Когда упадут небеса.

      Толчок и тошнота. Четыре силуэта оказались в темном лесу, а на холме напротив виднелся огромный, мрачный особняк, который, словно призрак, сливался с черным ночным небом. — Выглядит мрачновато. — присвистнул Тео. — Меньше слов, больше дела. Свои впечатления озвучим, когда будем дома. За мной. — Драко выглядел слишком серьезным, скорее даже жестоким. Гермиона вновь задумалась о ранних мыслях о том, что Малфой остался прежним. От самого мизинца на ноге до светловолосой макушки.       Тонкая змейка из четырех человек медленно пробиралась сквозь густые ветви и колючие кустарники леса, минуя то ночных животных, то стволы деревьев, поваленные недавней грозой.       Наконец компания вышла к невысокому холму, затаившись в густых зарослях, которые, несмотря на природные условия, продолжали расти. — Вижу двух справа. — сообщает Блейз, и глаза устремляются в ту сторону, дабы проверить подлинность информации. — Еще трое слева. — дополняет Грейнджер, и Нотт снова непроизвольно присвистывает. — Значит так, Эмили, идешь с Харпером направо, мы с Итаном налево. Встречаемся ровно посередине. — подытожил хмурый блондин и направился в нужную сторону.       Гермиона изогнула изящную бровь ему вслед, но тот даже не повернулся, четко двигаясь к своей цели. Глубоко вздохнув, девушка кивнула Нотту и направилась к двум охранникам.       Бесшумно, словно хитрый ночной зверь, подкравшись к мужчинам, Гермиона и Теодор оглушают их парой-тройкой заклинаний, забирают оружие и, стараясь как можно тише, оттаскивают тела за те же колючие кустарники, в которых находились ранее.       Почти бегом они направляются в назначенное место встречи, как вдруг, забегая за очередной поворот, Гермиона врезается прямо в широкую спину Малфоя. — Эмили, мы только начали, а ты уже пытаешься убиться и убить меня? — ухмыльнулся Драко в своей лисьей манере. — Вали к гиппогрифу. — закатила глаза девушка и, слегка повернувшись, посмотрела на древний аристократический особняк, до которого им взбираться, в лучшем случае, пять минут. — Шевелите своими задницами.       Подобно скалолазу, шатенка начала взбираться на ребристый холм, маневрируя и перескакивая с камня на камень, которыми было усеяно все подножье.       Парни молча отправились следом за девушкой, и уже через несколько минут перед четверкой возвышался величественный особняк, сплошь усеянный золотыми узорами на стенах. — Мы с Итаном на третий и четверый этажи, вы ищите на первом и втором. — скамандовал Драко. Встряхнувшись, компания устремилась внутрь, попутно взрывая лучом Бомбарды ворота, преграждающие дорогу.       По периметру оказалось в три раза больше охранников, которые, услышав шум, поспешили к эпицентру, дабы защитить дом от незваных гостей. Парни и девушка, сгруппировавшись в кучку, не особо церемонились, сразу убивая мужчин зелеными лучами. — Бомбарда. — крикнула Гермиона, и кусок бетонной стены с грохотом отлетел куда-то в сторону, образовав им открытый вход. — А через дверь нельзя было? — спросил Тео, попутно выкрикивающий слова убийственного заклятья в подступающих охранников. — Слишком скучно и неинтересно. — улыбнулась девушка, точно так же выкрикивая непростительные заклинания. — Пусть эта мразь знает, что сама смерть пришла за ней. — Справедливо. — ухмыльнулся Тео. ***       Как только они оказались внутри, Драко и Блейз сразу направились на четвертый этаж.       Весь особняк изнутри был достаточно освещен сотнями настенных ламп, поэтому парням не потребовалось много усилий, чтобы найти нужный коридор. Однако оттуда же к ним на встречу бежало более дюжины мужчин с палочками наготове.       Блондин предпочёл использовать автомат, надежно спрятав палочку в карман. Забини же не стал брать пример с лучшего друга, оставаясь верным палочке, но надо признать, работали эти двое до жути слаженно, и один их вид вселял страх и тревогу где-то глубоко в душе.       