***
Тело валялось в сугробе, уперев взгляд в заснеженный ночной небосвод. От холода из губ поднимался пар, а оделся человек для такой погоды очень непредусмотрительно — одна лёгкая куртка на голое тело, да какие-то летние штаны с ботинками. Внешность его на первый взгляд казалась непримечательной — круглая голова с чёрным ёршиком волос, сбритые брови. Лицо мужчины тоже не блистало выразительностью, украшали его, пожалуй, глаза. Живые и неспокойные, отражающие бледный свет луны. Ещё сочный рот. Полные губы компенсировали все недостатки. — Ты вообще как здесь оказался? — Телепортировали, — ответил он, словно в бреду, не узнавая интонаций собственного голоса. — Не ожидал, что здесь холодно, — в шоке выдохнул человек. — Временной модуль подвёл, кажется. Надеюсь, я не очень далеко перескочил… Какие у тебя координаты? Транспортёр для связи есть? Машину придётся чинить. Баги конкретные. — Чё? Какой ещё транспортёр? Ты местность видел? — Мужчина над ним вскинул лохматую бровь, и махнул головой, демонстрируя породистый профиль. — Мозги совсем отморозил? Встать-то сможешь? — и он подал собеседнику руку, обтянутую меховой перчаткой. Тот ухватился за неё дрожащими от холода пальцами, и с трудом поднялся на ноги, разглядывая собеседника. Тот был выше ростом и одет в какой-то безразмерный ватник. Мешковатые штаны были заправлены в трекинговые ботинки, в каких обычно ходят в лес. На голову вместо шапки тот накинул капюшон, а на плече лежала металлическая бита, непонятно из какого века… — Чё смотришь? Охотник я. — Подожди, а какой сейчас год? Чёрт. Ты… не связной, так? — неприятная догадка осенила странника. — Где я? — и он с безумным видом начал озираться по сторонам. — Префектура Аомори. Полуостров Симокита. Приветствую тебя в декабре две тысячи сто двадцать первого года. Хрен знает, откуда ты взялся, но тебе повезло, что я проходил мимо, — ответил мужчина. — Пошли, псих, а то копыта откинешь. Меня зовут Ниикура Каору. — Кё, — коротко представился второй, восстанавливая в памяти последние события. — И всё? — И всё, — рассеяно пробормотал тот. — Я программист. Но это уже… наверное, неважно. Его отправили на задание передать связному секретный код. Готовилась масштабная диверсионная операция, но что это были за данные и в чём их назначение, не знал даже сам курьер. Информацию вживили в его тело с помощью проявляющихся нано датчиков. Шла технологическая война. Две тысячи пятисотый год… И видимо, при транспортировке что-то пошло не так, ибо Кё зашвырнуло в абсолютно другое место и время. А ещё он вспомнил, что в машине не оказалось ни модуля отправки, ни результатов сканера телепорта. Тупая, примитивная тачка непонятного срока давности, а сам он очнулся в сугробе, когда над ним склонился местный абориген…***
Морозный ветер, влетая в окно, приносил с собой вихрь из снежинок, которые таяли, образуя микро лужицы из воды. Лачуга Ниикуры не предусматривала постоянного присутствия компании, тем не менее, теперь Каору делил кровать с этим странным чуваком из сугроба. И вдвоём им было тесно. Из-за духоты помещение приходилось часто проветривать, а охотник не вынимал изо рта вонючие сигареты. Кё ворчал, что мёрзнет, и закрывал чёртову форточку, но Ниикура открывал её снова, чтобы бесконечно смолить. Казалось, время зациклилось на повторении одних и тех же примитивных манипуляций. Всё изменилось, когда внимание случайно привлёк рисунок, проявившийся на шее Кё. Тесный периметр помещения предусматривал частые столкновения, и, пытаясь отыскать что-то на полу, Каору поднимаясь, вдруг наткнулся на крепкую горячую грудь. Губы скользнули по небритой щеке, и Кё вдруг странно задышал. Каору обхватил его руками, то ли пытаясь отстраниться, то ли рассмотреть ближе. Так всё и случилось. Оказалось, что нательные изображения проявляются именно в моменты сексуального удовольствия, получая новое назначение, а потом тускнеют. И опасаясь пропустить нечто особенное, Каору развлекал себя, как мог — трахались они теперь часто и подолгу. В воздухе застыли запахи пота и еле осязаемый аромат пачули. Тусклый свет красиво выделял татуировки на обнажённом теле, смысл которых Каору уже сложил в цифровую последовательность, но никак не мог закончить её. Из задумчивости его вывел протяжный стон, призывающий мужчину к действию. Пальцы опустились на грудь, касаясь ореол обкусанными ногтями, и слегка царапая кожу, ласково погладили изображение тигра, замершего в прыжке на левой части живота. Ниикура дразнил, касаясь любовника везде, но только не там, где тот хотел. Намекая уже напрямую, парень вскинул бёдра, и Каору судорожно выдохнул, рассматривая чужой член. Проявившийся там