Скажите, а вы задумывались о том, что гиганты могут превращаться в людей? Задумывались о том, что они не просто так пожирают нас? Вернее сказать, что они не по своей воле причиняют нам боль? Хотят ли они этого? Возможно, что титаны просто хотят жить, а не бездумно существовать…? Задумывались? Нет? А меня не перестают покидать эти мысли, изо дня в день прокручиваясь с новой силой, острой болью пронзая виски. Много легенд и мифов вы слышали о Прародительнице Имир — девушке, заключившей контракт с самим Дьяволом? Но могу поклясться, что эту историю вам ещё никто не поведал. Хочу рассказать вам о своей жизни — она была длинной и тяжелой, по крайней мере, я попытаюсь вспомнить и вписать сюда все значимые для себя моменты. Да и конец в ней мутноват. Но помню, что все начиналось с того дня, когда мне вот-вот исполнилось шестнадцать лет… Девушка перелистнула пожелтевшие листья своего дневника.
Раннее утро. Солнечные лучи только-только начинали сверкать в небе. Приятное, не очень громкое пение птиц расходилось по всей окрестности, а тихий шелест деревьев дополнял его. Так начиналось каждое утро в любом другом округе, но только не в Шиганшине. Этот милый и на вид тихий, спокойный городок пробуждается от громких взрывов и восторженных девичьих криков. И сегодняшний день не стал исключением. Из открытых настежь окон вовсю валил то ли дым, то ли пар — эту информацию знает только тот, кто был тому причиной. По узким улочкам Шиганшины, снова раздался крик, но сегодня — в три раза громче и радостнее. Девушка, руки и половина лица которой были измазаны чёрным порохом, выбежала из дома во двор и упала на мокрую от росы траву, а после весело захохотала. — У меня почти получилось! — восторженно прокричала она. На вид ей можно было дать от силы — лет четырнадцать. Ее темные волосы были взъерошены: белая прядь, выбившаяся из челки, упала на щеку, хотя «белой» ее уже вряд ли назовешь, липкий и едкий кардит не пожалел не только чумазое личико. Из того же домишка вышла женщина средних лет, в руках которой было слегка мокрое полотенце, скрученное в хлыст. Найдя взглядом свою дочь, она начала кашлять, пытаясь привлечь к себе внимание хохотушки. Поняв, что той до нее нет никакого дела, женщина стала приближаться к лежащей на земле кареглазой девушке. Подойдя вплотную, она замахнулась полотенцем и ударила ту по ноге. Девчонка громко вскрикнула и мигом подорвалась с помятой травы, давая деру. — Я сколько раз тебе говорила, не заниматься этим дома?! — пепельноволосая начала бежать за девочкой. — А-а-а-а! Спасите, помогите! Моя матушка слетела с катушек! — причина женских криков подняла руки вверх и бегала вокруг деревьев. — Ты у меня сейчас слетишь… — выбросив уже грязную от пепла и пороха тряпку, мать побежала в другую сторону, дабы перехватить дочку, однако поймала лишь платок-обманку, растерянно озираясь по сторонам. Та, тем временем, уже бежала по главным улицам все ещё спящего города, постоянно оборачиваясь назад. Удостоверившись, что за ней нет погони, она перешла на шаг, неспешно прогуливаясь по главному рынку Шиганшины. Темноволосая наблюдала за тем, как торговцы выкладывают разнообразный товар на деревянные столы и прилавки. Узнав девушку, с разных сторон послышались приветствия и поздравления. — С шестнадцатилетием, Юда! — говорили они, махая известной во всем округе хулиганке рукой. — Спасибо большое! — отвечала им именинница на все поздравления, при этом широко улыбаясь. Внезапно в девичье лицо прилетел белый платочек. Обернувшись, девушка увидела золотоволосого парнишку, который жестом указал ей на лицо. — Спасибо, Рей! — поблагодарила она парня, избавляясь от сажи и пятен белоснежным тканевым кусочком. Услышав крик и повернув голову к его источнику, Юда заметила свою мать, которая вышла из самого ближайшего переулка, расталкивая ни в чем неповинных зевак. — Ох, ты йо… — темноволосая выругалась про себя и, сорвавшись с места, рванула в ближайшую подворотню, ведь если она снизит темп — то попадет в лапы разъярённой матери, которая готова ее разорвать на частицы размером меньше атома. О, Святая Сина, убереги это грешное дитя! Оно никогда не учится на своих ошибках… Юдеки бежала, не глядя под ноги, и это стало ее фатальной ошибкой. Она упала… Разодранные в одно мгновение колени начало сильно жечь. Девочка шикнула от боли и