Пока мулат направо и налево швырял в противников первые залезшие в голову заклятья, Малфой стрелял в них свинцовыми друзьями, оглушая и раня одних, добивая других. — Алан, что у вас происходит с Эмили? — спросил Блейз, когда коридор перестал походить на изысканный винтажный, ибо со стен стекали капли крови, а дорогой паркет был завален телами охранников. — А что у нас…— одно из тел пошевелилось, и блондин без зазрения совести добил его контрольной пулей в голову. —…Не так? — Не знаю, иногда у меня складывается ощущение, что ты испытываешь её на выносливость, постоянно заставляя находится в стрессе из-за переживаний за твою блондинистую башку. — ответил Забини, пока стук их ботинок гулом раздавался по коридорам. — Ты преувеличиваешь, дружище. Она знала, на что идет. Знала, кто я и что я делаю. — в своей манере ответил Малфой, интонацией давая понять собеседнику, что его мало волнует эта тема. — Дело твое, Алан, но оглянуться не успеешь, как её это заебёт, и вот тогда ты поймешь, насколько по-еблански сейчас ведешь себя. — Забини показательно выдохнул, показывая, что не будет больше лезть с этой темой, пока сам блондин не одумается. ***       Они оглушили и убили уже около тридцати охранников. Это было настолько однотипно, что Грейнджер перестала испытывать азарт от чувства превосходства. Складывалось впечатление, что они сражались с кучкой детей, возомнивших себя великими колдунами, которые были способны изменить вселенную одним щелчком пальцев.       Они обошли каждый темный, скрытый для глаз уголок первого этажа, но так и не нашли ничего нового или хотя бы удивительного. Обычное вычурное поместье знатного аристократического рода, где даже воздух пропах презрением к 《Грязной крови》. — На второй? — устало выдохнув после осмотра очередной пустой комнаты, спросил Нотт.       Гермиона лишь кивнула, и они развернулись, направляясь к лестнице, по которой минут тридцать назад поднимались Малфой и Забини.       Ничего особенного они не увидели. Еще полдюжины мужчин в костюмах ринулись на них, держа в руках наготове палочки. Их движения казались нелепыми и убогими.       Если бы Ник увидел это, он бы упал в обморок от вида одной лишь техники их Грациозных движений. По сравнению с Тео и Гермионой, которые сутками пропадали на бесчисленных тренировках, охранники были похожи на компанию до ужаса неуклюжих медведей. — Мерлин, кто вас только обучал. Руки бы оторвать. — непроизвольно вырвалось у Гермионы громче, чем она планировала, и несколько мужчин замерли, скосив на неё глаза. — И чего вы уставились?       Злость с каждой крупицей времени все больше и больше одолевала девушку. Как можно таких неотесанных мужланов набрать в охрану, когда хрупкая девушка может убить половину из них за полторы минуты? — Харпер, план Б. — качнула головой Гермиона. — Уверена? — вновь ухмыльнулся кудрявый парень. — Не раздражай. — хмыкнула в ответ Грейнджер. — Ну, как знаешь. — на лице Нотта появилась дьявольская улыбка, и в мгновение ока в его руках оказался черный, как смоль, автомат. Не раздумывая, Теодор открыл огонь, и мужчин охватила волна свинцовых пуль.       Казалось, прошли часы, но на деле лишь несколько секунд, в то время как рука парня заныла от отдачи, а тела охранников одно за другим сваливались на дорогую плитку, пачкая все густой, бардовой кровью — Умница, Харп. — рассмеялась Гермиона, а за ней и Нотт. — За такие вещи комплиментов мне еще не делали. — пытался отдышаться от смеха Теодор. — Ну, Мисс Эмили, — сделал низкий поклон Тео. — Прошу ваше аристократическое высочество вперед. — Какие у вас манеры, Мистер Харпер. — девушка, смеясь, подает руку другу, и тот ведет её дальше по холлу, отодвигая тела, преграждающие дорогу. — Благодарю, вы очень любезны.       