рисунок ещё не приобрёл должной чёткости, но глаза охотника с нетерпением выискивали смысл. Услышав очередной, полный нетерпения стон, мужчина почти хищно облизнулся и накрыл плоть шершавой ладонью. Нутро у Кё было нежным, обволакивало влажностью и теплотой, но охотник не спешил. Растягивал, мягко трахая пальцами, и, ощутив реакцию, ускорил движение. Само зрелище разметавшегося на подушках мужчины, его заводило. Но татуировки возбуждали гораздо сильнее. Они опьяняли, будто наркотик, переключая организм в режим похоти. Восторгаясь испещрённым рисунками телом, Каору навис сверху, его длинные волосы щекотали лоб и щёки Кё, и тот обнял охотника за шею, увлекая в глубокий и чувственный поцелуй. — Хватит пялиться, Као. Ниикура завалился на него прямо в одежде, вжимаясь бёдрами в изнывающий пах. И Кё не выдержал, вцепляясь в молнию чужих штанов, чтобы поскорее избавить себя от ожидания. Нетерпеливо сдёрнул их вместе с трусами, и, спустился колючими поцелуями к низу живота, чтобы почувствовать вкус, ощутить его пульсацию и дрожь накатывающего удовольствия; вобрать ещё глубже, позволяя Каору немилосердно отыметь свою глотку. А тот подхватил мужчину под бёдра, и, опустив грудью на подушку, заворожённо смотрел, как на мускулистой спине, таинственно расцветает многорукое изображение богини Милосердия. Кайф без резинки ощущается острее и глубже. Кё бьётся в оковах удовольствия, хватая воздух полными губами. Оргазм накрывает спонтанно, и Каору ещё долго не отпускает от вида собственной спермы, вытекающей из растраханной им задницы. Он держит любовника за руку, не позволяя шевелиться, и снова впивается взглядом в рисунок, не смущаясь крутить опадающую плоть в разные стороны. И хоть тату уже побледнела, становясь почти невидимой, последовательность в голове охотника, наконец, сложилась воедино. — Давно набил её? Пихая в него зашифрованные данные, Кё не спрашивали о том, где их спрятать, — один хрен, никто не узнает. Ну, за исключением тех, кто должен. Ирония, не так ли? Но услышав звук предохранителя, и ощущая ледяное дуло пистолета, упирающегося сейчас в его лоб, Кё подумал о том, что всё же ошибался. С подобной страстью к нательной росписи Каору не мог оказаться простым охотником. — А какая теперь разница? — Думаю, нам обоим не повезло, — сказал Ниикура, мысленно рапортуя о выполненном задании.***
— Найди его, Каору. Данные изыми. Хоть в кишки залезь. Ликвидация объекта по ситуации. Главное, считай код. Ему просто показали фото диверсанта. Оппозиция заплатила кучу бабла, за поиски и перехват цели, отправляя добровольца на встречное задание. Но то ли звёзды так сошлись, то ли система жёстко глюканула, забросив обоих в одну точку далекого прошлого. Только в отличие от Кё, у Каору было время, чтобы осознать всю безнадёжность ситуации, в которой он получил билет в один конец, без возможности возврата. Телепорты лагали. Либо глючило местные датчики, врубая перемещения во времени, либо причина багов состояла совсем в ином. Феномен был практически не изучен. По официальной статистике риск раствориться где-то в пространственно-временном континууме присутствовал всегда, а спасать пропавших никто не торопился. Оставшись без связи, без средств к существованию, Каору просто исчез для своего мира, затерявшись где-то в заднице двадцать второго столетия. В снегах Аомори в двадцати километрах от ближайшего населённого пункта, в маленькой лачуге у подножья горы, каждый божий день Ниикура проклинал судьбу и безуспешно пытался найти выход из ситуации. Неторопливо смоля в окно и отплёвывая снежинки, он не ожидал, что станет свидетелем странной картины, как в тусклом свете одинокого фонаря, из неизвестно откуда появившегося автомобиля, вывалится чьё-то тело.***
— Ты стащил мой модуль отправки со сканером, да? — Кё, похоже, вообще ничего не боялся, невозмутимо взирая на руку, которая вот-вот спустит курок. — Ага. Только датчики нихера не показали. — Ясно. И что дальше делать думаешь? Ты узнал код… Тебе приказали устранить меня? — На кой хер мне грёбаный код, если даже выбраться отсюда нет возможности? И смысл убивать тебя? — Тогда пистолет убери от моей башки, а то он и выстрелить может. А тебе потом будет жаль… да и мозги соскребать со стены занятие не эстетическое… — Какого хрена ты так самоуверен, Кё? — Каору всё же поставил оружие на предохранитель, а потом и вовсе убрал его. От греха подальше. — Не эстетическое! — передразнил он собеседника. — Мне так-то похер, я даже имени твоего настоящего не знаю. — Тоору, — протянул ему руку человек с татуировками, и Ниикура пожал её, невольно улыбнувшись в ответ. — Меня зовут Ниимура Тоору. Теперь ты знаешь.FIN