Птичка Феникс

Роджерс неспроста выбрал отправиться в 70-й год, чтобы вернуть тессеракт, в последнюю очередь. Внутри него шла внутренняя борьба. За эти годы он понял, что всю жизнь, сильнее чем остальных, он любил её — Пегги Картер. А когда он был здесь с Тони, то убедился в том, что и она его любила. На письменном столе в аккуратной рамочке стояла его фотография. Не одна из тех тысяч фотографий после действия сыворотки, а изображение щупленького болезненного парня, каким Стив был в самом начале. Она любила его душу, скрытую за горой мышц. Капитан стоял какое-то время и держал рамку в руках. Пегги вошла в соседний кабинет и его ноги стали ватными. Ещё неделю назад он раненый шёл в бой против Таноса со сломанным щитом, а сейчас боится подойти к женщине. Но станет ли она его слушать? На тонком пальчике сияет обручальное кольцо. Роджерс вдруг вспомнил о том интервью, что он видел в музее. В нем она говорила о его подвигах и упомянула о том, что в 1945-м году он спас тысячи солдат, включая мужчину, который впоследствии стал её мужем. Покопавшись в памяти ещё глубже он вспомнил дату интервью и рассказы самой Пегги перед смертью. Вариант был только один. Отправиться в прошлое чуть глубже. Скажем... В 1950. Он пошёл на этот риск. Он выкрал ещё одну частицу из лаборатории. На случай, если что-то пойдёт не так. И вот Роджерс стоит в том же кабинете, смотрит на любимую женщину и замечает, что обручального кольца ещё нет. Сердце кричало ему «Вот же она, только руку протяни. Вы можете состариться вместе, в любви и взаимопонимании». А вот разум отвечал «Как же Баки? Он похоронил любовь своей жизни. Каково будет потерять ещё и лучшего друга?». Но Стив не успел ничего решить, он так задумался, что не заметил, как Пегги направляется в этот кабинет. Капитан так и застыл, словно статуя. Картер уронила свои папки и этим вывела его из транса. —Капитан... Ты вернулся? - она не могла найти слов. — Я обещал сводить тебя на танцы. — Ты совсем немного опоздал, - девушка бросилась в его объятия. От её прикосновений всё внутри сжалось, словно он снова мальчишка. Он сжимал её так крепко, глубоко вдыхал запах волос и парфюма, который не изменился за столько лет. Больше всего на свете он хотел остаться здесь, но чёртова совесть... — Я должен сказать тебе кое-что. Только не злись,- Кэп зажмурил глаза и слегка отодвинул её от себя, чтобы иметь возможность собрать мысли воедино. — Что? Я готова выслушать. Нужно сказать Говарду, что ты здесь! Ты цел! Он так обрадуется. — Пегги, стой. Подожди. Я не могу остаться. Мне просто нужно...Так отчаянно нужно поговорить с тобой ещё хоть раз. Я... Я не из этого времени. Мне сложно всё объяснить, но это было бы правильно. — Ч-что? Ты не здоров, да? - она коснулась ладонью к его лбу, но тот был холодным и влажным. — Я уснул во льдах в 1945 году, а проснулся в 2012...- начал он длинную историю своей жизни. Стив рассказал ей всю правду, ничего не тая, кроме совсем уж интимных подробностей и той, КРОШЕЧНОЙ детали, что он спал с её племянницей. Роджерс рассказал о Софи и Баки, о том, что с ними сделала Гидра. О том, что Софи рисковала своей жизнью, чтобы спасти Говарда и его жену Марию. О разных миссиях, где они сражались плечом к плечу. Он рассказал о способностях Дженкинс, на этом моменте Пегги уже плакала, вытирая слезы платком. Рассказал, что какое-то время встречался с ней. Стив получил пощёчину, когда рассказал о причине их расставания, но не замолчал, понимая, что