Двигаясь осторожно, они проверяли каждую комнату, пока в конце одного из коридоров не обнаружили дверь, которая отличалась от других. Она была такая же темная, но на ней были многочисленные золотые завитки. — Харп. — предупредительно качнула головой Гермиона, показывая, что это явно не простая комната.       Шатенка тихо подошла к ней и, пригнувшись, толкнула её. Дверь со стуком ударилась о стенку, а пока они были отвлечены стуком, из-за угла вылетел яркий зеленый луч. — Харп! — крикнула девушка и, отпрыгнув, ухватила его за ногу, благодаря чему он упал на спину, а луч пролетел ровно в том месте, где находилась кудрявая голова секундой ранее. — Старая сука. — Святой Салазар. — выдохнул Нотт. — Благодарю.       Не успели они моргнуть глазом, как из комнаты вынырнули еще пара лучей. Сгруппировавшись, как их учили на тренировках по захвату, пара ворвалась внутрь, одновременно кидая в угол несколько обездвиживающих.       Не ожидав такого, темноволосая женщина удивленно посмотрела на них и прямо лицом устремилась к паркету. — Вот ты и попалась, крыса. — усмехнулась Грейнджер, переворачивая брюнетку на спину. — А за те непростительные ты еще очень сильно пожалеешь. — Вопирос* — произнес Нотт, и перед ним появилась черная, мерцающая лисица. — Найди Алана с Итаном и передай, что мы нашли Геру на втором.       Как только последнее слово было сказано, полупрозрачное животное устремилось сквозь стены к своему получателю.       Буквально через пару минут в комнату забежали парни, уставившись в лежащую на полу женщину ненавидящими глазами, в которых пылали языки непогасимого пламени. — Добегалась. — ухмыльнулся Драко, подходя к Гере. ***       В воздухе ощущались лишь запахи сырости, крови и гнили. Комната была освещена всего одной лампой, которая находилась над головой темноволосой женщины лет пятидесяти. От виска до подбородка тянулась тонкая струйка бордовой крови, а сама голова была откинута назад. — Ты же понимаешь, что нам плевать? — почти шепотом произнес Малфой и это означало, что он на пределе, а возможно, прямо сейчас собирается кинуть в неё Аваду. — Да пошел ты к Мерлину, сынок Пожирателя. — удар, и женщина упала вбок вместе со стулом, к которому была привязана. А вот это она зря, вот теперь Драко Малфой в истинном обличии дьявола. — Повтори-ка. — оскалился блондин, переворачивая её на спину. В ответ послужила лишь тишина. Парень достал из кармана палочку и, недолго думая, направил ее на Геру — Круцио.       Мучительный крик, наполнивший помещение, залез Гермионе в самую душу, разбивая остатки на еще более мелкие осколки. Женщина извивалась, а её кости изворачивались в другую сторону от боли.       Грейнджер хорошо помнит эти ощущения. Как будто еще вчера Беллатрикс пытала её в поместье Малфоев. Сотни ножей врезается в тело, проворачиваясь по кругу и потроша все внутренности. После нескольких секунд такого заклятья хочется поскорее умереть, навсегда забыв эту боль. — Хва-а-ти-ит. — кричит Де Вилье, но Драко специально держит палочку над ней еще несколько секунд. — Слушаю. — ухмыльнулся Малфой. — Дев-вушка. — выдавив из себя, произнесла женщина. — Что? — изогнула бровь Гермиона. — Б-блонд-динка. В-волосы. У н-неё кор-роткие в-вол-лосы. Он-на ск-казал-ла гд-де вас-с иск-кат-ть. — было видно, что ей больно говорить и последние слова были сказаны почти шепотом. Вдруг глаза округлились, и она резко повернула голову. — Эр-рика. Её зов-вут Эр-рик-ка.       Грейнджер посмотрела на неё шокированным взглядом и быстро выбежала из подвала с ошеломленным видом. — Грейнджер — крикнул Нотт, бегом направляясь за ней. Он догнал её на первом этаже поместья Малфоев в Париже. Крепко обняв девушку, он молча стоял, пока из глаз шатенки текли слезы, а та бесшумно рыдала у него в объятьях.       