попыталась встать, как тут на ее спину приземляется чья-то нога. Беженка завалилась на холодную землю. — Я сдаю-ю-юсь! — простонала она и начала наиграно плакать, ну как плакать, издавать звуки умирающего оленя, конечно же. — Добегалась! — победно ухмыльнулась пепельноволосая, заправив за ухо выбившуюся из пучка прядь. — О, Святая Мелисса, прошу у вас милостыни! — как же ей нравилось, когда ее дочь говорит такие льстивые слова, чуть ли не умоляя, и поэтому убрала ногу, давая возможность встать валяющейся посреди дороги тушке. — Ты человеческий язык понимаешь или ты туго доходящая? — задала вопрос женщина, скрещивая руки на своей аккуратной груди. — Ну, ма! — поднимаясь, пропела измазанная в уличной пыли девушка. — Что «ма»?! Ты понимаешь, что теперь из-за этих твоих «экспериментов» — все продукты испортились? И дом опять нужно будет полностью драить?! — матушка начала закипать ещё сильнее. Ее всегда бесило то, как ведет себя ее неугомонное чадо! Ведь каждое Божье утро начинается с того, что эта мелкая зараза ставит опыты в подвале их дома. Мелисса уже туда даже заходить отказывается, ибо не помогало ничего — она пробовала закрывать его на замок, и запирать ребенка в комнате. Однако ум, стремившийся к знаниям — всегда извертится и найдет нужную лазейку. Но женщина отказывается это понимать, вечно сравнивая свою дочку с соседскими детьми — примером для подражания. — Но я делаю это во благо человечества! Ну, пытаюсь… — девушка расплылась в широкой улыбке и, пошатываясь, прошла вперед, при этом вытирая свои штаны от грязи. Подойдя к матери, Юда посмотрела ей в глаза, но сразу же отвела взгляд. — Я хочу спасти мир… — шепот превратился в отчаянный крик. — Хочу чтобы этих стен не было! Чтобы титаны и люди жили в мире! — она сжала кулаки с такой силой, что отросшие острые ногти впились в нежную кожу. — И у меня почти получилось! Ещё б чуть-чуть и я смогла бы сделать то, что так долго пыталась. И я почти этого добилась, мам! — Это невозможно, милая… — Мелиса опустила голову. Как бы она к ней не относилась, смерти в пасти гиганта явно не желала. — Как же вы меня не понимаете! — темноволосая поправила свой ремешок, на котором были прицеплены очки, напоминающие бинокль, и топнула ножкой. — Нет, я как раз тебя понимаю, — женщина мягко улыбнулась и подошла к девушке, которая с грустью смотрела на огромную серую стену. Чертова клетка. — Я была такой же, — на этих словах Деки повернулась и начала смотреть на свою матушку. — Я тоже хотела «свободы», но, к сожалению, у меня ничего не получилось. Я всегда буду верить в тебя, и всегда буду на твоей стороне, какую бы безумную вещь ты вновь не придумала, — потрепав ее макушку, Мелисса взяла ее за руку, направляясь в сторону дома. Несмотря на свой нелегкий характер и противоречивые чувства к родной кровинушки, женщина и вправду любила ее. Внешне точная копия отца, а характером пошла в такую же упрямую мать. «Хулиганка» — это прозвище закрепилось за ней от местных мальчишек. Имя «Юдеки Ясуши» знал каждый житель и приезжий в Шиганшину. Большинству нравилась непоседливая девчонка с яркой запоминающейся улыбкой, «Ангел» — не иначе. Но и без ненавистников не обошлось. Служители церкви, или так называемые поклонники стен, ненавидели это дитя. Каждый раз они говорили, что в Ясуши вселился бес, что сам дьявол хочет заполучить ее тело! Но на этот словесный бред местные жители крутили пальцем у виска и называли служителей «слепыми недоумками». Ведь кто как не жильцы этого округа знают Юду лучше, чем эти слепцы, с золотой фигней на шее? Они знали, какая эта девочка добрая и отзывчивая, что ей не скажи — она без лишних разговоров полезет тебе помогать. А если кто-то попросит ее что-то да починить, то она будет на седьмом небе от счастья! Кузнецы и ремесленники прозвали ее «прелестным механиком». Но при том, что этот механик в юбке очень общительная и гиперактивная — у нее нет друзей, только знакомые. Девушка до чертиков любит маленьких детей! Но не могла представить себя в роли матери, смотря на то, как ее сверстницы уже давно нянчат малюток, до самого вечера ожидая у окна своих мужей. На упреки и подначивания с их стороны, она лишь пожимала плечами, постоянно говоря, что никогда не сможет влюбиться и это чувство ей чуждо. Но был один парнишка. Его звали Рей. Да, тот самый парень, который