заслужил. Когда он поведал о той операции в бункере «Примирение своенравных» Пегги хохотала вместе с ним. Дальше речь зашла о камнях бесконечности и Таносе, о том, как они проиграли, о тех ужасающих, полных печали и скорби, пяти годах. Ну и, конечно же о событиях после. О том, что уже был здесь, только в 70-м, и видел её через это самое окно, но просто не набрался смелости поговорить. О том, что команда Мстителей смогла собрать камни и все исправить. О финальной битве... Он поведал о жертве Энтони Старка и о том, что сделала Дженкинс. Стив плакал, когда упомянул, как прошли её похороны и каким он каждый день видел Баки. Пегги снова не смогла сдержать слез. Она так прониклась этой историей, что совсем не понимала к чему он ведёт. А вёл он к тому, что совесть не позволит ему бросить своего друга там одного. Роджерс извинялся и просил её забыть об этом разговоре, жить дальше, жить полной жизнью, отпустить...выбросить эту чёртову фотографию со своего стола, а самого Капитана Америка из своего сердца. Хотя, несомненно, мужчина помнил слова о перемещении во времени и понимал, что говорит это скорее для себя, чем для неё. Ведь он не в силах изменить прошлое. Когда он уйдёт, она продолжит жить, как прежде до этого разговора. Вот только Пегги решила иначе. Она приняла решение почти сразу и хотела дать им крошечный шанс стать счастливыми. Роджерс всё никак не замолкал, поэтому ей пришлось пойти на крайние меры. Агент Картер поднялась на носочки, обхватила его шею руками и поцеловала. Она чувствовала биение его сердца и крепкие руки вокруг своей талии. — Я пойду с тобой. Хочешь? Я готова. Меня ничего здесь не держит. К тому же, ты сам говорил — прошлое изменить нельзя, но мы можем создать свое будущее там. Вместе. Тебе не придётся выбирать между мной и сержантом Барнсом. — Я люблю тебя, - прошептал он, медленно осознавая то, что она сказала. Кэп ведь даже подумать не мог, что есть ещё такой вариант. К тому же, у него была запасная частица Пима, которая осталась от неудачного перемещения Бартона. Был и ещё один хрононавигатор. Судьба, конечно, хитрая злодейка, но видимо она решила сжалиться над ним после стольких испытаний, что выпали на его путь. Пегги даже не захотела взять с собой вещи. Рядом с ней любовь всей её жизни, что ещё нужно?! Да и в будущем вряд-ли ей пригодились бы хоть какие-то вещи, которыми она владеет сейчас. Там будет всё новое и современное. Стив не верил своему счастью ни когда надевал на её нежную ладонь хрононавигатор, ни когда вставлял запасную частицу Пима. Он даже не верил, когда они оба оказались в том месте, откуда он отправлялся в прошлое один. Сказать, что команда была в шоке — ничего не сказать. Для них ведь прошло каких-то 10 секунд. Они не слышали того разговора, не видели какую боль он выплеснул только что на свою возлюбленную. Для них всё было приблизительно так: Стив исчез вместе с кейсом, в котором были камни, и Мьёльниром, 10 секунд, никто не успел даже соскучиться или начать переживать и вот он снова стоит на платформе, но не один. Стив держит за руку женщину, чьё лицо закрыто специальным шлемом. Брюс даже потёр глаза, чтобы убедиться, что это не мираж. Наташа только улыбнулась. Лэнг от удивления вскинул брови. И Только Тони закатил глаза, хотя сам был рад, что теперь Капитан сосулька обретёт свое долгожданное счастье. Джеймса здесь не было и может даже к лучшему. Роджерс не успел подумать каково ему будет смотреть на счастливую пару, когда его