По щекам парня также текли слезы. Эрика. Та добрая, милая девочка, которая вошла в их компанию как своя. За которую они переживали всё это время, пусть и не говорили вслух. Но это была она. Гере не зачем было брать имя их новой подруги, так еще и описывать её внешность, если бы та была не при чем. — Тео, н-нет, я н-не верю. Это л-ложь. — почти кричит Грейнджер, но разум понимает, что это правда, в то время как душа отказывается верить. — Я понимаю. — шепчет Теодор, пытаясь прекратить свой собственный поток слёз, наполненных горечью и предательством.       Так они стоят около десяти минут в полной тишине, которая лишь изредка прерывается всхлипами девушки.       Стрелка часов доходит до шести часов утра, и, более-менее устроившись, Нотт и Грейнджер спускаются обратно в подвал. Запах сырости снова ударяет в нос, но Гермиона почти его не чувствует. — Нам уже пора. Пэнс наверняка с ума сходит. — говорит шатенка, пока Блейз закрывает дверь камеры, где находится Гера. — Тогда нужно поспешить. — выдыхает Блейз, и все как один направляются наверх к выходу.       Только тогда ребята вышли, взявшись за руки, активировали портключ и наконец-то отправились домой, где их ждали две самые ценные подруги. ***       Оказавшись в особняке, все направились по своим комнатам. Это была самая долгая ночь, переходящая в утро.       Как только Нотт зашел в комнату, то обнаружил перебитые мебель и декор. Все помещение было больше похоже на поле битвы. На кровати лежала заплаканная Пэнси, свернувшаяся клубочком.       Тео грустно вздохнул и, переодевшись, магией начал чинить то, что встало на пути у расстроенной и злой Паркинсон.       Закончив, парень подошел к окну и, сев на подоконник в манере Грейнджер, закурил сигарету со вкусом кофе. Около пятнадцати минут он смотрел в окно, пока не почувствовал, что чей-то взгляд сверлит его голову.       Нотт обернулся и увидел заплаканные глаза Пэнси, которые смотрели прямо на него. — Я сплю, да? — шепотом произнесла девушка.       Тео спрыгнул с подоконника и, подойдя к кровати, поцеловал уже сидящую брюнетку — Нет, золотце. Я же обещал, что мы вернемся живыми и здоровыми. — произнес ей в губы Теодор.       На глазах Паркинсон стали появляться новые слезы, превращаясь из маленьких ручейков в соленые океаны. — Я люблю тебя, Тео. Очень сильно люблю. — прошептала Пэнси, уткнувшись в плечо парня. — Я тебя тоже, Пэнс. — ответил Нотт. ***       Стрелки часов доходили почти до шести часов вечера, когда к одинокой блондинке спустилась брюнетка. — Почему вы все так долго спите? — взволнованно спросила Гринграсс, мешая сахар в кружке с чаем. — Я просто поздно уснула. — попыталась соврать Паркинсон. — Пэнс, не ври мне пожалуйста. Я просыпалась в шестом часу утра и обнаружила только заплаканную тебя в комнате. — Паркинсон тут не причем. — произнес сонный Блейз, спускаясь с лестницы. — Даф, ты еще не отошла от заклятья, поэтому мы не можем сказать.       Мулат подошел к стулу, на котором она сидела, и поцеловал блондинку в щеку. Дафна умоляюще взглянула на Пэнси, но та лишь свела брови и направилась готовить завтрак.       Вскоре вся компания была в сборе, по обычаю рассевшись за круглым столом. — Я считаю, что Даф должна знать. Все уже позади, а мы знаем много интересного. — сообщил Малфой, поедая салат «Цезарь». — Да, но эти «интересные новости» могут навредить ей. — сказала заплаканная Гермиона.       