бросил платок в лицо Деки. Его смех и порой до абсурда глупые шутки — не могли не растопить сердце любой девочки, однако их связывали сугубо дружеские отношения, начавшиеся еще с раннего детства. Ах да, он был исключением — единственным близким для нее человеком, помимо семьи. Несостоявшиеся брат и сестра. Рэй служил в гарнизоне и, пользуясь своим положением, почти каждый вечер или ночь, они могут спокойно сидеть или гулять по Стене, провожая закат или рассматривая звездное небо. Девушка всегда носила с собой маленькую книгу, в которую, помимо личных записей, записывала свои наблюдения по поводу бродящих снизу гигантов. Страниц там уже давным-давно не хватало, поэтому она постоянно вклеивала туда новые чистые листики, делая очередную заметку по поводу своих экспериментов. Таких дневников вдоль и поперек исписанных корявым и размашистым почерком, были завалены все свободные книжные полки ее шкафчика в подвале. Имелось и парочку исключений в виде блокнотов, которые в свое время исписала ее мать, где были представлены лечебные и полезные травы, а так же опасные и токсичные для человека вещества. Юда слегка дополнила ее, описав взаимодействие тех или иных ядов на тела титанов. В этом эксперименте ей помог Рей, с горем пополам и дрожащими руками, с большого расстояния втыкал лезвие в их головы, под ободряющие крики кареглазой. Эффект был неожиданным, а именно полный паралич жуткого монстра, правда не на продолжительное время. Так же имелся особо опасный яд, который в «домашних условиях» очень сложно было воплотить в жизнь, однако Юду это не остановило. Она назвала его «Акума». Как она читала и проверила на практике, этот яд обладает по истине «дьявольской мощью». Стоит только одной капле попасть на плоть того или иного существа, как под кожей начинает собираться воздух и в считаные секунды тело взрывается. На его изготовление ушли многие месяцы, но результат был даже лучше желанного. Мало того, что он был в разы эффективнее описанного, так еще и смертельным!Крохотная капля токсично-розовой консистенции падает на шершавую спину беззащитной ящерицы. Жидкость маленькими ручейками распространилась по всей спине животного, просачиваясь внутрь. Вмиг кожа ящерицы начала вздуваться, чешуйки опали. Пресмыкающееся взорвалось за долю секунды… Багровая кровь зверька забрызгала лицо девушки, вплотную склонившейся над ним, где произошёл взрыв. Вся поверхность и стены тоже измазались в все еще теплой жидкости. Сняв защитные очки, ее глаза засверкали, как два намазанные глянцем угля. Радостно завизжав, Юда начала записывать что-то в блокнот. Убрав его в шкаф, оттуда выпала раннее незнакомая ей книга. Сев за окровавленный стол, девушка открыла ту на случайной странице, вглядываясь в странные рисунки. На одном из них была изображена маленькая девочка с какой-то странной посудиной, напоминающую кубок, а напротив нее — на корточках сидело нечто… Чудовище с длинными волосами и рогами, которое тянуло свои длинные когтистые лапы прямо к ней. Под зловещей картиной виднелись древние символы, в которые Юда с интересом вчитывалась. Взяв перо и красную краску, ведь на разноцветные чернила денег не было, девушка начала отмечать знакомые ей слова, а потом складывать из них предложения…
— Эй, вы! Ни с места! — не успели мать с дочкой сделать двух шагов, как девушек окружили со всех сторон, направив в их сторону несколько десятков огнестрельных ружей. На куртках людей были изображены эмблемы полиции и гарнизона. Среди них был и Рей. Из образовавшейся толпы вышли двое мужчин с золотыми церковными ожерельями. Они начали стремительно приближаться к растерянным девушкам. — Ну что, доигралась? — спросил мужчина помоложе, приблизившись впритык к девчонке. Он наклонился, а вся тяжесть золотого украшения натянула выпирающие из-под низкого воротника венки. Руки молодого человека были сомкнуты в замок, расположившиеся за спиной. Мягкие, весьма привлекательные черты лица испортила его поганая улыбка до самых ушей. Сам мужчина был высоким, но из-за каблуков на его потертых туфлях, казался ещё на десяток сантиметров выше. Девушка вжала свою голову в плечи и старалась не смотреть в глаза напротив. Юдеки, невзирая на здравый смысл, хотела ломануться в сторону, и попытаться любыми способами добраться до дома, но представитель культа схватил кареглазую