любовь лежит в гробу под десятками килограмм сырой земли. — Смотрю лишняя частица пригодилась и навигатор тоже? - Скотт наконец понял кто именно стоит перед ним. — Да. Спасибо, - Стив крепко сжал ладонь Картер и смущённо опустил взгляд. — Познакомишь нас может? - Наташа скрестила руки на груди, пытаясь сделать серьёзный вид. — О... Да. Это Пегги Картер, вы много о ней слышали. А это команда Мстителей. Только не в полном составе, - его голос погрустнел, — Я успел вкратце рассказать тебе о них. — Можно я попробую угадать? - Пегги улыбнулась, — Наталья Романофф - двойной агент. Брюс Беннер - учёный. Невероятно. Вы, должно быть, Скотт Лэнг - человек муравей. А это Энтони Старк. Странный выбор формы бородки. — Уверен, отец сказал бы так же, - Тони улыбнулся. Вот и путешествия во времени подошли к концу. Частиц Пима больше нет. Возможно Тони, Брюс и Вижн смогут придумать что-то новое, но точно не сейчас. Команда отключает все компьютеры и уходит из лаборатории, чтобы поужинать вместе. Этим вечером Джеймс так и не вышел из своей комнаты, как и на следующий день. Стив очень нервничал и переживал за друга. Единственной отрадой для него стало присутствие Пегги. Она буквально за несколько часов смогла найти общий язык со всеми. Вот только Роджерс не знал как рассказать Баки о том, что она здесь. Он боялся только усугубить состояние Барнса этой новостью. Но, когда-то ведь он все равно будет вынужден покинуть комнату. Лучше сказать ему сразу, чем это свалится на него, как снежный ком. Роджерс посоветовался с друзьями и Пегги, как же лучше преподнести эту новость, но забыл все советы, как только переступил порог комнаты. Внутри было гадко и мрачно. Шторы плотно задернуты, окна закрыты и, судя по кислому запаху, давно не открывались даже на проветривание. Повсюду стояли пустые бутылки из под крепкого алкоголя. Экран телевизора показывал нарезку фотографий и видеофрагментов Софи, как с 40-х, так и после разморозки. Почти на каждом снимке она улыбается, а на видео хохочет. Тут были и архивные кадры и те, что делал сам Баки, когда они жили вместе. Джеймс сидел в кресле. Его лицо было опухшим и влажным от бегущих слез. Глаза красные, под ними мешки и синие пятна. Он даже не повернул голову, не оторвал взгляд от экрана, чтобы посмотреть кто пришёл. Лишь хриплый голос сказал незваному гостю: — Уходи. — Баки, это я. Стив. — Мне все равно. Уходи. — Джеймс, это не может продолжаться вечность. Ты себя погубишь. Прошу тебя, хотя бы поговори со мной. — О чем? - его голос задрожал, подбородок затрясся, — Мне незачем больше жить. Софи была для меня всем. Без неё жизнь не имеет смысла. — Скажи, что ты говорил ей, когда уходил на миссии с Ревущей командой? - Стив сел в соседнее кресло, проигнорировав просьбу уйти. — К чему это? — Просто скажи. — Чтобы она жила дальше, если со мной что-то случится. — Думаю, что она хотела бы сказать это и тебе. — Только она не послушала. Она искала меня, она нашла, она спасала меня раз за разом, теперь я всё помню. Она сгорала ради меня и поднималась из пепла. Но только не в этот раз. — Она верила в то, что создана для этого. Ты же понимаешь, что Софи не могла поступить иначе? — Я тысячи раз говорил ей, что всех спасти невозможно, а она твердила «Я попробую». Господи, как я скучаю, - он опустил лицо в ладони и потёр уставшие глаза. — Я тоже по ней скучаю. Все скучают. Поговори с нами, выходи из комнаты. Уверен, что ей бы не понравилось то, что ты с собой делаешь. — Как Ванда? Я совсем не выразил ей соболезнования по поводу Пьетро, - теперь Баки проигнорировал его слова. — Почти так же, как ты. Но у неё есть мы. Она делится своим горем, думаю так легче. Через несколько дней она хочет провести церемонию прощания. Будут только свои. — Я приду. Только скажите где и когда. — Хорошо. — Ты вернул камни на свои места? — Да. И... Вернулся не один. Мне жаль, что... Я не знаю, как лучше сказать об этом...