После того, как они вернулись домой, девушка около часа плакала, уткнувшись в плечо Драко. Новость о Эрике настолько подкосила их так, что даже Малфой заметно помрачнел, хоть и не был так тесно знаком с блондинкой. — А может не будете говорить обо мне в третьем лице? — нахмурилась Гринграсс. — Может я сама буду решать, что мне нужно знать, а что нет? — Даф… — Грейнджер как можно жалостнее посмотрела на подругу, но та не отступилась. — Короче говоря, — начал Драко, встав из-за стола. — Все наши беды из-за той вашей подружки Эрики. — В каком смысле? — спросила Дафна, и их с Пэнси ошаламленные взгляды встретились, а остальные три пары испепеляющих глаз уставились на Малфоя. — Вчера мы были у той старой маразматички, которая бабушка Алекс, так вот, сейчас она валяется в подвале моего поместья в Париже, но перед этим она успела рассказать нам, что всю информацию о нас и нашем местонахождении ей слила Эрика. — блондин сделал глоток огневиски и продолжил. — Итог можно подвести такой: из-за этой девушки умер Нейт.       Глаза Дафны и Пэнси в очередной раз наполнились слезами, а в сознании флешбеками пролетали моменты с Эрикой. — Кстати, сегодня мы снова переезжаем на новую локацию. — сообщил Малфой. — Куда? — успокоившись, спросила Паркинсон. — Нью-Йорк. — ухмыльнулся блондин, после чего этот жест лица повторили все. — Будет весело, не так ли? ***       Вот уже как час, все вещи были вновь собраны и тщательно упакованы. Малфою всегда было как-то тоскливо уезжать из домов, где для него было пригрето место, а если учесть, что в этом поместье они прожили больше всего, то становилось вдвойне грустнее.       Ребята приняли решение ехать сразу, не оставаясь на ночь. Встав в круг, Забини достал портключ, и через несколько секунд они оказались перед огромным, многоэтажным домом. — А я думала, у вас только поместья. — ухмыльнулась Гермиона. — Стой, я поняла. Все этажи ваши? — засмеялась девушка. — Нет, Грейнджер, всего три. — подхватил шутку Забини, и остальные тоже рассмеялись.       Поднявшись на шестьдесят седьмой этаж, они зашли в огромную квартиру. Дальше по середине огромного зала стояла винтовая лестница, которая вела на второй и третий этажи. — Ничего не знаю, но моя комната на последнем этаже. — улыбнулась Грейнджер. — Кто сказал? Она моя! — крикнула Паркинсон, и девушки бросились наперегонки занимать комнату. — Салазар, как маленькие дети. Там же не одна комната. Ей-Мерлин. — закатил глаза Забини. ***       Блондинка лежала на диване и тихо плакала. Впервые в жизни она почувствовала, что нашла близких людей, но их вырвали из её души острыми, безжалостными словами. Она не хотела. Её заставили. И за это она поплатилась. ***       Гермиона сидела на подоконнике, наблюдала за ночным Нью-Йорком и выпускала густые кольца дыма. В одной руке меж тонких пальчиков была зажата сигарета со вкусом шоколада и корицы, а в другой девушка держала стакан с огневиски.       Малфой остался в комнате на втором, а она на третьем. В голову часто лезут мысли о том, что между ними. То они становятся парой, то абсолютно чужими друг другу людьми. Со всем происходящим вокруг не было ни секунды обсудить это.       Дверь скрипнула, и в полумраке протянулась полоска света. Кто-то зашел и прикрыл за собой дверь. Грейнджер осталась в том же положении, даже не удостоив незваного гостя взглядом.       Некто подошел и, простояв пару секунд возле девушки, аккуратно выхватил сигарету из рук, затянувшись.       В отражении окна виднелись платиновые волосы, поэтому Гермиона не стала закатывать скандал о краже её никотина. — Как думаешь, кто умрет следующим? — как бы невзначай спросил парень. — Ты. — усмехнулась девушка, и на губах Драко появилась косая ухмылка. — С чего ты так решила? — изогнул бровь блондин. — Потому что твои месть и жажда наказать виновных бегут впереди тебя. — грустно улыбнулась Гермиона. — Ложь. — он стоял рядом с ней, также наблюдая за тысячами огней ночного города. — И почему же? — Потому что в первую очередь я думаю о тебе и твоей жизни. — сказав это, он сделал последнюю затяжку и потушил окурок. — Как интересно. В таком случае, мы умрем оба. — усмехнулась девушка. — И почему же? — он полностью скопировал её фразу и интонацию. — Потому что я, в первую очередь, думаю о том, как вытащить твою задницу из передряг. В целости и сохранности.