за запястье, другой рукой обхватив ее талию, обездвиживая. «Все никак не пойму, зачем такому молодому парню вступать в ряды церковников? Может у него там какие-то родственники или ещё чего? Хотя мне должно быть все равно. В Шиганшине он появляется не впервые, несколько раз его видели с зажравшимся пузатым дядькой, носивший такую же фигню на шее. Сейчас главное выбраться…» — темноволосая брыкалась, пытаясь вырваться из железной хватки. — Отойди от этой нечистой, Виктор! — а вот и пузатый дядька отозвался. Звать его Григорий. Не менее странный тип. Он в Шиганшине из церковников — самый главный. У него что ни день, то новые неприятности. Именно он говорил, что в Юду вселился демон и ее нужно сжечь! Больной на голову фанатик. Виктор, как по щелчку пальцев, резко отпустил вертевшуюся во все стороны девочку, та не удержалась, упав и разбив не только колени, но и лоб. Ружья опустили, а мать девочки схватили и повели куда-то вглубь толпы. — Отпусти ее, Ирод! — дочка начала орать во все горло, пытаясь подняться. — Отпусти, скотина! — Мелисса нагнулась вперед, ухватив выше упомянутого «Ирода» за собой. Ударив своей головой о его, женщина поймала ногу мужчины и потянула на себя. Полицейский с грохотом упал, а Мелисса, не теряя зря времени, кинулась напролом, снося остальных с ног. — Юда! Беги! — Держите эту сумасшедшую! — прокричал Григорий, направив на Мелиссу свой короткий толстый палец. Виктор же занялся Деки. Парень схватил девушку за волосы и потащил подальше от всей этой суматохи. — За что?.. — Юда не любила плакать, но это был тот случай, когда слезы в себе просто невозможно удержать. Сильный удар по голове, вот что было последним, что почувствовала девочка, закатывая глаза… — Юдеки! — пепельноволосая закричала навзрыд. Ее слезы можно было сравнить с осенней грозой, ужасающий и жуткий вой отчаявшейся матери пробирал до мурашек. Выстрел. Багровое пятно расползлось по груди Мелиссы Ясуши, так и не успевшей попрощаться со своим ребенком. Отец этого не переживет…***
Pov Юдеки
— Юда, проснись, — мягкий и ласковый голос прошелся по моим ушам, негромким эхом отдавая где-то. Открыв глаза, я сразу же зажмурилась. Яркий голубоватый свет неприятно жёг глазное яблоко. — Юда, — этот сладкий голос… Я уже его где-то слышала. Но где?.. Свет начал постепенно угасать, позволив наконец-то осмотреться, неспешно привыкая к небольшому сиянию. Перед собой я лицезрела размытую фигуру. Она приблизилась ближе, волнистые волосы незнакомки имели русый оттенок, доходящие ей до бедер. Женщина была намного выше меня. Белое платье, которое доходило ей почти что до пола, поверх которого была надета такого же цвета и длины накидка, приковывали внимание. На голове красовалась матерчатая повязка. Она протянула мне руку в приглашающем жесте, — неужели именно так выглядит Ангел? — Запомни только одно, Юдеки, — ладонь прошла сквозь меня, а ее голос наполнился печалью, — Мы принадлежим тебе… Жарко. Очень жарко. Под моими пятками, как будто что-то подожгли. Я перестала слышать, что происходит вокруг, а перед глазами всё медленно поплыло, вызывая тупую боль в висках. Женщина исчезла. — Хозяйка, — прозвучало у меня в голове. В ушах стоял «белый шум», будто я провела очередной неудачный эксперимент в подвале. Зрение пропало, как и голос, заставляя меня в ужасе сжаться калачиком. В районе груди начало сильно жечь. Тело перестало меня слушаться. Мое горло издало нечеловеческий рев. Над головой начали сверкать яркие разряды, больше похожие на вспышки молний, которые резко ударили по мне, парализовав. Зрение вернулось и я увидела перед собой из ниоткуда взявшуюся лужу, в отражении которой была я, а позади стояла та самая незнакомка. — Госпожа, вы вернулись… — она тепло улыбнулась и поклонилась, однако за спиной я не ощущала чьего-то присутствия. Могло ли мне все это просто-напросто присниться? Эта мысль стремительно исчезла, стоило лишь ощутить непонятное жжение. В одно мгновение мое тело вспыхнуло, как сухая трава в поле по весне. Крики агонии утонули внутри меня, вырывая наружу лишь жалкие всхрипы, мысленно умоляя всех известных мне богов прекратить эту адскую пытку. Но тело не слушается, поэтому мне только и остается, что в мучениях ожидать своей близившейся кончины. В голове крутились слова незнакомки: «Госпожа, вы вернулись».Что бы это все значило?