- Стив заметно напрягся, занервничал. — Агент Пегги Картер здесь. Не нервничай. Ты заслужил быть с ней рядом. Софи была бы рада об этом узнать, - Барнс выдавил из себя подобие улыбки. Он был рад за друга, просто сейчас не мог выразить свои чувства. — Может поужинаешь с нами сегодня? — Я подумаю. Спасибо. А теперь уходи. Вот только Джеймс так и не вышел. Он сидел в этом кресле и смотрел на экран, поднимаясь лишь за добавкой или справить нужду. Алая Ведьма устроила церемонию прощания через неделю, после похорон Софи. Та проходила в Соковии, точнее на том месте, что от неё осталось. Там был мемориал памяти погибшим во время битвы с Альтроном. Недалеко от него установили небольшой постамент, как дань памяти Пьетро. На нем было его изображение и короткий текст о том, что парень принёс себя в жертву ради возвращения людей, превращенных в пепел. После церемонии Мстители вернулись в Нью-Йорк. После разговора со Стивом, Баки стал все-таки выходить из комнаты, чтобы показать, что с ним все в порядке настолько, насколько было возможно. Это случалось очень редко, но уже прогресс. Зато мужчина часто посещал могилу Софи. Он мог часами лежать на холодной земле и разговаривать, глядя в небо. Каждый раз приносил букеты, один лучше другого. Осенью легче найти сухоцветы. Софи они всегда нравились. Лишь выговорившись, он отправлялся на базу, где мог немного поспать. Пегги пыталась несколько раз поговорить с ним, но Джеймс лишь смотрел и не мог выдавить из себя ни слова. Картер не обижалась и не злилась, она понимала, что ему просто нужно время. Стив наконец-то исполнил свое обещание и сводил Пегги на танцы. Пришлось долго искать группы людей, которые устраивают тематические вечеринки, чтобы не сбивать её с толку ночными клубами. Роджерс хотел вводить её в современную жизнь постепенно. Они ходили в кино, на шоппинг и к морю. Кэп часто дарил ей цветы и улыбался, глядя в её счастливые глаза. Каждый из членов команды, не мог не вспоминать о Софи. Иногда это доходило до абсурда. Сложнее всего было тем, кто пропадал на пять лет. Они совсем не могли привыкнуть к тому, что она больше не рядом. Хотя и остальным было несладко. Наташа узнавала что-то новое, например рядом открылась новая ферма, где можно вдоволь накататься на лошадях, и сразу же брала телефон, чтобы написать ей или позвонить. Только на смс никто не отвечал, а оператор говорил одно и тоже. После этого Романофф не могла удержать всхлипы и слезы. Питер, заходя на временную базу, всегда искал её глазами, в надежде услышать смех или шутку, пока не вспоминал её точное местонахождение. Сэм встречал Стива с улыбкой и как всегда спрашивал «Как там наши влюбленные птички?». Он не успевал остановить эти слова, пока они не слетали с языка. А когда слетали, было уже поздно. Осознание обрушивалось на него словно ведро ледяной воды. Тони по-привычке начинал рассказывать дочке сказку, про девушку Феникс, которую он придумал до финальной битвы, но никогда не мог дорассказать до конца. Поэтому Пеппер придумывала для неё другие сказки.

