в нашу жизнь азарт, воплощая в реальность принцип "Кто не успел — тот опоздал", просто каждый из нас считал своим долгом первым достигнуть пункта назначения и поставить свой флаг, по возможности напакостив вражеской стороне. До двери с боевыми кличами одновременно добежал весь класс и стал толпиться у прохода, толкая друг друга в бока, как в слэме на рок-фестивалях, когда кучка панков, сгруппировавшись, дрыгается и прыгает, не поднимая при этом ноги выше колена и руки выше локтей. Наконец-то добравшись до своих столов, оба класса сначала заморили червяков в своих желудках, а затем, похватав с подноса оставшийся хлеб и вооружившись ложками, стали его бросать друг в друга. Этот детский сад приравнивался к вечности, этот детский сад не обходил ни один класс, этот детский сад на время заставлял вполне сформировавшихся подростков вернуться в годы вседозволенности и безнаказанности. В этой толпе я заприметил и Влада, но он, почему-то не поддаваясь всеобщему сумасшествию, спокойно выискивал кого-то взглядом. Я сразу понял, что не меня, потому что я стоял на самом видном месте, и не заметить меня было трудно. Решив привлечь к себе внимание, я взял в руку хлеб и, скомкав его, кинул в парня; как только шарик долетел до него и попал прямо в голову, я словил на себе злой взгляд, Влад же, схватив с подноса несчастный кусок хлеба, кинул в ответ. Я ловко увернулся, и кусок пролетел мимо, попав в лицо стоящему сзади Игорю, который мирно пил чай. И почему-то, когда он поднял голову и встретился с раздраженным взглядом Влада, я понял, что настал полный атас. Всё прошло так быстро. В беснующейся толпе, кажется, только мне было дело, что двое парней резко двинулись навстречу друг другу, разминая кулаки…