*********

Ночь была ещё не слишком холодной, как зимой, но и тёплой её назвать сложно. Полная луна освещала кладбище. Осенний ветерок шуршал опавшей листвой и сгибал голые ветви деревьев, которые отбрасывали на землю причудливые тени. Где-то вдали куковала кукушка, предсказывая кому-то долгие годы жизни. Иронично, правда? «Вокруг ни одной живой души, это же кладбище» скажете вы. Но кукушка-то все знает. Не зря в детстве ребята, бегая по лесу, кричат «Кукушка, кукушка, сколько мне жить?». Глубоко под землёй, окруженная гробами с костьми и урнами с прахом, Софи разлепила веки в собственном гробу. Только она не сразу поняла где находится. Паника захватила все её мысли, она билась кулаками во все стороны и царапала обшивку ногтями. Она кричала, но кто услышит? Давайте будем честны, даже если бы кто-то услышал, то подошёл бы помочь?! Все мысли в голове путались. Горло уже горело от крика, а лёгкие от недостатка кислорода. Девушка попыталась успокоиться настолько, чтобы иметь возможность хоть немного подумать. Первое - воздух пропах сырой землёй. Второе - она лежит на подушке с шелковой наволочкой, вокруг мягкая обивка. Третье - она в чёртовом гробу!!! — Спасибо, что хоть не кремировали! - заорала она, но потом расхохоталась, слезы счастья брызнули из глаз, — А вот двойное кольцо мне хорошо помогло бы. Чего не положили?! Таить не буду, выбраться было физически и морально тяжело. Как только ей удалось проломить крышку, земля просыпалась внутрь, попадая в нос, рот и глаза. Только поддаваться панике больше было нельзя. Каждая секунда на счету. Когда голова выбралась наружу, Софи сплюнула комки земли и глубоко вдохнула. Девушка собрала последние силы и выбралась полностью. Хорошо, что посещение этого кладбища ночью запрещено, а иначе, яма долго не пустовала бы... Ведь не каждое сердце продолжило бы отбивать свой ритм, после такого зрелища. Феникс лежала возле своего памятника, раскинув руки в стороны, и дышала полной грудью. Всё тело болело. Было холодно, но вставать она не спешила, наслаждаясь возможностью ещё раз посмотреть на россыпь звёзд в небе, на луну, послушать ветер и эту кукушку. Софи улыбалась, оголив чёрный рот. И даже скрежет земли на зубах нисколечко не портил настроение. Спустя какое-то время, она приподнялась на локтях и посмотрела на свой памятник. — Неплохо. Простенько и со вкусом,- она сфокусировала взгляд на гравировке, — Вот именно «Феникс», а вы зарыли его в землю. Эти слова натолкнули её на новую мысль «Сколько же вы ждали, прежде чем похоронить? Сколько я была трупом?». Она была уверена в том, что прошло немало времени. Собравшись с силами, Феникс поднялась и отряхнула белое платье от земли. Ну...насколько это было возможно. Дженкинс приняла решение добраться домой, в надежде, что Джеймс там. Ни одна машина такси не согласилась везти её. Конечно. Ночью. В таком-то виде. Пришлось добираться пешком. Голые ступни сперва горели от холода, а потом стали замерзать. Наступать на мелкие камушки было больно, но она шла, крепко сцепив зубы и обняв острые плечи. Когда она добралась домой, свет в окнах не горел. Вокруг было тихо, никаких признаков жизни. Она достала запасной ключ из под цветочного горшка и вошла. В доме было сыро и холодно. Первым делом, она пробежала по всем комнатам, даже заглянула в подвал и гараж, но Джеймса здесь не было. Вещи лежали на тех местах, где они их оставили до первого щелчка. Вот только фотографий нигде не было. Горячая вода смывала с неё не только грязь, но и напряжение, а ещё неплохо согревала. Она намыливала кожу любимым гелем для душа и была абсолютно счастлива почувствовать это снова. После душа, она завернулась в халат Джеймса и заварила себе чашку кофе. Посчитала сколько недель была мертва. Три. Ну, могло быть и хуже. Достала ноутбук и зашла в интернет. Там нашла видео со своих похорон. Боже, сколько же слез она пролила, шепча одними губами слова из песни. Затем перешла по ссылке и нашла фотографию мемориала в Соковии и постамент Пьетро. Софи провела дрожащими пальцами по его фотографиям, вспоминая о их дружбе. Затем, быстро отыскав адрес временной базы Мстителей, она надела свою самую комфортную, тёплую одежду и отправилась туда. Охранник, который вёл свое дежурство, едва не потерял сознание, увидев её. — Мисс Дженкинс? - он побледнел и сел обратно в свой стул. — Спокойно, - она подняла руки, — Всё хорошо. Это я. Пожалуйста, только не кричите, Джордж. Мне не хотелось бы, чтобы вы разбудили Мстителей. Лучше проведите меня на кухню. — Конечно, мисс Дженкинс, тоесть Софи... Я... Я... Я... Конечно. — Дышите, Джордж. Я понимаю ваш шок, но вы никогда не задумывались почему меня называют именно «Феникс»? — Да, конечно. Но вы были мертвы целую неделю до похорон. Да и после них прошло ещё две. — Как мои друзья? Как Джеймс? — Плохо. Все плачут. Джеймса я вижу редко. Коллеги говорят, что он почти не выходит из своей комнаты. Только если на кладбище. — Ох, я так нервничаю. Он и так нестабилен сейчас, а тут моё появление. — Я думаю, что он будет безумно рад, - Джордж добродушно улыбнулся и положил руку на её плечо, — Вот и кухня. Извините, мне запрещено покидать пост надолго. Я должен идти. — Конечно. Спасибо. Она уперлась руками в столешницу. Солнце уже встало, на часах 7:43. Не придумав ничего лучше, она стала готовить завтрак. Блины и джем, в лучших традициях. Запах проникал за пределы кухни, зазывая голодные животы. Первой на кухню влетела Нат. Она была в своей пижаме и мягких тапочках. Волосы торчали в разные стороны, на лбу повязка для сна. Её губы задрожали, ручьи слез невозможно взять под контроль. Девушки плакали навзрыд, крепко сжимая друг друга в объятиях. — Я услышала этот запах и... Я так боялась, что это сон. Ты... - Романофф заикалась и всхлипывала. — Я здесь, Нат. Я здесь,- шептала Софи, стараясь вытереть слезы радости. Сразу за ней влетел Капитан в одних пижамных штанах, а за ним и испуганная Пегги. Софи только раскинула руки, чтобы обнять друзей. Вытирать слезы бесполезно. Эмоции переполняют. — Софи... — Стив...Пегги... Я так рада за вас! Уже сводил на танцы? Он мне все уши прожужжал этими танцами. — Боже мой, как я рад тебя видеть. — Смотри, а то ещё Маргарет приревнует, - Софи захохотала и подмигнула ему. — Да уж, малышка Дженкинс, нам есть что обсудить, - Пегги сделала серьёзное лицо и поставила руки в боки, но потом тоже засмеялась и обняла подругу ещё раз. Прошел час. За это время на кухне появился Брюс. Хоть одна его рука была в специальном бандаже, он сжал её другой так, что кости затрещали. Софи пообещала, что исцелит его руку, только позже. А ещё Ванда и Вижн. Софи старалась как можно мягче выразить соболезнования по поводу Пьетро, на что Алая ведьма ответила: — Он пожертвовал собой ради меня, ради половины всего живого во Вселенной. Сердце болит, но я должна жить дальше. Мы все должны. А иначе... Его жертва была напрасной. Они просидели ещё час. Джеймс так и не появился. Может потому что его комната была самой дальней и запах туда не дошёл, а может он тоже боялся, что это лишь сон. — Думаю, что тебе нужно пойти к нему, а не ждать. Он не выходит на завтрак. Он вообще почти не выходит, - сказал Стив, когда заметил, что Софи постоянно переводит взгляд с часов на дверь. — Что же он ест? — То, что найдёт в холодильнике, когда здесь никого нет. А вообще... В основном он пьёт, а не ест. — Ох, это плохо. Я боюсь, что ему будет хуже, но идти надо, - Дженкинс вытерла влажные ладони о джинсы. Девушка достала разнос, поставила на него тарелку со стопкой блинов, пиалу с джемом и чашку с крепким кофе. Окинув друзей взглядом полным волнения, она вышла из кухни и направилась к его комнате. Поставить разнос было некуда, поэтому пришлось открывать дверь локтем. Комната напугала её. Конечно, Софи предполагала, что всё плохо, но чтоб настолько... Не удивительно, что запах его любимых блинов не смог перебить вонищу, что стояла здесь. Барнс сидел в кресле, спиной к ней. В руке уже была полупустая бутылка. Может он даже и не ложился, а может уже встал. Это известно только ему. Софи переминалась с ноги на ногу, а потом сделала решительный шаг вперёд. Она отодвинула бутылки с письменного стола и поставила разнос туда. Баки не сдвинулся с места. В полной тишине, она подошла и раздвинула занавески, впуская солнечный свет, раскрыла окна настежь, впуская поток свежего осеннего воздуха, пропахшего жёлтой листвой. Он сидел, глядя в одну точку, словно ничего вокруг не происходит. — Джеймс, - тихий женский шёпот заставил его прикрыть глаза, бутылка выпала из пальцев и её содержимое теперь вытекало на пол. — Вот и всё, - так же тихо ответил он,— Я умер? — Нет, - она подошла ближе и опустилась радом с ним на колени. Софи всматривалась в любимые черты и глаза кололи от наступающих слез. Он сильно зарос, кожа на лице морщинистая и отечная. Пахнет так, будто неделю жил на свалке. На одежде пятна пота и какого-то пойла. Касание тёплых рук к бедрам заставили его вздрогнуть, но глаза мужчина не открыл. — Посмотри на меня. — Не могу. Я открою глаза и ты исчезнешь, - из под крепко стиснутых век катятся слезы. — Обещаю, что теперь никогда не брошу тебя, никогда не исчезну. Всегда буду рядом. Я люблю тебя, Джеймс Бьюкенен Барнс. Открой глаза. Его рука затряслась, подбородок дрожит, зубы стискивают нижнюю губу до крови. Он борется сам с собой. Если это сон, то он больше не хочет просыпаться. Если это смерть, то он готов уйти. Софи вытирает слезы с его щёк и он, наконец, открывает глаза. Его лицо разглаживается, зубы отпускают губу и рот просто открывается, дрожь уходит. — Я люблю тебя, - ласково шепчет она снова. — Моя девочка... - мужчина сгребает её тело в крепкие объятия и садит себе на колени. Теперь он плачет от счастья. Нос зарывается в её волосы за ухом и силой втягивает запах. — Только твоя, - пальцами она сжимает отросшие волосы на его затылке и притягивает к себе для поцелуя. Сейчас его губы горькие, с привкусом алкоголя и крови, но слаще них она никогда не пробовала. Разорвав поцелуй, она ещё несколько минут заглядывает в кристально-голубые глаза, больше не наблюдая в них страха, — Нужно поесть, на тебе лица нет. Я принесла завтрак. — Когда ты очнулась? — Ночью. Глубоко же вы меня зарыли, еле выбралась. Памятник красивый и букеты вокруг тоже. — Я буду дарить тебе по букету каждый день. — Мой пьяный романтик... Ловлю на слове, но... Раза в неделю будет вполне достаточно, - она снова вовлекает его в поцелуй. — Скажи, что знала... Знала о том, что сможешь пережить это. Пожалуйста, скажи. — Не заставляй меня врать. Я сделала то, что должна была сделать. Тони жив. У его дочери есть отец, а у жены муж. Я тоже выжила. Это ведь хорошо. — Я больше не хочу тебя терять. Больше не смогу. — Таноса нет, камней тоже. Думаю, что больше ничего настолько масштабного не случится. — Я хотел услышать не это, но сойдёт, - впервые за три недели Джеймс улыбается искренне. Паркер даже сбежал со школы, как только узнал радостную весть. Он плакал и никак не мог разжать руки, которые крепко сжимали её за талию. Словно если отпустит, то она испарится, как мираж. Сэм мчал на всех парах и начал с наезда, только переступив порог. Он кричал что-то по типу «Ты мой самый сумасшедший, больной на голову, полоумный, но такой любимый лучший друг. Бедный Баки, ему с такой ненормальной ещё жить». Чуть позже на базу забегает запыхавшийся Тони Старк с женой и дочерью. Они долго обнимают Софи, а затем Тони рассказывает Морган сказку о девушке Феникс. Только в этот раз, сказка снова имеет счастливый конец.